— Бабочки!
Лиза открыла глаза. Ее трясло.
— Лиза, вы проснулись. Все хорошо. Все хорошо. Вы спокойны. Сейчас я выведу вас из постгипнотического состояния. Вам легко, и вы чувствуете себя бодрой и здоровой. Вы уже не под гипнозом. Вы слышите меня?
— Да, о черт!
— Что такое?
— Извините, кажется, я, я… описалась.
— Ничего страшного.
— Да со мной такого не было с двух лет! Что со мной было под гипнозом?
— Мы вам все расскажем, Лиза, только не волнуйтесь.
— Влад, что мне делать? Все мокрое…
— Не страшно.
— Стыд-то какой.
— Успокойтесь, Лиза. У меня здесь есть душевая кабина. В ней вы можете привести себя в порядок. Влад, проводи жену.
— Но я испортила вам кушетку!
— Вот это пусть вас совсем не беспокоит. У меня этих кушеток как собак нерезаных.
Лиза слабо улыбнулась.
Влад подхватил ее на руки.
— Душевая в конце коридора, — сказал Олег. — Не бойтесь пользоваться полотенцами. Они стерильные, одноразовые.
Через некоторое время Лиза и Влад вернулись в третий кабинет. Лиза заметно успокоилась, но все равно была бледна, Влад держал ее за руку.
— Так что я вам наговорила под гипнозом? — слабо улыбаясь, спросила Лиза, когда они сели в кресла.
— В общем-то ничего особенно страшного. Вам снился сон. Вы наряжали елку, потом сервировали стол. И вот тут произошло нечто необычное.
— А именно?
— Вы сказали, что ставите на стол голову.
— О господи!
— Вы достаточно подробно описали эту голову. Это была голова мертвой женщины с длинными волосами и красивым лицом. Сначала ее глаза были закрыты, потом она открыла их и сказала вам буквально следующее: «Вспомни о Леканте. Лекант — твой единственный возлюбленный». Лиза, имя Лекант вам ни о чем не говорит?
Лиза нахмурилась, словно пытаясь вспомнить.
— Лекант? — переспросила она, словно пробуя имя на вкус. — Лекант… Ничего не помню.
— Лиза, под гипнозом вы еще сказали, что голова говорит с вами на тибетском языке мертвых. Откуда вы знаете…
— Что?
— Тибетский язык мертвых.
— Ах это… Все очень просто, я пишу диссертацию о священной горе Кайлас. Это в Тибете. Пока я занималась диссертацией, я выучила китайский, тибетский и тибетский мертвый. Это достаточно просто. Дело в том, что я одно время была умертвием, и у меня поэтому оказался очень высокий уровень запоминаемости языков.
— Вы были умертвием? — удивился Олег. — А теперь живая?
— В моей жизни произошло чудо.
— На следующем сеансе вы мне об этом подробно расскажете.
— А будет следующий сеанс?
— Конечно! Мы только начали. Мы, можно сказать, расшевелили ваше подсознание, сейчас оно начало работать, и гипноз — первое средство для того, чтобы постепенно, поэтапно избавить вас от кошмаров.
— Доктор, а нельзя ли мне выписать что-нибудь, чтобы я была поспокойнее? Меня просто трясет от мысли, что я должна ложиться спать.
— Медикаментов никаких не рекомендую. Видите ли, Лиза, все препараты нервно-психического воздействия противопоказаны беременным. Вот что. Вы попробуйте пить отвар из корней пиона. Обыкновенного пиона, знаете, который в садах растет, красивый такой. По чайной ложечке перед сном пейте, вреда не будет.
— У нас есть корни пиона? — спросила мужа Лиза.
— Посмотрим, — успокаивающе похлопал он ее по руке. — Если нет, найдем. Не мандрагора.
— Ну что еще вам сказать, бельчата, — прогудел медведь. — Живите тихо-спокойно, а послезавтра в три ко мне на сеанс. Володька, ты, как я понимаю, жену будешь сопровождать?
— Конечно. А то ты еще соблазнишь.
Медведь ухнул. Видимо, это должно было означать смех. Лиза тоже улыбнулась.
Из клиники Олега Логиновы поехали домой. Пора было устроить второй завтрак и Лизе передохнуть.
В доме уже было жарко.
— Кирилл, — обратился к управляющему домом Влад, — а что с кондиционером?
— Потек. Я уже вызвал мастера, но пока все глухо. Он пищал что-то про то, что у него много вызовов.
— Может, мне самому починить? — всерьез задумался Владимир.
— Да ладно, — махнула рукой Лиза. Было видно, как она утомлена. — Давай перекусим. Только я сначала переоденусь.
— Хорошо. Ты будешь овсянку с йогуртом?
— Фу, гадость! Лучше яичницу с ветчиной и сыром.
— Между прочим, яичница — это канцероген и холестерин.
— Ну, Володечка…
— Когда ты называешь меня Володечкой, я плавлюсь от счастья.
— Не расплавься окончательно.
Лиза поцеловала мужа в нос и пошла переодеваться.
Влад приготовил яичницу на двоих, сварил кофе себе, а Лизе выжал сок из апельсина и моркови. Лиза такой сок терпеть не могла, но пила, потому что это было полезно. Влад еще добавил консервированных персиков — их жена могла есть в неограниченном количестве.
Лиза спустя несколько минут спустилась к столу. Она надела свободные белые брюки из плиссированного шелка и бирюзовый топ от Виктории Саммер. Топ ей подарил муж, и Лиза любила в нем пощеголять.
— Присаживайся, — подставил ей стул Влад.
Лиза села к столу.
Влад положил ей яичницы и протянул стакан с соком.
— Маленькие девочки пьют сок.
— Я уже большая девочка.
— Нет, ты маленькая и капризная.
— Я? Капризная? Впервые слышу о себе такое. Ну ладно. Пусть капризная. Зато ты очень такой…
— Какой?
— Переживательный.
— То есть?
— Все время за меня переживаешь.
— Ты — все, что у меня есть. Мое великое богачество.
— Богачество?
— Угм. Кстати, знаешь, что мы не спросили в консультации?
— Чего?
— Можно ли нам заниматься сексом.
— Это упущение, — протянула Лиза, расправляясь с яичницей. — Надо полистать какую-нибудь специальную литературу. Мы ведь сейчас поедем за лекарствами?
— Давай я один съезжу. Ты полежишь, отдохнешь…
— А ты впадешь в кому?! Ну уж дудки! Да и лежать в комнате со сломанным кондиционером в такую жару… Я лучше прокачусь с тобой. Заодно заедем в книжный магазин. Наверняка там есть литература для беременных.
— «Курочка Ряба».
— «Колобок».
— «Волк и семеро козлят».
— А вот это уже триллер.
— «Колобок» тоже триллер, а как читается!
Они расхохотались.
После ленча Лиза помыла посуду, а Влад позвонил в ближайшую аптеку насчет корней пиона. Корней не оказалось. Влад позвонил в пять аптек, но везде получил вежливый отказ.
— Блин, — сказал он. — Похоже, эти корни просто раритет.
— Давай съездим к Анне Николаевне Гюллинг, — предложила Лиза. — У нее-то уж наверняка эти корни есть. Заодно и проведаем. Я давно с ней не виделась. Интересно, как она и как тот мальчик?
— Хорошо, съездим.
В машине было почти холодно, кондиционер работал на полную мощность. Лиза пристегнулась и передернула плечами:
— Как зимой!
— Убавить мощность?
— Да, немного.
— Верно, а то еще простужу тебя.
Они выехали к проспекту Ленина. Здесь вовсю хороводилась ярмарка, но посетителей было немного. Зато в торговом центре, куда Влад и Лиза пошли, чтобы посмотреть книги, иголке негде было упасть.
— Очередная рекламная акция, — проворчала Лиза. — А вон там воздушные шарики раздают.
Они поднялись по эскалатору на третий этаж в магазин «Либрум».
— Здравствуйте, — приветливо улыбнулась им продавщица. — Могу я вам чем-то помочь?
— Да, — сказала Лиза. — Мне нужны книги для будущих матерей.
— О, это раздел «Здоровье». Пожалуйста, пройдите сюда.
Под руководством улыбчивой продавщицы Лиза и Влад выбрали парочку глянцевых фолиантов, расплатились и решили пройтись по торговому центру.
— Влад, я посмотрю бижутерию?
— Ну что тебе бижутерия? Несерьезно. Давай лучше купим тебе что-нибудь золотое, с каменьями.
— Да? А денег хватит?
— Хватит. У меня с собой «Виза».
— Ну ладно, тогда идем в ювелирный салон.
В ювелирном салоне «Золотое время» было пустынно.
Заманчиво блестели украшения, но цены отпугивали даже самых смелых покупателей.
— Смотри, Лиза, — подвел Влад жену к витрине. — Как тебе эти вещицы?
Вещицами оказались два золотых нешироких браслета-кольца, украшенные бриллиантовой крошкой.
— Красиво, — прошептала Лиза, завороженно глядя на браслеты. — Но цена-то — ужас!
— Ерунда. Давай купим.
— Ты сумасшедший!
— Ради тебя — всегда.
Браслеты были куплены и торжественно надеты на Лизины запястья. Она любовалась ими и вдруг нахмурилась.
— Что такое? — спросил Владимир. — Разонравились?
— Нет, просто… Просто, когда я смотрю на них, у меня почему-то возникает ассоциация с ломбардом.
Муж рассмеялся:
— Наша семейная экономика еще не настолько в кризисе, чтобы бегать по ломбардам. Успокойся, дорогая. Едем к Анне Николаевне Гюллинг.
Анна Николаевна по-прежнему жила в особняке покойного бизнесмена Алейникова. Правда, дом подутратил свой боевой готический вид и стал более причесанным. Когда машина Логиновых подъехала к воротам особняка, навстречу им вышла Мадлин — доверенная кошка ведьмы.
— Благословенны будьте, — мяукнула кошка, когда Влад и Лиза выбрались из машины. — Хозяйка с мальчиком в саду. Я провожу.
В саду шумел фонтан, цвели розы и вообще все выглядело идиллически. Не хватало только порхающих бабочек размером с ладонь.
— Госпожа, — мурлыкнула Мадлин. — Госпожа!
— Кто зовет меня? — послышалось красивое контральто.
— Анна Николаевна, это мы, Логиновы, — сказала Лиза.
Анна Николаевна вышла из зарослей малины. В руках она держала садовые ножницы.
— О, приветствую! — весело поздоровалась она. — Какими судьбами к нам?
— Просто давно не виделись, — потупилась Лиза.
— И вообще-то по делу, — добавил чистосердечный Влад.
— Отлично. Идемте в беседку, я только что приготовила оранжад со льдом. В такую жару нет ничего лучше.
— А где… — Лиза замялась. — Где мальчик?
— Собхита? — переспросила Анна Николаевна. — Он качается на качелях возле беседки.
— Собхита — это его имя?
— Да, так он сказал мне.
— Так звали одного из учеников Будды Гаутамы, — задумчиво протянула Лиза.
— Собхита сказал мне об этом и о том, что он — инкарнация этого ученика. Идемте.
Они прошли по тропинке и оказались у большой беседки с резными стенами и увитой бугенвиллеей крышей. Рядом с беседкой были качели. На них сидел мальчик, подросший, но все равно очень маленький и какой-то беззащитный. Своими сапфировыми глазами он внимательно глядел на людей.
— Благословен будь, Собхита, — сказала Лиза и поклонилась мальчику.
Влад повторил за ней поклон.
— Здравствуйте, — чисто, без акцента, по-русски сказал мальчик. — Я рад вас видеть, благороднорожденные.
— Собхита, — сказала Анна Николаевна, — не угодно ли тебе покинуть качели и испить с нами оранжада.
— Что такое оранжад? — немедленно спросил мальчик.
— Напиток из апельсинов.
— Хорошо. Я выпью. Я знаю, что такое апельсины. Идемте.
Мальчик спрыгнул с качелей, его золотые крылья затрепетали. Лиза думала, что он первым вбежит в беседку, как это сделал бы любой ребенок, но Собхита степенно шел рядом с Анной Николаевной.
В беседке они расселись по деревянным лавочкам и стали угощаться напитком.
— Анна Николаевна, как ваши дела? — спросила Лиза.
— Неплохо, неплохо, — улыбнулась ведьма. — Вот, изучаем с Собхитой мировую историю.
— Да, — подтвердил Собхита. — Сейчас мы читаем про Крестовые походы. Очень познавательно.
— Скажи, Собхита, а ты не вспомнил, кто твои родители? — спросила Лиза.
Мальчик очень внимательно посмотрел на нее своими голубыми сапфирами, а потом сказал:
— Вспомнил.
— Как? — переполошилась Анна Николаевна. — Но ты мне этого не сказал!
— Ты не спрашивала об этом, — парировал мальчик.
— И ты знаешь их имена? — продолжала спрашивать Лиза.
— Да. Мою великую мать зовут Лалит. А моего великого отца — Лаканатха. Или — на земном языке — Лекант.
Лиза медленно сползла со скамьи в глубоком обмороке.
Если однажды утром вы вышли из жилища хмурым,
И вам не нравится то, что наступивший день полон
солнца,
Так пусть вам подарит улыбку совершенно
незнакомый
Встречный разносчик рыбы!
Разбойники подхватили припев:
И улыбка станет, несомненно,
Вашим верным спутником в пути!
И хорошее настроение не покинет вас даже тогда,
Когда придет сборщик налогов!
Разбойники спели еще десять куплетов. Между тем местность перед ними сменилась. Вместо тенистых рощ и садов потянулись бесконечные поля риса и ямса, солнце добралось до полуденной отметки, и стало жарко.
— Ох, сейчас бы сделать привал, — сказал Друкчен.
— Нет, господин, нельзя, — покачал головой Дуй по прозвищу Ветер В Ракитах. — Посмотрите, нигде нет и клочка тени. Придется миновать эти поля без привала. Постарайтесь меньше расходовать воду — неизвестно, когда закончатся эти поля и начнется лес. И найдем ли мы в лесу источник питья.
Так они ехали весь день, жалимые палящим солнцем. Разбойники вспотели в своих доспехах, оружие казалось им неподъемно тяжелым, кони еле плелись, и лишь Мой-нян в своей шелковой повозке чувствовала себя полегче. Чтобы взбодрить удальцов, она рассказывала им истории из повседневной жизни «Озорной пташки». Поначалу это веселило, потом бойцы совсем скисли, сморило и Мой-нян. Все двигались черепашьим шагом и вскоре остановились бы совсем, сморенные жарой, если бы не одно обстоятельство.
В небе появилась темная точка, которую они не сразу заметили. А когда заметили, было поздно: точка увеличилась в размерах и превратилась…