– Если дану дан по дыне
Двинул дивно длинной дланью, —
Тут он неожиданно сбился и, через мгновение, закончил свое выступление своим обычным шепелявым заиканием:
– То не дело полукхмету
Обсуждать проблему эту!
Мы с мужиком посмотрели на это поэтическое дарование, а затем я поинтересовался: – А почему он вас называет какими-то полукхметами?.. – При этом мой голос здорово изменился, из вдруг него начисто исчезли властно-пренебрежительные ноты присущие «сияющему дану».
Мужик взглянул на меня каким-то странным, растерянным, словно бы непонимающим взглядом, но ответил быстро и без запинки:
– Так мы, господин сияющий дан, и есть полукхметы… Мы ж земельку-то у нашего господина, могучего дана Когга арендуем… Правда, маловато земельки он нам дает, даже… это… дома поставить негде…
– Значит это вот и есть ваша… родная деревня?.. – Чуть удивленно проговорил я, поскольку впервые встречал «пещерных» жителей.
– Нет, господин сияющий дан, – с неожиданной горечью заговорил мужик, – нашу деревню пять лет назад сожгли… Вот тогда нам и пришлось… в пещеры податься. Но в этих пещерах тролли никогда не жили!.. – Испуганной скороговоркой добавил он.
– А кто же сжег вашу деревню?! – Вырвался у меня невольный вопрос.
Мужик как-то странно помялся и словно бы нехотя ответил:
– Милостивец наш, хозяин предгорного лена, мощный дан Когг сжег. Его придворный маг, вар Марлок, вычислил, что наша деревня стоит на проклятом нечистью месте… Вот ее и сожгли.
– А земли для новой деревни мощный дан Когг вам, значит, не выделил… – ошарашено проговорил я.
Мужик решил, что я задал вопрос, поскреб в своей нечесаной башке и, пожав плечами, произнес:
– Мощный дан Когг сказал, что свободной земли у него для нас нет. Вот, когда благородные даны уничтожат всю… э-э-э… нечисть, очистят землицу, вот тогда мы тоже станем земляными кхметами, а может даже и вольными!..
Правда при этом в его голосе начисто отсутствовала уверенность в том, что это счастливое будущее наступит скоро, хотя он явно желал услышать мой ответ на свою реплику.
Я не стал ни разочаровывать мужика, ни разжигать в нем надежду на скорое исполнение мечтаний, а потому сменил тему разговора:
– И как же зовут… шута дана Когга?
– Мощного дана Когга?! – Уточнил полукхмет очень испуганным тоном. Было непонятно чего он испугался – того ли того, что я опустил в имени дана Когга эпитет «мощный» то ли того, что ему приходиться поправлять самого сияющего дана. Я, улыбнувшись про себя, повторил:
– Мощного дана Когга…
Но полукхмет не успел мне ответить, в разговор снова вмешался бывший шут со своими стихами:
– Что в имени тебе моем?..
Зачем ты ворошишь былое?..
Ведь имя розы дав алоэ,
Мы горечи не изведем!
И не почуем аромата,
Присущего цветку цветков!
У всех имен удел таков,
И в каждом имени утрата!
А потому решился я
Утратить собственное имя,
И, если хочешь знать, отныне
Названья нету у меня!
Безыменье мое, как крик,
И кто позвать меня захочет,
Сперва пусть дико захохочет,
Ну а потом воскликнет: – Фрик!!!
Шуту удалось наконец-то выпрямиться во весь свой крошечный рост и гордо подбочениться. При этом его голая голова неожиданно залоснилась неким матовым отсветом, словно ее натерли воском и отполировали.
– Так, значит, тебя зовут Фрик… – задумчиво проговорил я.
– Нет, не Фрик!!! – мгновенно окрысился шут-рифмоплет. – Это не мое имя!!! Просто, если кому-то надо меня окликнуть, он должен сделать так!..
Тут он распахнул до предела свою беззубую пасть и издал вопль, отдаленно похожий на:
– Ха-ха-ха-ха-ха-га-га-га-га-гы-гы-гы… Фрик!!!
Стоявший рядом со мной полукхмет присел в ужасе, моя умница лошадка попятилась, справедливо полагая, что перед ее мордой вопит умалишенный, а я поднял правую руку, собираясь в изумлении почесать собственную голову и забыв при этом, что на нее надет глухой шлем.
Наткнувшись стальной перчаткой на стальной шлем, я несколько пришел в себя и с облегчением пробормотал:
– Хорошо, что мне не придется тебя… э-э-э… звать!
– Кто знает!.. – Немедленно отозвался шут своим обычным заиканием.
Но я не стал вдаваться в споры с явно ненормальным субъектом, вместо этого я повернулся к полукхмету и спросил:
– Объясни-ка мне, дружок, как быстрее проехать к замку твоего господина?..
– Вы, господин сияющий дан, собираетесь посетить господина могучего дана Когга?.. – переспросил меня мужик почтительно, но и с большой долей удивления.
– Да, – с некоторым нетерпением ответил я, – я собираюсь нанести ему… э-э-э… дружественный визит!
– И вы, господин сияющий дан, поедете в замок Когг один?.. Без своих… гвардейцев?..
– А разве мне что-то угрожает во владениях благородного дана? – Ответил я вопросом на вопрос.
Полукхмет снова почесал свою кудлатую башку, видимо он занимался этим при каждом сложном для него вопросе. Затем, повернувшись ко мне боком, он махнул рукой вдоль серой дорожной ленты и проговорил:
– Если господин сияющий дан поедет по серой тропе до второго поворота направо, того, что около синей скалы, то за синей скалой, он покинет предгорный лен, принадлежащий могучему дану Коггу…
Несколько секунд я внимательно рассматривал мужика, а затем весьма терпеливо поинтересовался:
– Слушай, милейший, разве я спрашивал тебя, каким образом мне побыстрее смотаться из владений Когга?!!
– Могучего дана Когга… – немедленно поправил меня полукхмет.
– Да пошел ты вместе со своим «могучим даном», – заорал я в ответ, – Как я хочу, так и буду называть этого занюханного Когга!!! А твое дело, отвечать на мои вопросы, быстро и внятно!!! Понял, полукхметская морда!!!
«Полукхметская морда» рухнула на колени и, уткнувшись мордой в пыль, забормотала:
– Прости, господин сияющий дан, прости и не карай!.. Я исправлюсь, господин сияющий дан!.. Дай мне возможность загладить свою вину, господин сияющий дан!..
– Хватит! – гаркнул я в согнутую спину, давясь от горечи собственного хамства, – Встань и скажи, как мне проехать к замку Когга!..
Однако полукхмет не встал. Приподняв запыленное лицо, он быстро проговорил:
– Если господин сияющий дан поедет по серой тропе, то через две тысячи шагов, слева он увидит дорогу, вымощенную четырехцветным камнем. Эта дорога приведет его к главным воротам ближнего замка мощного дана Когга…
Сказав это, он снова уткнулся мордой в глинистую пыль.
Целую минуту разглядывал я его согнутую спину, а затем произнес постепенно становящимся для меня привычным, спокойным, высокомерным тоном:
– Ты умеешь правильно отвечать на заданные тебе вопросы, поэтому я не буду карать тебя за дерзость… И скажи своим… соседям, чтобы они больше не обижали бывшего шута Фрика… Во-первых за свою нечестивую попытку кражи он и так достаточно наказан, а во-вторых, если он действительно дан, то по законам Высокого данства кхмет, поднявший руку на дана отдается петле!
Я обвел взглядом замершую толпу и добавил, словно плюнув в нее:
– В следующий раз я вас всех перевешаю!..
После этого я развернул свою лошадь и не торопясь вернулся на «серую тропу». Толпа за моей спиной, казалось, замерла, слившись со своей каменной стеной, только Фрик довольной беззубой улыбкой провожал меня.
Моя лошадка снова перешла на ходкую рысь, и спустя несколько минут странное селение и его обитатели скрылись за поворотом дороги. А я принялся размышлять над неожиданной проблемой: стоит ли мне соваться в замок могучего дана Когга, если все встречные и поперечные уверены, что там меня ожидают сплошные неприятности.
С одной стороны, можно было спокойно убраться из лена этого могучего дана, а с другой… Меня почему-то сильно задело предложение какого-то полукхмета дать деру… Была в этом предложении, на мой взгляд, какая-то насмешка, и мне очень не хотелось, чтобы эти… пещерные жители скалили зубы на мой счет!
Две тысячи шагов, как оказалось, совсем небольшое расстояние для моей неутомимой лошадки. Я и не заметил, как они остались позади, и перед моим взором открылась весьма чудная дорога, начинавшаяся прямо от «серой тропы» и уходившей в видневшуюся вдалеке небольшую рощицу, состоявшую из невысоких широколистных деревцев. На перекрестке я остановил Пурпурную Дымку и вздохнул, не в силах выбрать правильную дорогу.
Дымка постояла с минуту, дожидаясь моего решения, а затем… приняла это решение сама. Может быть ей надоело взметать своими лапами текучую серую пыль, а может быть довольно яркие разноцветные плитки показались ей очень привлекательными, только она, не дожидаясь моего указания, спокойненько повернула налево и ступила на разноцветную дорогу.
«Значит так тому и быть… – подумал я, – И будь, что будет!»
Довольно быстро мы добрались до рощицы и вступили под тень низкорослых сосенок с медной чешуйчатой корой и темно-зелеными широкими листьями. Деревца стоял вплотную к разноцветным плиткам дороги, и тем не менее на самих плитках не было видно ни единого листочка.
Несмотря на то, что облака сегодня стояли довольно высоко, солнце сквозь них по-прежнему не пробивалось, так что день был достаточно серым, пасмурным, а в рощице и вовсе царил сумрак. Лошадка моя шла совершенно бесшумно, так что тишина разлитая между неподвижных деревьев не нарушалась ничем.
Я проехал по этой безмолвной роще несколько сотен метров, и тут, за недалеким поворотом дороги, послышался слабый треск сучка и быстрое шуршание. Переведя лошадь на шаг, я чисто автоматическим движением потянул из-за плеча меч и приготовился к отражению возможной атаки. Однако, когда мы миновали поворот, я увидел на обочине дороги небольшой обомшелый пенек, а на пеньке… своего недавнего знакомца – Фрика! Тот восседал на гнилой деревяшке и с воодушевлением… ковырял в зубах, хотя, где там можно было ковырять?!
Увидев меня, Фрик освободил свою пасть от здоровенной щепки и… улыбнулся своей обворожительной улыбкой.
– Ну и накормили ж меня полукхметы!.. – С глубоким удовлетворением просипел он, привычно заикаясь, – Вкусней не едал я ни, щей, ни котлеты.
Лишь только ты скрылся за краем скалы,
Как тотчас же были накрыты столы,
И снеди навалено было не мало…
Вот только тебя за столом не хватало!
Поэтому я, чуть утробу набив,
Вослед тебе бросился, все позабыв…
– Зачем?.. – коротко поинтересовался я, останавливая лошадь и прикидывая, каким образом он мог оказаться на этой дороге впереди меня.
– Как это – зачем? – Удивился Фрик, —
Я решил с тобой не расставаться
Даже если ты решишь… подраться,
Хоть и не охотник я до драки,
Но могу, при случае…
– А я решил с тобой не связываться! – Довольно грубо перебил я его.
Однако, в ответ на мою грубость его улыбка расцвела еще пышнее.
– Я так и понял, – прошепелявил бывший шут, – Потому и поторопился.
Логика в его речах отсутствовала напрочь, зато наглости и самоуверенности было хоть отбавляй!
– Ну и напрасно торопился, – попробовал я осадить зарвавшегося мозгляка, – я же сказал тебе, что ты мне не нужен!!
Лучезарная улыбка Фрика увяла, и он с некоторой горечью в голосе спросил:
– Откуда знаешь ты
О завтрашней нужде?
Быть может, свет звезды
Необходимей сна?
Откуда знаешь ты…
– Оттуда!! – гаркнул я в ответ и тронул лошадь.
Однако Пурпурная Дымка неожиданно уперлась. Помотав головой, словно бы не соглашаясь с моим решением, она всего лишь переступила ногами, оставаясь на месте.
Фрик же, не замечая упрямства моей лошадки, неожиданно заговорил тоскливой прозой:
– Ничего ты не понимаешь… Я нужен тебе, ты нужен мне… Если два мертвеца встретились, им надо держаться друг друга…
От таких его слов я просто оторопел. Несколько секунд я вглядывался в его физиономию, пытаясь угадать смысл этой «шуточки», а потом осторожно поинтересовался:
– С чего это ты взял, что я… мертвец?..
– Что ж ты думаешь, мертвец мертвеца не узнает?.. – грустно усмехнулся он в ответ.
– Ну-у-у… Я же тебя не узнал. – Резонно, на мой взгляд, возразил я.
– Это потому, что ты мертвец уже, а я мертвец еще… – все с той же грустной усмешкой ответил Фрик.
«Очень понятно, – с раздражением подумал я, – и главное, научно обосновано!»
А вслух позволил себе едкую шуточку:
– Значит ты пока еще мертвец, но скоро таковым не будешь?! И в какое же качество ты перейдешь?!
Однако, мой издевательский вопрос Фрик воспринял совершено серьезно и так же серьезно ответил:
– Скоро я стану… э-э-э… вечно живым классиком!..
«Вот и говори с ним!.. – Изумился я про себя, – он же просто издевается!»
– Кстати, господин сияющий дан, ты знаешь, что заехал в охотничьи угодья мощного дана Когга?.. – Внезапно сменил тему разговора Фрик, – а сегодня шестнадцатый день второй луны, и, значит, будет охота?!
– Ну и что?.. – спросил я.
– Если ты здесь останешься, охота будет… на тебя.
– На меня!!! – изумился я, – На сияющего дана Высокого данства!!! Да кто ж на это решиться?!!
– Ты, видно забыл, что ты… мертвец?.. – Физиономия у Фрика была совершенно серьезной, даже грустной, – а кто ж запретит мощному дану еще раз убить мертвеца, тем более, в собственных охотничьих угодьях. Не ты первый, не ты и последний! К тому же, твои доспехи… Они очень украсят охотничий зал мощного дана Когга.
– Ну хорошо, а как Когг узнает, что я нахожусь в его владениях? – поинтересовался я.
Фрик пожал плечами:
– Как только твоя лошадь ступила на «серую тропу» мощному дану стало известно, что в его владениях чужак. Когг конечно не знает, кто именно, но увидев тебя он только обрадуется…
– Как бы твой хваленый мощный дан не пожалел о моем прибытии! Такая дичь, как я может и когти показать! – Глухо ответил я и, вернув свой меч в ножны за плечом, снова тронул лошадь.
На это раз Дымка беспрекословно шагнула вперед, словно услышала все, что ей хотелось услышать.
– Их будет человек тридцать, – крикнул мне вслед Фрик без всякой шепелявости и заикания, – и учти, на службе у дана Когга имеется маг, в совершенстве владеющий Искусством!..
Вот так!
Я быстро обернулся, чтобы задать шуту еще пару вопросов, но… на пеньке никого не было!
Дымка неторопливо трусила по цветным камням дороги, а я раздумывал об услышанном. Но убраться из этой рощицы, скрыться за пределами предгорного лена у меня желания не было. Наоборот, мне хотелось разобраться, что против меня… вернее, против сияющего дана Тона, имеет мощный дан Когг?
В этот момент далеко-далеко прозвучал тоскливый вой трубы.
Я огляделся. По моим расчетам я уже должен был миновать рощицу, с «серой тропы» она казалась совсем небольшой, однако красноствольные деревья все также обступали дорожную мостовую, и даже стали как будто выше.
Снова прозвучала труба, на этот раз гораздо ближе, а затем послышался многоголосый лай.