Без промедления заработали скафандровые кибермедики, и вскоре пораженные зрительные нервы восстановили прежнюю работоспособность. К этому времени обрели обычную прозрачность и шлемные забрала, но телепанорама все еще бездействовала. Система авторемонта сигнализировала, что разбитые оплавленные внешние объективы заменены резервными, однако открывать бронезаслонки пока не стоит - это немедленно привело бы к повторным повреждениям.
Наконец минут через пять приборы донесли, что лучевой обстрел начинает понемногу стихать. Еще некоторое время Серов вел машину вслепую, затем все же включил видеокамеры, защитив их на всякий случай плотными светофильтрами. Источаемые кронами деревьев фотонные потоки продолжали хлестать по мезонировой броне, но интенсивность световых импульсов стремительно уменьшалась.
Слишком близко к райту они подъезжать не стали - от этих аборигенов можно было ожидать любой каверзы,- а лишь обогнули оазис по широкой дуге, срезав попутно несколько увешанных плодами кустиков. Из райта продолжали изредка постреливать в их сторону, но теперь совсем слабенько, словно для проформы.
Наступали сумерки. "Медведь" взлетел, вновь пристыковался к катеру, и очень скоро они оказались возле своего звездолета. Неподалеку от "Радикала" висели в траурной черноте космосе обломки "Атласа".
Поскольку научной группы на астанинском корабле не было, Серов распорядился отправить все собранные ими образцы в лаборатории "Фантома" и "Иллюзори". Пока они с Ярославом освобождались из своих скафандров, экипаж выгрузил контейнеры с трофеями. Тут-то и ожидал звездолетчиков главный сюрприз: титановый цилиндр, в котором должны были сидеть четыре "образца" хэллской фауны, оказался пустым, причем в стенках его были вырезаны дыры в форме неправильных овалов. Осмотрев края отверстий, бортинженер авторитетно заявил, покачивая головой:
- Да, братишки, такой чистый срез мог оставить только хороший лазер...
- Поздравляю,- уныло произнес Астанин.- Эти самые зверюшки и есть аборигены. Надо было пошарить у них в карманах или где там еще могли они прятать свои бластеры.
Серов утомленно махнул рукой и сказал, чтобы отправляли на анализ хотя бы растения.
- Если они не убежали вместе со зверями! - саркастически прокомментировал Ярослав.
Незадолго до бортовой полуночи двое вернувшихся с Хэлла брели по пустому коридору жилой палубы. Когда они добрались до своих кают, Серов зачем-то спросил:
- Кто из твоих бортинженеров лучше разбирается в ядерной технике?
- Разумеется, Боря Тигайчук,- не колеблясь, ответил Астанин.- Отличный специалист по реакторам.
- Вот и передай ему, чтоб зашел ко мне через полчасика. Не спит, надеюсь?
- Никак нет,- посмотрев на часы, Ярослав добавил: - Он только что заступил на вахту.
- Неважно, пусть свяжется по коммуникатору.
Генеральный инспектор распахнул люк каюты, но не вошел, а стал в проходе. Было ясно, что он хочет спросить еще о чем-то и пытается четко сформулировать свою мысль.
- Подумай, Ярослав,- сказал он наконец,- что в этой планете представляется тебе наиболее алогичным?
Астанин довольно уверенно ответил:
- Самое странное - это упорное нежелание аборигенов идти на контакт.
Серов, очевидно, имел в виду нечто совсем иное. Он сказал задумчиво:
- А лично меня больше всего удивляет то, с какой легкостью мы установили сам факт наличия цивилизации на планете Хэлл. Ты должен знать, что все теоретики сапиентологии считают контакт с негуманоидами делом исключительной сложности. Причем главная трудность в этом деле - понять, что мы встретились с чужим разумом, ибо разум этот неизбежно должен принципиально отличаться от нашего... А тут - с первого же дня налицо несокрушимая убежденность. В разумности хэллских аборигенов не усомнился никто, даже мы с тобой.
- Но ядерное оружие...- попытался возразить Ярослав.
- Согласись, что систематическое употребление средств массового поражения трудно расценить, как признак высокого разума,- мягко проговорил комиссар.- Скорее уж наоборот.
Доводы Серова, при всей их резонности, в данном контексте выглядели несколько абстрактно. Поначалу Астанин даже не принял их всерьез, поскольку знал, что Павел Андреевич обожает такого рода парадоксы.
Однако наутро он, как будто, стал постигать смысл туманных намеков генерального инспектора и, не без труда преодолевая различные психологические барьеры, пришел к весьма неожиданному заключению, которое - окажись оно верным - могло бы объяснить очень многие, если не все странности Хэлла. Чтобы проверить правильность своей догадки, Ярослав вызвал на связь каюту Тигайчука и поинтересовался у бортинженера, о чем его спрашивал во время ночной беседы Серов.
- Мы обсуждали возможный принцип действия ядерного оружия аборигенов,- несколько удивленно ответил тот.- Судя по всему, их орудия выбрасывают раскаленные, а быть может, даже расплавленные куски урана двести тридцать пятого или калифорния двести пятьдесят первого - надкритической массы.
- Разве надкритическая масса не должна была сразу взорваться? - мгновенно отреагировал Астанин.
Тигайчук хитренько улыбнулся.
- Не так все просто,- ответил он.- Я же сказал: раскаленные или расплавленные куски урана. Вследствие теплового расширения этих металлов, плотность нейтронного потока оказывается недостаточной для возникновения цепной реакции. Покинув канал ствола, ядерный заряд начинает остывать, объем его резко уменьшается и - взрыв. Механизм, спору нет, далеко не самый надежный, но вполне реальный.
"Как и все, что мы увидели на этой планете,- подумал Астанин,- реальность мизерной вероятности".
Следующие два часа он потравил на скрупулезный разбор видеозаписи позавчерашнего танкового сражения. Для него, привыкшего к изящно срежиссированным видеобаталиям, в которых "наши" всегда стреляют справа налево, а враги - соответственно, наоборот,- прямой репортаж с поля боя показался просто сумбурной смесью взаимно несвязанных эпизодов. В тот день каждая телекамера транслировала лишь небольшой фрагмент общей картины, поэтому все звездолетчики смотрели преимущественно на большой экран, показывавший синтезированную с помощью компьютеров оперативную схему.
Сегодня же, после многократного просмотра различных фрагментов магнитной нитки, Астанин окончательно уверился в правильности своих предположений и отправился объясняться с Павлом Андреевичем. Генерального инспектора он обнаружил в рубке возле пульта видеосвязи - "старик" как раз сообщал Броузу, что намерен обязательно принять участие в работе очередного семинара, который состоится сегодня на борту "Фантома".
Когда комиссар погасил экран, Ярослав без лишних церемоний спросил:
- Мне кажется, вы считаете, что на Хэлле нет разумных существ... Или я ошибся? По-моему, то, что мы называли до сих пор "танками" или "гаубицами", в действительности - просто различные формы местной фауны.
Похоже, Серов не очень удивился его догадливости, однако ответил вопросом на вопрос:
- А что натолкнуло на эту мысль тебя?
Честно признавшись, что основным толчком послужили вчерашние сомнения Серова в разумности аборигенов, Астанин выложил факты, смутившие его на Хэлле, и аргументы, до которых додумался на протяжении ночи: невысокая скорость боевых машин, малая дальнобойность артиллерии, тактика "самоходок", больно уж напоминающая повадки волчьей стаи.
- ...Наконец,- сказал он не без некоторого самодовольства,- сегодня я восстановил фактическую расстановку сил в том сражении, которое мы наблюдали здесь в первый день. Сначала я думал, что обе группировки включали разные рода войск, но оказалось, что я недостаточно внимательно следил за комментариями операторов: "голубой" отряд состоял только из "танков" разного размера, а "желтый" - только из так называемых "самоходок". По-моему, на войне такого быть не может.
- Молодчина,- сказал комиссар, отставив от кулака большой палец.- Я на последнее обстоятельство совершенно внимания не обратил. Сопоставить структуру обоих отрядов - это хорошая идея.
Он чуть было не добавил, что давно предсказывал: мол, из Астанина со временем выйдет отличный звездолетчик. "Это он и без меня знает,- подумал Серов.- И вообще не стоит портить ребенка похвалами". Впрочем, Ярослав в комплиментах особенно и не нуждался...
Затем Серов рассказал, что его с самого начала заинтересовали высокополимерные "квазимышцы", при помощи которых вращались шарошки и что он сразу отметил их очевидное сходство с биологическими конструкциями, Мысль эта показалась забавной (тогда он, естественно, тоже считал "танков" механическими устройствами) и не задержалась, но запомнилась. Позже, начав разбираться в истинном положении дел, Серов понял, это не "квази", а самые настоящие мышцы - кремнийорганические.
Первые подозрения возникли у него в самом начале вчерашнего марш-броска, когда Серов обнаружил, что "самоходки" нестандартны: все они заметно различались не только размерами, но и пропорциями. Нестандартная военная техника - такой же нонсенс, как и атомная пушка малой дальнобойности. Тогда-то и родилась идея, которая в первый момент показалась ему безумной, хотя и не содержала явных внутренних противоречий. Мало-помалу, проанализировав ситуацию с новой точки зрения, Серов пришел к заключению, что в эту схему прекрасно и очень разумно укладываются все известные факты.
Окончательное подтверждение гипотеза получила, когда люди обнаружили прорезанный контейнер.
- Полюбуйся,- сказал комиссар, включая видеозапись в замедленном темпе.
Засветилось объемное изображение хэллского зверька, зажатого манипулятором "Медведя". Малыш извивался в безуспешных стараниях освободиться. В момент, когда крохотное существо вывернулось брюшком к объективам, Серов остановил кадр, и Ярослав увидел пять пар шарошек - миниатюрных, но очень похожих на массивные шипастые сферы, на которых передвигались "танки" и "самоходки".
- Как видишь, их движительные устройства практически идентичны "ходовой части" так называемых "боевых машин",- резюмировал Серов.- Тут возможны, как мне кажется, три варианта: либо и те, и другие являются биологическими объектами; либо и те, и другие являются механизмами; либо, наконец, мы столкнулись с техникой, очень точно копирующей строение организма своих создателей. Однако мне представляется, что все собранные на этой планете факты говорят в пользу именно первой гипотезы. Очевидно, мы имеем дело с живыми существами, причем - неразумными.
Подумав, Астанин заметил, что так называемое "сражение" первого дня может быть теперь интерпретировано следующим образом: хищные "самоходки" охотились на стадо кочующих (по всей видимости, в поисках пропитания) травоядных "танков", но последние растоптали напавших на них из засады хищников и отправились дальше.
- А потом,- подхватил Павел Андреевич,- на поле битвы собрались всевозможные пожиратели падали, в том числе и летучие.
Они заулыбались, весьма довольные друг другом. Судя по всему, им удалось-таки "расколоть" главную загадку этой планеты.
Доклад Серова ошеломил научников "Фантома", вызвав дружный всплеск возражений. Это было естественно: слишком уж экстравагантно выглядело предположение о плюющихся расплавленными трансуранидами монстрах с лазерными глазами и ядерной топкой в желудках. Сомнения, однако, развеялись очень быстро - настолько изящно и непринужденно объясняла тайны Хэлла гипотеза Серова и Астанина.
Сначала кто-то из биологов осторожно признал, что полимерные металлизированные волокна - упругие элементы местной "техники" - в самом деле сильно напоминают белковые молекулы, в которых атомы углерода замещены кремнием и германием. Исчерпав запасы возражений, Стюарт-Риддл с неохотой согласился, что отсутствие основных примет цивилизации: городов, промышленности, транспортных систем,- становится понятным, если предположить отсутствие самой цивилизации. В общем, к концу совещания большинство специалистов признало, что новая концепция "правдоподобна и не содержит явных логических ошибок". По этому поводу Броуз сострил: дескать, Серов - очень умный человек и если он даже ошибся, то присутствующие его ошибку сумеют отыскать очень не скоро.
Необъясненным оставалось пока лишь одно звено в цепи прежних загадок - лазерная артиллерия в райтах.
В тот же день на планету отправились хорошо оснащенные десантные группы, и звездолетные лаборатории буквально захлебнулись в потоке новой информации. Впрочем, поступавшие данные прекрасно укладывались в рамки гипотезы Серова - Астанина, так что вскоре ученые сумели детально разобраться в механизме хэллского биоценоза.
Растительность "вытягивала" трансурановые соединения из радиоактивной почвы, концентрируя в плодах, корнях и стеблях почти идеально очищенные от примесей изотопы. Фауна питалась преимущественно флорой, однако имелись и хищники, а также немногочисленные виды организмов, способных пожирать непосредственно минералы. Метаболизм мелких животных был основан на энергии распада короткоживущих изотопов, а исполины вроде "танков" и "самоходок" представляли собой мобильные ядерные заводы с урановыми реакторами и обогатительными установками.
Странная жизнь мелководных хэллских морей (толщина слоя двуокиси дейтерия не превышала сотни метров даже в самых глубоких впадинах) и озер не применяла, к счастью, торпед с ядерными боеголовками, однако рыбообразные, спруты, драконы и прочие чудища стреляли друг в друга лазерными и инфразвуковыми импульсами огромной мощности.
Иногда урановые "плевки" сухопутных существ попадали в водоем - тогда над планетой вздувался гриб термоядерного взрыва. Порожденные им новые мегатонны высокорадиоактивных веществ служили прекрасным удобрением, и вскоре кратер взрыва зарастал разнообразнейшими сортами трав, кустарников и деревьев, среди которых поселялись мелкие зверюшки.
"Танков" американцы назвали "барчами" в честь погибшего командира "Атласа", морских гигантов - "риддлозаврами" и "броузами", а летающих зверей - "кордуэллами" и "скейтонами". Экипажу "Радикала" предоставили право выбрать имя для хищных "самоходок". После короткий дискуссии победило предложенное Бахрамом слово "тапегёз" - так назывались циклопы из азербайджанских сказок.
Различия в образе жизни многочисленных семейств и видов хэллской фауны привели к тому, что ядерное оружие у хищников и у травоядных было основано на разных принципах. Тапегезы стреляли маломощными калифорниевыми гранатами, почти не повреждавшие тушу жертвы. Барчи же не нуждались в такой пище, и природа оснастила их мощными урановыми боеприпасами.
Эта невероятная биосфера существовала уже сотни миллионов лет, надежно, как представлялось землянам, поддерживая собственную стабильность при помощи обычных эволюционных механизмов.
Разгадка тайны планеты имела и свою оборотную сторону: в связи с отсутствием на Хэлле разумных существ отпадала необходимость в присутствии здесь международной эскадры. Не дожидаясь соответствующих намеков со стороны хозяев, экипаж "Радикала" стал готовиться к возвращению в Солнечную Систему.
На церемонию проводов прибыли Броуз, Райт, Скейтон, Стюарт-Риддл и еще два десятка американцев, так что в кают-компании астанинского звездолета стало невероятно тесно, но весело. На импровизированном банкете в очередной раз прозвучали восторги по адресу русских "монстер-хантеров", сумевших раскрыть очередную тайну космоса. На прощание американцы надарили массу трофеев, в том числе почти неповрежденную тушу детеныша барча и многочасовой фильм из жизни хэллской фауны. Крупноплановая съемка позволяла во всех деталях разглядеть, как барчи и тапегезы пьют тяжелую воду, погрузив в озеро переднюю часть туловища с жаброобразной пластинчатой пастью.