— Хорошо, идём, — согласился я.
Я засунул одну из шоколадок, которые дала миссис Икинс, в мешок, а другую развернул и откусил от неё.
Эликс сделала то же самое. Мы медленно шли по улице и жевали шоколад. Эликс сняла свой цилиндр и засунула его в мешок.
— Ммммм. Эта шоколадка превосходная. Мне нужно было бы шесть таких, — воскликнула она. — Что это за сорт?
У меня в руках всё ещё оставалась порванная обёртка. Я расправил её и попытался в лунном свете прочитать. — Это "BEST", лучший шоколад, — доложил я и сунул обёртку в мешок.
— Он на самом деле лучший! — согласилась Эликс и порылась в своём мешке. — Я не могу найти другую шоколадку.
— Мы почти уже пришли.
Я увидел группу маленьких ребят, которые, собирая сладости, танцевали и весело прыгали перед чьим-то домом.
— Эликс, если тебе так уж понравились эти шоколадки, давай меняться. Даю тебе ещё одну плитку шоколада "BEST".
— Меняться на что? — с подозрением спросила она.
— На две плитки хрустящего шоколада.
— Нет уж, — вскинулась она. — Одну за одну. — И она толкнула ногой мой мешок.
— Ты стал такой странный, заболел что ли?
Заболел.
Меня словно резануло. Это слово что-то мне напомнило.
Я остановился и посмотрел на луну.
На полную луну.
На полную луну в праздник Хэллоуин.
— Лихорадка полной луны, — пробормотал я.
Эликс снова принялась рыться в своём мешке. Вытащила кукурузные палочки, развернула их и начала запихивать себе в рот.
— Эй, что ты сказал?
— Лихорадка полной луны, — повторил я с дьявольской улыбкой. — Давай проверим, правда ли всё это.
Мы подошли до поворота улицы. Я, сняв маску, сунул её в мешок и опустил его на тротуар.
— Ты совсем спятил, — сказала она, жуя конфету. — Я не буду этого делать.
— Подожди, Эликс! Почему ты всякий раз споришь со мной? — нетерпеливо спросил я.
— Зачем все эти глупости? Сначала ты захотел постучать в дверь старухи. А теперь тебе вздумалось посмотреть на полную луну!
— Просто мне хочется немного развлечься.
Она покосилась на меня.
— Ну, а если я не хочу заразиться лихорадкой полной луны?
Я засмеялся.
— Так ты поверила в россказни дедушки Джона? Думаешь, что это правда?
— Нет! — настаивала она. — Думаю, что это просто глупо. Я хочу пойти домой. Мне чертовски холодно. К тому же, давно пора попробовать конфеты, что мы собрали.
— Это не займёт много времени, — сказал я.
Я не позволил ей перейти улицу, выхватил мешок из её рук и преградил ей дорогу.
— Одну секунду. Может быть, две. А потом пойдём домой, — не отставал я.
Эликс вздохнула.
— Всё это так глупо. Что ты хочешь от меня?
— Ничего. Просто стой вот так.
Я повернул её лицом к луне, а потом встал рядом.
— Теперь смотри вверх, — приказал я.
— Всё это так глупо, — ответила она, но послушалась.
Мы оба задрали головы и уставились на яркую полную луну: она висела низко над горизонтом.
Мы ничего не говорили. И не шевелились.
Прошла одна секунда… Две… Три…
И вдруг всё моё тело обдало мощным потоком белого света. И сразу стало так холодно, будто вдруг наступила морозная зима.
9
Я почувствовал какой-то странный толчок. Будто меня поразило электрическим током.
Или в меня ударила молния.
Вокруг засиял белый свет.
Такой яркий. Я не мог ничего видеть. И не мог шевельнуться.
— Неееет! — услышал я откуда-то вопль Эликс.
Я открыл рот, чтобы позвать её. Но не смог произнести ни единого звука.
Свет начал медленно меркнуть. Теперь можно различить улицу и деревья.
Я весь взмок. По лицу катились холодные капли пота. Сырая рубашка прилипла к спине.
Всё моё тело тряслось. Зубы стучали.
— Эликс, — попытался я позвать сестру.
И вдруг мне стало ещё хуже.
Желудок напрягся и стал походим на твёрдый шар, его будто кто-то сжимал. Сжимал так сильно, что я не мог дышать.
— Как мне плохо… — пробормотал я. — Так плохо… такая слабость…
Я начал терять сознание.
Земля закачалась подо мной, раздался рёв.
Я упал и сильно ударился лбом о тротуар.
10
Я моргнул. Один раз. Другой.
Заставил себя проснуться.
Попробовал поднять голову. Снова моргнул. Моргнул от яркого света. Солнечного света?
Где это я?
Я лежал на спине и смотрел в окно. Тёмные занавески были раздвинуты. Оранжевый свет солнца отражался от оконных стёкол.
Утренний солнечный свет.
Я потрогал свои мускулы. Попробовал шевельнуться. Потянулся так, что руки упёрлись в спинку кровати.
Значит, я в кровати.
В своей собственной кровати, понял я.
Я дома. Утро.
И я лежу в собственной кровати. В безопасности. В полной безопасности. Всё о’кей.
Это был всего только сон, подумал я.
Я с облегчением вздохнул, глядя на яркий солнечный свет.
Мне хотелось смеяться. И кричать от радости.
Это был всего только сон…
Тяжело дыша, я попытался сесть в кровати.
И посмотрел на покрывало.
И у меня вырвался отчаянный крик ужаса.
11
Одеяло. Простыни. Всё разорвано.
Разодрано в клочья, будто острыми когтями.
— Нееет! — вырвался у меня хриплый стон.
Я спрыгнул с постели и посмотрел на разодранные одеяло и простыни.
На подушку, на которой было…
Что это?
Короткие прямые чёрные волоски? Мех?
Чёрный мех на подушке? И на простынях?
Что же тут случилось?
Что случилось?
У меня перехватило дыхание.
Я заморгал от яркого света. И в ужасе смотрел на свою кровать. На комнату.
Всё плохо. Всё очень плохо.
Что случилось?
На светло-голубом ковре грязные следы. Они ведут от двери к постели.
Следы зверя.
Я заворчал. Тяжело, с хрипом дыша, подошёл к зеркалу.
И посмотрел в него, объятый ужасом.
Вытаращив глаза, на меня смотрел монстр.
Те же прямые волосы, что и у меня. Но под ними — морда… Длинная волчья морда с влажными чёрными ноздрями.
Я открыл пасть и увидел два ряда жёлтых звериных зубов.
Я поднял руки. Да, это ещё были руки человека. Но на их внешней стороне вырос густой жёсткий чёрный мех.
Короткий чёрный мех появился и на задней стороне шеи и на спине.
Мои глаза… только глаза остались прежними. Мои ясные голубые глаза.
Но всё остальное принадлежало монстру.
12
Я постучал ещё раз. Потом ещё. Послышался треск и дверь начала разламываться.
Я посмотрел на свой кулак. На этот безобразный, мохнатый кулак, который теперь обладал силой монстра.
Я попытался произнести имя сестры. Но вместо слов у меня получилось грубое рычание:
— Аннннгггх.
— Гохххх, — зарычала она в ответ с той стороны двери.
О, нет! Эликс тоже подхватила это!
Я закрыл глаза.
Эликс заразилась лихорадкой полной луны.
Впусти меня! — хотел я сказать. Но мой толстый язык запутался в острых зубах моей новой пасти. И у меня получилось:
— Ввввмеее!
Она не открыла дверь.
— Ухххх ддддддиии! — услышал я её звериный вой.
Ужасный, полный боли вой.
— Ннннннееееех! — зарычал я в ответ.
Я поднял покрытый мехом кулак и сильно толкнул дверь внутрь. Она разлетелась, будто карточный домик. Я вошёл, отбрасывая большими ногами обломки двери.
Эликс сгорбившись стояла у зеркала. Тяжело дыша, она посмотрела на меня. Её ясные голубые глаза остались прежними. Но только глаза. Всё остальное стало другим.
Она в ярости подняла над головой мохнатые сжатые в кулаки руки. И сердито зарычала. А потом залилась слезами и с рёвом бросилась на меня. И начала бить кулаками в мою мохнатую грудь.
Во всём виноват я.
Я догадывался, что она хотела мне сказать. Что это моя вина.
Но откуда мне было знать, что рассказ дедушки Джона — правда? Как я мог знать, что лихорадка полной луны и в самом деле существует. Дедушка Джон признался в том, что выдумал всё это!
Мы начали бороться. Она сердито колотила меня обоими кулаками, рычала, оскалив свои острые зубы.
Я старался как-то оттолкнуть её.
Но она пригнулась, схватила меня и сильно толкнула на стену.
От испуга я истошно закричал. Потом бросился вперёд и схватил её обеими руками.
Мы боролись, злые, как дикие животные, катаясь по всей комнате.
Перевернули её туалетный столик. Он упал на пол с ужасным грохотом.
И этот звук заставил нас остановиться.
Я стоял на коленях, стараясь восстановить дыхание.
— Ччччччто дддде? — прорычала Эликс задыхавшись.
Я задавался тем же вопросом, что же нам теперь делать? И не знал ответа на него.
Я покачал головой.
— Мммммммм, — промычала Эликс.
Да. Нам надо сказать маме и папе. Что ещё нам остаётся делать?
Попытаться как-то объяснить, что с нами произошло.
И они должны постараться помочь нам.
Мы покинули комнату Эликс. Перешагнули через обломки двери и пошли по коридору.
Неловко спустились по лестнице.
Громко дыша и тяжело продвигая вперёд наши громоздкие тела, мы направлялись в кухню.
— Мммммммм! — закричал я, увидев маму у мойки. — Мммммммм!
13
Мама быстро обернулась.
Её глаза в ужасе вылезли из орбит. Она уронила кофейную чашку, которую держала в руках. Чашка упала на пол и разбилась. У её ног расползлась коричневая лужица.
— К-кто это? — заикаясь, спросила она.
— Мммммм яяя! — старался я объяснить, возбуждённо размахивая своими мохнатыми руками.
Но я не мог справиться со своей речью, дыханием. И мои слова превращались в хриплый звериный вой.
Мама широко открыла рот и в панике закричала. Всё её тело тряслось.
— Пошли вон! — кричала она, содрогаясь и хватаясь за голову. — Вы монстры? Вы звери? Пошли вон отсюда!
Она отступила за стойку. Схватила швабру. И замахнулась.
— Пошли вон! Пошли вон!
Она снова замахнулась на нас шваброй и во всю мощь лёгких закричала:
— Монстры! Помогите, кто-нибудь! — призывала она на помощь. — Монстры!
— Ммммммм!
Мне надо было как-то объяснить ей. Сказать, что это мы: я и Эликс. Рассказать о лихорадке полной луны.
Это мы — Эликс и Робби! — хотел я сказать. — Не бойся! И помоги нам!
Но я не мог вымолвить ни единого слова. Её страх и её крик сильно подействовали на меня. От них у меня начала раскалываться голова.
И тут она шваброй ударила меня в живот.
Из моей груди вырвался дикий вопль.
Я выхватил швабру у неё из рук. И сломал её о колено.
Тем временем Эликс смахнула на пол всю посуду с кухонного стола. А потом стала бросать тарелки в стену.
Мы не могли справиться со своей злобой, понял я.
Мы и на самом деле чудовища, монстры!
Мама перестала кричать. Онемев от ужаса, с открытым ртом, она смотрела на нас, ухватившись за край стойки, чтобы не упасть.
— Пожалуйста, — выдохнула она чуть ли не шёпотом.
Эликс ударила кулаком в стеклянную дверь. Стекло треснуло и разлетелось вдребезги.
Мама, помоги нам! — хотел я крикнуть. — Мы не можем контролировать свои поступки. Мы не хотим ничего портить, но ничего не можем с собой поделать!
Вместо этого из моей пасти снова вырвался звериный вой.
Мама не спускала с нас глаз.
— Пожалуйста, — снова сказала она. — Пожалуйста, уходите!
А потом бросилась к стене. Схватила телефонную трубку. Нажала три кнопки.
— Полиция! — закричала она в трубку. — Соедините меня с полицией! Быстро!
Меня окатила волна гнева. Жгучая злоба наполняла меня. Я кинулся через кухню.
Схватив телефон обеими руками, я в ярости вырвал его с потрохами, так, что на стене остались два жалких проводка.
Мама закричала и отшатнулась.
Я выбросил телефон в коридор.
Я совсем не владел собой.
Я был очень зол. Жгучая злоба напрягала мои мускулы, заставляла скрипеть зубами и выть.
Я понял, что она управляет моим рассудком.
Я стоял посередине комнаты, моя грудь вздымалась, я дышал со свистом.
Эликс открыла холодильник. Неужели она хочет сорвать его дверцу?
Я решил, что нам надо немедленно уходить отсюда.
Мы полностью разрушили кухню. Что, если мы не остановимся? Если причиним вред маме?
Я не мог этого допустить.
Я прошёл через кухню, схватил Эликс за мохнатую руку и оттянул её от холодильника.
Она сердито посмотрела на меня.
Но я потащил её на выход.
И через несколько секунд мы уже бежали через задний двор. Моё тело было таким тяжёлым, что я не мог держаться прямо. Я бежал, сгорбившись так, что мои руки почти касались земли.
У меня заурчало в желудке. Я понял, что очень голоден.
14
Солнце совсем скрылось. И теперь на небо надвинулись тёмные дождевые облака. Холодный ветерок приятно освежал моё горячее лицо.
И было легче дышать.
Мы с Эликс, ворча и ухая на ходу, бежали через задние дворы. Чтобы остаться незамеченными, прятались за заборами и кустами.
Куда же нам бежать? Что нам теперь делать?
У меня не было никаких идей. Я не мог ясно мыслить. И не мог составить план действий.
Я видел всё как сквозь пелену.
Мы бежали по ковру из осенних опавших листьев. Продирались через кусты. Перебежали улицу и попали в другой задний двор.
Через несколько домов я увидел ребят, которые шли в школу.
И услышал их ужасный крик. Но мне показалось, что они не заметили нас.
Не увидели двух бегущих чудищ, покрытых мехом. Что же нам делать дальше?
Мною овладело чувство голода.
Я был так голоден, что больше ни о чём не мог думать.
Мне надо поесть. Поесть…
Я перешёл на шаг.
И Эликс тоже. У неё высунулся язык.
Я выискивал глазами хоть что-нибудь съестное. Сквозь красный туман у подножия дерева мелькнула чья-то тень.
Белка!
Я не успел ни о чём подумать. Звериный инстинкт победил.
Я бросился к ней.
И схватил её обеими руками, прежде чем она успела двинуться с места.
Я крепко сжал её покрытое мягким мехом тельце.