К моему удивлению, это оказался раскосый паренек, почти мальчишка, лет пятнадцати. Похож на помесь китайца, пожалуй, с немцем. Под балахоном на нем оказалось что-то вроде рубашки со шнурками вместо пуговиц, таз и пах обмотаны широкой лентой ткани – будто портянки для задницы. Вот, значит, что здесь носят... Хм. Впрочем, меня больше заинтересовал кожаный пояс, на котором висела пара мешочков. Я аккуратно снял их и, распутав завязки, заглянул внутрь.
Табак? Фе... Не интересует. Правда, он может обладать какой-то ценностью, так что я затянул завязки и бросил мешочек в сумку.
Во втором мешочке я обнаружил две потертые медные монеты. Во всяком случае, я решил, что это монеты; правда, они были квадратные, но на одной стороне имелось что-то похожее на человеческий профиль, одинаковый на обоих квадратиках, а на другой – какие-то значки. В том же мешочке я нашел серо-белый каменный шарик. Похоже, это амулет... Привязанный к нему дух не имел формы – шарик окутывала слегка колышущаяся серая дымка. Нет, подожди-ка... Тут два духа. Малый дух постижения, довольно-таки редкая сущность, и шептун – дух, нашептывающий странные мысли. И для чего их так соединили?.. Один понимает, другой нашептывает... да это же переводчик! Вот это мне действительно нужно. Проблема языкознания решилась прежде, чем я о ней подумал... Получается, я все-таки не зря влез в эту драку. И пострадал тоже не зря... Я взглянул на свою руку.
Больше на этом теле ничего не нашлось. Бедный какой-то колдун... Впрочем, это, наверно, ученик. Тогда какой-то слишком сильный... Наверно, старшие взяли с собой на дело лучших.
Улов со второго тела, на лицо которого, сожженное молнией, я старался не смотреть – на тошноту тянет... – оказался и того меньше. Еще один шарик-переводчик да подсохший кусок серо-бурого хлеба. С сомнением осмотрев и обнюхав его, я решил, что это все-таки хлеб, а не какой-то колдовской материал. На бородинский по запаху похож, гадость... Да еще с покойника. Не, я пока не настолько голодный...
Хлеб присоединился к монетам и переводчикам. Теперь осталось осмотреть последнего и уматывать отсюда...
Последний оказался последней. Примерно того же возраста, что и два предыдущих, но более смуглая, девчонка с кривоватым, почти уродливым, лицом. Помимо мешочка на поясе, в котором обнаружился очередной переводчик, у нее имелся мешочек на веревочке на шее. Кстати, грудь у нее была туго затянута такой же полосой ткани, которая у парней служила заменой трусов; интересно, это местная манера или она скрывает грудь?.. Хотя какая разница.
В мешочке, висящем на шее, хранилась пара серебряных сережек с крошечными красными камушками. Я хмыкнул, – девчонка... Серьги вместе с упаковкой проследовали в мою сумку. Ну что же, я закончил... Пора отсюда драпать. Хотя сначала нужно еще кое-что выяснить.
– Что с моим волком? – спросил я у тотема.
– Его ранили, и он вернулся в Дом.
– А сильфов не видела?
– Мы здесь, – тут же отозвались звонкие голоски духов ветра. – Ты не двигался, так что мы гоняли листья и играли. Камень, ножницы...
– Бумага, – кивнул я, заканчивая фразу, и сильфиды заняли свои места у меня на плечах. Вот теперь – все...
– Ну, Стражи, – громко произнес я, – дальше защищайте это место сами. Если все будет хорошо, глядишь, я и верну Сердце... С телами тоже сами разбирайтесь.
Поменяв обличье, я взлетел и направился прочь, перпендикулярно пути, которым пришли колдуны. Если я направлюсь туда, откуда они шли, есть шанс, что я найду Сердце... и старших колдунов. Что ничем хорошим не закончится. Меня ученик едва не убил...
Меня догнала сова.
– Почему ты оставил женщину? – спросила она.
– А зачем она мне? – удивился я.
– Не строй из себя дурака. Почему ты оставил ее в живых?
– Там и без меня найдется, кому ее прикончить, – проворчал, вернее, проухал я. – Стражи только рады будут. А мне это удовольствия не доставляет.
Как и вся эта история, в которую я угодил... Вот досада, почему я не отыгрывал мага? Если меня действительно сделали отыгрываемым персонажем, то сейчас бы я был крутым чародеем вместо невнятного оборотня-специалиста по общению с духами... Глядишь, и рука бы уцелела. А еще лучше было бы, если бы я вообще на эту ролевку не поехал – да хоть заболел бы... Здесь, конечно, незабываемое приключение, которое я буду помнить до конца жизни, только вот это самое «до конца» может быть очень недолгим. Не авантюрного я склада человек... Хорошо хоть, могу собранно реагировать на ситуацию, не впадая в крайности и жалость к себе, так что... Я встряхнулся и отбросил мрачные мысли. Что мне сейчас нужно? Выйти к людям. Точнее, к местному населению – не факт, что здесь живут именно люди... Причем не просто выйти, а без негативных последствий. Так... Думаю, я отлетел достаточно далеко.
Я опустился на дерево. Сова села на соседнюю ветку.
– В чем дело? – поинтересовалась она.
– Я посмотрю, что с волком, и поймаю пару саламандр, а ты пока поищи край леса и местных жителей.
Не утруждаясь ответом, сова взлетела; я спустился на землю и поменял облик.
Волчий дух, к счастью, пострадал не очень серьезно; на полную поправку понадобится день-другой, а уже через несколько часов он сможет с угрожающим видом идти рядом со мной, внушая уважение аборигенам. Для надежности я немного добавил ему Силы.
Саламандр я тоже поймал быстро, шесть штук. Самым сложным было, пожалуй, объяснить сильфам, что с этими пока что играть не будем; ветреные феечки так и норовили выхватить ящерок у меня из рук, продолжая веселиться, а сонные саламандры, которые перед поимкой дремали в кучке преющих листьев, даже не пытались сопротивляться. Пока что я поместил их в Дом; договором займусь, когда они проснутся. Не хочу перед этим портить им настроение побудкой... А если будет срочная необходимость, использую их для молний и наловлю новых.
А вот с сильфами я договор заключил не мешкая. Элементарно – просто спросил, хотят ли они оставаться со мной... Эти хрупкие воздушные девочки проявили себя с наилучшей стороны, и терять их было бы в высшей степени глупо.
Сова вернулась, когда солнце уже прошло высшую точку.
– Нашла, – сообщила она, не приземляясь. – Летим, или у тебя еще что-то не окончено?
– Летим, – кивнул я, запахиваясь в плащ.
Лес кончился как-то внезапно. Только что подо мной простиралось зеленое море листвы, и вот уже ее сменила невысокая трава... А впереди простиралась еще более зеленая, просто ярчайшая равнина, огороженная деревянной изгородью, – поле с каким-то злаком. Похоже на пшеницу, но не совсем... Хотя я и не агроном, но, по-моему, это растение на Земле не растет. Оставив тотем с посохом на краю леса, я отправился на разведку.
Поле оказалось не таким уж большим; вот уже видны и домики. Бревенчатые избушки с низкими, чуть ли не от земли, крышами и дырами в крышах, из которых поднимались клубы дыма. Н-да, печи здесь, похоже, не изобрели... Я содрогнулся при мысли о том, как здесь живут. Остается надеяться, что это просто глухая провинция, иначе любая задержка здесь – в этом мире, я имею в виду, – будет просто кошмарной. Домой, домой...
Сделав круг над деревней, я не увидел на улице никого, кроме сидящего на скамье у стены дома, стоящего немного поодаль от остальных домов, старика, устало глядящего куда-то в небо. Заметив меня, он удивленно присмотрелся, затем радостно встрепенулся и принялся махать мне руками. Убедившись, что привлек мое внимание, он встал со скамьи и побрел в сторону от деревни, время от времени поднимая взгляд, чтобы убедиться, что я следую за ним. Местность здесь немного понижалась, так что с земли вскоре уже не было видно домов деревни; здесь старик остановился и снова замахал руками. Не знаю, чего ему нужно, но он, похоже, хочет, чтобы я спустился... Ладно, буду налаживать контакт с местным населением. Все равно меня уже раскусили...
Я приземлился и сменил облик.
– Легкого ветра под твои крылья, летящий за совой, – произнес старик. – Могу я попросить тебя о помощи?
Ну вот же! Еще один туда же... Видимо, мои мысли отразились на лице, поскольку старик поспешно продолжил:
– Разумеется, твои усилия будут вознаграждены. У меня есть кое-что, что очень пригодится Говорящему с духами...
Я вздохнул. Квест с наградой... Ну, по крайней мере, выслушать его стоит. В любом случае он пригодится для налаживания отношений с местными. Хотя есть в этом дедке что-то... странное.
– Я тебя выслушаю, там и посмотрим, смогу ли помочь.
Старик с явным облегчением кивнул.
– Эту деревню преследуют несчастья, – начал он. – Неудачи, голоса по ночам, скот болеет, в деревне даже двое одержимых! Словно проклятье какое-то...
– Может, так оно и есть? – пожал я плечами.
– Возможно, – согласился старик. – И я очень прошу избавить от него деревню. Я пытался сделать это сам, но, – он вздохнул, – не успел. Глупейшая история...
Хм... Его речь правильная; говорят ли так в деревнях? Хотя, возможно, это амулет так переводит...
– Ладно, – решил я, – посмотрю, что там с этой вашей деревней. Сейчас, кое-что прихвачу... Кстати, кто в деревне главный? Не вы?
Он отрицательно покачал головой.
– Линок, плотник. Он здесь староста.
– Ну, познакомишь. Сейчас...
Я закрыл глаза, потер виски и, сосредоточившись, бросил мысль тотему: «Принеси мне посох и присмотри сверху».
Через несколько минут сова была здесь и сбросила посох в мои протянутые руки. Ну что же, я готов... надеюсь.
– Ну, пойдем... Звать-то тебя как?
– Сокен. Хотя когда-то... – он вздохнул. – Но нет смысла горевать о безвозвратно прошедшем.
Он зашагал обратно к деревне, и мы с совой последовали за ним – я по земле, сова в небе. И все-таки что-то в этом старике не так... Впрочем, если бы он был опасен, тотем бы меня предупредил. Так что – не унывай, шаман, и шагай навстречу приключениям...
Старик подошел к самой большой избе и постучал в дверь. Я обратил внимание, что над дверью вырезаны охранные руны. Одна даже настоящая... Защищает от пожаров. Настоящая была врезана давно, а вот большинство остальных – недавно, я бы сказал, не больше недели назад.
Изнутри послышались шаги; дверь открылась, и наружу выбрался худой, просто-таки иссохший человек с парой клочьев седых волос на висках. Однако... Я-то ожидал здоровенного детину.
– Кто такой? – хмуро спросил мужичок.
– Это Говорящий с духами, – сообщил Сокен. – Он посмотрит, что с нашей деревней...
Я кивнул. Мелькнула мысль сперва попросить поесть, но... Я еще могу потерпеть, а впечатление – штука важная. И его нужно производить.
– Я начну с одержимых. Где они?
Чахлый староста с сомнением оглядел меня, потом махнул рукой. Посмотрел на старика Сокена; тот кивнул.
– Ну, пойдем...
Мы втроем вернулись к избушке, у которой сидел Сокен. Он открыл низенькую дверь – хм, а над ней охранных знаков нет, странно как-то для дома колдуна, а никем иным Сокен быть не может – и шагнул внутрь. Взмахнул рукой, и помещение осветил тусклый голубоватый свет. Хм, и не такой уж слабый, если позволяет себе магическое освещение... Обычно слабенькие деревенские колдуны магией пользуются только тогда, когда она действительно нужна.
От двери шел пологий спуск внутрь дома. Вот почему домики такие низкие... Оказывается, деревянный верх стоит на прямоугольной яме мне по плечо. Судя по тому, как выглядел ничем не прикрытый спуск от двери, в выкопанной яме разводили огонь и обжигали землю. Любопытный подход к строительству...
Стены и пол этой ямы были покрыты деревянными панелями; возможно, под одной из них прятался погреб. В углу стоял деревянный ларь с плоской крышкой, способный служить лавкой или столом, а у дальней стены – две лежанки, на которых кто-то неподвижно лежал. Понятно... Колдун не смог изгнать из одержимых злых духов и просто опоил их снотворным.
– С утра и днем они спокойные, а вот ближе к вечеру приходится усыплять... – подтвердил мою догадку Сокен.
Я, пригнувшись, чтобы не стукнуться головой, вошел в помещение.
Одержимыми оказались подросток лет двенадцати и старушка неопределенного возраста. Самые слабые... Из ноздрей и полуприкрытых ртов пострадавших медленно поднимались, рассеиваясь на свету, клубы черного тумана. Действительно, злые духи... Беспамятные называются, слабые духи. Обычно захватывают тело человека целыми стаями, когда он спит или без сознания, но, как правило, достаточно дать одержимому пару пощечин, чтобы он пришел в себя.
– Как давно ими завладели? – обратился я к колдуну.
– Дня три как, – отозвался он.
– Три дня? – удивился я. Если доверять моим шаманским знаниям, дольше суток эти духи в живом человеке не держатся – слишком слабые. Так что либо меня снабдили неверной информацией, либо здесь что-то не то... И мне кажется, что второе вернее.
Но в любом случае изгнать их несложно.
– Что ж сам-то не справился? – поинтересовался я.
– Погодник я, – вздохнул дедок. – Геомант еще немного. А одержимость...
Он виновато развел руками. Понятно, эти уроки он проболел...
Я подхватил мальчишку на плечо и понес к выходу.
– Чего стоите? – обратился я к своим спутникам. – Помогайте!
Вскоре пациенты были извлечены из избушки и размещены на теплой земле. Сейчас мы вас, хе, вылечим... Тут даже камлание не нужно, случай несложный. Подняв посох, я замахнулся и ткнул в грудь мальчишке. Его рот широко распахнулся, словно для крика, глаза выкатились, но вместо звука изо рта вырвался густой клуб черного дыма. Вот так... Линок, неспособный увидеть покидающих тело злых духов, дернулся было, но Сокен остановил его движением руки. Еще несколько ударов; с каждым изо рта и носа мальчишки вырывались новые порции дыма. Наконец это прекратилось. Я еще раз осмотрел его и, убедившись, что больше в его теле не осталось затаившихся Беспамятных, удовлетворенно кивнул.
– Здоров. Только от кашля настойку советую выпить, когда проснется.
Аналогичная процедура со старушкой заняла чуть больше времени, но вскоре лечебные процедуры были закончены.
– Ну, вот, – сообщил я, – об одержимых я позаботился, а теперь было бы неплохо поужинать.
– Это еще нужно посмотреть, что с ними будет, – проворчал негативно настроенный плотник.
Я пожал плечами.
– Что с ними будет – мне неизвестно, а вот от злых духов я их избавил. А за работу плата вообще-то положена. Я ведь, кстати, не только изгонять умею...
– Накормим... – буркнул Линок.
Линок оказался мужиком одиноким. Скорее всего, вдовец – вряд ли деревенский староста в его возрасте может оставаться холостым... Пригласив в свою избу, он накрыл стол – вернее, такой же ларь, как и в доме Сокена. Вид угощения заставил меня мысленно скривиться и собрать волю в кулак, чтобы не выдать эмоции, зря обидев хозяина. Пара грубых лепешек, отдающих все тем же жутко нелюбимым мной бородинским хлебом, немного творога крупными хлопьями, кусок молодого сыра, крынка молока да миска какой-то каши, похожей на овсяную. Дома я из всего этого стал бы есть, вернее пить, разве что молоко... Однако здесь разносолов не предвидится. С трудом сдержав вздох, я принялся за ужин.
Все-таки много съесть мне не удалось. Что поделать, ну разборчивый я в пище... Впрочем, боюсь, здесь это быстро пройдет. Хорошо хоть, удалось сделать вид, что я не очень голоден, а то хозяин бы меня не понял...
– Ну что ж, – произнес я, закончив издеваться над своим желудком, – два дела сделаны, осталось третье. Будем разбираться с вашим проклятьем...
Я задумался. Так, с чего бы начать...
– Как давно началось? – обратился я к Линоку.
– Дней пять назад. Днем все ничего, а по ночам... разное деется.
Он сделал рукой какой-то жест; видимо, что-то ограждающее, как у нас крестятся.
– Кому просто кошмары снятся, кто в мокром просыпается, кто-то вовсе спать не может... Голоса чудные люди слышат... Кое-кто болеет... Я вона как усох... Был-то чуть не вдвое больше. Хорошо хоть, дальше не пошло...
– Хм... – задумался я. – Значит, ночью и посмотрим. Пожалуй, во дворе лягу, чтобы все избы видеть...