Олег глянул на часы:
– Ни фига себе… Сутки уже.
– А с нами кто-нибудь еще был?
– Да, парни мои. Тоже лежат со мной в одной палате. Правда, среди них я один ходячий. Вот пришел тебя навестить.
– Почему меня отдельно положили?
– Говорят, состояние тяжелое.
Трифон пошевелил руками-ногами, осторожно качнул шеей:
– Вроде у меня ничего не сломано…
– Врачам виднее, - философично, совсем не по-бандитски, заметил Олег. Сел рядом с кроватью Трифона на жесткий облезлый фанерный стул: - Ты слушай меня внимательно. Квартира твоя не просто так взорвалась. Не от утечки бытового газа. Ее взорвали. Сдается мне, это поработал тот самый смурной чувачок, который приехал тебя замочить.
Трифон схватился за голову и застонал от ужаса.
– Не дергайся, - успокоил его Олег. - Жив же.
– Да я не о себе! - вскричал Трифон. - Олег, ведь в квартире была Димка! Господи, неужели ее больше нет…
Олег странно посмотрел на Трифона:
– Больше нет и меньше нет тоже. Говорят, на момент взрыва квартира была пуста. Никого там не обнаружили. Только нас собрали с лестничной площадки, как тараканов мореных.
– Слава богу! - чуть не перекрестился Трифон. И тут его осенило. - Олег, это рука.
– Что рука?
– Та рука, о которой я тебе рассказывал! Она, наверно, почувствовала, что Димке и инкубу грозит опасность, и перенесла их куда-нибудь в безопасное место…
– Найти бы еще это безопасное место, - мрачно сказал Олег. - Тут предки уже являлись - истерику закатывали: куда Димка подевалась? А че я им скажу?
В кармане замызганной больничной пижамы Олега что-то по-шмелиному загудело.
Олег здоровой рукой достал мобильник, приложил к уху:
– Ну? - и тут же, сменив мрачно-деловитый тон на возмущенно-ласковый: - Это ты? Ты где, паразитка?!
– Это Димка? - потянулся всей душой к мобильнику Трифон.
Олег кивнул и продолжал говорить:
– В Москве? Какого фига ты делаешь в Москве? Как ты туда попала? Похитили? Сначала похитили, а потом не похитили? Димка, ты хоть иногда думай, что говоришь! Ты понимаешь, что тут твои предки уже на ушах стоят? А, ты им позвонила… Ну, иногда ты вспоминаешь про свои мозги, это точно… Так кто тебя похитил, кому я должен башку отвинтить? Что-о?…
Олег с озадаченным видом передал трубку Трифону:
– Димка говорит, что ее похитил царевич Филимон. И хочет с тобой пообщаться.
Трифон схватил трубку.
– Привет, - тепло и робко толкнулся ему в ухо Димкин голос. - Трифон, как у тебя дела?
– Да все в порядке! Димка, ты-то как? Этот царевич, он какой? Тебя пытали?
Димка рассмеялась:
– Нет, ничего подобного. Царевич… Он просто несчастный. Он с агентом Молдером и агентом Скалли решил выкрасть руку, чтоб расколдоваться, а мы с инкубом просто попали под вектор перемещения…
– Димка, ты… У тебя голова не болит случайно?
– Не болит, - отрезала Димка. - Я скоро приеду.- И возможно, не одна.
– С инкубом, да?
– И с царевичем Филимоном… Понимаешь, Трифон, настоящую руку подменили! Она исчезла! Филимон страдает - ему хочется себе человеческий облик вернуть! Поэтому он думает, что ему надо с тобой пообщаться - может, ты ему поможешь…
– Я что, маг? Блин, лучше б эта рука не появлялась, от нее одни неприятности!
Димка помолчала секунду, а потом сказала:
– Если б эта рука не появилась, я бы никогда так и не набралась смелости…
Трифон почувствовал, что от его щек можно прикуривать.
– Смелости на что, Димка?
– Пока, Трифон. Жди. Мы скоро будем. Олегу привет. Кстати, он тебе не бил за меня физиономию?
– Пока нет, - сказал Трифон, но вспомнил, что должен играть роль опального возлюбленного, и добавил: - Он собирался. Но не успел.
– Передай ему, чтоб он тебя даже пальцем не трогал! - тут же взвилась Димка.
Трифон засмеялся:
– Передам.
Голос Димки исчез.
Трифон передал трубку Олегу и сказал:
– Мне нужно отсюда сваливать. Вернуться на свою квартиру, посмотреть, что хоть от нее осталось. По мою душу собирается явиться некий царевич Филимон… Черт, он же мне во сне снился! Чудовище такое, не приведи бог!
– Сваливаем вместе, - постановил Олег. - Мне тоже интересно на чудовище посмотреть.
– А твои пацаны?
– А что пацаны? Пусть лежат, отдыхают. Или ты думаешь, что я без них ничего не стою?
– Нет, Олег.
– То-то. Только хата твоя, Трифон, конкретно погорела, и тебе там засвечиваться нельзя. Туда лучше не соваться.
– А куда же я? - растерялся Трифон.
– Ко мне на дачу, - прошептал Олег. - Двойной бонус: киллерок тебя там не засечет и менты не прискребутся с допросами-расспросами.
– Логично, - кивнул Трифон. - И что ты, Олег, ко мне такой добрый?
Олег совершенно серьезно сказал:
– Книжку одну в детстве любил. «Убить пересмешника». И хорош ржать, а то санитарская кодла сбежится!
Но санитарская кодла не сбежалась. Все оказалось гораздо хуже. В палату Трифона невинной тенью проникла милая Гранечка.
Она рассыпала из пакета яблоки, бросилась к Трифону и запричитала:
– Триша, дорогой, какое счастье, что ты жив!
– Не уверен, - процедил сквозь зубы Трифон. Перспектива общения с Гранечкой моментально ввела его в депрессивное состояние.
– Тришенька, - в глазах Гранечки бриллиантами сверкали слезы, - что говорят врачи?
– Жить будет, но без тебя, - вместо Трифона неласково сказал Олег. - Че тебе надо, Гранечка?
Трифон поморщился. Хоть Гранечку он и сам терпеть не мог (а кто мог?), но тон Олега все-таки был крайне негуманным.
– Слушай, Гранечка, - сказал Трифон, максимально понуждая себя к вежливости. - Спасибо тебе, конечно, за заботу. Только это ты зря.
– Может быть, тебе нужно сделать перевязку? Или массаж? Или укол? Я могу! - воодушевилась Гранечка, как будто Трифон только что в любви ей объяснился, а не послал ее вежливо куда подальше.
– Нет, спасибо. - Трифон не знал, что ему делать: то ли смеяться, то ли злиться.
– Трифон, я для тебя что угодно сделаю! - с пафосом воскликнула Гранечка.
Трифону стало тошно. Да и какому нормальному мужчине не станет тошно, если девица, к которой он совершенно индифферентен, примется так откровенно являть пример милосердия и самопожертвования? Просто сразу захочется сбежать куда-нибудь в Арктику - к тем двум мужикам из рекламного ролика, которые в промерзлой избе пьют банками «Нескафе», моются снегом и общаются исключительно с белыми медведями! И никакого женского общества на тысячи километров вокруг! Вот оно, настоящее мужское счастье!
– Гранечка, - почти простонал Трифон. - Мне от тебя ничего не надо!!!
– Да? - Гранечку такой ответ, казалось, не разочаровал. - Ну и ладно. Только знаешь что, Трифон? Мне от тебя нужно. Кое-что.
Трифон и Олег буквально онемели. Потому что Гранечка из затюканной дурнушки мгновенно, на их глазах, превратилась в женщину, целеустремленностью взгляда напоминавшую циркулярную пилу. Жутковато сверкая глазами, Гранечка подсела на кровать к Трифону и, почти прижавшись щекой к его щеке, прошептала:
– Трифон, она мне очень нужна…
Трифон отстранился:
– Кто?
Гранечка криво улыбнулась:
– Трифон, не валяй дурака. Ты знаешь, о чем я. Где ты хранишь свою волшебную палочку?
Тут неприлично громко захохотал Олег:
– В штанах! В штанах он ее хранит!
Гранечка повернулась к Олегу. Лицо у нее словно смялось, превратилось в какой-то резиновый ком, на котором бешеным огнем сверкали глаза со зрачками величиной с маковое зернышко.
– Смешно, да? - прошипела Гранечка и вдруг прыгнула с кровати на Олега, как Настасья Кински в классическом триллере «Люди-кошки».
Олег от неожиданности опешил и потому через мгновение валялся на полу с белым от боли лицом, а трепетная Гранечка деловито выкручивала ему здоровую руку.
– Привыкли считать меня безответной дурочкой? - рычала она. - Гранечка - старая дева, Гранечка - тихая идиотка, Гранечка - вечная неудачница… Позвольте-ка вам в этом возразить.
– Р-руку, сука! Руку сломаешь!
– Конечно, сломаю, - нежно улыбнулась Гранечка. - Больше того. Я ее тебе, Олег, на кусочки покрошу, так что ни одна хирургия не восстановит. Я же три года тайком занималась в секции кровавого кумите!
– Отпусти его! - заорал и Трифон. - Чего ты хочешь?!
– Я тебе уже сказала.- Опять нежная улыбка монашки в бегах. - Мне нужен артефакт. Волшебная палочка. Она же рука. Где она? Скажешь - так и быть, оставлю в живых этого ублюдка…
– Я тебя потом на штукатурку пущу, - пообещал Гранечке Олег, за что поплатился новым взрывом боли.
– Я не знаю, где сейчас находится эта рука! - вскричал Трифон. - У меня в квартире был взрыв! Мне сообщили, что рука похищена! Я тут без сознания валялся, как я могу знать?! Да отпусти ты его, я правду говорю!!!
Гранечка отшвырнула от себя бугая Олега так, словно это был хилый доходяга.
– Ладно, - сказала она и стряхнула пылинку с рукава своей крайне скромной курточки. - Давай это проверим. Едем сейчас к тебе, Трифон.
– Гранечка, у тебя что, машина? - вытаращился тот.
– И не только. - Гранечка щелкнула пальчиками.
Ох, как этот щелчок Трифону не понравился!
Потому что кое о чем напомнил…
А в палату, повинуясь Гранечкиному щелчку, вошли субтильные телом, но крепкие духом перцы Гена и Юрик.
– Привет, маргиналы! - дружественно сказали перцы. - Добровольно пойдете или вас подбодрить?
И перцы вытащили из-за поясов вполне серьезные пушки.
Трифон мельком подумал, что какая-то жуткая нынешняя зима у него получается: второй раз буквально за несколько дней ему угрожают оружием. А все из-за чего? Из-за бойкой, не вовремя появившейся в жизни Трифона заботливой женской руки! Она его, понимаете ли, счастливым сделать захотела! Чувствуется. Количество счастья повышается прямо с каждым шагом.
Трифон помог Олегу подняться. Тот глядел люто, но Трифон понял - этот взгляд предназначается не ему. Но на всякий случай Трифон сказал:
– Олег, извини, что я тебя втянул в это дело…
Олег только хмыкнул, потом сообщил:
– Эти братки не шутят, у одного «штейр-манлихер», у другого «ингрэм». И где только достали? Нет, пора мне на покой уходить, если у меня в городе такая мелкая шобла и с такими пушками белым днем разгуливает!
– Захлопнись, - сказал Олегу Юра. - Не дави на мою почти детскую психику. Спустились тихо по запасной лестнице, сели в машину, поехали. Что не так - снесу башку на раз. Мне можно, у меня справка есть, что я псих и бывший спецназовец с афгано-чеченским синдромом.
Повинуясь приказу «бывшего спецназовца», Олег и Трифон тихо вышли из палаты, двинулись по пустому, пропахшему больничным убожеством коридору, Гранечка возглавляла шествие, она же ухитрилась при помощи какой-то металлической закорючки открыть обитую грязной фанерой дверь с надписью «Запасный выход». На лестнице запасного выхода было грязно, валялись шприцы, рваные папки для бумаг, на сером от пыли окне висел медицинский халат…
– Быстро! - Юра вполне профессионально ткнул Трифона стволом в лопатку.
На улице, прямо возле входа, их поджидала машина крайне неприглядного вида.
– Труповозка, что ли? - хмыкнул Олег.
– Еще раз вякнешь - будет труповозка, - пообещала Гранечка.
Уселись, машина взревела дурным голосом и рванула куда-то в переплетение убогих кимовских улочек. Однако надеяться на то, что Гранечка и ее бандиты не знают дороги к дому Трифона, было просто наивно.
К квартире Трифона подходили осторожно, и Трифону все время некстати вспоминались эпизоды то из фильмов, то из прочитанных когда-то книг. Вот сейчас, наверное, они выглядят точь-в-точь как те опера, которые шли арестовывать подозрительных жителей нехорошей квартиры №50 из великого романа Булгакова. И, как тех оперов, негодяев Гену, Юрика и Гранечку ждет жестокое разочарование.
…Дверь в квартиру была цела.
И обита новым дерматином - густо-синим, с блестящими звездочками-гвоздиками!
«Опять чертовщина», - устало подумал Трифон.
Он протянул было руку к звонку, но Гранечка его опередила:
– А что, ключей у тебя нет?
– Дура, не видишь, я в пижаме больничной, - не церемонясь, сказал Трифон. - Ты мне одеться дала?
Гранечка поджала губки.
– Да, это мой просчет. Но лучше, если ты не будешь грубить. Я очень нервно реагирую на грубость. Звони.
Трифон позвонил, надеясь, впрочем, что никто не откроет.
Хотя он уже готов был ждать от судьбы чего угодно.
Если уж даже Гранечка оказалась таким монстром…
Дверь открывалась медленно и таинственно. Так открываются двери в фамильные склепы вампиров. У Трифона заныл давно не болевший зуб…
За дверью была выжидательная и какая-то ехидная темнота.
– Я войду первой, - храбро заявила Гранечка. - А вы, мальчики, последите, чтобы Трифон и этот бандит вели себя примерно.
Трифон подумал, что как раз сейчас его волшебной руке предоставляется потрясающая возможность сделать его действительно счастливым. Для этого ей надо выскочить из темноты и как следует оглушить наглую Гранечку чем-нибудь вроде сковородки. А потом разоружить Гену и Юрика, наставить им синяков, чтоб не лезли с пушками к порядочным людям!…
– Все тихо, - сказала из темноты Гранечка. - Только свет почему-то не включается, выключатель заело, что ли… Заходите, быстро!
Они вошли. Дверь захлопнулась. Причем именно так, как положено захлопываться гробовым крышкам и дверям фамильных склепов. Юрик и Гена занервничали, и Трифон понял, что дверь захлопнули не они…
– Ни черта не видно, - ругалась Гранечка. - Ничего, я помню, как тут комнаты расположены…
Трифон почувствовал, как Олег пожал ему руку:
– Держись, я сейчас их вырублю…
Но привести в исполнение свой замысел Олег не успел.
Во всей квартире разом вспыхнул свет.
И от увиденного Трифон, Олег и даже эти хладнокровные подонки взвыли и зажмурились.