– Почему?
– Джимми, заткнись!
– А что? Имею право спросить! Почему, господин инструктор?
– Эта часть экипировки имеет особую систему управления. Пока вы не подпишете контракт, я не могу дать вам коды доступа к ее компьютеру.
– Ну вот, теперь ясно. Давайте ваши бумажки, я подпишу прямо сейчас.
– Нет. Только на борту корабля.
– Вот упрямый!
Запись снова оборвалась. На этот раз новой заставки не возникло. Вместо нее на экране вновь появилось лицо Бобоно. Бекила взглянул на подчиненного вопросительно.
– Финальная тренировка… в Лагере Гаш?
– Да, я тоже так решил, господин комиссар. И это меня встревожило. Если уничтожение нескольких тысяч человек было тренировкой, о каком контракте шла речь? Человек, нанявший этих «гусей», крайне опасен.
– Вы правы, Нгебе. Это очень ценная информация. Инструктор говорил о побережье. Думаю, о побережье Сомали. Подключите все возможности нашей Сети и попытайтесь установить нынешнее местоположение этой группы наемников. Прошло много времени, но, думаю, шанс пока есть.
– Да, господин комиссар, я уже распорядился начать поиск.
– Будут новости по этой теме – информируйте меня незамедлительно.
Бекила прервал сеанс и тут же вызвал центральный офис в М-Сити. Можно было выйти сразу на Добрецова, но вызов по официальной линии подчеркивал важность проблемы. Владислав был на месте. После краткого доклада Бекилы и просмотра трех добытых Нгебе «роликов» начальник СБН задумчиво потеребил короткую седую бородку и внимательно взглянул на африканского комиссара.
– Все это очень дурно пахнет, уважаемый Абебе.
– Да, Владислав, поэтому я и не стал медлить с докладом.
– Каковы ваши соображения?
– Их много, но я постараюсь коротко выразить главное. Не то, что мы оба видим на поверхности, а сомнения, которые возникли в глубине моей души.
– Это намного важнее, мой друг, – Владислав Валерьевич улыбнулся. – Намного.
– Да, – довольный оценкой Бекила тоже позволил себе мимолетную улыбку. – Я все могу понять, уважаемый Владислав: и секретный бункер для тренировки «гусей», и новейшее оружие, и даже то, что вербовщик отобрал только два десятка наемников. Это может иметь смысл в случае, если то, что мы приняли за «драфт пойнт», вербовочный пункт, на самом деле является секретным испытательным стендом для новейшего оружия. Но мне абсолютно непонятно, как этот человек в черном боевом костюме мгновенно превращает одни механизмы в другие – помните непонятное орудие в первом эпизоде и бронемашину на его месте во втором? Временной интервал между роликами около десяти секунд. А в третьем фрагменте центр помещения и вовсе пуст. И это еще через десять секунд! Магия?
– Голограмма, или же там есть подъемная платформа.
– Нет, не голограмма – один из наемников опирался на броневик. И не платформа, у бункера только один уровень.
– Вот как? Занятно.
– И еще, уважаемый Владислав, вы обратили внимание, как говорил этот инструктор?
– Четкими фразами. Вполне по-военному.
– Нет, мой дорогой друг, он говорил не так. Он говорил, как автомат. Без души, без эмоций, без… жизни. Я не суеверен, но этот человек, признаюсь, меня слегка напугал.
– Спасибо, Абебе, я этого не заметил, – с лица Владислава исчезла даже тень прежней улыбки. – Вы очень мне помогли. Скажу вам по секрету, буквально неделю назад мне пришлось столкнуться с чем-то похожим. В том числе и с очередным «приступом функциональной слепоты» нашей якобы всевидящей спутниковой сети. Мои люди не сумели схватить человека в черном боевом костюме, а лишь спугнули его, заставив бросить свою базу. А чуть позже люди Лесажа столкнулись с ним в Марселе и снова упустили его. В обоих случаях мы понесли тяжелые потери. Куда он отправился из Марселя, нам неизвестно, но не исключено, что это именно он вербовал наемников в вашем регионе. По времени все совпадает.
– В Москве была его первая база? – Бекила поцокал языком. – Все очень плохо, Владислав. Я имею в виду не только новые сбои в работе «Невода». Это вредит нашей репутации, но гораздо больше меня тревожит другое. Если после «финальной тренировки» на моей территории черный человек снова отправился к вам, это очень дурной знак, потому что с ним, возможно, отправились и наемники. Многие из них говорили по-русски, и это наводит на вполне определенные выводы.
– Надеюсь, это не так, Абебе.
– Я тоже надеюсь, но будьте, пожалуйста, внимательны и осторожны, уважаемый Владислав.
Глава 8
Москва, 8 сентября
Новая резиденция Саше нравилась больше, чем прежняя база в промзоне. Здесь было, где погулять, и воздух был чище. Сказывалась относительная удаленность от городской черты и благотворное влияние хвойных деревьев. Большую часть участка, на котором расположились три скромных на вид коттеджа, занимали ровные ряды молодых сосенок. Дышалось в этом искусственном лесу отлично. Для ослабленного организма в самый раз. За сутки пребывания в этом уютном местечке Барков более-менее пришел в себя и на какое-то время даже забылся, погрузившись в подобие чуткого сна. Подобие потому, что это больше походило на полуобморок в разгар биржевых торгов, когда вокруг тебя шум, гам, вихри цифр и всевозможных индексов, а ты не в состоянии воспринимать это безобразие, но и не можешь уснуть. Балансируешь на грани сна и яви, кренясь то туда, то сюда.
«Сокол» продолжал безжалостно прокачивать через сознание гигантские объемы информации, но хозяин уже просто не реагировал на этот раздражитель. Мели, Емеля… Чем-то все это действительно походило на сон с открытыми глазами.
«Отключка» продолжалась всего три часа, но, как ни странно, даже такой условный отдых повлиял на общее самочувствие весьма благоприятно. Барков тяжело поднялся с удобной кровати и добрел до ванной. Отражение в зеркале было так себе, но все-таки лучше, чем вечером. С лица Баркова сошла бледность, а темные круги под воспаленными глазами стали не такими отчетливыми. Не сказать, что Саша выглядел теперь гораздо лучше, но хотя бы не походил на ожившего мертвеца.
Он не спеша умылся в слишком шикарной для загородного домика ванной и выбрался на веранду, где обнаружил еще не остывший завтрак на застеленном белоснежной скатертью круглом столе. Судя по интерьеру и сервировке, на этой базе тоже хозяйничала Ольга. Поковыряв завтрак, Саша взял чашку с кофе и переместился на крыльцо.
Утро выдалось прохладное, но солнечное, и сидеть на деревянных ступеньках было приятно. Саша подставил лицо косым солнечным лучам и зажмурился. Вокруг царила звенящая тишина. Ни шелеста листвы, ни жужжания мух, ни голосов. Но не потому, что Саша снова провалился в забытье, просто утро было безветренным, а все мухи, видимо, соблюдая календарные требования, отправились зимовать. Отсутствие голосов тоже объяснялось просто. Охрана и сотрудники свято берегли его тревожный сон, а потому поблизости от домика не оказалось ни одной живой души. Наверное, все собрались в том, дальнем, самом большом коттедже. Интересно, спят или уже проснулись?
«Подключаюсь к системе внутреннего наблюдения», – заявил «Сокол».
«Не надо! – это был не мысленный возглас, а почти стон. – Дай мне еще хотя бы минуту покоя!»
«Сокол» проигнорировал хозяйский крик души и развернул перед Сашиным внутренним взором мультикартинку интерьеров большого коттеджа. Комната для начальства пустовала. Владислав и Ольга ночевали в офисе. Климов и Тамара уже проснулись, умылись и теперь завтракали, при этом о чем-то довольно энергично споря. Барков навел воображаемый курсор на картинку из комнаты «2Б» и так же мысленно коснулся левой кнопки «мышки».
– …А то, что вы с ним зависали в какой-то там виртуальности, не считается? – в голосе Климова сквозила обида или, скорее, ревность.
– Вася, не будь идиотом, – спокойно сказала Тома. – Ты всегда ему завидовал.
– Сейчас я не завидую, а злюсь!
– Тем более, оставь эти глупости. На что ты злишься? Что этот парень играет первую скрипку, а ты на подхвате? Ты же знаешь, тут завидовать нечему. Вспомни, как он выглядит, это же кошмар! Он скоро загнется от нервного истощения. Его пожалеть надо, а ты завидовать взялся, злиться. Еще приревнуй, вообще будет здорово.
– А ты и рада его пожалеть, – буркнул Климов, наливая кофе. – О чем вы вчера весь вечер шептались?
– О делах, – Тома поставила чашку. – Погоди, Климов, ты что, уже начал?
– Чего я начал? – Вася взглянул на нее исподлобья.
– Ревновать! – Тамара прицелилась в него указательным пальцем и хихикнула. – Ты ревнуешь!
– Ничего я не ревную! Было бы к кому! К этому привидению? Месяца три назад я, может, и приревновал бы, но сейчас… к человеку с машинной душой ревновать глупо. Просто мне не нравится, что ты уделяешь ему больше внимания, чем мне.
– Вася, Вася, – Тамара укоризненно покачала головой. – Думаешь, будь он мне интересен как мужчина, я стала бы медлить? Думаешь, не подвинула его жену в сторонку и не взяла бы свое?
– За тобой не заржавеет, – Климов вздохнул.
– Вот именно, Вася, – Тома подалась вперед и провела пальчиками по его щеке. – Мне нравишься ты. Хоть ты и ревнивый болван!
– Это я-то ревнивый болван?! – подыграл Климов. – Немедленно извинись за ревнивого!
– Извиняюсь, – Тома наклонилась через стол и чмокнула Васю в нос. – Ты не ревнивый, ты просто болван. Неужели ты не видишь, что происходит?
– Я вижу только работу и тебя, – признался Климов. – А что происходит?
– Лена опять полночи просидела в оранжерее, с этим… Алексеем, начальником охраны.
– Ну и что? Барков у нас вне пространства и времени, ты с Леной не общаешься, Ольга бывает наскоками, а со мной ей говорить не о чем. Но с кем-то ведь ей надо общаться.
– Ночи напролет?
– Ой, не усложняй! Задушевные беседы – не преступление. Почему тебе можно весь вечер ворковать с ее мужем, а Лене нельзя потрепаться с охранником? Ты соскучилась по интригам, давно сериалы не смотрела?
– Я знаю, когда просто беседуют, а когда нет.
– Даже слушать не хочу, – Климов допил кофе и поднялся. – В конце концов, это их дела. Сугубо личные…
Барков снова включил «общий вид». Полученная информация его не огорчила. То ли действительно стал «машинной душой» и забыл, что такое любовь, то ли просто вымотался до потери всех светлых чувств. Так или иначе, а наметившаяся давным-давно трещина в семейной жизни снова поползла вширь, но Сашу это почти не взволновало. После Июльского Кризиса Саше показалось, что все налаживается, но тогда Барков еще не был таким, как сейчас, – полуживым биокомпьютером на «двуногом шасси». То, о чем сказала Тома, наверняка сыграло свою роль: после двух месяцев бессонницы и постоянного общения с «Соколом» Сашу вряд ли можно было воспринимать как мужчину. Его и человеком-то уже никто не считал. Биокомп, киборг, супермен… Вот и Лена, наверное, жила теперь не надеждой, а ожиданием, словно у постели безнадежного больного. Ждала, когда он отмучается сам и прекратит мучить близких. Цинично? А что поделать? Такова горькая правда жизни.
Саша выбрал картинку из комнаты жены. Олежка спал поперек большой кровати. Детская кроватка была аккуратно застелена. Известное дело, на родительской постели спится гораздо лучше. Барков включил звук. Судя по приглушенному шуму воды, Лена была в душе. Наверное, Тома все же преувеличила. Засидись Лена в оранжерее до первых петухов, сейчас спала бы рядом с сыном. Хотя не бывает дыма без огня.
«Ну и что? – Саша про себя горько усмехнулся. – Есть «огонь» или нет, какая мне разница? Еще месяц-другой, и она вдова, пусть готовит почву для новой жизни».
«Запись номер сто пятнадцать, с двадцати трех ноль пяти шестого сентября до трех тридцати седьмого сентября, помещение – оранжерея, субъекты: Елена Баркова и Алексей Лавров. Воспроизведение фрагментов».
«Сокол», заткнись! – Саша невольно сжал кулаки. До хруста. – Понял меня?! Заткнись и засунь эту запись себе под хвост!»
«Воспринимаю команду, как: отменить воспроизведение фрагментов записи».
Саша шумно выдохнул.
Сын. Барков увеличил кадр. Олежка спал крепко, раскинув ручонки в стороны. Сын – это их единственная связующая нить. Не будь Олежки, Лена ушла бы еще в июле, после спасения из Горной Крепости. А уж после Кризиса ее точно не удержали бы «коврижки», вроде отдыха на море и новой, весьма солидной должности мужа. Все дело в сыне. Безопасность ему может обеспечить только «Невод», а значит, Лена будет терпеть. Будет прятаться по секретным дачам вместе с мужем, к которому не испытывает ничего, кроме жалости, будет смиренно ждать, когда все закончится, будет тихо плакать в жилетку тому, кто готов ее выслушать и понять. И этим «слушателем» станет вовсе не Саша.
Барков вернулся к реальности. Картинка тут же растворилась где-то в глубине сознания. Оставаться на базе Баркову было просто невыносимо. И пусть сегодня Владислав не ждал его появления в офисе, Барков решил отправиться в М-СИТИ. Там он был нужнее, чем здесь. Вот только поцеловать сынишку, и в путь.
Барков оставил чашку прямо на крыльце и побрел к большому коттеджу. Он кивнул охраннику у входа, поднялся на второй этаж и неслышно прошел в комнату Лены. Вода в ванной уже не шумела, но Лена была еще там. Саша постоял, любуясь сыном, наклонился, поцеловал и сделал шаг назад. Олежка не проснулся. Барков постоял еще немного, в надежде, что Лена закончит утренний туалет и выйдет его проводить, но жена не спешила. Саша поймал себя на мысли, что тупеет не по дням, а по часам. Он совершенно забыл, что, кроме него, почти все остальное человечество не способно «видеть сквозь стены». Лена и не догадывалась, что он в комнате! Саша шагнул к двери в ванную и поднял руку, чтобы постучать, но передумал. Он осторожно погладил сына по голове и все так же неслышно вышел.
На первом этаже ему встретилась Тома. Как всегда, великолепная и неземная. Барков вымученно улыбнулся. То, что он подслушал четвертью часа раньше, никак не повлияло на его отношение к Тамаре. С тех пор, как впервые они встретились в виртуальности, она стала ему кем-то вроде сестры. А на родню обижаться глупо. Тем более что Тома говорила чистую правду, искренне Саше сочувствуя и не вкладывая в слова никакого скрытого смысла.
Тамара взяла Сашу за руку и заглянула ему в глаза.
– Ты как, братец?
– В норме, сестричка, – Саша отвел взгляд.
– Собрался куда-то? Владислав ведь дал тебе выходной.
Перед Сашиным мысленным взором вновь сама собой появилась картинка: Лена, наконец, вышла из ванной и оглянулась на входную дверь, словно почувствовав, что в комнате кто-то побывал.
– Мне надо в контору. Не до выходных сейчас.
– Что-то нашел в Сети?
Лена подошла к входной двери и неуверенно взялась за ручку.
– Вроде того.
– По теме? – насторожилась Тома.
Лена отпустила ручку и вернулась к кровати. Сев на край, она принялась расчесывать волосы.
– Вечером поговорим, – Саша «выключил» мысленную картинку и на миг обнял Тому. – Все в порядке. Выспался и чувствую себя, как после баньки с рюмкой водочки.
– И девицами? – Тома лукаво улыбнулась.
– Ни в коем случае… – Барков состроил неубедительно серьезную физиономию, – да.
– Хорошо, – Тома по-родственному заботливо поправила Саше воротник. – Будь осторожен. До вечера.
Лена проводить мужа так и не вышла.
* * *
Самочувствие почти вернулось в норму, Барков не врал. Другое дело – моральное состояние. В связи со всеми этими семейными неурядицами оно было аховым. Намечался приятный солнечный денек, но природные изыски вряд ли могли поднять настроение. Солнце радует только тех, кто его замечает.
Саша сел за руль и привычно буркнул: «Привет, «нюся», просыпайся». Машина послушно завелась. Барков прислушался. В работе двигателя ему послышались какие-то посторонние нотки. Бортовой комп клялся всеми японскими святыми, от «Панасоника» до «Сейко», что все в порядке, но Саше казалось, что это не так. Он снял мысленный блок с рвущегося в бой «Сокола», и тот выдал полнейшую сводку по состоянию всех систем машины. Получалось, комп «Следопыта» не врал, машина была в идеальном состоянии. Саша сдался. Спорить сразу с двумя компьютерами было выше его сил.