– Это было в степях Херсонщины. Наш отряд сражался с троллями. Взяли нас тролли в плен и стали спорить, как нас приготовить. Шаверму из нас сделать или хычин. Или шашлык-машлык. Ну, и пока они так препирались, показалось красное херсонское солнце, и все трое захлебнулись своими вонючими слюнями!
Дети помладше доверчиво хлопали глазёнками, остальные же слышали эти рассказы далеко не впервые и просто собрались поглумиться над вруном-старикашкой. Вот только все они мигом утратили даже самый малейший интерес к рассказам Бульбы, стоило только Пендальфу устроить свою традиционную праздничную пальбу «изо всех орудий». Как всегда, это означало, что ветеран спецслужб дошёл до нужной кондиции и опять вышел на тропу войны с врагами Вьетконга. Он носился как ужаленный между сельской площадью и своим уазиком, пополняя боезапас и паля то из ракетницы, то трассирующими из АK-47. В очередной раз вернувшись к машине, сбросив дымящиеся стволы прямо на землю у задних колёс и роясь в багажнике в поисках «херни поубойнее», Пендальф почувствовал какое-то движение в кустах за спиной. Он обернулся, зыркнул глазами, сплюнул под ноги, разрядил обойму в темноту и выругался. Пару секунд послушал наступившую гробовую тишину, перемежавшуюся пьяными выкриками со стороны площади, махнул рукой в сторону кустов и процедил себе под нос: «Все, Пендюша… сегодня больше не курим».
Подхватив на руки миномёт, он взвалил его на плечо, свободной рукой взял за ручку ящик с минами и, пошатываясь под тяжестью ноши, пошагал к заждавшимся селянам. Как только он скрылся за поворотом, из кустов выскочили два перепуганных подростка-коротышки:
– Твою мать, Гек… ещё немного, и я лишился бы правого уха!!!
– Заткнись, Чук, – стуча зубами от страха, промямлил второй подросток. – Мне вообще чуть пол не поменяли! – И он продемонстрировал дырку на своих штанах. – Лезь в машину, пока этот идиот укуренный не вернулся!!!
Пилигрим Чук забрался в багажник и стал рыться в арсенале Пендальфа:
– Чё брать-то? Это???
– Да ты че, дурак? Ты бы ещё бенгальских огней прихватил!!! Бери вон ту здоровую дуру!!!
Схватив невесть откуда оказавшийся у Пендальфа ПЗРК «Стрела», сбросив его на землю и спрыгнув следом. Пилигрим Чук бросился за подхватившим добычу и моментально скрывшимся в кустах приятелем.
Тем временем вечеринка была в самом разгаре – подвыпившие карапузы отплясывали под грохотавший на всю округу сельский оркестр. Все ближайшие кусты были оккупированы парочками, которые периодически сменяли друг друга, шныряя между танцполом и тёмными закоулками.
Фёдор уже раз пять сходил туда и обратно… Не то чтобы поучаствовать… Справедливости ради стоит сказать, что его успехи в общении с «телками» были сравнимы с «успехами» Сени Ганджубаса. Так что он ходил просто «позырить», и, когда это ему наскучило, он принялся искать Бульбу и вскоре нашёл его неподалёку от винных бочек.
Бульба с осоловевшими глазами пытался разговаривать с какой-то тёткой с ребёнком на руках:
– Мадам, позвольте поцеловать вам ручку. Какой у вас хорошенький мальчик. Девочка? Ну, мне-то по барабану, пускай девочка.
Тётка выдернула руку, брезгливо отерев с неё следы старческих лобызаний подолом, возмущённо хмыкнула и поспешила удалиться. Через мгновение на стоящего Бульбу налетел со всей своей молодецкой дури Фёдор, поспешивший к нему на выручку. Он-то прекрасно знал, как легко умудряется старик «огрести по мордасам» в своих неуклюжих попытках залезть под чью-нибудь юбку, – фамильное «умение», передававшееся в их семье из поколения в поколение. Ему и самому не давала разгуляться эта дурная наследственность.
– Бульба?
Старикан развернулся ему навстречу, самую малость не потеряв равновесия, но как только увидел Фёдора, лицо его приняло загадочное выражение. Даже не загадочное, а озабоченное… Глаза его шаркнули по сторонам, внезапно он дёрнулся в сторону, словно прикрываясь от кого-то Фёдором, схватил его за рукав и потянул за угол, прошипев в самое ухо:
– Видал слева? Быстро прячься.
Фёдор попробовал было оглянуться, но настойчивый родственник силком втащил его за собой:
– Посмотри, хвоста нет? Хороший ты парень, Фёдор, но дурак. Всё в детство играешь, а ведь в твои годы Гайдар уже полком командовал! Откроюсь я тебе, Фёдор. Я не Сумкин. Я из органов. Мы тебе, Фёдор, пока доверяем. Поэтому готовься, скоро задание получишь. Проверим тебя на вшивость.
Фёдор почувствовал себя одураченным в очередной раз. Досада захлестнула его: повёлся, как малышня, на россказни старого болвана. Он попытался выдернуть рукав из пятерни перебравшего юбиляра, но тот держался на удивление стойко…
Фёдор издевательски дунул тому в нос и рявкнул:
– Бульба, ты часом с косяками не перебрал? Тень сомнения на мгновение мелькнула в глазах
Бульбы, но он тут же собрался:
– Нет. В общем, так. Отзывают меня. Хочу тебя, Фёдор, заместо себя на должность поставить.
Он притянул Фёдора к себе и что-то горячо зашептал тому на ухо…
G
Высоко в небе над деревней промелькнула неясная тень. В кромешной тьме, без единого бортового огня самолёт-разведчик ВВС США, как всегда, геройски барражировал над чужой территорией в святом для любого янки деле борьбы за мир во всём мире. Пилот сосредоточенно пялился в лобовое стекло и лихо крутил штурвал, старательно объезжая воздушные ямы. По приказу с базы он заложил ещё один круг над деревней – командование не на шутку встревожилось положением дел, когда не обнаружило в селении ни одного мало-мальски захудалого Макдональдса. Уклад жизни карапузов явно представлял угрозу для «мира во всём мире».
G
Тем временем за углом пивной двое любознательно-вороватых коротышек – Чук и Гек – отчаянно крутили рычаги и ручки на ПЗРК «Стрела», тщетно пытаясь привести установку в боевое действие…
– Чук! Я вот что думаю, – почесав пузо, промямлил раскрасневшийся от пустопорожних усилий Мерин Гек. – Не зря же тут в коробке лежит вот это бумаженция!!!
Он протянул своему подельнику напечатанную на грубой коричневой бумаге «Инструкцию по применению ПЗРК „Стрела" для слушателей младших командирских курсов».
– Хе, – выдохнул Пилигрим Чук. – А ты не так глуп… как туп… приятель… Как же мы сразу не догадались??? Её надо разжечь с помощью этой бумаги!!!
Они тут же приступили к воплощению своей гениальной догадки с утроенной энергией. Впрочем, вопреки ожиданиям, бумага никак не хотела разгораться… И когда уже оба окончательно смирились со своим поражением, когда иссякли запасы сквернословия, Мерин Гек, которому досталась почётная миссия разжигать импровизированный костерок, умудрился поджечь собственную рубаху. Синтетическая отрыжка китайской текстильной промышленности вспыхнула куда лучше, чем инструкция, и Гек за считанные секунды превратился в живой факел.
С рёвом повалившись на землю и отчаянно матерясь, он стал кататься по земле, а Чук не нашёл ничего лучшего, чем «гасить» приятеля первым попавшимся под руку предметом, коим не замедлил оказаться ПЗРИ «Стрела». И уже третий удар оказался «в точку» по всем параметрам: Мерин Гек скорчился в муках велосипедиста, на полной скорости соскочившего с сидения на раму, а ракета ПЗРК ушла в темноту, оставляя красивый огненный шлейф.
Пьяному восторгу селян не было предела. И стар и млад роняли слюни восторга, глядя в прочерченное огненной стрелой небо. Разве что в близлежащих кустах трудились, не поднимая головы, разгорячённые парочки – в этот момент им было не до красот.
G
Пилот самолёта-разведчика выматерился и полез в карман лётного комбинезона – его раздражала дурацкая шутка приятелей – таких же «летунов», как и он, – установивших ему на мобильник в качестве сигнала зуммер системы предупреждения о наведении ракет. Не переставая рулить, одной рукой он достал «трубу» и тут же вспомнил, что здесь у отсталых коротышек не действовал роуминг – дисплей телефона безмолвствовал.
Он поднял глаза на табло, где мигала контрольная лампочка: «Внимание: ракета».
Пилот лихорадочно защёлкал тумблерами на панели приборов, попутно выходя на связь с центром управления полётом:
– Алё, база, говорит полковник Пауэрс. What the fuck??? Я попал под плотный заградительный огонь!!! Не было такого уговора, за одну зарплату под пули лезть. My ass is on fire!!! Я вам в Гастелло не записывался!!!
Он вжался в кресло, подобрал ноги, сорвал защитную скобу и рванул ручку на себя.
Через секунду от кабины аэроплана отделилось кресло с пилотом.
И почти тут же ракета безошибочно нашла двигатель самолёта-разведчика.
Когда в небе возник причудливый огненный силуэт, очень похожий на сказочное чудовище, сельчане мигом перестали жрать, бухать и танцевать. Вспышка была столь неожиданной, что опровергла многочисленные обещания «успеть вынуть» и породила в близлежащих кустах будущий демографический взрыв в Шире.
Фёдор обрадовался неожиданной возможности отбрехаться от назойливой болтовни:
– Бульба! Бульба! Зацени – дракон!
– Быть того не может. Пендальф последнего в зоопарке задушил!
G
Обгорелый Мерин Гек кряхтя поднялся с земли, потирая ушибленное место. Очень сильно потирая – его лицо лучилось счастьем:
– Было круто!
Чук ошалело мотнул головой и тут же предложил:
– Давай ещё разок жахнем!
Их обоих тут же повалил на землю ловким милицейским приёмом закончивший своё небольшое расследование Пендальф. Поскольку он был единственным представителем законно избранной власти на данной вечеринке, своё расследование он заодно и завершил. Вынесением приговора:
– Мерин Гек и Пилигрим Чук. Вот сейчас кто-то огребет.
Исполнение приговора не заставило себя ждать…
G
От халявного хлеба и зрелищ у сельчан уже давно болели животы и туманились глаза. Постепенно толпа доходило до нужной кондиции, и вот тут-то и наступило горячо любимое – «а поговорить???» Поскольку языки сельчан явно не способны были толком поддержать позывы их души, искомое «поговорить» разгорячённая толпа стала требовать от виновника торжества. Бульба же набивал себе цену, до тех пор пока просьбы не превратились в скандирование:
– Речь! Бульба, речь! Бульба – речь, речь, речь!!! Речь, Бульба, речь, Бульба – речь, речь, речь!!! Олеее-олааа… Бульба – реееечь!!! Бульба – рееееечь!!!
Изобразив на лице снисходительную улыбку, Бульба отхлебнул пива из большой кружки и развязной походкой отправился на сцену к импровизированной трибуне. Больше всех в толпе старался Фёдор – в конце концов не зря же Бульба мучил его своей «импровизированной» речью всю предыдущую неделю. К тому же его жуть как интересовал сюрприз, припасённый Бульбой на самый конец выступления. Этот момент хитрый старикан скрывал даже от него! Так и репетировал, запираясь в туалете и просиживая там часами. Всё, что смог расслышать Фёдор, подслушивая под дверьми, так это непонятное «Гудбай» и звук сливаемой воды… Поэтому, когда Бульба влез-таки на бочонок из-под вина, Фёдор весь обратился во внимание.
– Мои дорогие Сумкины и Шлюмкины, – начал Бульба. – Чуки и Перестуки, Рытлы и Корытлы, Тузиксы, Телепузиксы, Татталья, Барзини…
– Сопрано! – откликнулись сельчане.
– Ага, Сопрано и все остальные, – согласился Бульба. – Сегодня мне стукнуло сто одиннадцать лет.
– С днём рождения! – взревела толпа. Бульба выдержал паузу и продолжил:
– Я стар. Я очень стар! Я просто суперстар! Шутка, конечно! Половина из вас – просто славные карапузы. А с другой половиной я запросто пошёл бы в разведку. У меня есть две новости. А точнее, одна, и щас я вам её скажу. Дальше откладывать некуда. Я ухожу. Сейчас, гудбай.
И тут… Бульба действительно ушёл. Сразу! Исчез!! Растворился!!! Никто, кроме Пендальфа, так и не успел заметить, как Бульба надевает себе на палец неприметное колечко… Толпа захлебнулась восторженным рёвом, попадали в обморок впечатлительные барышни, а очнувшиеся алкаши пропитыми голосами стали требовать повторить представление. Какой-то деревенский мальчишка так и застыл с раскрытым ртом, продолжая пялиться в пустоту на то место, где только что стоял Бульба. Подзатыльник, щедро отвешенный ему приятелем, вернул парнишку в реальность.
– Копперфильд-раззява… Ты чего пялишься, Дэвид??? Себя на том месте увидел? Придурок!!! Читал, что написано? Не пробуйте повторить это дома!!!
– Вот именно, – бросил в их сторону проходивший мимо Пендальф – он с хитрым прищуром следил, как прогибаются доски на сцене под тяжестью шагов невидимого Бульбы. – Жрал бы ты поменьше, может, и вправду был бы невидимым, дорогуша… – хмыкнул он в усы и пошагал вслед, отмечая то открывшуюся саму по себе калитку, то повернувшийся в дверном замке ключ, то, наконец, отворившуюся входную дверь.
Довольная харя Бульбы возникла посреди комнаты самым невероятным образом – стянув с пальца кольцо, он помусолил его в ладонях и, удовлетворённо хмыкнув, упрятал своё сокровище в карман жилетки. Что-то напевая себе под нос, он принялся расхаживать по дому в превосходном настроении – пока в одной из комнат не наткнулся на насупленного Пендальфа.
– И чё это было? Амаяк Акопян и его ляськи-ма-сяськи???
– Да ладно, Пендальф! видал, как всех заколбасило? – не мог остановиться Бульба.
– Полегче с волшебным кольцом, дружище Сумкин. Иногда проще просто курнуть… а то может и башню сорвать.
– Да, ладно, расслабься!!! Я только разок-то и попробовал. Пригляди за хлопцем. За Фёдором. – Несмотря на взвинченность, Бульба явно понял, к чему клонит его кореш, и всячески пытался «слезть с темы».
– Отдыхай, дружище. Всё будет ништяк.
– Я ему всё оставляю.
– А золото, бриллианты?
– Да, да. Кольцо в конверте, на каминной полке, – Бульба оглянулся на Пендальфа, шагнувшего к камину, и понял, что попался. – Ой, ошибочка вышла. Оно у меня на кармане. Вот тебе раз! Хотя… это ж подарок судьбы. А подарки не передаривают.
Пендальф насупился:
– Есть мнение, и не только моё, что кольцо надо оставить.
Бульба ринулся в атаку, неуклюже и со всей дури:
– На это я пойтить не могу! Да. А придётся! Надо было сразу его в ломбард сдать, как только нашёл. Я теперь придётся за так отдать!
– Спокуха, без пены, – давил коротышку авторитетом Пендальф.
– Я что ты меня заводишь? – дёрнулся Бульба, отвернулся от приятеля, сунул руку в карман, словно ища поддержки, и пробурчал себе под нос: – Колечко, колечко, выйди на крылечко…
– Знакомый базар, где-то я такое уже, это, слышал… Вышел Бульба на крыльцо почесать своё кольцо… Хе-хе…
Не стерпев издевательства, Бульба снова завёлся не на шутку:
– Моё кольцо! Хочу – отдам, хочу – золотые зубы вставлю!
– Будешь упираться – тебе и вправду зубки вставлять придётся… Ладно, не гоношись… Я тебе и так денег дам – хоть в три ряда вставь, как у акулы.
И тут Бульба окончательно потерял разум:
– Ааа, я понял – ты кольцо себе закрысить хочешь!
Пендальф решил, что пора брать быка за рога и давить на психику. Он словно стал на две головы выше, в комнате потемнело и запахло вазелином.
– В этот раз разозлил ты меня, Бульба, по-настоящему. Гляди, как бы чего не вышло. Плетнём придавит или авария какая случится. Не зли меня, крысёныш. Отдай кольцо по-хорошему от греха подальше. Не кривляйся, давай уже.
Бульба моментально растерял остатки геройства, сник, но быстро сумел собраться, да так умело, что Пендальф был вынужден признать свою школу – коротышка не оставил надежд выкрутиться:
– Ты прав, Пендальф. Была не была, отдам кольцо Фёдору. Что-то я засиделся, пора валить. Пора.
Бульба подошёл к столу, вытащил драгоценность из кармана, подбросил на ладони и со вздохом разочарования… сделав вид, что оставляет кольцо, одновременно ловким движением опытного напёрсточника в последнюю секунду смахнул его себе в карман.
Пендальф аж крякнул от удовольствия – мелкий гадёныш знал своё дело крепко.