Новинки и продолжение на сайте библиотеки
========== Глава первая ==========
- Будешь учиться взаимодействовать с нормалами, - шеф был краток. - Вот документы и ключи от квартиры. Пошел.
Ян открыл рот, протестовать, но снова захлопнул его: глаза шефа недвусмысленно полыхнули фиолетовым огнем. Пришлось сгрести все в кучу и отправляться. По пути изучить документы. Ему хотя б оставили его имя, что радовало. А еще устроили на работу художником-оформителем, видимо, шеф совсем разозлился. На руках у Яна был паспорт, договор на съемную квартиру, трудовая книжка и договор найма. Чудесный комплект. Он прочел адрес, написанный в договоре, решив сначала направить стопы в свое теперешнее убежище.
- Что? Серое кольцо? - Яна крепко передернуло.
Однако особого выбора не было. Интересно, на что надо было шефу наступить? Создавалось впечатление, что он не просто наступил, а сплясал чечетку на всех его щупальцах.
- Ну, посмотрим. А?
Кошки. Много кошек. Сотни их окружали Яна. Не мяукали, не шипели и даже не щерили клыки. Просто стояли и сидели вокруг. И смотрели. Нет - СМОТРЕЛИ!
- Ну и что вам надо? - Ян ощерился.
Кошки с мявом кинулись прочь во весь дух. На него напустилась какая-то старуха, и от ее дурных воплей: “Ах ты ж, бесь окаянный!” - Ян рванул в другую сторону. Подальше. И как раз в сторону подъезда, где ему предстояло жить. Высоченная “свеча” в двадцать пять этажей была недавно отстроенной, еще даже шторы не на всех окнах висели. Квартиры там оценивались в семизначные суммы, а стоимость аренды - в пятизначные. В неделю, не в месяц. О том, где ему взять такие деньги, Ян предпочитал подумать после осмотра будущей жилплощади. Если, конечно, будущей.
Внутри было светло, красиво, консьерж, здоровенный мордатый дуб, зыркнул, припечатывая взглядом.
- К кому?
Голос был ангельский. В смысле, на поле боя гаркать на воинство вполне б подошел.
- Д-домой, - пролепетал Ян и сразу же на себя разозлился. А еще больше - на этого долбанутого молнией нормала: да кто он такой, чтоб его, Януса Эйма, пугать?
- Квартира какая? - “ангел” не подобрел ни на йоту.
Ян сверился с договором:
- Шестьдесят шестая.
- Шестнадцатый этаж, лифт налево.
- Бла… - Ян осекся, вспоминая стандартный нормальский ответ. - Спасибо.
Благословение Богини на него еще переводить! Жирно будет. Интерес к нему потеряли, переключились на доведение почтальона до энуреза. Ян прошествовал к лифту, на пару мгновений завис: тот был хромированно-зеркальным чудовищем, даже пол был зеркальный.
- Ну уж нет, ни за какие коврижки, - Ян развернулся к лестнице.
- Лифт работает, - громыхнуло за спиной.
- Я боюсь лифтов, - он огрызнулся и припустил по лестнице так, что не удивился бы, если б по прибытию на нужный этаж от подметок на ботинках шел бы дымок.
Дом молчал, из квартир тут явно была заселена от силы десятая часть, даже те двери, на которых уже были и глазки и резные узоры или просто цельнолитые по виду створки, вели в нежилые помещения: девственно чистые коврики, тишина, неработающие камеры. Все вместе производило гнетущее впечатление. Хотя он и не чуял ничего плохого, или просто темного. А вот из соседней квартиры на шестнадцатом этаже, шестьдесят пятой, несло жилым духом и запахом присутствия человека. Нормала, - поправил сам себя Ян. Однако за дверями было тихо, соседа явно дома не было или он был тихим, как мышь под плинтусом. И к лучшему, решил Ян. Остальные квартиры на этаже явно пустовали.
Выделенная ему квартира была огромной, три комнаты, по которым можно было ездить на роликах и сдавать мировые чемпионаты. Мебели не было, только в углу сиротливо ютился спальный мешок. Ян фыркнул: чего-то такого он и ожидал. Интересно, зачем ему аж три комнаты, да еще в этой дорогущей “свечке”? Ведь можно было снять что-то поскромнее и подешевле! И не в сером кольце. Бр-р-р-р!
На кухне нашлись кастрюли. И по пакету гречки и макарон. Он тоскливо вздохнул: лучше бы там нашлись хотя бы сосиски. А еще лучше - кусок сырого мяса. Макаронами наесться было нереально. Даже если он сварит их все и сожрет в один присест. Но ничего больше не было. А еще у него не было денег. И разрешения на охоту. Вот же… подгадил ему шеф основательно. Основательнее некуда.
В дверь громыхнули кулаком. Ян аж подпрыгнул: ничего себе! А звонок в двери - для слабаков?! Заглянул в глазок, не торопясь открывать. Так и есть, тот самый дуб. И чего ему надо? Ян колебался. С одной стороны, нужно все же налаживать общение с нормалами. А с другой… с другой было просто неуютно. Такой как стукнет, даже ему не поздоровится, если увернуться не успеет.
Стук повторился. Верней, грохот: в пустой квартире резонировал каждый звук. Ян осторожно щелкнул замком и, на всякий случай, отступил от двери подальше.
- Привет, сосед!
На Андрея смотрели круглые, испуганные глаза парнишки. Как совенок, ей-богу, подумалось мужчине. Тощий, костистый, лохматый, будто студент. А, может, в самом деле студент?
- Я тут подумал, ты пока не обжился, вот, принес пожрать.
Испуг в глазах сменился столь же сильным голодом. Парнишка невольно облизнулся, и Андрею захотелось протереть глаза: показалось, что у того язык - как у ящерицы, тонкий, узкий и раздвоенный на кончике. Чего только не привидится после суточной смены?
- Держи, - Андрей вручил ему кастрюльку. - Питайся.
- А вы? - пискнул парнишка.
- По-твоему, я дома не пожру?
Тот пожал плечами, неопределенно мотнул растрепанной, какой-то серо-мышиной гривой.
- Ну все, я пошел отсыпаться. Если что, я в шестьдесят пятой живу. Часа через четыре можешь будить. Через восемь - будить смело. Через десять - нагло.
- А…
Андрей кивнул, развернулся в проеме, зацепив и едва не своротив косяк. Вот же, понаделали дверей, честному человеку и пройти нельзя! Мальчишка ему понравился, смешной.
Человек ему не понравился. Странный какой-то. Принес еду - Ян принюхался и едва не захлебнулся слюной: мясо! Вкус-с-сное, с поджаристой корочкой, с-с-сочное! Мяс-с-ско! Все остальные мысли о странности соседа и практически полученном разрешении войти в его дом (а как иначе будить-то?), канули в небытие. Еда была горячей, стоило снять крышку, повалил пар. Ян поставил ее на пол в первой же комнате и принялся отплясывать какой-то первобытный танец вокруг кастрюли, в нетерпении ожидая, пока она остынет. И сам не заметил, как постепенно, медленно менялась его ипостась. Но к моменту, когда мясо остыло, вокруг кастрюльки наворачивал круги уже не человек, а странная, словно созданная из одних только округлых линий и текучих силуэтов, чешуйчатая тварь.
Мясо остывало быстро, вскоре его уже можно было есть, не обжигаясь. Длинная, узкая морда выхватывала кусок за куском, задиралась повыше, и мясо проглатывалось быстрее, чем человек мог бы сказать “ой”. Было вкусно, очень. Человек умел портить мясо так, что его даже можно было есть. Ян наелся, вылизал кастрюлю, от избытка чувств едва не откусив ее край. На металле остались вмятины от клыков. Ящер подумал, что нужно будет потом их как-то убрать, но сытость значила сон, и он добрался до спальника, потоптался по нему, как устраивающий лежку кот, и уснул, едва свернувшись в клубок.
Выспался он отлично - никаких звуков, никаких соседей, пустой тихий дом. Даже снизу звуков не неслось - дом был малонаселенный, да и этажность свое дело тоже делала. Проснулся, правда, от того, что замерз: во сне вернулась человечья ипостась, а без чешуи спать на тонком спальнике, не укрывшись, оказалось прохладно и жестко. Это ящеру было удобно. За окном начался дождь, капли били по стеклу, стекали вниз, образуя узор.
- Художник-оформитель, говорите? - Ян задумчиво рассматривал постоянно меняющийся рисунок на стеклопакете, чувствуя неясный зуд в кончиках пальцев. Он иногда рисовал, конечно. Но чтоб зарабатывать этим на жизнь? У него была другая профессия, далеко не такая мирная. К счастью, на работу нужно было еще только завтра, шеф дал день освоиться.
- Так, кастрюля, - после умывания и приведения своей вечно растрепанной шевелюры в относительный порядок, следовало заняться насущными делами. А починка покореженной стенки кастрюльки оказалась не таким уж и легким делом. Ян порадовался, что емкость была алюминиевая, а не эмалированная. У нормала точно возникли бы ненужные вопросы. Хотя следы починки и так остались, оставалось надеяться, что сосед не так внимательно будет разглядывать кастрюлю.
Он посмотрел в окно, привычно определяя время по солнцу. Ага, около одиннадцати. Значит, можно идти и… как там сказал сосед? Нагло его будить? Ну, хорошо, нагло, так нагло. Под ладонью тихо перещелкнулись ригеля замка, и дверь открылась. Ян прошел через просторную прихожую, заглянул на кухню, потягивая воздух носом, оставил на столе кастрюлю, потом прошел в большую комнату, которая была, как показалось, размером со стадион, и только потом уже добрался до спальни. Сосед дрых, занимая собой половину трехспальной кровати, обнимал подушку. Ян кашлянул. Потом кашлянул громче. Подходить он не решился: знал прекрасно, что спящее опасное существо лучше будить издалека.
Андрей проснулся, уставился на мальчишку:
- Ага. И как ты сюда попал?
- Ну, вы же сказали - будить нагло? Я и пришел… - тот явно растерялся, будто вот так просто входить в закрытую квартиру, через дверь с непростыми замками, было для него нормально.
- А дверь ты как открыл?
- А… как обычно - за ручку… - глаза лохматого недоразумения стали еще круглее. Красивые, кстати, глаза были, зеленые, яркие, с золотистыми и лазурными прожилками.
- Я все замки запер…
Мальчишка только руками развел. Глаза были честные-честные. Андрей засомневался: может, в самом деле, расслабился и забыл закрыть дверь?
- Ладно, тебе хоть еда понравилась?
Андрей перепугался, что у пацана голова оторвется, так неистово тот закивал.
- Очень!
- Магазин на той стороне дороги.
- А? - и снова этот совиный взгляд.
- Магазин, там можно продукты покупать. Еду.
- Ну… - мальчишка замялся, - у меня с деньгами сейчас проблемы. А дома только гречка и макароны. Фу, бр-р-р.
- Гречка - это питательно. Ладно, можешь взять в холодильнике кастрюлю с синей крышкой.
- Правда? - и тут лохматик Андрея удивил еще раз: - А это вообще прилично? Ну, то есть, что я у вас еду беру?
- Ну, если предлагают, то да.
- Бла… то есть, спасибо большое!
Мальчишка умелся на кухню, судя по звукам, заглядывать в холодильник.
В холодильнике было много всего вкусного, мясного. И кастрюля литров на пять. Ян облизнулся, с трудом контролируя превращение. Богиня Всеблагая, да он столько и каждый день не ел и в лучшие годы! Но больше готового мяса его привлек запах и вид выложенного на тарелку для разморозки фарша. Ян прислушался, пытаясь определить, где хозяин всего этого великолепия, потом воровато потянулся и отщипнул кусочек.
- На сырое мясо тянет? - весело поинтересовался Андрей.
Ян вздрогнул и едва не уронил тарелку с фаршем. Как этот нормал умудрился подобраться к нему так тихо и незаметно?! Он замычал что-то, но непроглоченный фарш во рту не давал нормально оправдаться. А проглатывать сразу, не высосав сначала восхитительный мясной сок - было бы сущим варварством.
- Ешь, - Андрей похлопал его по плечу и ушел с кухни.
Ян чувствовал, что или он давно уже не сталкивался с нормалами, и они успели сильно измениться, или конкретно этот нормал был странным. Но ему же разрешили? Да? Он уселся на пол под дверцей холодильника и принялся смаковать фарш, понемногу, по горсточке, стараясь не слишком сильно урчать от удовольствия. Правильная пища! Ну, почти правильная - он предпочел бы цельный кусок мяса, а не молотый, чай, не детеныш уже. Фарш закончился до обидного быстро.
- Наелся? - Андрей зашел, уже одетый в джинсы и футболку.
Ян кивнул, но смотрел при этом настороженно: ждал, что скажет нормал. Вылизанная тарелка стояла на столе.
- Странный ты. Где работаешь вообще? Откуда взялся?
«О, вот оно, началось», - мысленно застонал Ян.
- Ну, я оформитель. Художник, то есть. На работу только устроился, в кукольный театр.
- Здорово. А откуда родом? Ты явно не местный.
- Это почему это? - взвился Ян. - Да я всю жизнь в этом городе прожил!
- Ну, как-то не похож.
Мальчишка сверкал глазами с видом оскорбленной невинности. Странный какой. Будто то, что он из другого города мог приехать, что-то меняло. Чай, не Москва, “понаехавшим” никто бы не назвал.
- Ладно. Еще еды?
Судя по голодным глазам, он бы согласился, но или воспитание не позволило, или еще какие-то причины, помотал головой:
- Нет, спасибо, я наелся.
На самом деле все было куда проще: еще немного еды, и Ян не сдержался бы, обернулся. И тогда - прощай, возможность наладить отношения с этим нормалом. Стирать память, корректировать ее, убирать все следы своего присутствия… сколько мороки!
- Отлично. Как тебя зовут?
Мальчишка замялся, потом неохотно - и это было видно - назвался:
- Ян.
- Андрей. Рад знакомству.
- М-м-м… ага…
Странности парня настораживали, профессиональная паранойя проснулась от летаргии и в голос возопила: он не тот, за кого себя выдает! Проблема была в том, что Андрей не знал, за кого себя выдает Ян? Что именно не так?
“Ладно, сову эту мы еще разъясним”.
- Ну, я пойду? Спасибо, что накормили и вообще, - мальчишка явно стушевался и хотел побыстрее уйти. Странно, почему он так отреагировал не на то, что его застукали за поеданием сырого фарша, а на то, что пришлось сказать имя?
- Давай, до встречи, - Андрей кивнул, проводил парня до двери. И осмотрел замки повнимательней. Нет, все целы. Как же он попал в квартиру? Андрей не сомневался в своей паранойе, не позволившей ему лечь спать с открытой дверью квартиры. На замочной скважине не было ни царапинки лишней. Но как? Кстати, о замках. Он ведь, стоя у приоткрытой двери, не слышал, чтобы сосед ключами звенел. Можно, конечно, списать на то, что тот оставил свою квартиру открытой, все равно брать нечего. Но… но!
- Все страньше и страньше.
Ян запер дверь и почти с порога ухнул в оборот. Только теперь не в ящеричью шкуру, а в кошачью. Перетащил спальник под батарею, благо, что отопление уже включили, свернулся на нем и принялся нервно вылизываться. За стеной послышалась музыка, для кошачьего уха слышимая отчетливо. Что-то из Вивальди. Ян взялся вылизываться еще интенсивнее, хотя в этом не было нужды. Шерстка и без того мерцала, как туман. Но если уж он начал приводить себя в безупречный вид, то остановиться было трудно. А если, к тому же, не затормозил вовремя, то, когда от движения собственного языка по собственному же животу возникает и распространяется по всему телу волна жара, остановиться - смерти подобно.
Сосед решил покатать по полу чугунные шары, подвигать тяжеленные стальные ржавые ворота и еще что-то в том же духе, судя по звукам. А сверху решили погрохотать копытами подкованные слоны. Ян утробно взрявкнул, едва не прикусив себе язык. Дом испуганно утих, давая кошаку спокойно кончить, вылизать орошенное беловато-прозрачными капельками пузо и задремать.
Разбудил его грохот кулака по двери квартиры. Хорошо знакомого кулака. Ян подхватился, на ходу меняя ипостась и радуясь тому, что спал, во-первых, в тепле, и во-вторых, обернулся, не раздеваясь. Правда, чисто и гладко прилизанная шерсть почему-то не мешала его волосам торчать во все стороны.
- Пойдем в магазин, куплю тебе еды.
- Нет-нет, что вы, я не могу так злоупотреблять вашим гостеприимством! - попытался отказаться Ян.
- Потом вернешь. Пойдем, что я, нелюдь какой, бросить человека в беде?
Андрей отметил, как возмущенно засверкали глазищи мальчишки при этой фразе. Так-так-так. Но вслух Ян ничего не сказал, видно было, что с трудом сдержался, прикусил себе язык.