— А что за инквизитор? — с третьей попытки успел вставить реплику Лим. Его, как и девушек, учили держаться от подобных господ подальше…
— Да приходил тут к Магде один, — поморщилась Вейма. — Приходил, права качал, признался в любви, а тут Тирий — стражник — подоспел, ну, и спровадили. А я в замке была.
— Он её домогался?
— Да нет, просто решил, что приворожен и скандалил. А оказалось, она ему просто понравилось. Вот такой у него извращённый вкус.
— Вейма!
— А что — Вейма? Разве нормальному инквизитору ведьма может понравиться? Только извращенцу. Мы как раз его приход обсуждали, когда ты появился, — повернулась вампирша к практиканту. — Можно сказать, на полдня разминулись.
— Куда я попал! — патетически воскликнул вампир. — Сумасшедший дом! Инквизиторы влюбляются в ведьм, ведьмы влюбляются в инквизиторов, а…
В вампира полетел нож, сам собой сорвавшийся со стола. Лим успел пригнуться и нож вонзился в дверь за его спиной.
— Эй! За что?
— За языком своим следи, — буркнула ведьма. — Моя личная жизнь — не предмет для обсуждений. И нож верни.
— Вы уверены? — уточнил практикант, выдёргивая столовый прибор из двери. К его удивлению, дверь осталась абсолютно целой.
— Уверена. Кидай обратно.
— Кидай, она больше не будет, — подтвердила распоряжение Вейма.
— Ну, раз вы настаиваете…
Стоило ножу вырваться из рук вампира, как его полёт замедлился и он плавно приземлился на стол, с которого сорвался по приказу ведьмы.
— Впечатляет, — признал практикант. — Так что там с инквизитором?
— Нам грозит опасность, — неохотно ответила ведьма. — Связанная с ним, хотя вроде от него самого зло не исходит. Хотя это ещё ничего не означает, инквизитор всё-таки. Я хочу это проверить.
— Ты же не можешь управлять видениями, — напомнила Вейма.
— Могу, — так же неохотно ответила Магда. — Если гадать на суженого, и этого суженного себе представлять, то можно вызвать конкретного человека. Суженого то есть.
Вейма пакостно захихикала.
— Значит, он тебе всё-таки понравился?
— Какая разница? — холодно ответила Магда. — Главное, его и моё чувства позволят управлять зельем.
— Видал ведьму? — повернулась вампирша к Лиму. — Смотри и учись — они все такие, Магда ещё не крайний случай. Их так и учат — играть на своих и чужих чувствах, превращая в оружие. Если ведьме пригрозить смертью близкого человека, она не сдастся, переживёт эту смерть, а потом сделает из трупа ингредиенты для своих зелий, а в любви найдёт силы для проклятия убийцам. Кстати, никогда не пробуй играть на чувствах людей-проклятых, они в этом плане ненормальные.
— А нелюди? — обиделась ведьма.
Вампирша пожала плечами.
— Говорят, что мы не способны любить. Говорят, что мы оскверняем всё, к чему прикасаемся. Говорят, что любовь делает нас похожими на людей или сводит с ума — и мы погибаем. Тебе какая версия нравится?
— Может быть, вы потом поговорите о любви? — попросил Лим.
— Мальчик прав, — кивнула Магда. — Пора за дело.
— Куда-а?! А ну, сидеть!
— Ты как со мной разговариваешь?!
— Как надо! Никаких зелий ты варить не будешь!
— Но я же объяснила, что это необходимо!
— А я — что это опасно! И у меня хватит сил тебя удержать!
— Силой?!
— Нет, — опасно улыбнулась вампирша. — Ты вечно забываешь, кто я.
— Да ты… не посмеешь… гипнотизировать подругу?! Это нечестно! Вейма, это… это подло!
— Ты мне только что сказала, что у ведьм не бывает друзей.
— Ну, прости.
— Прощаю, но зелье варить не позволю.
Магда бесполезно заслонила глаза рукой, как будто это могло спасти от наведённого вампиром сна.
— Я обижусь! — предупредила она. — И перестану с тобой разговаривать!
— Хорошо, — отступила Вейма. — Хорошо, я не буду тебе ничего внушать. Лим, не хочешь попрактиковаться?
— Он?!
— Я?!
— А почему бы и нет? Или ты тоже боишься с Магдой поссориться?
— Я? — сглотнул Лим, который до сих пор не мог простить ведьме ухват и кочергу. — Я ничего не боюсь! А вы мне зачёт поставите?
— Посмотрим. Ну, что, Магда, ты по-прежнему хочешь варить зелье?
— Да, — упрямо произнесла ведьма. — И твой практикант ничего не сможет изменить.
— Это почему же? — обиделся вампир. — Я был лучшим в группе!
— Тогда мне жаль твоего наставника.
— Спорим, мне это удастся?
— Спорим, нет?
— Вы с ума посходили? — возмутилась вампирша. — Что за нелепое пари?
— Согласен, — не обратил на неё внимания вампир. — В таком случае, если я побеждаю — требую компенсации за риск.
— Какую?
Лим гадко облизнулся.
— А что я могу потребовать, ведьма? Твою кровь, добровольно отданную в счёт проигрыша.
— Немедленно прекрати! — разозлилась Вейма. — Зачем тебе её кровь?!
— Давно мечтал попробовать, — снова облизнулся Лим. — Что может быть лучше крови непорочной девы для голодного вампира?
— Она же ведьма!
— Потому-то я и прошу, а не отбираю.
Ведьма скривилась.
— Хорошо. А если ты проиграешь?
— Я выиграю!
— Пусть. Но вдруг?
— Чего ты хочешь?
— Ничего особенного. Но если проиграешь, во-первых, я варю зелье, а, во-вторых, ты сразу же сядешь за бумаги и не успокоишься, пока не разберёшь все.
— Это два условия, — не согласился вампир.
— Хорошо, тогда оставим по одному. Я варю зелье, а ты можешь отведать моей крови. Когда она потечёт, потому что об укусе мы не договаривались.
— Так нечестно! Что, я должен буду за вами хвостом ходить и ждать, пока вы поранитесь?
— Тогда соглашайся на два условия. Ну, как — я варю зелье, а ты работаешь? Вейма, согласна?
— Я против пари.
— Не будет пари — поругаемся.
— Шантажистка! Ладно, давай. Кровь против зелья, укус против работы. Но чтобы без обмана.
— Что, я должен буду без сна и отдыха работать? — тут же начал качать права практикант.
— Отдыхать можешь. И спать тоже. И отвлекаться на наши поручения. Но чтобы всё сделал в кратчайшие сроки. Как, по рукам?
— По рукам… — протянул ладонь вампир и тут же отдёрнул. — Слыхал я, что ведьмы только рады обманывать.
— Да чего ты мнёшься? Вейма свидетель, всё будет по-честному. Ну?
— Тогда по рукам.
Вампирша проворчала что-то насчёт малых детей и грехов, за которые ей на голову свалились аж двое инфантилов, но вмешиваться не стала.
— Посмотри мне в глаза, — мягко попросил Лим тем особым голосом, которым вампиры всегда разговаривают с жертвами, а психологи — с особо неадекватными пациентами.
Ведьма открыто встретила его взгляд. На её губах играла ехидная усмешка. Вейма заподозрила подвох, хотела вмешаться, но было уже поздно. Вампир отшатнулся, отвёл глаза и жалобно пролепетал:
— Не надо… Я сдаюсь.
— Ну, что? — торжествовала Магда. — Видела?
— Мне это не нравится, — покачала головой вампирша. — А ты иди работай, раз проиграл.
— Работай? — расстроился Лим. — Но… если Магда будет варить зелье, я тоже хочу посмотреть!
— А обещание?
— Вейма-а! Пожалуйста-а!
— Ладно. Магда, пустишь?
— Ладно уж. Так и быть. Тебя, поди, тоже?
— Обязательно.
— Тогда вы двое кыш отсюда, я позову.
— Честно позовёшь?
— Не честно. Но позову обязательно.
— Попробуем тебе поверить. Пошли, Лим, приступишь пока к работе.
— Сейчас?
— Нет, через год! Умей держать обещания и радуйся, что Магда потребовала у тебя только то, что ты и так должен был сделать.
Глава шестая. Планы инквизиции
Вампиры прошли в психологический кабинет, где Лим устроился за столом, а Вейма присела на подоконник. Практиканту предстояло просмотреть разрозненные записи девушек и завести на каждого клиента отдельное «дело» со всей необходимой информацией. Ничего страшного, конечно, бывают и похуже задания.
— Давай-давай, не отлынивай. Заодно поймёшь, как много информации можно добыть из анкетных данных и их соотношения с результатами тестирования. Работа психолога — это не только общаться с людьми, напуская на себя таинственный вид. Это ещё и умение анализировать данные.
— Понял уже.
— И не огрызайся. Потом благодарить будешь. Да, и пиши поразборчивей, нам это читать потом.
— Писаря нашли, — пробурчал себе под нос вампирёныш, окунул перо в чернильницу и принялся за работу.
Вейма наблюдала за ним с видом надзирателя на каторге.
— Кстати, а чем она тебя шантажировала?
— Меня?! — от неожиданности практикант чуть было не поставил кляксу. И поставил бы, будь он человеком, а не вампиром. — С чего вы взяли?
— Будешь отпираться? Тут и думать не надо. Магде совершенно нечего противопоставить нашей силе. Если она боялась меня — а я тебя слабее, и она это знает, — но без страха согласилась подвергнуться твоему влиянию, согласилась на все условия — значит, ей было что тебе сказать.
— Тогда почему вы согласились на пари? — удивился Лим.
— Я никогда не смогла бы применить свою силу против подруги, — улыбнулась Вейма. — И Магда это хорошо знает. Так чем она тебе пригрозила?
— Ничем, — надулся вампир и сделал вид, что ужасно занят работой.
— Ну, и не надо. Она сама скажет. Магда! — закричала вампирша. — Что он такого натворил, что сразу сдался?
— Ерунду полную! — раздался ответный крик с кухни. — Без тебя слонялся по округе и провёл парочку консультаций. Какой-то конфликт разрешил, двух пьяниц закодировал и ещё что-то, не помню уже! Практиковался, в общем, как хотел!
— Вы же обещали молчать! — заорал Лим.
— Неправда! — донеслось с кухни. — Я сказала, что, если ты попробуешь свои чары, я немедленно расскажу всё Вейме! А молчать я не обещала!
— Так нечестно!
Ответом был издевательский хохот.
— Надо было думать раньше!
— Но откуда вы знали?
Магда опять расхохоталась.
— Это же деревня, мальчик! Здесь все обо всём знают! Вейма и сама бы знала, если бы ходила в деревню и интересовалась сплетнями! Но ей просто неинтересно… а мне это и на руку!
— Вы меня обманули!
— Просто я умнее! А теперь помолчите оба и мне не мешайте!
Лим огорчённо и виновато повернулся к вампирше.
— Извините…
— Не расстраивайся, — посоветовала Вейма. — И не обижайся на Магду. Она всё-таки ведьма, это профессиональные издержки.
— А… что насчёт?..
— А тебе платили? Нет? Ну, тогда и разговаривать не о чем. Только на будущее — бесплатно не работай. Несолидно. И марку портит.
— Вы не сердитесь?
— Ужасно сержусь. Но что это изменит? Если бы ты признался сразу, мы бы отговорили Магду от её затеи, а теперь… Да что толку!
— Простите…
— Идите сюда, если ещё не передумали! — позвала ведьма.
— Пошли. И не дуйся.
На кухне Магда вручила вампирам по здоровенному котлу и велела тащить в кабинет, где стоит главный, в который они и будут заглядывать в поисках будущего. Лим пытался спорить, но Вейма коротко кивнула и схватила свою посудину.
— Осторожно, он горячий, — небрежно бросила она через плечо.
Ответом было раздражённое шипение Лима, который от неожиданности забыл, что обжечься он не может при всём желании.
— Кстати, — проговорила ведьма, наблюдая, как практикант по её указанию осторожно льёт свою порцию в котёл, — я не успела спросить — а почему ты не воспользовался своей силой против меня?
— Вы же пригрозили, что всё расскажите!
— Конечно, но ты мог заставить меня забыть об этом.
Уличённый в недомыслии практикант густо покраснел.
— Неэтично, — буркнул он, уступая место Вейме. Девушки расхохотались.
— Мне вот другое интересно. Почему ты сказал про Магду… ну, про непорочную деву?
— Я думала, вампиры это чувствуют, — удивилась ведьма.
— Делать нам больше нечего! Так что, Лим?
— Догадался, — пояснил практикант, забирая у вампирши котёл и направляясь на кухню. Девушки, не желая прерывать столь захватывающую беседу, пошли за ним. — Я тоже был в деревне и кое-что слышал. Если она на каждое свидание с кочергой ходит… За что?!
Крик относился к сковородке, которая летела прямо на него с явным намерением врезаться в лоб. Вампир перехватил агрессивную посудину за рукоять, но волшебство ведьмы явно было сильнее, и сковорода неумолимо приближалась ко лбу…
Лим отшвырнул посудину и выскочил за дверь.
— Болтун! — возмутилась Магда. — Открой!
— Вот ещё!
— Открой, ты проиграл, и я имею право использовать зелье!
— А бить?
— Заслужил! Открой!
— Вот уж нет!
— Магда, убери сковороду. Какая-то ты в последнее время неадекватная.
— Я неадекватная?! Когда твой практикант…
— Магда!!!
— Ну, ладно. Открой, сковороды не будет.
Лим наивно послушался и получил по голове кружкой.
— Теперь будешь знать, — позлорадствовала Магда, отодвигая стукнутого практиканта с дороги.
— Больно же! — возмутился Лим.
— Так тебе и надо.
— Прекратите дурачиться! — потребовала Вейма. — Давайте к делу, ночь не бесконечная.
— Мазните себя по глазам, ушам, носу и губам, — велела Магда. — Только осторожней, не лизните эту дрянь.
— А зачем? — не унимался Лим.
— Таким образом мы становимся подобны зелью, — предположила Вейма. — И можем заглянуть в неведомое.
— Тоже мне, маг-теоретик, — фыркнула ведьма. — Готовы? Встаньте по обе стороны от меня и возьмите меня за запястья, только не мешайте двигать руками, просто держитесь.
Магда наклонилась над котлом, где само собой бурлило уже снятое с огня зелье и начала колдовство. Заклинания она шептала так тихо, что даже изощрённый слух вампиров не помогал различить слов. Лим, впрочем, потом клялся, что Магда упоминала «суженного» и «того, о ком сердце болит».
Серая масса дошла до последней стадии кипения и начала подниматься вверх, как вскипевшее молоко.
— Оно не перельётся? — заволновался Лим.
— Нет, оно…
— Тс-с!
Магда раскрытыми ладонями встретила зелье, позволила себя коснуться и…
Зелье опало на прежний уровень и прекратило бурлить. Зато начало резко светлеть, пока окончательно не побелело, а потом…
— Это он?
— Откуда я знаю? Магда?
— Он, он. Молчите и дайте послушать.
Котёл отразил скудно обставленную комнату, по которой взад и вперёд бродил светловолосый юноша в дорожной одежде. Звуки шагов звучали приглушённо.
— А почему так плохо слышно? — не утерпел Лим.
— Потому что это прошлое. Хорошо передаётся только настоящее.
— А будущее?
— А в будущем изображение всё время двоится, троится и накладывается одно на другое. Нам однажды показали картинку, где праздник накладывался на могилу. То есть у человека получалось в будущем «вилка» — то ли погибнет, то ли…
— И что сбылось?
Ведьма смешалась.
— Не помню… погоди, мы вроде собирались потом проверить… правда, потом только кто-то один вспомнил… А, да, сбылось что-то непредвиденное. Но тот человек выжил.
— Ну, вы даёте, — пробормотала Вейма. — А как ты определяешь, что перед тобой? По звукам?
— Нет, просто чувствую, — отмахнулась Магда, наклоняясь ниже к котлу. — Теперь молчите!
Приглушённо заскрипела дверь и в комнату вошёл высокий человек в сутане инквизитора старшего чина. Крам обернулся на шум и поспешил преклонить колена. Старший инквизитор протянул ему руку для поцелуя — на ней блеснул аббатский перстень — и что-то произнёс. Увы, на зелье прорицания острота вампирского слуха не распространялась, поэтому Лим и Вейма услышали даже меньше, чем ведьма.