Так что грешить на местных Хауэр не стал. Кроме них за командором следил кто-то еще. И этот «станционный смотрящий» не был призраком или неведомым созданием из сказок и легенд про остров Проклятых.
Синтетик упорно не желал видеть шпиона, поэтому Хауэру пришлось поступить нестандартно. Он не мог отключить синтетика, но вполне мог отстраниться от него. Прием считался запрещенным, тайная полиция за такие фокусы сдирала три шкуры, но сейчас-то кто мог помешать? Разве что сам синтетик.
Макс сосредоточился на человеческих чувствах и попросил искусственного компаньона не мешать. И синтетик, даром что искусственный, понял Хауэра. Для большинства мароманнов и вживленных им синтетиков такой фокус был чем-то невероятным, но для Макса и его компаньона давно стал нормой. Может быть, потому, что Хауэр проявлял к электронному паразиту в голове что-то вроде уважения, называл его компаньоном и обращался как к личности? Трудно сказать наверняка. Но синтетик тоже проявлял уважение и не мешал, когда носитель пытался использовать свои «нештатные таланты».
Какое-то время Макс ничего не чувствовал, но затем ноги сами понесли его вперед, тело вдруг распрямилось большой пружиной, Хауэр взвился к потолку и махнул рукой. И выловил будто бы из ниоткуда «муху»! На вид вполне обычную, но с абсолютно незнакомой программой.
Синтетик мгновенно понял, что теперь его очередь удивлять, и взялся за взлом программы. Дело затянулось на долгие секунды, но компаньон в конце концов справился с задачей. По времени получилось не хуже, чем у носителя с его «интуитивной охотой». А вот по результату Хауэр все-таки обошел синтетика. Он-то чисто выловил продвинутую «муху», а вот компаньон вытащил из дрона только половину ценных сведений.
Макс получил ясное представление о том, что творится в ремонтном цехе, сколько там мароманнов и робокригов, как они туда пробрались и насколько они злы на проводника, пообещавшего в качестве приза исправный принтер. Но при этом в записях «мухи» имелся серьезный изъян. Ни в одном кадре не было того, за кем дрон обязан был наблюдать.
Отправивший «муху» Отто Хирш имелся в любых ракурсах, его воины и робокриги тоже, а проводник отсутствовал. Между тем в задании «мухи» четко был указан «субъект привязки» и указание «следить». Нет, «муха» исправно летала над неким человеком и следила, но в кадре подопечный выходил с бесформенным пятном вместо головы. Всех данных о нем только и было, что прозвище. Да и то со слов Хирша. Сам подопечный свой позывной не озвучивал. Он вообще почти ничего не говорил, только иногда глухо ронял односложные словечки.
Впрочем, чтобы серьезно задуматься, Хауэру хватило и слов капитана Хирша. Пока мароманны пробирались в ремонтный цех, Отто трижды назвал проводника… Шершнем!
«А потом проводник исчез, – размышлял Хауэр. – Примерно в тот момент, когда Шершень вернулся к нам из разведки с тремя удивительно подробными новостями. И дрона я выловил неподалеку от нашего расположения. В сочетании с неполадками в «мухе» очень подозрительный букет фактов. Ведь дело может быть не в неполадках. Размытое изображение лица вполне мог создавать ошейник, который мы надели на Шершня. Что же выходит, Шершень проявил инициативу и обеспечил нам легкий доступ к «Торренту»? Почему же не предупредил? Боялся, что мы не разрешим ему соваться к мароманнам? Или его замысел глубже и коварнее? Но в чем тут может крыться подвох? В чем смысл, если это все крысиная возня? И где Шатун с наемниками, если Шершень наврал?»
– Ну хотя бы с этим не надул прохиндей, – послышалось из ближайшего прохода между ящиками. – Принтер мертвый, зато командор Хауэр как живой.
Макс резко обернулся и встретился взглядом с капитаном Отто Хиршем. И еще с тремя десятками воинов и робокригов. И все они, включая Хирша, держали командора на прицеле…
…Немые сцены хороши в театре. Хауэр прекрасно помнил, как восторгалась бывшая жена умением синтактеров держать многозначительные паузы и без слов выражать значимость момента. Самому командору это не казалось чем-то особенным, но с Анной он не спорил. Она лучше разбиралась в искусстве. Однако сейчас оценить эпизод предлагалось только самому Хауэру, и он поставил команде Хирша оценку «посредственно». Мало того, что воины были одинаково угрюмы, так еще и сцена на самом деле не была немой. Синтетики командора и Отто Хирша интенсивно обменивались информацией.
В первую очередь компаньон Макса получил предупреждение, что командора предписано «задержать по форме». Это обнадеживало и даже позволяло Хауэру не бросать оружие. К тому же Хирш толком не знал, какое Максу предъявляется обвинение. По всем раскладам – в дезертирстве, но версия вступала в противоречие с формулировкой «задержать по форме». Короче говоря, Хауэр вполне мог расслабиться и вступить в диалог. И Хирш особо не возражал.
– Какого дьявола ты делаешь в этом месте? – без лишних предисловий спросил Макс.
– Нам нужен принтер.
– На станции нет нормальных принтеров.
– Это я уже понял. Мы возвращаемся. И тебе придется пойти с нами.
– Не вопрос. – Хауэр пожал плечами. – Я ведь не дезертир, как ты думаешь. У меня особое задание.
– Что-то такое я и предполагал, – Хирш кивнул. – Но все-таки будь любезен, оружие за спину и держись на виду. Мне…
Отто не закончил мысль. Неожиданно разом громыхнули все метровой толщины двери, и ремонтный цех станции превратился в изолированный отсек. Сообразительные робокриги, не дожидаясь команды Хирша, проверили подземелье, которым команда пробралась в эту часть базы, и сообщили, что этот путь тоже перекрыт.
– Подвал заполнен сверхпрочной пластиковой пеной, – доложил один из робокригов-разведчиков.
– Арсенал наемников, – подсказал Хауэр.
– Черт возьми. – Хирш с досадой поморщился. – Где-то я просчитался.
– Подвели непроверенные разведданные? – Макс усмехнулся. – На грунте все не так, как на борту. Не скажу, что сложнее, но… ловушек можно расставить больше. И все варианты надо учитывать.
– Лекции по тактике будешь читать? – Отто взглянул на командора искоса. – И без твоих поучений понимаю, что поступил глупо. Поверил какому-то проходимцу. Этот мордоворот сразу показался подозрительным, но меня будто загипнотизировали!
– Мордоворот? – вдруг уцепился Хауэр. – С бычьей шеей и пудовыми кулаками? В бандане?
– Был поначалу в бандане, но потом снял. Наголо бритый. Шрам на макушке. Крестом.
– Шатун. – Хауэр покачал головой. – Он же командир дактианских наемников Барбариус. Тебя обманули, Отто. Выманили из корабля, увели подальше и заперли. Наемники сейчас попытаются захватить крейсер.
– Командир, нас атакуют! – послышался в общем эфире рапорт Фогеля. – Смаглеры и наемники. Двумя группами: через восточный шлюз и по грунту, с северной стороны. По круговому техническому тоннелю с юга подходит еще одна группа… смешанная… в составе группы два дактианца и кифер.
– Твои? – Хирш бросил взгляд на Макса.
– Так точно. Прикажи Фогелю обеспечить моей группе проход к шлюзу. Тогда лейтенанту придется не так туго.
– В твоей группе два вооруженных дактианца. Какие гарантии, что они безопасны?
– Доктор Бозе, ты меня слышишь? – вместо ответа капитану спросил Хауэр в общем эфире.
– Я слышу, командор. Отвечаю за дактианцев головой. Мы поможем Фогелю, если впустит. Хирш, решай скорее!
– Фогель, перенести весь огонь на пространство перед шлюзом, отрезать наемников от смешанной группы, – решился Хирш. – Принять пополнение на борт и наладить взаимодействие по обороне корабля!
– Есть, понял, командир!
– Ну а мы займемся нашими баранами, – удовлетворенно кивнув, сказал Хауэр. – Есть, чем взорвать эти переборки?
– Есть. – Хирш оглянулся. – Но здесь негде укрыться.
– Взрыв в замкнутом пространстве опасен, – подсказал один из воинов. – Баротравма обеспечена.
– Выбора нет. – Макс условно взглянул на часы. – До удара лавины считаные минуты.
– Лавины? – Хирш удивленно взглянул на Макса.
– Ты не в курсе? Обломки первого слоя снижаются по спирали. Скоро они пройдутся по острову большой метлой и оставят после себя ровную, как плац, поверхность. Не укроемся в крейсере, нам гарантирована гибель под камнепадом. Не думаю, что это лучше баротравмы.
* * *
Робокриги действовали слаженно и эффективно. На тот момент, когда группа Сайруса появилась из технического тоннеля, идущего по периферии вокруг всей станции, перед восточным шлюзом стараниями робокригов воцарилась пустота. Пятак, конечно, простреливался, но этот момент не создал особых проблем. Робокриги работали с механической точностью и не давали поднять смаглерам головы. Сайрус и компания перебежками миновали опасный участок и скрылись в шлюзе ровно через минуту.
На самом деле, будь «центровые» смаглеры единственной штурмовой группой, робокриги давно рванули бы в контратаку и размазали бы врага по палубе станции. Но дело осложнялось тем, что снаружи в крейсер вгрызались наемники. Им было чихать на адские условия вне базы и даже удвоенную силу тяжести. Хорошие боевые скафандры с экзоскелетами и усилителями отсекали большую часть проблем. Пользуясь отсутствием защитного поля, наемники взламывали ремонтные люки «Торрента» и очень скоро могли добиться своего. Предотвратить прорыв с тыла могла только вылазка, но оставшихся бойцов для этого не хватало.
Неудивительно, что лейтенант Фогель принял бывших врагов, как родных.
– Теперь проще будет! – Фогель энергично встряхнул Сайрусу руку. – Вы держите шлюз, а мы выйдем на грунт и надерем этим наемникам задницы!
– Вы особо не геройствуйте, лейтенант. – Рем скептически взглянул на молодого офицера. – Это не простые наемники. Они лучшие среди дактианской публики такого рода.
– Ими командует Барбариус, – добавил Бозе и сбросил Фогелю досье на предводителя шайки.
– Справимся. – Лейтенант даже не стал заглядывать в файл. – Оставляю на мостике дежурного офицера и двух робокригов. Координируйте действия с ними, если что.
– Возьми робокригов с собой, – посоветовал Борис. – Тебе каждый боец пригодится. А дежурному, если понадобится, помогут наши.
– Они ведь штурмовые, – засомневался Фогель.
– Они всякие. Очень опытные. Оба с личными позывными. Цербер и Ботаник.
– А-а, Ботаник! – Фогель кивнул. – Слышал о нем. Робокриг Боцман рассказывал. С Ботаником – другое дело. Спасибо, доктор… – Лейтенант переключился на общий канал и продублировал приказы вслух: – Боевое охранение, всем, кроме дежурного, приготовиться к выходу на грунт! Перевести нанооболочки в режим усиленных доспехов! Дополнительно загрузить программы компенсации повышенной силы тяжести! Оружие на полную мощность. Огонь по команде, на поражение, пленных не брать! Робокриги вперед, марш!
Робокриги Фогеля послушно оставили позиции перед шлюзом, но смаглеры не успели воспользоваться ротацией кадров. Ботаник и Цербер проворно заняли места своих искусственных братьев и принялись обстреливать укрытия противника. Как показалось Сайрусу, не без удовольствия. Глупость, конечно, роботы ведь. Но Рему все равно так показалось.
Компанию робокригам составили Бруно и Бозе. Шершень остался рядом с Ремом, во второй линии, внутри шлюза, а Маритта и кифер затаились в корабле. Причем оба имели весьма воинственный вид. Момо поднял хвост с острым жалом, а вильдерша разложила свою секиру. В случае прорыва смаглеров оба были готовы вступить врукопашную.
Сайрусу почему-то захотелось улыбнуться, а потом заплакать от всей этой партизанщины. Если не считать робокригов и самого Рема, врагу противостояло натуральное ополчение. Как попало вооруженное и почти не подготовленное.
Борис был все-таки больше доктором и ученым, чем бойцом, хоть и числился офицером, а Бруно был тяжело ранен. Шершень умел стрелять, как и любой смаглер, но в тактике ничего не смыслил. Только Маритта имела нужные навыки и опыт, но на каком уровне? В потасовках на лунах Велунда воевать с современной армией не научишься. Впрочем, на Терранове Маритта показала себя неплохо. Что же касается Момо… этот «ополченец» вообще был темной лошадкой даже для Сайруса. Как истинный дактианец, Рем вроде бы неплохо разбирался в поведении живых существ, но киферы всегда были для него загадкой. И Момо не стал исключением.
И вот с таким отрядом Сайрусу предстояло отбивать атаки смаглеров. Хорошо еще, не наемников. Хотя не факт, что хитрый Шатун-Барбариус распределил силы так, как думалось Фогелю. Он вполне мог оставить где-то засадный отряд, который ударит в нужный момент и сомнет заслон у шлюза.
«Перелом и драматическая развязка в этом случае обеспечены. – Сайрусу вдруг показалось, что Шершень косится в его сторону и будто бы по миллиметру сдает назад. – Капитан-смаглер, если я правильно понимаю, думает примерно о том же. А доктор Бозе так и вовсе подумал об этом заранее и прихватил с собой на передовую Бруно. На случай, если мы решим отступить, задраить шлюз, приставить дежурному офицеру к виску оружие и приказать ему взлететь. Борис хороший психолог, просчитал меня верно, понял, что Бруно я не оставлю. А между тем шанс хороший, жирный такой».
Шершень уже явно попятился, но прежде чем Сайрус зыркнул на смаглера и приказал ему вернуться на позицию, в спину капитану вежливо так, легонько постучала секира. Шершень намек понял и всем видом попытался показать, что его неправильно поняли. Он просто разминал затекшие конечности, только и всего.
«Засиделся? – Рем хмыкнул. – Ничего. Сейчас взбодришься. Вон, полезли твои коллеги. Из всех щелей».
Сайрус вскинул гравик, но не выстрелил. Смаглеры приближались, но это была не атака. Это было паническое бегство. Да, прямиком на амбразуры. Но ничего абсурдного в этом не было. Смаглеры бежали навстречу гибели вероятной от гибели неминуемой. Это Рем осознал в следующий миг, когда по всей станции оглушительно завыли сигналы тревоги и замигал свет.
Учитывая, что прежде системы безопасности молчали, хотя мароманны и смаглеры лупили из боевого оружия, степень угрозы значительно превышала прежнюю. То есть это была не опасность повреждения шальным выстрелом каких-нибудь систем базы. На это система условно «смотрела сквозь пальцы». Теперь возникла реальная угроза для всей станции. И Сайрус отлично понимал, что это за угроза. Лавина…
…Робокриги, Бозе и Бруно тоже понимали, что смаглеры не атакуют, а спасаются бегством. Но стрельбу прекратил только доктор. Роботы и младший тактик выполняли приказ, не раздумывая о мотивации противника.
– Отходим! – крикнул Сайрус. – Закрываем шлюз!
– Взломают! – обернувшись, крикнул Бруно.
– Уже не успеют! Все назад! На борт! Бозе, свяжись с Фогелем и Хауэром! Срочная эвакуация!
– С Хауэром нет связи! Фогель не может отойти, наемники взломали ремонтный люк. Лейтенант ведет бой на корпусе корабля!
– Какой, к черту, бой?! Нас через минуту сметет с острова! Все на борт!
В глубине души Сайрус надеялся, что времени осталось чуточку больше, но оказалось, тактик почти не ошибся. Палуба станции вдруг содрогнулась, и всем, кроме робокригов, пришлось жаться к стенам, чтобы не упасть. Первые камни лавины ударили по северо-западной части базы.
Последовала серия мощных толчков, по залам, цехам и коридорам разнесся мощный гул, а затем свист и устрашающий вой. Смаглеры больше не пытались встать на ноги и ползли к воротам на четвереньках. Доктору Бозе и Бруно в этом смысле было проще, их тащили робокриги, но землетрясение все равно существенно замедлило их отступление.
Шершень по стеночке попытался добраться до кнопки аварийного закрытия шлюза, и это ему удалось, но закрыть ворота смаглер не сумел. Он уже почти вдавил старинную кнопку, как вдруг ее начисто вынесло точным попаданием. Шершень отдернул руку и присел, испуганно глядя в просвет ворот.
Сайрус тоже бросил взгляд на стрелка и удивленно цокнул языком. Стрелком оказался… Хауэр! Командор мчался огромными скачками через восточный цех, и мало того, что не падал, как все прочие, да еще ухитрялся стрелять с фантастической точностью. Не всякий робокриг на такое способен.