Эффект был налицо. От мистера Блэка не осталось даже ботинок, только оплавленное пятно на каменистой площадке.
Конечно, то, что Блэк сгорел без остатка, будто под броней из Н5А и вовсе не было человека, выглядело непонятным и невероятным, но главным был все же результат. В целом или частично – сейчас не имело значения, но проблема была решена.
Уничтожен ли вместе с подозрительно «растворимым» Блэком Прототип? Был ли мистер Блэк одновременно и мистером Главным? И как будут развиваться события дальше – сейчас сказать было трудно. Сейчас оставалось вернуться в пещеру и помочь тем, кто еще жив, убраться из каменной ловушки побыстрее и подальше. Пока шайку наемников почившего в небесном пламени мистера Блэка не возглавило новое начальство.
Цветные круги перед глазами растаяли, и Саша с трудом сел. Отвыкшие работать без помощи С4Н мышцы были вялыми, а синяки болезненными. Да и вообще Барков чувствовал себя неуютно, будто остался голым.
– Сделали гада? – прохрипел рядом Аслан.
Он тоже сел, прислонившись спиной к стволу поваленного дерева.
– Честно говоря, не знаю, кого мы сделали, – Саша растерянно оглянулся. – Будем надеяться, что Блэка. То есть Главного.
– А в чем сомнения?
– Я не вижу трупа.
– Значит, хорошая молния попалась, спалила без остатка.
– Не уверен, что так бывает, но теперь это неважно. Мы справились – вот что важно. Ты дрался, как настоящий герой, Аслан.
– Герой? – Аслан с трудом усмехнулся и покачал бритой головой. Капли дождя стекли по лицу, прокладывая едва заметные дорожки в маске из крови и грязи. – Нет, Искандер, я не герой. Героев вообще не бывает. Героизм – это всего лишь отчаянная храбрость и надежда. – Аслан закашлялся, утер с губ кровь и продолжил: – Отчаянная, потому что очень хочется жить, до отчаяния. А надеешься на то, что все получится, что повезет. Вот и весь секрет.
– Почему же одни становятся героями, а другие трусами?
– Просто одни хотят выжить, а другие умереть, – Аслан закашлялся снова.
– Кто хочет умереть? – Саша приподнялся и сел на дерево. – Не встречал таких.
– Не все признаются, а некоторые просто и не знают о своем желании, но таких много, поверь мне, – абрек дышал тяжело, но говорил не останавливаясь, будто опасаясь, что не успеет сказать что-то важное. – Бой – как раз тот случай, когда и выясняется, чего ты хочешь на самом деле.
– А, понимаю, это как у самураев – жить так, будто твое тело уже принадлежит вечности?
– Слишком красиво, – Аслан вновь закашлялся и сплюнул кровью. – Дышать тяжело… Нет, самураи – это другая песня. Вернее, мы другие. Только тот, кто хочет выжить, встает в полный рост с пулеметом в руках и крошит врага в мелкий салат. А трус сидит в укрытии и ждет смерти. Он думает, что хочет жить, но на самом деле это не так. Просто смерть в грязной и кровавой каше не подходит под его идеал. Он желает умереть красиво.
– А герою все равно, как выжить?
– Конечно.
– Тогда, может быть, ты помолчишь? Побережешь силы?
– Не тот случай, парень, – тяжело усмехнулся Аслан. – Дай мне выговориться.
– Ладно, почему же герой не бежит, а ломится на штыки?
– Лишь уничтожив врага, можно быть уверенным, что не получишь пулю в спину. А значит, пулемет в руки и в полный рост.
– Парадокс, ведь так больше шансов умереть.
– Шансов больше, если медлить, лежа в окопе и ожидая, когда враг подкрадется ползком. А когда встаешь, получаешь преимущество – сверху лучше видно. Остается только успеть жахнуть, пока враг не поднял голову.
– Поэтому ваши люди выходили даже из плотного окружения? Тогда, на твоей войне.
– Босиком по снегу и в полный рост? – Аслан опустил голову на грудь. – Да. Было. Мы не хотели умирать. Те, кто хотел, ползли. А остальные… шли: босиком, чтобы не скрипел снег, и в полный рост – так быстрее. Так что героизма нет, Искандер. Есть жизнь. Если ты ее любишь, всегда примешь… верное решение. И пусть любовники смерти считают его безумным… наплюй на них. Помни об этом.
– Я запомню.
– Это хорошо, – Аслан откинул голову назад и чуть сполз вниз, чтобы опереться затылком о ствол дерева. – Хорошо, что не утешаешь и не отворачиваешься. Я твой враг… всегда был твоим врагом, даже когда тебя еще не было на свете, но сейчас это неважно. Сейчас здесь только ты и я, и мы больше не враги. Потому, что ты живой, а я мертвый. Вот я и говорю тебе, что вижу, Искандер Барков. Ты ищешь смерти, но это не твой путь. Нутром ты это чуешь. Ты ее не найдешь, даже если убедишь себя, что должен умереть. Помнишь ту птицу? Это неспроста было, точно тебе говорю. Может, это даже был ангел. Твой ангел-хранитель. Так что… не сдавайся… никогда.
– Постараюсь, – Саша утер рукавом дождевые капли. – Не все зависит от меня, но…
– Нет, – Аслан медленно повернул голову и уставился на Баркова тяжелым взглядом. – Все зависит только от тебя. Поступай так, чтобы сохранить жизнь – и себе, и тем, кто тебе дорог, тогда все получится.
Бороев вдохнул, чтобы сказать что-то еще, но выдоха он так и не сделал. Саша несколько секунд сидел, глядя в его остекленевшие глаза, затем провел пальцами по векам Аслана и поднялся. Порыв ветра окатил его дождевой водой, как из ведра. Гроза бушевала, словно взбесившийся зверь. Саша накинул капюшон и побрел в направлении грота, но не тем путем, который привел его к логову мистера Блэка, а прямиком сквозь темный, шумно возмущающийся натиску стихии лес.
Встречи с солдатами или «дикими гусями» он больше не опасался. Потеряв генерала, армия Блэка-Главного наверняка «отошла на заранее подготовленные позиции», и до утра на подступах к пещерам никаких новых сражений не намечалось. Этот раунд вновь остался за «Соколом».
Глава 19
Финал уровня
Не будь вспышка молнии такой яркой, и не ударь она в землю так близко, Валуев не обратил бы внимания на очередной разряд. Гроза сыпала ими без остановки, как одноименный автомат; на все не насмотришься. Но большинство молний били, как и полагается, по верхушкам деревьев и скал, а эта почему-то шарахнула в склон неподалеку от командного пункта. Что ее притянуло, можно было только гадать, но сразу после удара прервалась связь с Блэком, и это был тревожный сигнал. Недолго думая, Борис вызвал из пещеры слегка контуженного в бою Николая, Балбеса и одного бойца-новобранца СБН, выстроил их колонной позади себя и осторожно двинулся в сторону КП.
Минут через десять разведгруппа Валуева выбралась на полянку, где стоял «трансформер» Блэка и были развернуты штабные палатки.
Сразу бросилось в глаза, что палаток стало меньше. На месте одной, центральной, тлело пепелище. Похоже, молния шарахнула именно в нее. Не факт, конечно, но в качестве предварительной версия годилась.
Наемники вошли на территорию КП и осмотрелись. За грохотом и свистом стихии услышать какие-либо звуки не представлялось возможным, а разглядеть силуэты и даже свет в пластиковых окошках двух оставшихся палаток мешала пелена дождя, но Борис все равно сделал вывод, что штабной лагерь холоден и пуст. А должен был кипеть, как полный чайник, раздавая радиоприказы рассыпавшимся по склону и увязшим в осаде катакомб подразделениям. Значит, что-то тут было не так, и следовало действовать по-прежнему осторожно. Валуев жестом приказал Балбесу и бойцу СБН зайти с флангов, а дяде Коле прикрыть тылы и пошел к пепелищу, оставшемуся от главной палатки. Не дойдя метров двадцать, он остановился и присел.
– Следы? – утирая с лица дождевые капли, рядом остановился Николай.
– А ты оглянись, – Борис встал, вытянул руку с фонариком и описал по земле лучом полукруг. – Видишь?
– Плешь, – Коля кивнул. – Выгорело все, даже камень поплавился чуток. Сюда, что ли, врезало?
– Похоже на то.
– А палатка почему сгорела?
– Откуда я знаю?
– Командир, тут охрана валяется! – с трудом пробился сквозь грозовые раскаты крик Балбеса. – Один наш – Фома, и двое гоблинов! Дохлые все!
– И здесь двое, – крикнул боец с правого фланга. – А-а… нет, трое… или… нет. Один чужой!
– О! – Николай поднял указательный палец.
Наемники отошли на два десятка шагов вправо и остановились у поваленного дерева. Дядя Коля медленно стянул капюшон и ощупал здоровенный кровоподтек на темени. Валуев перевел взгляд с трупа врага на явно огорченного товарища и вопросительно выгнул бровь.
– Сукой Аслан оказался, но я все равно его уважал, – нехотя пояснил наемник. – Железный был горец, без базара.
– У него на Блэка старый зуб имелся, – сказал Валуев. – Но это не повод, чтобы нас с тобой мочить. Не по-братски это.
– Так ведь мы ему кто, братья, что ли? – Коля накинул капюшон. – Волки продажные, и только.
– Кто волки? – на поваленный ствол запрыгнул Балбес. – Слышь, Вал, в палатках пусто, и в «трансформере» тоже никого, только еще один трупак. Похоже, смыло, на, мистера Блэка. Или диверсанты с собой уволокли. А у вас тут что? Это Блэк?
– Фары протри, – дядя Коля оглянулся. В отсветах молний все вокруг было видно, как днем, и даже лучше. – Эй, боец, что еще нашел?!
– Ничего, – парень из СБН забросил на плечо автомат и подошел к «диким гусям». – Следов много, бились тут крепко, но точно ничего не скажу. Может, «Невод» запросить?
– Ты на небо давно смотрел? Сквозь такую канитель никакой телескоп ни хрена не увидит. Разве что сканирование затребовать, но в этом варианте спутники только по заявке работают. Вряд ли они в последние полчаса эту местность во всех режимах прочесывали.
– Могли и прочесывать, у нас же тут… заварушка.
– Как раз поэтому – вряд ли, – поддержал Николая Валуев. – Пока не время наши дела афишировать. А попади все это в «Невод»…
– Бля, Аслан! – наконец разглядел Балбес. – Достучался, сука! Ну, да ему по любому перо в бок полагалось, не жалко. Слышь, командир, я все равно не понял, Блэк-то где?
– А я знаю? Сам же сказал – смыло!
– Не-е, этого не могло, – Балбес озадаченно почесал макушку под капюшоном. – Тяжелый он, селем не смоешь. И уволочь его не могли, он же током бьется.
На руке у Валуева запиликал смарт. Он подтянул рукав и, увидев, от кого пришел вызов, жестом призвал товарищей к молчанию.
Наемники толком не поняли, читал Борис сообщение или слушал устные инструкции в «закрытом» режиме (благодаря технологии «звуковой луч» прикладывать смартфоны к уху, чтобы обеспечить конфиденциальность беседы, уже давно не требовалось), но спустя полминуты Валуев перевел хмурый взгляд на товарищей.
– В багажном отсеке «трансформера» лежат металлические кейсы. Их там до эбеновой матери, но нам нужно двадцать. Тащите их на центр горелой плеши!
– Куда тащить? – притормозил Балбес. – На хрена?
– Бегом! – негромко крикнул Валуев.
Кейсы были небольшими, с толстую книжку, но увесистыми, килограммов по пять каждый. Наемники разложили их по кругу, после чего Валуев с торжественной миной потыкал в экран своего смарта, явно вводя какой-то пароль. Прошло пять секунд, и замки всех двадцати ящиков одновременно щелкнули.
– Шаман, блин, – хохотнул Балбес. – А чего в них?
– Все то же, – Борис махнул рукой. – Отходим! И осторожнее тут топчитесь.
– А чего, цветочки посажены? – Балбес подмигнул Николаю.
Тот не отреагировал. Он, в отличие от товарища, был более догадлив и сразу сообразил, что это за кейсы.
– Я так и знал, что у мистера Блэка не зря и днем, и ночью маска на роже. Все мучился, кого же он мне напоминает, только не фейсом и мозгами, а повадками и навыками. Теперь въехал, кажется.
– Ну и молоток, – дружелюбно буркнул Валуев. – Отползай теперь.
– А тебе он Юрика не напоминал, что ли?
– Того кренделя, который на пяти языках шпрехал и целыми днями кулаки набивал? Напоминал, но теперь-то хрен ли толку? Давай, Колян, отходи подальше.
– А кто останется?
– Зачем?
– Шкуру ведь на мясо надо надевать, – дядя Коля покосился на бойца СБН.
– Не знаю, Колян. А может, не въехал ты? – покачал головой Валуев. – Не до конца то есть. Может, тут всё сложнее?
– Куда сложнее-то? Ты только прикинь, что эти нанороботы из парня сделали – Блэка, киборга!
– Ну, это вообще твоя фантазия. Мы же не киборги.
– На нас по двадцать ящиков и не тратили! По одной капсуле со стакан размером для брони и еще по одной на оружие. А тут гляди, как обвешивают!
– Я не понял, Колян, чего ты завелся? Завидуешь Блэку, что у него «наны» даже из жопы торчат?
– Чему тут завидовать? Просто не понимаю, на фига ему столько и почему надо было пацану мозги стирать?
– А лучше, чтоб у него и свои извилины работали, и Блэка? Прикинь, коктейль! Короче, Колян, ты лучше отвернись и выкинь все из головы.
– А зачем отворачиваться? – к наемникам присоединился боец СБН.
– Надо, Федя, надо, – бросил дядя Коля, беспокойно озираясь. – А где этот хрен моржовый? Балбес! Куда поперся?!
– Здесь я! Не по шарам, что ли? – Балбес шагнул внутрь обозначенного кейсами круга. – Я тут где-то трофей обронил.
– Потом подберешь! – крикнул Валуев. – Отходи, дурила!
– Да сейчас я! Вдруг тут полыхнет опять, чего подбирать-то будет?
– Мародер долбаный! – Коля дернулся к проплешине, но Борис придержал его за рукав.
– Поздно метаться, Колян. Три секунды осталось.
– Вот, блин, человек с припаянной башкой! Нащипал с трупов бижутерии, теперь пропадет за эти гроши!
Дядя Коля оборвал фразу и резко отвернулся. Валуев и боец «Федя» уже давно стояли спиной к выжженной плеши.
– Что там? – негромко спросил Борис.
– Я не сильно понял… но вроде облака, черного, как тогда в эфиопском бункере. Только там-то в зоне поражения никого не было, а тут Балбес остался… чурка стоеросовая!
– Живой?
– Не знаю, не рассмотрел. Его это облако вмиг сожрало. Кончит коптить – увидим.
– Как это сожрало?! – вздрогнул боец СБН. – Что там такое? Может, нам свалить или хотя бы залечь?
– Не ссы, – процедил сквозь зубы дядя Коля. – Не впервой. Выживем.
– Валуев, ко мне! – послышалось сквозь шум ливня.
– Аминь, – Борис шумно выдохнул. – Стойте тут.
В странноватом для магического символа круге из железных кейсов стоял облаченный в привычное черное одеяние… мистер Блэк. Выглядел он точно так же, как раньше. Никаких новых черт в его облике и ноток в голосе не появилось. Борис невольно пошарил взглядом. Балбеса поблизости не наблюдалось. Если брать за основу туманную теорию дяди Коли, выходило, что Блэк – это и есть Балбес, только с чужим биокомпьютерным разумом в голове. Однако давать за эту версию что-либо на отсечение Валуев бы не рискнул. В первую очередь потому, что у него имелась своя теория. Согласно ей, от Балбеса не осталось ничего, кроме унесенного ветром облака молекул. И случилось это в первую же секунду «возрождения» Блэка, тело которого было воссоздано с помощью двух десятков «упаковок» боевых нанороботов модификации Н5А. То есть этот «железный феникс» реальный робот, без «человеческого наполнителя» или еще какой-нибудь требухи. Версия тоже хромала, не объясняя, при чем тут повадки безвестно пропавшего Юрика и куда-таки делся Балбес, но Валуеву она нравилась больше Колиной. Наверное, потому, что своя. Кто из наемников окажется прав, должно было показать время. А пока у них имелись дела гораздо важнее построения ненаучных теорий.
– Мы уж думали, вам хана, – хрипловато проговорил Борис. – В вас же молния шарахнула, да?
– Не без помощи врага, – ровным голосом ответил Блэк.
– Однако сильно вас раскурило. Мы труп искали-искали… не нашли. А кто мне инструкцию по вашей… реанимации сбросил?
– Биокомпьютер. Прототип «Сокола». Он уцелел.
– Ах, вот оно что! Теперь все понятно.
На самом деле Валуеву было понятно не так уж много. Он слышал о микроскопическом «Соколе», превращающем человека-носителя в боевую биомашину, – этих баек было полно и в Сети, и на устах, но Борис не знал ни о каких Прототипах, а еще не мог и предположить, что «Сокол» определял личность носителя. В случае с Балбесом коррекция личности пошла бы на пользу делу, но… Балбес ли теперь под маской Блэка? Валуев по-прежнему очень сильно в этом сомневался. Да и вообще он чувствовал, что не понимает пока слишком многого, чтобы делать выводы.