Последние слова барон уже рычал. Глаза его налились кровью, в уголках губ появилась пена. Всем телом он навис над Саларом, но тот оставался невозмутим.
– Успокойся, Майди. Гаро-монах уже получил свое. От него остался только рваный плащ. И Безлицый тоже. И еще другие наши ребята. А помнишь, я ведь предлагал тебе прикончить шпионов сразу? Ты решил с ними поиграть? Вот и доигрался!
Сжимая кулаки, барон в ярости захрипел… но неподвижное лицо Салара заставило его умолкнуть. Повисло тяжелое молчание.
– Я должен знать, где они, – сказал Майдагн уже спокойнее. – Иди подготовь Зверя. Мне надо его увидеть.
Салар наклонил голову и отправился выполнять приказ. Стены колдовского замка, возведенного за одну ночь, хранили уже немало тайн. Некоторые из них – ужасные обычаи и пороки обитателей замка – были известны многим, но тщательно замалчивались. Другие – тайны грязных убийств и предательств – знали лишь немногие из тех, кто давно заставил совесть молчать. И только несколько человек во всем замке знали главную тайну Майдагна: Болотный Зверь все еще существовал в этом мире, потому что был бессмертен.
Факел в руках барона потрескивал, горящие капли смолы с шипением падали на ступени. Подземелья в этой части замка были самыми глубокими, а их точного плана не было и у самого Майдагна. Возможно, сырые темные коридоры заканчивались глухими тупиками. Возможно, извилистые подземные галереи уходили в бесконечность болотных туманов. А возможно, магические хитросплетения исчезали прямиком в измерениях Нереальности…
Окованная стальными листами дверь со скрипом подалась… за ней оказалась каменная стена. Барона это не смутило. Заученным движением он отыскал потайной рычаг. Кладка разошлась, открывая узкий проход. В конце коридора была еще одна дверь. Ржавые от постоянной сырости петли повернулись с трудом.
Салар уже ждал его с обнаженным мечом в руке: он тоже боялся. Все факелы горели. Неровное красноватое пламя освещало каменный пол, кое-где прикрытый гнилой соломой, блестящие от влаги стены, низкий сводчатый потолок и каменное возвышение расчерченного пентаграммой алтаря. Посреди пентаграммы сидело то, что осталось от некогда могущественного демона, повелителя болот. Полупрозрачное измученное существо, навсегда загнанное в пентаграмму, смотрело на них усталым и ненавидящим взглядом. Майдагн усмехнулся. Бессмертие когда-то казалось Зверю большим везением, а обернулось кошмаром: даже лишенный магической силы и телесной оболочки, изрубленной мечами, Зверь не мог умереть. Вечное, мучительное существование узника заклинаний… Трудно было представить более страшную участь.
Барон поежился. В подвале было холодно.
– Отпусти меня. Отпусти! – Демон приподнялся и припал к невидимому барьеру. Красные прозрачные глаза смотрели жалобно.
– Ты принадлежишь мне, – зло проговорил барон. – Навсегда. Смирись и делай то, что я прикажу!
Существо в пентаграмме ощерилось.
– А! Без меня, без моего умения обращаться с Силой ты ничего не можешь! Помнишь, когда я согласился построить тебе замок, ты обещал отпустить меня и обманул! Потом ты захотел подчинить себе болотников. И потом еще хотел, и еще! Тебе всегда мало, ты каждый раз только обещаешь отпустить меня!
– Ты принадлежишь мне и будешь выполнять мои приказы, – глухо повторил Майдагн. – То, что Силой можешь управлять только ты, ничего не значит. Моих умений вполне достаточно, чтобы держать тебя в клетке и причинять тебе боль, если потребуется. И сейчас я желаю, чтобы ты показал мне пленников, бежавших из замка сегодня ночью. Где они?
Не желая подчиняться, демон завыл от безысходности. Барон взглянул на Салара. Поняв взгляд, тот протянул Майдагну свой меч. Взвесив оружие в руке, Майдагн подошел к пентаграмме.
– Ты очень странное существо, – задумчиво проговорил он. – Ты демон, лишенный Силы, но сохранивший мастерство. Ты перестал быть Болотным Зверем, потеряв тело, но все еще способен чувствовать боль.
Барон резко взмахнул мечом. Клинок прошел сквозь полупрозрачную тварь, почти не встречая сопротивления, но пленник пентаграммы согнулся пополам и зашелся воплем неистовой боли.
– Вот видишь, – как ни в чем не бывало продолжал барон. – Я убиваю тебя, ты страдаешь, а умереть не можешь. И не умрешь никогда. А вот страдать…
Барон помолчал, ожидая, когда существо придет в себя.
– …а вот страдать ты можешь вечно. Хочешь, попробуем еще раз? – Ухмыляясь, барон снова поднял меч.
– Нет! – задыхаясь, завопило существо. – Не надо! Я помогу тебе! Все, что хочешь, только дай мне немного Силы!
– Покажи мне беглецов! Где они? – Майдагн протянул к Зверю раскрытую ладонь. Бледно-голубая извилистая змейка потекла с пальцев к пентаграмме. Барон шел на риск, отдавая Зверю часть Силы.
Туманные видения вихрем пронеслись перед взором барона. Огромное животное, не то птица, не то дракон, величаво взмахивало крыльями, паря в ночи; бескрайние болота, проплывающие внизу, фигурки беглецов, осторожно пробирающихся сквозь топь… И гулкий, мерный ритм, обволакивающий все вокруг. Майдагн сжал кулак. Ручеек энергии иссяк, видения исчезли. Барон потряс головой, приходя в себя. В глазах его читалось изумление.
– Сердце Болот? Они идут к Сердцу Болот?
Существо в пентаграмме рассмеялось, захохотало зло и откровенно издевательски.
– Ты удивлен, о всесильный Майдагн? Ты удивлен, что нашлись те, кто решился отправиться туда ради твоего падения?
– Они идут на верную смерть!
Существо подняло корявый палец:
– Нет, Майдагн. Просто они станут другими! Но это неважно. Для тебя важнее, зачем они туда идут.
– Зачем? – как эхо, выдохнул барон.
– Чтобы лишить тебя Силы! Потом, когда ты снова станешь простым смертным, тебя сможет убить любая собака! – Демон не скрывал торжества. Он хохотал и прыгал, но побледневший Майдагн больше не обращал на него внимания. Сделав знак Салару следовать за ним, барон торопливо покинул подземелье.
– Тим, прикажи ребятам седлать жаб! Достань мне этих ублюдков!
Салар задумчиво поковырял в зубе.
– Ты хочешь, чтобы я ехал к Сердцу Болот? Я вроде на чокнутого не похож, а?
– Боишься, Тимо? – Майдагн презрительно скривился. – Оставайся здесь, я сам поведу отряд!
– Люди не пойдут за тобой! – в глазах Салара мелькнуло изумление.
– Пойдут, Тимо, пойдут. – Барон нервно рассмеялся. – Я возьму с собой десять самых лучших, самых отчаянных, самых… жадных парней! Объяви всем, что каждый доброволец получит по пятьдесят золотых. Двадцать – сразу, остальные – потом!
Салар громко сглотнул.
– Я и сам бы пошел за такие деньги, но…
– Не беспокойся, Тимо. – Майдагн прищурился. – Не всем же быть храбрецами. И без тебя желающие найдутся.
Уже час спустя в редкий лес, окружающий болота, въехала странная процессия. Одиннадцать огромных, величиной с лошадь жаб, запряженных и оседланных, несли на себе вооруженных до зубов воинов. Впереди на крупной серо-зеленой жабе ехал сам Майдагн. Лицо его было перекошено яростью, взгляд пылал. Он махнул рукой, и жабы с неожиданной ловкостью перешли на бег. С хрустом проламывая подлесок, отряд скрылся среди деревьев.
Глава 12
Гулкие, тяжелые удары становились все громче. Казалось, содрогалась сама земля. Одиночка, Корон и Вернер Бленк медленно пробирались сквозь густой колючий кустарник. Насквозь пропитанная водой земля мерзко хлюпала под ногами, при каждом шаге сапоги вязли в грязи.
– Кажется, я начинаю жалеть Болотного Зверя. – Даже обливаясь потом, Одиночка поплотнее запахнул куртку: мелкий гнус норовил забраться за ворот и шуршал в складках плаща.
– Это ж надо, всю жизнь провести в такой мерзкой жиже!
– На то он и болотный. – Вернер Бленк остановился, тяжело отдуваясь и сопя. – Это тебе – гиблые топи, а ему небось теплая ванна.
Остров они увидели одновременно. Мгновение назад перед ними расстилалось бескрайнее болото, и вдруг все изменилось. Крутой каменистый склон высоко поднимался над сырым месивом, наверху виднелась шапка леса и что-то еще, едва заметное сквозь деревья. Одиночка длинно и заковыристо выругался. Суть тирады сводилась к тому, что такого просто не может быть.
– Миражей на болотах не бывает, – спокойно сказал Корон. Он отступил назад, и перед ним опять простерлось бескрайнее болото. Два шага вперед – и снова каменистый остров.
– Похоже, что-то вроде заклятия невидимости. Ничего особенного, но кто-то захотел спрятать остров от чужих глаз. Другое дело, откуда вообще посреди болот взялась такая огромная скала?
– Я не чувствую магии. – Вернер Бленк подергал себя за бороду. – Тут что-то другое…
Корон в ответ лишь пожал плечами.
– Нет смысла гадать. Сердце Болот наверняка где-то здесь – это раз. В грязи бултыхаться надоело – это два. Так отчего бы не взобраться наверх?
Одиночка оценивающе посмотрел на крутой склон.
– Это будет непросто. Хотя… вон там вроде расщелина. Если цепляться за уступы… По крайней мере никакого болота.
Подъем был тяжелее, чем казалось вначале. Камни вырывались из-под ног, пальцы скользили по уступам. Временами расщелина становилась слишком узкой, и тогда приходилось долго выискивать место, где можно подтянуться. Хотя откос был не слишком высок, всем троим пришлось изрядно попотеть, прежде чем они смогли устало расположиться среди деревьев на вершине.
Вернер Бленк пустил по кругу флягу с вином. Несколько глотков помогли ему и его спутникам почувствовать себя бодрее. Они с интересом огляделись.
Мрачный чахлый лес начинался у самого обрыва. В основном здесь росли осины и колючий кустарник. Дальше местность немного опускалась, и над вершинами деревьев можно было разглядеть вершину непонятного белесого купола. Ритмичные удары Сердца Болот сотрясали все вокруг.
– Бьюсь об заклад, нам туда, – сказал Корон, глядя поверх деревьев.
Споткнувшись о что-то твердое, Одиночка заковыристо выругался. Белый предмет выкатился из травы, Ре Сантиньяк задумчиво присвистнул.
– Теперь понятно, куда деваются те, кто не возвращается, – хрипло проговорил рыцарь. – Думаю, кроме черепа, здесь и другие кости найдутся…
Одиночка молча показал в сторону. Полузаросшие травой, там лежали еще два давным-давно побелевших скелета.
– Это становится интересным. – Корон достал меч. – Никогда не слышал, чтобы нечисть водилась в осиннике.
– Значит, люди. – Рыцарь тоже обнажил оружие. – Так или иначе, осторожность не помешает. Но почему кости не растащили хищники?
– Значит, хищников здесь нет, – в тон ему буркнул Одиночка. – Веселенькое местечко…
В первой же ложбине за кустарником они увидели монстра. Он поджидал их, тихо притаившись. Все шесть суставчатых лап были согнуты для прыжка, несколько блестящих глаз смотрели пристально и холодно.
Несмотря на неожиданность, Корону и Вернеру Бленку было достаточно доли секунды, чтобы принять боевые стойки. Они замерли, готовые отразить любую атаку, но демон почему-то не реагировал. Он не шевельнулся, даже когда Вернер Бленк сделал в его сторону осторожный выпад мечом. Откуда-то сзади послышался голос Одиночки.
– Опустите оружие, ребята. Это просто железяка. Машина.
Корон и рыцарь недоверчиво оглянулись на него. Одиночка был бледен, но его секира по-прежнему находилась за поясом.
– Опустите оружие, – повторил он. – Я видал такие штуки в Мертвых Землях. Это древняя машина Ушедших. Один парень… небеса ему постель… уверял, что это вроде бы для войны… да только кто теперь проверит.
Осторожно, все еще с опаской, они подошли поближе к этому когда-то великолепному, а теперь мертвому разрушающемуся механизму. Решившись, Корон с размаху ударил по одной из опор мечом. Давно проржавевший металл рассыпался в пыль, механическое чудовище зашаталось.
– Берегись! – крикнул Одиночка, оттаскивая магиера. Они едва успели отскочить, когда древняя машина со скрежетом и стоном рухнула. Корпус развалился, внутренности превратились в мелкое крошево. Над лесом раздался грохот, вверх взметнулось облако пыли.
– Вот и победили… демона, – кисло проговорил магиер, поднимаясь на ноги. – Теперь о том, что мы здесь, не знает разве что глухой.
– Надо уходить, – проронил Одиночка тревожно. – Кто знает, может, здесь осталась еще одна такая же… работающая машина. У обрыва-то черепа валяются.
– А вид у нее был хищный, – пробормотал рыцарь. – Я не трус, но при виде этой штуки поджилки затряслись.
– Тот же парень мне рассказывал, что натолкнулся как-то раз… Ну, сохранилась она, что ли, лучше… Говорил, гонялась за ним весь день. Стрелы ее не брали, и машина эта всех его приятелей поубивала на расстоянии, шагов со ста. – Одиночка хотел добавить что-то еще, но почувствовал, как шевельнулись волосы на голове. – Святые небеса, вот и она!
Отчаянно скрипя, подволакивая две сломанные ноги, из-за деревьев выползло второе древнее чудовище и двинулось на них!
– Бежим! Врассыпную! – Крик Одиночки вывел Корона и рыцаря из оцепенения. Не медля ни секунды, они бросились за деревья.
Конусообразная башенка на машине со скрипом повернулась. Полыхнуло пламя, послышался отрывистый треск. Сквозь вялую листву Корон заметил, как взметнулась земля и полетели щепки от деревьев совсем близко от него. Инстинктивно он понял: это и есть «смерть на расстоянии». Машина целилась в него!
Замирая от внезапного ужаса перед чудовищным механизмом, магиер откатился в сторону и рухнул за толстой старой елью. Видимо, машина потеряла его из вида, но тут же заметила Вернера Бленка и поползла в его сторону. Доблестный рыцарь, не боявшийся схватиться один на один с огнедышащим драконом, пытался бежать, но поскользнулся и растянулся на старой листве. Словно в кошмарном сне, Корон смотрел, как поворачивается башенка. Убить рыцаря машина не успела. Некогда совершенный механизм, переживший тысячелетия, не выдержал. Одна из четырех уцелевших опор с хрустом лопнула. Со скрежетом, тяжело впечатавшись в землю, машина перевернулась. Уцелевшие стальные ноги судорожно задергались, пытаясь восстановить равновесие. Застыв, не в силах шевельнуться, Корон ждал, что произойдет дальше.
Массивная фигура Одиночки стремглав вылетела из-за деревьев. В два прыжка достигнув машины, воин вскочил на ржавый покатый панцирь. Мелькнула секира, послышался лязг металла о металл. Броня, созданная Ушедшими, даже теперь, за долгие века проржавев насквозь, выдержала удар. Но воин не останавливался, с остервенением снова и снова опуская секиру в одно и то же место. Посыпались ослепительные искры, машина издала странный звук, две дергающиеся ноги замерли. Но адский механизм все еще жил. Издав воинственный вопль, Корон бросился на помощь Одиночке…
Фонтан искр опалил лицо, но Одиночка только крепче сжал зубы. Краем глаза он видел и Корона, все глубже и глубже просовывающего меч между броневых плит, и Вернера Бленка, с размаху бьющего рукоятью оружия по стеклянным глазам монстра…
Они остановились, только когда машина замерла навсегда. Совсем без сил все трое опустились на траву и долго молчали, глядя в пасмурное небо.
– В жизни не видел ничего страшнее, – проговорил рыцарь.
– Да уж, повезло. – Корон нервно рассмеялся. – Будь эта штуковина помоложе да пошустрее… Денит, а как ты догадался влезть ей на брюхо?
– Я не успел дорассказать ту историю, – хмуро пояснил Одиночка. – После того как за моим приятелем такая вот гонялась целый день, он просто взял да и обрушил на нее валун со скалы. А я подумал: какая разница, каменюкой или секирой?
Они опять замолчали, заново переживая схватку.
– А ведь не зря, наверное, Ушедшие здесь таких машин наставили. Не могли же эти железяки сами через болота прийти? – Корон кинул задумчивый взгляд на ржавый бок механического монстра. – И машины, и шутки с невидимостью острова – дело рук Ушедших. А может быть… – он запнулся, но все же договорил: – …и само Сердце Болот – тоже. Знать бы только, что же оно такое?
– Узнаем. – Вернер Бленк поднялся. – Ручаюсь, это здесь, на острове.
И они снова двинулись туда, где за верхушками деревьев возвышался загадочный купол. Теперь идти приходилось намного медленнее, прислушиваясь, нет ли поблизости страшных машин. Они миновали древнюю, почти полностью разрушенную стену, когда-то ограждавшую центральную часть острова. Чуть позже Одиночка обнаружил заросшую каменную дорогу, но идти по ней и Корон, и ре Сантиньяк сочли слишком рискованным.