– Я его слышу.
Друзья прислушались. Кто-то говорил голосом Джима: – Открой! Пусти Виллис! – Голос шел из дверного репродуктора.
Джим кинулся к двери в тамбур, но его остановил часовой.
– Эй, – запротестовал Джим, – откройте дверь. Это Виллис.
– Это какая-нибудь ловушка. Отойди.
– Впустите его. Говорю вам, это Виллис.
Часовой привел шлюз в действие, отогнал всех от двери и сам стал сбоку с пистолетом наготове. Внутренняя дверь открылась, и ввалился Виллис. Он примирительно говорил: – Джим ушел. Все ушел.
Виллис пошел гулять.
– Как же ты выбрался из дома?
– Лышел.
– Но как?
Виллис, очевидно, не находил в этом ничего сложного и не желал вдаваться в подробности.
– Может, он вышел с Поттлами? – предположил Фрэнк.
– Может быть. Да неважно, в конце концов.
– Ходил в гости, – сознался Виллис. И перечислил с десяток марсианских имен. – Хорошо. Водный друзья. Дали Виллис хороший вода, много. – Он почмокал, как будто губами, хотя не имел таковых.
– Ты только неделю назад пил, – укоризненно сказал Джим.
– Виллис хороший! – возразил Виллис.
– Погоди-ка, – сказал Фрэнк. – Он ведь был у марсиан!
– Да хоть у Клеопатры, зачем убегать-то было?
– Ты что, не понимаешь? Он может добраться до туземцев, он уже это сделал. Все, что нужно, – это передать с ним сообщение для Гекко.
В свете последних событий Макрей еще больше заинтересовался их планом. Втроем они составили сообщение на английском для перевода.
“Привет тебе, – говорилось в нем, – это весть от Джима Марло, водного друга Гекко из города… – Далее следовало совершенно непроизносимое марсианское название Кинии. – Кто бы ты ни был, друг моего друга, прошу тебя немедленно передать мои слова Гекко. Я в большой беде, и мне нужна ваша помощь”. Дальше рассказывалось, что с ними произошло, кто в этом повинен и на какую помощь они надеются. К телеграфной краткости не стремились: нервная система Виллиса могла вместить хоть тысячу слов.
Макрей перевел текст, натаскал Джима бегло читать его, после чего они попытались внушить Виллису, что ему следует делать.
Виллис был рад стараться, но его легкомысленный, бесшабашный подход ко всякой задаче чуть было не довел всех до истерики.
Наконец сошлись на том, что Виллис, пожалуй, готов выполнить задание. По крайней мере, когда его спрашивали, что он должен делать, он отвечал “идти друзья”, и, когда его спрашивали, что он должен сказать, он, как правило, начинал передавать сообщение.
– Авось сойдет, – решил Макрей. – Мы знаем, что у марсиан есть средства быстрого передвижения, хотя и не знаем какие. Лишь бы наш дружок-колобок не забыл, куда он идет и зачем.
Джим отнес Виллиса к входной двери. По распоряжению Макрея часовой пропустил их, и Джим вышел с Виллисом в тамбур.
Попрыгунчик, по-видимому, усвоил свои инструкции, хотя его ответы выдавали обычный умственный кавардак.
Джим постоял на пороге, где не мог попасть под выстрелы, и посмотрел, как Виллис скатился с крыльца.
Поттлы все еще лежали там, где упали. Виллис посмотрел на них, вильнул в сторону и побежал по улице, пропав из поля зрения Джима, – с порога его не стало видно. Джим пожалел, что не взял с собой зеркальце, оно могло бы служить перископом. Потом собрал все свое мужество, лег и выглянул за дверь.
Виллис ушел уже далеко, и ничего с ним не случилось. В дальнем конце улицы стояло какое-то сооружение, которого раньше не было. Джим высунул голову еще на дюйм, чтобы рассмотреть его получше. Тут дверной косяк над ним задымился, и Джим ощутил легкий электрический разряд от прошедшего близко луча. Он убрал голову и вернулся в шлюз.
Внутри у него все оборвалось, и он был убежден, что больше не увидит Виллиса.
Глава 12
“HE СТРЕЛЯЙТЕ!”
День для Джима и Фрэнка тянулся без конца. Свой план они могли осуществить, только когда стемнеет.
Предводители колонистов все время заседали, но это происходило при закрытых дверях, и мальчиков туда не приглашали.
Ужин был приятным разнообразием: во-первых, они проголодались, а во-вторых, кухня теперь освободится и они смогут пробраться к мусорному люку. Так думали Джим с Фрэнком, но на деле все оказалось по-другому.
Женщины, хлопотавшие на кухне, сначала взялись за уборку, а потом, похоже, собрались просидеть всю ночь за кофе и разговорами.
Мальчики под разными предлогами все время совались на кухню, что наконец стало вызывать подозрения у миссис Палмер. Потом туда прошел другой мальчишка, и Джим последовал за ним, не зная, что придумать на этот раз.
– Миссис Палмер, капитан Марло спрашивает, не слишком ли трудно вам будет подежурить ночью, чтобы снабжать часовых кофе и сандвичами.
– Совсем не трудно, – ответила она, – мы будем только рады. Генриетта, спроси, пожалуйста, кто согласен подежурить. Я буду первая.
Джим вернулся к Фрэнку.
– Ну, какие шансы? – спросил Фрэнк. – Не собираются они там расходиться?
Джим сказал ему, что шансов никаких. Фрэнк выругался, употребив пару слов, которых Джим раньше не слышал.
– Что будем делать, Джим?
– Не знаю. Может, когда она останется одна, она выйдет куданибудь.
– Или мы ее выманим, наврем что-нибудь.
– Скажем, что ее просят в штаб. Это точно сработает.
В этот момент погас свет. Стало темно, как в пещере, и наступила какая-то тревожная тишина. Джим не сразу сообразил, что это прекратилась циркуляция воздуха от нагнетателя на крыше.
Завизжала какая-то женщина. К ней присоединилась другая, повыше тоном. Голоса в темноте вопрошали, жаловались, успокаивали.
В вестибюле показался свет, и Джим услышал голос отца:
– Тихо там. Это просто авария. Имейте терпение. – Огонек двинулся в их сторону и вскоре осветил их. – А вы, ребята, шли бы спать.
Отец прошел дальше. Где-то гремел доктор, убеждая кого-то замолчать и успокоиться.
Отец Джима вернулся и на этот раз сказал:
– Всем надеть скафандры. И респираторы. Мы надеемся исправить повреждение через несколько минут, но осторожность не помешает. Не волнуйтесь: давление будет держаться еще, по крайней мере, полчаса. Вполне достаточно для того, чтобы одеться, если даже мы так быстро не управимся.
Всюду зажигались огни, и вскоре если не в комнатах, то в коридорах стало достаточно светло. Везде замаячили фигуры людей, влезающих в скафандры.
Джим и Фрэнк, поскольку собирались уходить, уже были в скафандрах, при оружии и с масками на головах.
– Может, проскочим сейчас? – предложил Фрэнк.
– Нет, – ответил Джим, – они все еще на кухне. Там свет.
По коридору шел доктор Макрей. Джим остановил его.
– Док, как вы думаете, скоро починят электричество?
– Ты что, смеешься?
– Почему, док?
– Это очередная пакость Бичера. Он отключил нас от сети.
– Вы уверены?
– Аварии нет, мы проверяли. Я еще удивляюсь, почему Бичер этого раньше не сделал. Но вы, ребята, не болтайте, отец Джима и так с ног сбился, утихомиривая нервных дамочек.
Несмотря на уговоры капитана Марло, истинное положение вещей скоро стало известно всем. Давление падало медленно, так медленно, что необходимо было оповестить всех и распорядиться, чтобы все надели респираторы. Иначе недостаток кислорода мог бы захватить многих врасплох. Теперь уже бесполезно стало придерживаться версии об аварии, которую вот-вот исправят. Температура в здании постепенно понижалась. Замерзнуть в закрытом изолированном здании они не могли, но ночной холод все же проникал внутрь.
Марло перенес штаб в вестибюль, где заседали при свете фонарика. Джим с Фрэнком потихоньку прокрались туда и спрятались в темноте. Им хотелось быть в курсе дел и совсем не хотелось идти спать, как им было велено, тем более что их кровати, как верно заметил Фрэнк, были уже заняты миссис Марло, Оливером и Филлис.
Они не отказались от намерения уйти через мусорный люк, но знали, что там слишком людно и улизнуть незаметно вряд ли удастся.
К Марло подошел Джо Хартли, один из гидропоников колонии, а за ним его жена – она несла их маленькую дочку в защитной пластиковой палатке, над которой, как труба, торчал нагнетатель.
– Мистер Марло, то есть капитан…
– Да?
– Надо что-то делать. Наш ребенок этого не выдержит. У нее круп, а мы не можем добраться до нее, чтобы ей помочь.
К ним протиснулся Макрей.
– Надо было показать ее мне, Джо. – Он осмотрел ребенка через пластик и сказал: – По-моему, малышка в порядке.
– Она больна, говорю вам.
– Хмм, от такого осмотра, конечно, мало толку, и температуру нельзя измерить, но мне кажется, опасности нет.
– Вы просто хотите меня успокоить, – сердито сказал Хартли. – Что можно сказать, когда она под колпаком?
– Что тут поделаешь, сынок, – сказал доктор.
– Что поделаешь! Что-нибудь да надо делать. Это не может…
Жена дернула его за рукав, они пошептались, и Хартли сказал: – Капитан Марло!
– Да, мистер Хартли.
– Вы как хотите, а с меня хватит. У меня жена и ребенок.
– Вам решать, – холодно сказал Марло и отвернулся.
– Но… – Хартли умолк, видя, что Марло больше не обращает на него внимания. Он нерешительно постоял, как будто ожидал, что его будут отговаривать. Жена тронула его за руку, и они пошли к главному выходу.
– Чего они от меня ждут? Чуда? – спросил Марло у Макрея.
– Вот именно, сынок. Люди в большинстве своем так и не становятся взрослыми, все ждут, что папа достанет им луну с неба. Однако Джо ненароком сказал правду – надо что-то делать.
– Не вижу, что можно сделать, пока Саттон с Толендом не закончат.
– Нельзя их больше ждать, сынок. Надо прорываться отсюда. Теоретически в респираторе можно прожить много суток, но на практике это не пройдет, на что и рассчитывает Бичер. Нельзя до бесконечности держать несколько сот людей в темноте и холоде, да и в масках. Дело кончится паникой.
Даже сквозь маску чувствовалось, как устал Марло.
– Не можем же мы прорыть туннель наружу. Выход один – через дверь, а дверь перекрыта. Это самоубийство.
– Придется рискнуть, сынок. Я возглавлю вылазку.
– Нет, я, – вздохнул Марло.
– У тебя жена и дети. А у меня никого, и я так долго живу взаймы, что уже со счета сбился.
– Это моя привилегия, так что вопрос решен.
– Это мы еще посмотрим.
– Я сказал, вопрос решен, сэр!
Они не доспорили – внутренняя дверь шлюза открылась, и вошла, шатаясь, миссис Хартли. Она безудержно рыдала, держа на руках девочку в защитной колыбельке.
Повторилась история с Поттлами и Гиббсом. Как понял доктор из того, что прорывалось сквозь рыдания миссис Хартли, они с мужем соблюли все предосторожности. Они выждали, прокричали, что хотят сдаться, и посигналили фонариком. Не получив ответа, они покричали еще, и Хартли шагнул через порог с поднятыми руками, а жена светила на него.
Его застрелили, как только он вышел.
Макрей передал миссис Хартли женщинам и вышел на разведку.
Почти в тот же миг он вернулся.
– Дайте кто-нибудь стул. Ну-ка, Джим, слетай.
– В чем дело? – спросил Марло.
– Сейчас скажу. Есть кое-какие подозрения.
– Будьте осторожны.
– Мне затем и нужен стул.
Джим вернулся со стулом, и доктор опять вышел в шлюз. Минут через пять он вернулся.
– Ловушка, – объяснил он.
– Что вы имеете в виду?
– Бичер не может держать людей всю ночь на морозе, я, по крайней мере, так думаю. Это автоматический самострел. Они установили на дверь фотоэлемент, и, когда его кто-нибудь пересекает, срабатывает самострел и срезает того, кто вышел. – Доктор показал стул, прожженный в нескольких местах. – Но не это главное, – продолжал он, пока Марло осматривал стул. – Этот автоматический огонь ведется по двум стабильным линиям: одна проходит в двух футах от пола, другая в четырех. Можно пролезть между ними, если нервы крепкие.
– Покажите-ка, – выпрямился Марло.
Они вернулись через несколько минут с еще более обгоревшим стулом.
– Келли, – распорядился Марло, – мне нужно двадцать добровольцев для вылазки. Займись-ка,
Добровольцев вызвалось около двухсот, проблема была в том, чтобы отбиться от них. Джим с Фрэнком тоже сунулись, но Марло сказал, что возьмет только взрослых неженатых мужчин. Исключение составлял только он сам. Макрея тоже отвергли.
Доктор отвел Джима в сторонку и шепнул ему: – Придержи лошадей. Через пару минут главным тут стану я.
Штурмовой отряд вышел в шлюз. Марло сказал Макрею: – Мы идем на электростанцию. Если нас не будет больше двух часов, командуйте. – Прошел в шлюз и закрыл за собой дверь.
Не успела дверь закрыться, Макрей скомандовал: – Ну-ка, еще двадцать добровольцев.
– Вы разве не будете ждать два часа? – спросил Келли.
– Займись своим вязанием. Когда я уйду, останешься за командира. – Доктор кивнул Джиму и Фрэнку. – Вы двое – за мной. – Макрей быстро отобрал себе людей (как видно, он уже сделал это мысленно перед уходом Марло) и вывел свой отряд в шлюз.
Когда наружная дверь открылась, Макрей посветил фонариком на улицу. Поттлы, Гиббс и несчастный Джозеф Хартли лежали там, но больше мертвых тел не было.
– Дайте-ка стул, – обернулся Макрей. – Я покажу вам, как оно работает.
И высунул стул за порог. Его тут же перерезали два параллельных луча. Когда они погасли, ослепив всех своим блеском, от них остались два бледно-фиолетовых ионизирующих следа, которые постепенно исчезли.
– Как вы могли заметить, – начал доктор, будто читая лекцию студентам, – не имеет значения, где именно находится стул.
Он снова сунул стул за дверь и стал двигать его вверх и вниз… Выстрелы повторялись через доли секунды, но линии огня оставались неизменными: на высоте колен и на высоте груди.
– Пожалуй, будем поддерживать огонь, – решил доктор, – чтобы было видно, куда идти. Первый!
Джим сглотнул и вышел вперед, – а может, его вытолкнули, он не был уверен. Глядя на смертоносную изгородь, он пригнулся и неуклюже, с бесконечной осторожностью переступил. И вышел на улицу.
– Вперед! – приказал доктор. – Рассредоточиться!
Джим побежал по улице, чувствуя себя бесконечно одиноким, но радостно волнуясь. Добежав до угла, он задержался и осторожно выглянул. Не увидев ничего подозрительного, он остановился и стал ждать, готовый стрелять во все, что будет двигаться.
Слева от него виднелось странное сооружение, из-за которого он днем чуть не лишился головы. Теперь было ясно, что огонь ведется оттуда.
Кто– то подбежал к Джиму сзади. Он резко повернулся и услышал:
– Не стреляй! Это я, Фрэнк.
– А другие где?
– Наверное, идут следом.
Впереди, за дотом, из которого стреляли, сверкнул свет.
– Кто-то вышел на улицу, – сказал Фрэнк.
– Ты его видишь? Как нам – стрелять или нет?
– Не знаю.
Сзади подбегал следующий боец. Впереди, там, где Фрэнк как будто заметил человека, сверкнул выстрел, и мимо них прошел луч.
Джим совершенно машинально выстрелил туда, где сверкнуло.
– Попал, – сказал Фрэнк. – Молодец!
– Да? – сказал Джим. – А где тот, который бежал сзади? – Джим заметил, что его трясет.
– Да вот он.
– Кто в меня стрелял? – спросил новоприбывший. – Где они?
– Пока нигде, – ответил Фрэнк. – Джим убрал его. – Фрэнк не узнавал незнакомца – было слишком темно. – Ты кто?
– Смитти.
Фрэнк и Джим удивленно вскрикнули: это был Смайт, практичный человек.
– Не смотрите на меня так, – защищался он, – я пришел в последний момент, чтобы спасти свои вклады. Вы мне деньги должны.
– По-моему, Джим только что с тобой расплатился, – заметил Фрэнк.
– Совсем нет! Это совершенно другое дело.
– Потом, потом, – сказал Фрэнк.
К ним присоединялись другие. Подоспел, отдуваясь, Макрей и проревел: – Говорил я вам, куриные вы мозги, рассредотачивайтесь!
– Он перевел дух: – Идем брать управление Компании. Трусцой, и не сбивайтесь в кучу.
– Док, – сказал Джим, – в том доме впереди кто-то есть.