Ладно, и за это будешь прощения просить. Интересно, как ему понравится мой дом?
Эри
В целом можно сказать, что городок Морхейм произвел на меня благоприятное впечатление. Довольно-таки чистенький и, может быть, даже местами уютненький. Помойками не пахнет, улицы широкие, мощены ровной прямоугольной светло-серой плиткой. По первым этажам двух-трехэтажных домов многочисленные лавки, в которых «шевелится жизнь» в виде покупателей. Архитектурно город тоже выглядел неплохо. Фасады домов, выполненные с многочисленными финтифлюшками, вроде козыречков, балкончиков, выступов и маленьких окошечек, придавали домам эдакий дополнительный шарм. Короче, город производил впечатление богатого и зажиточного. Вот что мне тут не понравилось, так это городские стены.
И зачем они это так строят, стало любопытно мне, когда я проезжал мимо здоровенных и высоченных каменных громад, отделяющих город от внешнего мира. И как я буду их перелезать? Когда бежать придет время.
Немного покружив по городу среди торговых улиц и толкотни, мы, похоже, въехали в богатые кварталы. Улицы стали гораздо шире, дома пошли подальше друг от друга и с претензиями на индивидуальный проект. У каждого дома – палисадничек с цветами и дворик, отгороженный невысоким, где-то примерно по грудь мне, заборчиком из светлого некрупного камня.
Дина при деньгах? Что ж, это гораздо лучше, чем жить в казарме…
– Вот! Вон тот дом! – с радостным выражением лица обернулась ко мне Дина, указывая рукой на третий дом от начала улицы, в которую мы свернули.
Я окинул взглядом большой двухэтажный дом с потемневшей красной черепичной крышей.
Ничего так… сарайчик, солидненький… издали, по крайней мере.
Да, что ни говори, а приятно возвращаться домой, подумал я, бросив взгляд на довольную Дину, я бы тоже радовался, вернись я в Эсферато.
Я малость ушел в себя, загрустив, вспоминая свой дом.
Пока я предавался меланхолии, мы успели доехать до конечной цели путешествия. Из дома вышли слуги, приветствуя Дину с радостными улыбками на лицах.
Похоже, не врут, – я считал их настоящие эмоции, – видно, Дина неплохая хозяйка.
Сдав лошадей слугам, мы прошли в дом, где Дина представила меня своей домоправительнице.
Ярина была женщиной на вид лет тридцати пяти, с убранными под белый чепчик темными волосами. Лицо у нее было кругленькое, с ясными, внимательными глазами. Надета на ней была длинная, до пят, темно-коричневая юбка и белая блузка с вышитой безрукавкой.
Интересно, а в каком это статусе Дина представит ей меня?
Я разглядывал Ярину, ожидая это услышать. Ага! Типа гость…
Ярина послушно поклонилась Дине, но я заметил, как она мазнула своим взглядом по моему ошейнику.
Ясно, я тут никто, и звать меня никак! Хотя в общем-то на что ты рассчитывал, чудак, имея такое украшение на шее?
– Эри, проходи, – скомандовала мне Дина, – и чувствуй себя как дома!
– Но не забывай, что ты в гостях… – ответил я, обходя ее.
У меня язык просто чесался ей что-нибудь сказать. Хоть я и старался следить за собой, но все равно периодически у меня что-нибудь этакое выскакивало. Наверное, в этом был виноват мой гнев, который никуда не делся, а клокотал, словно магма, где-то глубоко внутри меня жарким алым пламенем. Хоть я его и «утопил», затолкав его на самый «низ» своего сознания, но он все равно был готов пыхнуть в любой момент, подобно извержению вулкана. Тем более что пока не находилось никаких поводов для его охлаждения. Моя идея заставить искрить варг между собой полностью провалилась. Дина, похоже, догадалась, что стоит за моей внезапно вспыхнувшей жаждой общения с ее командой. И сколько бы я ее ни провоцировал, ни разу ничего мне не сказала.
Аж абыдно… Ладно, еще что-нибудь придумаю.
У-у-у… Как у нее стильненько, подумал я, окидывая зал, в который вошел, – а у нее, похоже, есть вкус!
Зал представлял собой большую прямоугольную комнату с высокими узкими окнами. На окнах – тонкий прозрачный белый тюль и светлые шторы, отлично гармонирующие с таким же светлым деревянным полом янтарного оттенка. У окон – мягкие светлые диваны и кресла вокруг невысокого длинного столика. В глубине зала – встроенные в стену стеллажи с книгами, широкая деревянная лестница с лакированными перилами, ведущая на второй этаж. На полу, перед лестницей, лежал большущий темно-вишневый ковер с толстым ворсом. Пахло деревом, книгами и немножко кожей. Наверное, от книжных переплетов.
– А у тебя очень мило! – обернувшись, сказал я Дине.
– Правда? – неподдельно удивилась та, наклонив голову к правому плечу.
Ой, чего это я? Я же не собирался ей говорить комплименты.
Пару секунд я смотрел на довольную Дину и, немного подумав, добавил:
– У тебя хороший вкус!
Дина даже немного порозовела от удовольствия.
Ну, коль начал говорить комплименты, то нужно заканчивать. И все же, что это такое со мной? Странно…
– Проходи, Ярина покажет тебе твою комнату! – с довольным видом сказала Дина.
– Пойдемте, господин! – сказала мне Ярина, делая приглашающий жест рукой.
Я, молча соглашаясь, задумчиво кивнул головой.
Поднявшись на второй этаж, мы прошли с домоправительницей по небольшому коридору с голым полом и маленькими узкими окнами под потолком и остановились перед дверью из светлого дерева с большой фигурной металлической ручкой.
– Прошу вас! – сказала моя сопровождающая, распахивая передо мной дверь.
Светленько… уютненько… кровать, стол, шкаф, светло-коричневый коврик на полу. Большое окно.
А вид…
Я подошел к окну и отодвинул в сторону полупрозрачный белый тюль.
Вид на улицу.
– Прошу вас, располагайтесь! – сказала Ярина, стоя в дверях. – Как только ванна будет готова, я вас позову.
– Хорошо, – согласился я.
– Что-нибудь еще? – спросила Ярина.
– Да. Пусть принесут мою гитару, – ответил я.
Дина
А он может быть очень милым, подумала я, разглядывая в зеркале на своем правом ухе сережку: как он оценил мой вкус! Очень искренне. А вкус у меня действительно есть…
Я критически оглядела себя в зеркале.
Нет! Пожалуй, эти сережки сюда не идут. К этому платью нужны более легкие. Эри сразу увидит, что они сюда не подходят… Эри? Эри…
Я, кажется, волнуюсь? Волнуюсь… Странное ощущение… Так хорошо на сердце… И ожидание чего-то радостного. Как праздника, которого долго ждала. Как необычно! Может, это любовь?
– Влюбилась? – тихо произнесла я, приблизив лицо к своему отражению в зеркале и пристально смотря себе в глаза. – Дина, ты влюбилась? А? Дина, – я шутливо погрозила своему отражению пальцем, – ты же знаешь… что варгам нельзя любить … Нельзя любить того, кто…
Так. Стоп! Все! Я вернулась домой, у меня хорошее настроение, и я буду просто дурой, если сама себе его испорчу! У меня будет неделя отдыха после задания. У меня в доме есть большеглазый симпатуля, который вроде начал понимать, что он был неправ… А когда он меня увидит в платье, он еще больше поймет… как он был неправ!
– Нет, эти сережки сюда совершенно не идут, – окончательно решила я, покрутив влево и вправо голову, – сюда лучше подойдут с рубинами!
– Госпожа, он заканчивает мыться, – осторожно заглянула ко мне в комнату служанка.
– Хорошо, проводишь его потом в малый зал, – сказала я, – там уже накрыли?
– Да, все готово.
– Хорошо, я буду ждать там. Иди! – приказала я, открывая шкатулку с драгоценностями.
Где он там пропал?
Десятью минутами позже я стояла у накрытого стола и ждала Эри.
Как есть хочется! Мои любимые острые крылышки! Ммм! Какой запах! Да где же он там?
Я не садилась за стол по совершенно прозаической причине. Если я сяду, то Эри не увидит целиком надетого на мне платья. А Эри все никак не мог выбраться из ванны, и я испытывала просто страшные мучения, раздираясь между желанием перекусить и покрасоваться.
– Пожую пока, – сказала я себе и быстро сунула в рот кусочек куриного крылышка.
Ммм! Как же все дома вкусно! Эта Римка со своей готовкой уже натуральную изжогу вызывала! Нужно было назначить ее не вечной кашеваркой, а вечной чистильщицей котелка! Вот это было бы правильно! Пожалуй, тут я погорячилась…
Внезапно моего слуха коснулся звук шлепающих по полу босых ног. Это было так странно, что я прекратила жевать и наклонила голову, прислушиваясь.
Кто же это у меня такой по коридору ходит?
Я едва успела подумать, как дверь широко распахнулась, и на пороге появился босой Эри, завернутый в белую простыню.
– Аве, Дина, – сказал он, принимая величественную позу и поднимая вверх правую руку с открытой ладонью, – аве!
Эри явно кого-то копировал. Сзади, за его спиной, я заметила служанку с ошарашенным видом.
– И что это значит? – торопливо проглотив недожеванный кусок, спросила я.
– Приветствие такое, – неторопливо ответил он, входя в комнату.
– А почему я его раньше не видела?
– Это по особым случаям… приветствие, – сказал Эри, остановившись у стола и внимательно рассматривая, что на нем стоит, – праздничным…
– А какой сегодня праздник?
– Не знаю, – ответил он, пожав плечами, – но я вижу празднично накрытый стол и вас, красивую, и поэтому решаю, что нынче праздник. Этого достаточно?
– А почему в простыне? – поняв все про праздник, спросила я.
– А в чем я, по-вашему, должен был прийти, – в голосе Эри послышалось раздражение, – в грязных вонючих тряпках, в которых я неделю с лишним потел и пачкался по всяким привалам под открытыми небом? Вы же, похищая меня, не удосужились прихватить в комплекте со мной мой багаж!
А ведь и правда у него ничего нет! Только то, что на нем. Нужно будет его приодеть… Завтра нужно это обязательно сделать!
– Может, у слуг что-то найдется? – как-то без задней мысли сказала я. – Я сейчас спрошу! Ярина!
– Слуг? – с недоумением в голосе переспросил Эри, приподнимая брови.
– Да, а что?
Эри несколько секунд внимательно изучал мое лицо и наконец неспешно произнес:
– Сдается мне, леди Дина, что вы хотите меня обидеть! Считайте, что вам это удалось! Я удаляюсь! Прошу вас, распорядитесь, чтобы еду принесли в мою комнату!
С этими словами Эри величественно закинул висящий край простыни себе на правое плечо и неспешно повернулся ко мне спиной.
Ой!
Я невольно схватилась ладонями за щеки и почувствовала, что у меня от удивления открывается рот.
Сзади у Эри ничего не было! Простыня была наверчена на нем таким хитрым образом, что спереди она создавала иллюзию какой-то монашеской тоги, а вот сзади… Там, из-под завязанного на поясе узла торчала голая поджарая попа. И все!
Понятно, почему у служанки в коридоре глаза такие были.
Увидев, что он направился к двери, крикнула:
– Стой, ты куда? И что у тебя за вид?
– Простыни у вас короткие, – с довольной интонацией в голосе сказал Эри. – А иду я к себе, переваривать нанесенное мне оскорбление… – спустя пару мгновений ответил он и на мой второй вопрос.
– Какое оскорбление? – не поняла я.
– Предложить княжичу тряпье слуги… это ли не оскорбление? – печально посмотрел он на меня через плечо своими большими глазами.
Он же княжич! Какая же я…
– Всего доброго! – сказал Эри, и его голый зад исчез за дверью.
А как же ужин, хотела спросить я, но уже было не у кого. Я в растерянности плюхнулась на стул.
Как все получилось… как все так… не так! Я думала, что мы… а он… Показал мне голый зад и ушел! И про мое платье ничего не сказал…
– Прикажете отнести ему еду? – спросила меня девушка, прислуживающая за столом.
Дарг! Весь вечер испорчен! Зачем я тогда одевалась? И вроде как сама виновата… А может, он это специально? Чтобы позлить меня? Больно голос у него был довольный… С него станется… Хотя, конечно, зря я про одежду ему сказала.
– Госпожа… – напомнила о себе служанка.
– Обойдется! – приняла решение я. – Пусть поголодает! Хуже ему не будет. А то у него на зад уже простыни не налезают!
– Госпожа…
– Все, дай мне спокойно поесть! – рявкнула я, придвигая к себе салатницу.
Внезапно моего слуха коснулась приглушенная стенами печальная гитарная мелодия.
Я замерла, не успев донести кусок до рта, слушая одинокую гитару, которая словно жаловалась миру на свою судьбу. Неожиданно мелодия оборвалась, и стало тихо. Я некоторое время прислушивалась, ожидая продолжения, но напрасно. Гитара молчала.
– Ладно, отнеси ему… – вздохнула я, – возьми на кухне. И… положи побольше! Он, наверное, есть хочет…
Эри
На следующий день я встал довольно-таки поздно, часов около десяти. Меня никто не тормошил, никуда не погонял, и я вдоволь повалялся в чистой постели.
Красота, думал я, блаженно потягиваясь под одеялом: лошадей нет, комаров нет, камней под ребрами нет! Горелой каши тоже нет! Вот оно, локальное счастье-то!
М-да, я вспомнил вчерашний день. Честно говоря, думал, что Динка сорвется. Ничего подобного! Мою выходку снесла стоически. Даже ужин прислала. Я на это и не рассчитывал, даже сыграл небольшую композицию своего сочинения на гитаре под названием «Одинокий голодный демон». Но потом вдруг случилось чудо – о, слава богам! – дверь открылась и появилась служанка с подносом!
Это даже как-то подозрительно, может, зубастая хочет меня взять комфортом? Рассчитывает на то, что к хорошему быстро привыкают, и я тоже привыкну?
Это она зря, я ее не простил. И не прощу! Такое не прощают. Хотя в общем-то странно… Вроде бы и зол на нее, а вроде бы и нет… Как-то смотрю на нее без ярости, пока не вспомню, что она со мной сделала. Даже, пожалуй, нравится она мне. Бестолочь, правда, но красивая… Подозрительно все это. Никогда я раньше такого двоечувствия за собой не замечал. Словно «Запеченная Аляска» – на Земле так называют одно блюдо. Кусок замороженного мяса быстро жарят на сковородке и получается такая штука – снаружи пожарилось, а внутри мороженое мясо – «Запеченная Аляска». Так и у меня: внутри гнев, а снаружи – отношения, похожие на симпатию. Что-то тут не то!
В дверь моей комнаты осторожно постучали.
– М-да… – откликнулся я.
– Хозяйка дома приглашает вас на завтрак! – сообщил мне молодой женский голос из-за двери.
О как! Хозяйка дома! А ко мне обращение вежливое, но обезличенное…
– Передайте хозяйке, что мне не в чем явиться пред ее прекрасные очи! Но если она ничего не имеет против простыни, то я конечно же приду! – ответил я, вспоминая свою вчерашнюю шутку. Простыню я прилаживал минут пять. Без зеркала это было чертовски неудобно.
– Ваша одежда выстирана, высушена и поглажена, – сообщили мне из-за двери. – Если вы не возражаете, то я вам сейчас ее передам!
Расторопненько тут, однако, подумал я и скомандовал:
– Входи!
Дверь открылась, и в нее заглянула светловолосая молодая служанка, держа на руках мою аккуратно сложенную одежду.
– Заходи! – еще раз сказал я. – Тебя как зовут?
– Лили, – сделала книксен она.
– Красивое имя, – сказал я, – положи там!
Я мотнул головой в сторону стоящего у стены стула.
– Помочь вам одеться? – предложила она.
– Да нет, я, пожалуй, сам, – сказал я, опуская ноги с кровати, – ты пока подожди меня за дверью, проводишь, а то я тут впервой.
– Как будет угодно, – снова сделала книксен Лили и вышла за дверь.
Я встал, оделся в принесенную одежду и глянул в зеркало. Из него на меня смотрел загорелый темноволосый парень с благородными чертами лица и большими темными глазами. На его шее темнела неширокая, в два пальца, полоска ошейника.
Гадость, сморщил нос я, прямо в глаза так и лезет! Как бы его прикрыть? Хм… а лицо у меня как-то поинтеллигентнее вроде стало, или мне это кажется? Мм… пожалуй, да. Определенно, черты лица немного изменились! И чего это вдруг? Как-то странно все…
Ладно, нужно идти. Дина ждет, да и позавтракать не помешает…