— Послушай, мне очень не хочется приказывать, но не забывай, я — адмирал Флота!
— Я это прекрасно помню, но вы тоже не забывайте. Этим кораблем пока еще командую я!
Несколько секунд Вэнс мерил его гневным взглядом, но потом вымученная улыбка появилась на его лице.
— А-а-а, черт с тобой! Делай что хочешь!
Ясон облегченно вздохнул.
— Спасибо, — поблагодарил он, и простившись с адмиралом направился к мостику.
— Капитан, вам сообщение.
Ясон кивнул и, подойдя к офицеру связи, увидел на экране лицо Паладина.
— Спасибо, парень.
Нехорошее предчувствие появилось, когда Ясон вновь увидел лицо своего друга.
— С тобой все в порядке?
Паладин опустил голову и молчал.
— Ясон, Ян погиб.
Ясон остолбенел, как будто его только что, со всей силы ударили наотмашь. Он невидящим взглядом смотрел на экран.
— Я велел ему уходить, но он вместо этого попытался прикрыть меня. Ракеты, предназначавшиеся мне, он принял на себя. От него ничего не осталось Ясон, совсем ничего.
— Проклятая война, будь она проклята! — прошептал Ясон.
— Да, будь навеки проклята эта воина, — вздохнул Паладин.
Несколько секунд оба хранили тяжелое молчание. Наконец Паладин снова заговорил.
— Вы отправили, то, что мы передали вам?
— Да, все в порядке.
— Представляю как рванет там, когда сообщение достигнет адресата.
— Все только начинается, — ответил Ясон, вспоминая изображение новых авианосцев Килрафи.
— Сир, произошел несчастный случай. — Джукага поднял взгляд на своего помощника, склонившегося в низком поклоне.
— Продолжайте.
— Сир, мы только что получили сообщение: На личном крейсере Императора взорвался реактор. Все, кто был на борту, погибли.
— Да, действительно, какая трагедия!
Помощник поднял глаза, удивленный его тоном.
— Вы свободны, — сказал Барон, с трудом сдерживая торжествующую улыбку. Все сработало, как надо! Доставить на крейсер топливный элемент с микроскопическим отверстием в корпусе было не так сложно. Это был неплохой трюк, придуманный много лет назад. Идея была в том, чтобы с помощью контрабандистов доставить такие элементы в пограничные районы и там продать их в надежде, что рано или поздно бракованный элемент будет установлен в реакторе корабля Конфедерации. В работающем на полную мощность реакторе такой элемент должен был моментально взорваться, вызвав цепную реакцию. Трюк так ни разу и не сработал, но Барон всегда помнил, где хранятся эти топливные элементы, даже после того, как все вокруг забыли об этом. Потребовалось всего лишь полчаса провести за компьютером, чтобы подправить приказ об отгрузке деталей на крейсер Императора. Отработанные топливные элементы, были заменены на новые.
Он улыбнулся. Да, это было хорошо продумано. Даже его агент, работавший на крейсере, не знал, что он ставит в реактор. К счастью, этот идиот так и не узнал, что сделал. В любом случае, рассказать он теперь ничего не сможет. Так что концов уже никому не сыскать.
Через минуту в коридоре раздался возмущенный рык. Джукага не успел обернуться, как дверь распахнулась от сильного удара.
Принц Тракатх ворвался внутрь.
Барон Джукага, раскрыв от удивления рот, понял, что несмотря на все попытки сохранить самообладание, его грива ощетинилась от страха. Он тщетно пытался сохранить контроль над собой.
— Удивлены, увидев меня? — прорычал Тракатх.
Джукага несколько секунд стоял, не произнося ни звука. Наконец он все же настолько оправился, что мог говорить.
— Я только что услышал о трагедии. Как себя чувствует Император?
— Лучше чем вы думаете! Не надейтесь, с ним все в порядке! — зарычал Тракатх в ответ.
— Прошу прощения, что вы имеете в виду, мой Принц? — спросил Джукага, злясь на самого себя и свой подрагивающий голосок.
— Вам лучше знать, что я имею в виду, — прорычал Тракатх.
— Я не могу понять. К чему вы ведете, Принц?
Тракатх замолчал, сверля Барона ледяным взглядом. Он видел, что Барон теперь полностью владел ситуацией. Его бесило то, что Император, либо почувствовал, либо каким-то получил информацию, что его корабль будет взорван, но они не смогли вычислить, как это будет сделано, а теперь, похоже, никогда не смогут найти ответ. Единственное, на что он надеялся, так это на то, что Барон будет настолько ошарашен его появлением, что проговорится. Этого не случилось, и Тракатх понимал, что игра проиграна. Было ясно, что Барон будет всячески отрицать свою причастность к аварии. Если не будет доказательств его вины, другие кланы наверняка примут его сторону. Так уже было однажды, после разгрома при Вукар Таге.
Тракатх взбешенно зарычал, видя, что его блеф оказался неудачным и снова впился взглядом в Джукагу, ожидая, когда тот заговорит.
— Что означают те два сообщения, которые я получил? — спросил наконец Джукага, показывая сообщения о взрыве на Земле, и о том, что шпионский корабль Конфедерации был засечен в непосредственной близости от Хари и даже успел послать сообщение.
— Это означает, что мы начинаем войну немедленно.
— Это безумие, — возмутился Джукага, восстанавливая дыхание. — По плану нам требуется еще пять месяцев.
— Невозможно, — ответил Тракатх. — Многие из людей уже обвиняют нас в теракте на Земле, а если они получат информацию о нашем новом флоте, война начнется снова, но у них будет преимущество. — Тракатх улыбнулся. — Наконец-то закончилось ваше унизительное перемирие.
— Что же на самом деле там произошло? — спросил Джукага.
— Не вызывает сомнений, что кто-то из их военных фанатиков Конфедерации совершил это, чтобы свалить вину на нас. Возможно, покушение на Императора тоже как-то связано с этим.
Джукага заколебался.
— Они никогда не пойдут на уничтожение собственных высших офицеров. Все гораздо сложнее.
— Вы обвиняете меня во лжи? — оскалился Тракатх.
Джукага одарил Принца яростным взглядом, но решил отступить.
— А как допустили передачу сигнала? Мы подозревали, что в той системе находится их авианосец, и знали, что разведчик бежит именно туда. Как такое могло произойти? У нас же был авианосец и целая эскадра крейсеров!
— Вы хотите сказать, это тоже моя ошибка? — холодно осведомился Тракатх.
— Неужели вы не понимаете? — спросил его Джукага. — Если бы мы подождали еще год, они бы сами сдались нам, ослабленные и разобщенные. А теперь они взбешены тем, что мы воспользовались их доверием, и будут драться с фанатизмом, который вы и представить себе не можете. Вспомните, я предупреждал и вашего отца, и вашего дядю, что не стоит так с ними поступать. Но они не послушав, решили начать войну с внезапного удара.
— Что ж, ваша работа в том и заключается, чтобы предотвратить эту вспышку фанатизма. А если вы потерпите неудачу и они не успокоятся, тогда…
— Что тогда? — ощетинился Джукага.
— Тогда я начну уничтожать их миры один за другим, и виноваты в этом будете именно вы, — зловеще улыбнулся Тракатх.
Глава 10
— Выведете сообщение с «Таравы» главный на экран.
Генерал Греко — единственный оставшийся в живых член Генерального штаба, тяжело опустился в кресло. Джеффри Толвин с тревогой наблюдал, как кровь, с посеченной осколками спины медленно окрашивает бинты, и темно-красными пятнами проступает на генеральской форме. У Толвина мелькнула мысль подозвать врача, но он тут же передумал. Несмотря на свой высокий чин, Греко оставался боевым офицером и оторвал бы голову любому, кто полез бы к нему с соболезнованиями.
Удивительно было, что Греко вообще выжил. Ему повезло. Он покинул совещание, даже не дослушав посла килрафи, потому как больше не мог выслушивать новые обвинения. Он просто встал со своего места и вышел.
Он шел по коридору, проклиная свою судьбу, килрафи, правительство и это перемирие, дав себе обещание, подать, наконец в отставку. В эту секунду в зале совещаний прогремел взрыв. Взрывной волной генералу оторвало руку, но к счастью, это был лишь протез. Свою левую руку он потерял еще во время битвы при Вукар Таге. Оторванная пластиковая конечность приняла на себя основной удар обрушившейся колонны, и тем спасла генерала. Толвин еще раз взглянул на генерала, удивляясь везучести этого человека.
Греко двинул плечом, словно потерянная рука все еще была на месте, и неуклюже потянулся правой рукой к шее, пытаясь почесать ее.
— Не трогайте, пожалуйста, у вас в теле все еще остались осколки, — встревожился врач, стоявший за спиной генерала.
— По моему, я не спрашивал вашего совета доктор, это во-первых. И во-вторых, кто вас сюда вообще пустил? Это секретное совещание! Даю вам десять секунд, чтобы убраться отсюда.
— Генерал. Мне приказано быть с вами, до тех пор, пока вы не окажетесь в госпитале.
Греко медленно, было видно, что каждое движение причиняет ему боль, повернулся к охраннику.
— Сержант! Или выведите его отсюда, или пристрелите к чертовой матери. Меня не волнует, что вы будете делать, но что бы через пол минуты и духу его здесь небыло.
Толвин сочувственно улыбнулся, провожая взглядом спешно удаляющегося врача.
— Ерунда, хороший глоток виски, пара минут возни с иголкой и скальпелем и буду как новенький, — проворчал Греко, продолжая ожесточенно чесать шею.
Наконец засветился экран, высвечивая сообщение переданное «Таравой». Греко нахмурился, и надолго замер в кресле, подперев голову здоровой рукой. Через минуту, он поднял трубку правительственной связи и набрал номер.
— Господин Президент, это Греко. Вы еще в здании? Прекрасно. Думаю, что вам необходимо зайти ко мне в кабинет… Нет нет, прямо сейчас, это очень срочно, — сказал Греко и повесил трубку.
Морщась от боли, он обернулся к Толвину.
— На этот раз, похоже, что нас действительно приперли к стенке. Ты уверен, что информация Вэнса, соответствует действительности?
— Когда он получил эти данные, меня уже не было, — ответил Толвин, — но ты же знаешь Вэнса. Он не стал бы это посылать, если бы у него были какие-то сомнения.
Греко мрачно кивнул.
— Пять адмиралов и семь генералов лежат сейчас в морге. Погибло больше ста тридцати человек, бывших на ключевых постах в армии и на флоте. Мы почти что обезглавлены, а теперь еще и это, — Греко мотнул головой в сторону экрана.
— Как же все это так совпало? — негодующий возглас Греко пронесся по комнате.
— Видимо, перемирие с самого начала было уловкой, — ответил Толвин. — Теперь мы точно знаем, что они хотели выиграть время, отремонтировать свой флот и получить возможность бросить все силы на строительство своих суперавианосцев. И у них это блестяще получилось. Они конечно уже знают, что мы их раскрыли. Этот теракт наверняка был частью их плана.
— Сколько им понадобится времени, что бы привести флот к Земле?
— Если их флот полностью готов к выдвижению, то на максимальной скорости они пересекут Империю за двенадцать — четырнадцать дней. От границы до Земли их путь займет еще десять дней. Даже при максимальном сопротивлении, с момента пересечения ими границы и до появления на орбите Земли, пройдет максимум две с половиной недели. Помнишь? Перед самым перемирием мы отрабатывали на симуляторах похожую ситуацию: внезапный удар килрафи в условиях нашей неподготовленной обороны. Припоминаешь результаты? С этими новыми авианосцами ситуация выглядит еще хуже.
Греко вздохнул.
— Бэнбридж говорил мне еще сегодня утром: «Потребуется, по крайней мере четыре месяца, чтобы привести Флот в состояние готовности, предшествующее перемирию». Будь оно все проклято! — сорвался он.
Дверь кабинета открылась, и вошел Президент Родхэм в сопровождении министра иностранных дел Джеймсон.
Греко и Толвин встали, приветствуя вошедших.
Толвина до сих пор забавляло прозвище «Большой Дюк», данное генералу. Ростом Греко был всего лишь немногим выше полутора метров, впрочем, его вспыльчивый характер с лихвой компенсировал недостаток роста. Те немногие из офицеров, кто осмелившиеся шутить на эту тему, частенько потом жалели об этом.
— Как вы себя чувствуете, генерал? — поинтересовался Родхэм, покосившись на пустой рукав Дюка.
— Всего лишь протез потерял, а так все в порядке.
Родхэм одарил Толвина холодным взглядом, и затем недоумевающе поднял брови.
— Что этот человек делает здесь? — осведомился он.
— Сегодня он прибыл сюда по личному приглашению адмирала Бэнбриджа, — ответил Греко.
— Джеффри Толвин! Вы больше не являетесь членом генерального штаба, так что прошу вас немедленно покинуть эту комнату, а лучше и это здание! — холодно потребовала Джеймсон. — Греко, немедленно уберите этого человека отсюда! Я даже не удивлюсь, если выяснится, что он каким-то образом был причастен к этому теракту!
— Нет, он останется здесь.
Джеймсон удивленно уставилась на Греко, и потом оглянулась на президента, ища поддержки.
— Контр-адмирал Джеффри Толвин, — не без удивления Толвин отметил, что Греко именует его прежним званием, — нарушил приказ о прекращении огня, следуя распоряжению Генерального Штаба. Это было сделано, для того, чтобы он смог получить необходимое прикрытие, и у него появилась возможность лично участвовать в секретной операции командования.
— Если бы этот мерзавец Нурогами остался жив, он моментально бы вылетел в отставку! — яростно выкрикнула Джеймсон.
Лицо Греко стало похоже на каменную маску.
— Этот мерзавец, как вы выразились, был моим близким другом. Но вы можете еще спуститься в морг и высказать ему все, что не решались сказать при его жизни, — с неприкрытой издевкой ответил он.
— Генерал, не могли бы вы объяснить причину, по которой Толвин находится здесь? — спросил Родхэм, встав между Греко и Джеймсон, не давая ей наброситься на генерала.
— Начальник генштаба с самого начала подозревал, тут какой-то подвох. Он предложил Толвину добровольно выполнить тайное задание. Для его выполнения нужен был именно человек, изгнанный со службы. Так мы, — он холодно посмотрел в лицо президенту, — смогли бы отрицать свою причастность, если вдруг что-то пошло бы не так. Джеффри организовал переброску части выведенных из состава Флота кораблей и некоторого оборудования в Ландрейх, а затем, следуя нашему плану, он провел глубокую разведку на территории Империи Килра. Выполнив задание, он вернулся, и прибыл сюда за несколько минут до взрыва.
— Мы только что получили официальный протест по поводу этой авантюры, — вставила Джеймсон. — Килрафи требуют объяснений. Они заявляют, что пять крейсеров были неспровоцированно атакованы и уничтожены.
— Есть новые сведения о «Тараве» и «Нормандии»? — спросил Толвин.
— Килрафи требуют их выдачи.
— Неплохой обмен, — вяло заметил Греко. — Килрафи могут бушевать, сколько им вздумается, но «Тарава» доложила только о трех уничтоженных крейсерах и потере «Нормандии», а этим ребятам я верю больше, чем этим мохнатым рылам.
— В соответствии с договором о перемирии они требуют для себя права найти и уничтожить корабль-ренегат, и запрашивают данные о его местонахождении и предполагаемых маршрутах следования. Мы обязаны предоставить эту информацию в течение двадцати четырех часов.
Джеймсон оглянулась на Родхэма. Тот нахмурился, но кивнул, подтверждая слова Джеймсон.
— Да, в договоре есть такой пункт. В соответствии с договором о перемири мы должны предоставить им полную информацию об интересующих их кораблях. Если мы откажемся, то они вправе разорвать договор, и тогда снова разразится война.
— Пошлите их к чертовой матери, — усмехнулся Греко.
— Тем более, — подхватил Толвин, сдерживая улыбку, — эти корабли не являются ни частью Флота, ни даже собственностью Конфедерации. Так что пускай коты обращаются за информацией в Ландрейх, а не к нам.
— Послушайте, генерал, перемирие повисло на волоске, — оборвал его Родхэм. — Сначала проникновение на их территорию, а теперь еще этот заговор, с убийством посла Империи Килра, спланированный так, будто килрафи сами все подстроили ради уничтожения нашего руководства.
— Вы что, хотите сказать, что взрыв это наших рук дело?! — опешил Толвин, не веря собственным ушам.
— Как бы там ни было, эта версия вполне вероятна, — отрезал Родхэм, — нам необходимо рассмотреть проблему со всех сторон.