Коридор, соединявший внешнее жилое кольцо с внутренним, был закрыт на самый обычный замок, который Марк без труда пережег с помощью лучемета. Внутри царила тьма, маска не позволяла ощутить запахи, но наверняка пахло как в старом склепе, где давно уже не хоронят, но где мертвым кажется все – даже время. Марк содрогнулся и не сразу сообразил, что над ухом гундосит сирена: включилась сигнализация. Значит, Краб уже знает, что гости нарушили запрет. И пусть знает. Марк посмотрел на экранчик анализатора среды. Индикатор «Пыли веков» горел зеленым – заражения не было. Никаких вредных примесей или излучения. Маловато кислорода. Много пыли. Как в любом чулане, который много лет не проветривали. Марк быстро пошел по внешнему коридору. Повсюду лежала толстым слоем пыль. Двери ячеек были полуоткрыты. Заваленные хламом, с искореженными переборками, комнаты выглядели так, будто эту часть купола покинули как минимум полвека назад. Марк заглянул в одну из ячеек. Кровать из блестящего металла не поддалась напору времени, а вот матрас и одеяло превратились в лохмотья. Пластиковая ваза на металлическом столике потемнела и покрылась черными пятнами. Краска на стенах и потолке висела струпьями. Краска на стенах напротив окон. Тогда как боковые стены выглядели вполне прилично. Сейчас все окна были наглухо заделаны.
Микрофоны, вмонтированные в гермошлем, улавливали самый слабый звук, так что Марк издалека услышал шаги.
Корвин затаился, ожидая, когда преследователь приблизится. Но тот не торопился: едва Марк замер, как смолкли все остальные звуки. Человек выжидал…
Марк развернулся и понесся назад.
– Не двигаться! Бросить оружие! – взорвался крик в шлемофоне.
Человек, выскочивший из-за поворота, целился ему в грудь из парализатора. Пришлось остановиться и поднять руки. Охранник подошел, он был выше Марка на полголовы, и ступал он теперь так, что металлический пол громыхал под его башмаками.
Охранник протянул руку, чтобы отстегнуть кобуру с бластером, и тут же отлетел в сторону, впечатался в переборку ячейки и с треском ее проломил. Серый прах хлынул сверху на упавшего парня. Марк подскочил и ударил ногой в тяжелом ботинке в живот. Еще добавил. Парень лежал неподвижно. Он был в таком же сером костюме, как и Марк, на лице – защитная маска. Марк обмотал его руки и ноги молекулярной нитью, прежде чем парень пришел в себя. Когда тот дернулся и безуспешно попытался встать, Марк вытащил бластер и прижал ствол ко лбу нападавшего:
– Кто ты? Что тебе нужно?
– Этот сектор под запретом.
– Кто тебя послал?
– Я услышал сирену. Сегодня я слежу за безопасностью в куполе.
– Ты знаешь, кто я?
– Префект Корвин.
– И ты вздумал мне угрожать?!
– Это – запретная зона. Вы убьете всех нас.
– Почему?
Вопрос обескуражил парня:
– Не знаю, что здесь такое. Но люди умирают в этих коридорах через несколько часов. Это – запретная зона, – повторил охранник.
– С каких пор?
– Со времени взрыва Второго поселка.
– С какого времени сюда никто не ходит?
– Точно не знаю. Знаю – запрещено.
Марк выпрямился и шагнул назад в коридор. Здесь его ждали еще двое. Зрачок бластера уставился ему в грудь. За спинами здоровенных охранников в защитных комбинезонах стоял староста Краб:
– Префект Корвин, вы подвергли обитателей купола смертельной опасности лишь из-за своего упрямства. Немедленно покиньте запретную зону.
– Там лежит ваш приятель! – Корвин небрежно кивнул в сторону разгромленной жилой ячейки.
– Не беспокойтесь, мы позаботимся об охраннике, – заверил Краб. – Вы обещали мне не идти против наших порядков, а вместо этого…
– Я собираю информацию, и вы не имеете права мне мешать!
– Не ценой наших жизней, префект! – Голос старосты сорвался на визг.
– Но там нет никакого излу…
– Молчать! – В этом вопле Краба был не только приказ, но и отчаяние. И мольба.
Корвина вывели, почти выволокли из внешнего круга и провели в специально оборудованный бокс, здесь на него сначала обрушились потоки мерзкой серой пены, похожей на ту, что текла из крана, потом охранники приказали снять защитный скафандр, шлем и ботинки и все бросить в титановый ящик. Его спутники проделали то же самое. После чего всем выдали белье и обработанные вонючим составом комбинезоны.
Как бы случайно, в конце концов в боксе остались только Корвин и староста.
– Вы можете объяснить, что там произошло, в этих коридорах внешнего круга? – спросил Марк.
– Нет, – отрезал староста. – Этого никто не знает. И вы не узнаете. Оставьте все как есть.
– Я должен во всем разобраться.
– Вы нас убьете. Всех. Мы выработали правила поведения, которые позволяют нам жить. Вы их пытаетесь разрушить. Но я этого не допущу.
– Если судить по тому, что я увидел, во внешнем кольце минуло как минимум лет пятьдесят, в то время как во внутреннем – только три года. Так?
– Возможно… – уклончиво ответил Краб. – Идите спать. И без сопровождения охраны не ходите по базе.
Когда Марк вышел из бокса, то заметил, что один из парней принялся вставлять новый замок в дверь внешнего круга.
* * *
Нельзя сказать, чтобы вылазка удалась. Шум Марк устроил и отвлек внимание, а вот образец ткани из внешнего круга добыть не сумел. У него в багаже среди прочей клади имелся отличный прибор, способный дать ответ на многие вопросы, например: сколько лет обломку или лоскутку.
Корвин предполагал, что по каким-то причинам время во внешнем круге купола течет быстрее, чем во внутреннем. Гораздо быстрее. Ни о чем подобном прежде не слышали ни в техноцентре Норика, ни в их ведомстве. Префект техноцентра утверждал, что термин «хронобомба» условный, но Марк, похоже, только что видел собственными глазами результаты действия настоящей хронобомбы, адской машины, которая может сжигать время, как сжигают дрова или нефть.
Однако все же ночной рейд стоило считать успешным: когда Корвин вернулся в свою каюту, у кровати стоял небольшой контейнер. Марк открыл его с помощью условного кода, записанного в комбраслете. Внутри лежал гермошлем старосты с красным кружком на макушке. Их пропуск на вход и выход из купола.
«Орк! Я забыл еще про одну странность! – Марк захлопнул контейнер. – Староста Краб выглядит неважно, как и все в этом поселке. Но на вид ему пятьдесят, не больше, а на самом деле – шестьдесят пять. Остальные кажутся стариками уже в тридцать. Вот это действительно странно! Неужели тета-излучение молодит его, в то время как всех других старит?»
* * *
Ночью Марку снились уроки по ядерной физике. Он пытался нарисовать схему урановой бомбы. Он знал, как должна выглядеть конструкция, но не мог почему-то начертить отдельные узлы. Рука дрожала, линии выходили кривыми.
– Плохо, Марк, плохо, – повторяла учительница, склоняясь к его плечу. – Все зависит от технологии, от точности изготовления каждой части. Иначе ты не получишь нужной мощности взрыва…
– Может быть, мне не нужна цепная реакция? – пожал плечами Марк.
Корвин проснулся тяжело дыша и глядя широко распахнутыми глазами в темноту.
Друз был прав, а префект Норика ошибался. Хронобомбу можно взорвать на планете.
Глава 9
Утро
Обитатели купола питались все вместе в небольшой и тесной столовой на втором уровне. Когда Марк явился в столовую утром, все население маленькой колонии было в сборе. Староста Краб, его жена и дети сидели за отдельным столиком, остальные – за большим, стоящим буквой «П». С краю заняли места восемь здоровенных парней. Одного, с перевязанной головой, Марк узнал по повязке. Эти парни были все будто на одно лицо. Такими схожими бывают клоны. Но эти не были клонами, их уравнял купол. И опять никто не пытался заговорить с новичками, ни одного вопроса или просто приветствия не прозвучало.
Сулла и Эмилий Павел пришли в столовую на минуту раньше, чем Корвин. Реджер явился одновременно с Марком. Корвин обменялся рукопожатиями со всеми, всякий раз касаясь своим комбраслетом браслета подчиненных и скачивая информацию.
– Чем они тут кормят? – Марк с сомнением посмотрел на бурду в желтом, неизвестно из чего сделанном стаканчике.
– Ничего не ешьте… – шепнул Реджер так, что со стороны могло показаться, что он улыбнулся всем и сказал: «Привет!»
– В чем дело?
– Не пейте! – снова мило улыбнулся Реджер.
– «Мы должны мыться утром и вечером, утром и вечером с ног до головы, с головы до ног», – бубнили сидящие рядом с ними колонисты, как молитву перед обедом. – «Мыться нужно каждый раз после посещения нежилых помещений…» – молитва, судя по всему, была не такой уж краткой.
– А вы приняли душ? – спросил Корвин. – Тем, кто пренебрег инструкциями, придется срочно помыться. – Он размешал кашу в миске. И ложка, и миска были титановыми. А каша… На нее лучше было не смотреть.
– Думаю, они готовят пищу с добавкой той серой пены, что у них течет из кранов, – предположил Сулла. – Моются не только снаружи, но и изнутри. Надо полагать, на вкус все отвратно. Одно радует: староста ест ту же самую бурду, что и мы. Просто ему подносят первому. Так что, если он отравится, у нас будет шанс спастись и успеть выблевать завтрак ради спасения жизни.
– Сделаем вид, что мы едим и пьем! – продолжал фальшиво улыбаться Реджер. – У нас есть пищевые таблетки и вода в бутылях.
– Вы не доверяете старосте? – спросил Корвин.
– А вы доверяете? Мы – угроза его власти, помните об этом.
– Может быть, он считает эту бурду деликатесом, – предположил Марк. – Все относительно.
– Я видел, как металлический бачок набили едой и унесли из столовой, – шепнул Эмилий Павел.
– Для кого? – Марк постарался незаметно сосчитать присутствующих. – По-моему, здесь все, кто нас встречал вчера вечером.
– Судя по надписи, для госпиталя. Насколько я помню, больные на костылях нас не приветствовали.
– У них есть госпиталь? – спросил Реджер.
– Скорее всего, у них даже есть врач, – хмыкнул Сулла. – Правда, неведомо какой квалификации. Может быть – самоучка.
– В госпитале немало больных, если учесть размеры бачка, – сказал Эмилий Павел.
Марк, зажмурившись, сделал вид, что залпом выпил напиток под названием «чай». На самом деле он поднес к губам пустой стаканчик, оставленный одним из колонистов.
– У нас есть друзья среди колонистов? – спросил Марк, вертя в руках пустой стаканчик из-под пойла.
– Я тут со многими познакомился, – похвастался Сулла. – Развил с утра бурную деятельность… кидался к каждому встречному и напоминал, что я – их бывший патрон и готов немедленно возобновить свою деятельность, то есть выслушать жалобы и просьбы бывших клиентов и принять меры и всех их спасти и осчастливить. Или, в крайнем случае, обеспечить богатые похороны.
– Они потекли к тебе толпой? – не поверил Корвин.
– Нет, конечно. Но с парочкой удалось поговорить. Помните Хантора? Льстец иногда закладывает хозяина из подобострастия – старая истина. Вот Хантор и сообщил мне, что моих милостей ему не нужно – он и так счастлив, староста Краб достает все необходимое – инструменты и лекарства, деликатесы и витамины, запчасти – в общем, все, в чем нуждается поселок. Оказывается, они тут благоденствуют.
– Откуда Краб все это берет? У него есть волшебная палочка? – поинтересовался Корвин.
– Откуда – Хантор не сообщил. Но берет. Вообще, они тут странно живут – ни камер слежения, ни управляющих голограмм, только механические замки и металлические ключи от дверей. Сигнализация самая примитивная.
– Я в этом убедился, – поддакнул Корвин. – Хронобомба отбросила их в прошлое в самом прямом смысле слова.
– Тут недалеко имеется база пиратов, – сказал Павел. – Наверняка Краб обменивает титан на часть добычи пиратов. Эта планета богата титаном.
– Значит, у колонистов сохранилась парочка заводов-автоматов, – подал голос Сулла. – Вряд ли пираты просто берут готовую руду.
– Тогда возникает вопрос, почему пираты попросту не захватили планету? – спросил Корвин.
– На планете люди мрут как мухи. Пираты не идиоты.
– Я имею в виду – до взрыва.
– Наверняка у них есть более удобное место для своей Тортуги, – продолжал разглагольствовать Сулла. – Здесь у них производственная база.
– Вы что-нибудь обнаружили? – спросил нер, пристально глядя на Корвина.
– Пока ничего, – сказал почти правду префект по особо важным делам. Потом повернулся к своему помощнику: – Сулла, сделай вид, что тебе сплохело после этой еды, и отправляйся в госпиталь.
– Лечиться?!
– Нет! Знакомиться с эскулапом и его подопечными.
* * *
Где находится госпиталь, Сулле указал все тот же Хантор. Он лично привел бывшего патрона в непригодный для занятий спортивный зал, где оборудовали что-то среднее между госпиталем и домом престарелых. Здесь, на паркете бывшей баскетбольной площадки, стояли кровати вплотную одна к другой. Под одинаковыми серыми одеялами лежали неподвижно тела. Старики? Или просто больные?
– Староста о нас заботится, – блеял над ухом Хантор. – У нас отличная больница. А что с вами приключилось, можно узнать?
– Да так, ерунда… Я снял перчатку, когда был снаружи… и вот теперь на руке… – Сулла вынул из кармана руку, на коже рдела безобразная язва, которую он довольно ловко изобразил с помощью герметика и мерзкой каши из местной столовки.
Хантор ничего не сказал в ответ. Он попросту исчез. Испарился.
Сулла прошелся вдоль коек и остановился, раздумывая, говорит ли ему этот больничный спортивный зал о чем-нибудь, кроме того, что колония находится в упадке и доживает последние дни.
Человек на крайней койке зашевелился и попытался сесть.
Это был мужчина, еще нестарый, но его череп напрочь лишился волос (отсутствовали даже брови и ресницы), желтоватую кожу густо обсыпало старческой гречкой, на левом виске багровела язва, расползаясь безобразной кляксой от темени к уху и скуле. Серая туника висела на его плечах мешком – мужчина был страшно худ.
– Я вас прежде не видел, – сказал мужчина и закашлялся.
– Луций Сулла, – представился патриций, – прилетел с Лация, чтобы вам помочь.
– Значит, все-таки корабль пришел, – мужчина изобразил что-то вроде улыбки.
Остальные больные лежали не шевелясь, как будто уже неживые, никого из медперсонала не было видно. Сулла уселся на край кровати, но не слишком близко к больному.
– Как тебя зовут, приятель? – спросил он фамильярно.
– Тит… Просто Тит… – Больной подался вперед, опираясь одной рукой о плоскую серую, всю в пятнах, подушку. – Послушайте, заберите нас отсюда!
– Хотите эвакуироваться?
Тит кивнул:
– Я еще могу спастись. Они – нет, – кивок в сторону соседних коек. – Но у меня есть шанс.
– У вас эпидемия? – Сулла нахмурился.
Сам Сулла тщательно проверил атмосферу купола и тоже ничего опасного внутри не нашел.
– Это незаразно, – Тит попытался улыбнуться, и Сулла увидел розовые десны младенца – во рту больного не осталось ни одного зуба. – Последствия взрыва.
– Что за взрыв? Никто ничего сказать не может…
– Я могу, – перебил Тит. – Но обещайте, что заберете меня отсюда.