Бородатый мужик вскочил с кресла и завизжал так, что один из репродукторов вышел из строя:
— Привести сюда наследницу королевства! Доставить немедленно! Ногами шевелить! Головы откручу!
И так далее в такой же поверхности.
ПаПА обернулся к Жорке и сквозь улыбку сказал:
— Повезло тебе с будущим тестем. Сразу видно, из вельмож.
Жорка ничего не ответил, пытаясь в это время рассмотреть появление своей будущей жены.
Пока ее доставляли до места контакта, бородач немного утихомирился, и уже вполне спокойно вернулся к теме нашей беседы.
— Красавица! Каждое утро делает зарядку. Принимает активное участие в общественной жизни своего великого народа. Учится в самом высшем учебном заведении страны. И просто душка.
Вот это самое «душка» Жорку и доконало. Он весь превратился в улыбку, почти прилип к экрану и ему теперь ничего не хотелось кроме одного. Увидеть и обалдеть от счастья.
Загремела музыка, распахнулись двери-ворота на заднем плане, и, под радостные улыбки снурчанов, появилась она.
Она была действительно такой же прекрасной, как ее описывал папаша. Достаточно стройная, достаточно упитанная, в меру подвижная.
Все. Ничего больше сказать о наследнице королевства нельзя. По той простой причине, что была она с ног до головы закована в железо.
Только две маленькие дырки в чугунном шлеме, из которых таращились на свет два вылупленных глаза.
Наследница самостоятельно передвигаться не могла. С боков ее поддерживали четыре здоровенных полуобнаженных мужика, еще двое поочередно переставляли ноги, а седьмой вертел ее головой.
— Наследница королевства и всей планеты Снурк — распрекраснейшая Джу Р Р Бенс!
При этих громогласных словах, сопровождающие будущую королеву планеты брякнулись на пол и забили поклоны.
Принцесса несколько секунд пыталась удержать равновесие, затем, что-то провизжала, и плашмя, даже не перегнувшись, рухнула на пол. Мраморный и красивый. Мордой. Лицом, то есть.
Замолкли фанфары, наступила тишина.
Положение спас бородатый мужик-папаша. Пинками он поднял прислугу, отдал пару десятков распоряжений и только после этого повернулся в нашу сторону.
— Камфуз, — пояснил он, — Им всем отрубят сегодня же голову.
Правильное решение. Цивилизованное.
Принцессу, общими усилиями поднятую с мраморного пола, подтащили к столу и усадили.
— Не правда ли, хороша? — поинтересовался ее папаша, довольно потирая руки.
— Хороша-то, хороша…, - начал было возмущаться Жорка, но его прервал паПА. Лучший специалист по общению во всей Великой Галактике.
— А не могли бы мы, уважаемые смурчане…
— Снуряне, — вежливо поправил его отец невесты визгливым окриком.
— Снуряне, — согласился паПА, — Не могли бы вы показать ее прекрасное лицо. Мы, конечно, верим, что наследница и принцесса хороша собой, но в нашем мире принято один раз увидеть, чем семь раз услышать.
Это он здорово сказал. «Лучше один раз посмотреть, чем семь раз послушать». Наверняка не сам придумал, а в своих археологических находках раскопал. Но все равно здорово. Что же скажет вторая сторона?
Вторая сторона сделала удивленные глаза, загалдели, замахали руками.
— Как можно! Позвольте! Оскорбление нации!
Бородатый их всех быстро успокоил. Мол, земляне не правы, обычаев наших не знают. Да и далеко. Сейчас не достать.
— Согласно древним обычаям Снурк, наши женщины не могут показывать никому своего тела.
— А мужу? — влез Жорка.
— И мужу, прежде всего, — бородатый выставил перед собой поднятый мизинец и наставительно продекламировал, — «А иже покаже рожу мужу, что негоже, то рожу в сажу и в стужу наружу». Методом отсечения головы у обоих супругов, — добавил он.
Но паПА не сдавался.
— И вот так она всю жизнь? — видел бы кто в этот момент лицо паПА, привыкшего к свободе.
— Именно так всю жизнь, — кивнул бородатый мужик, — И в радости и в горе. И днем и ночью. И помыться и на двор сходить.
— И как…
Бородатый быстро сообразил, о чем разговор.
— Насчет продолжения рода сомневаетесь? Никаких проблем. Имеется специальная дверца. На замке и с секретами. Только смазывать нужно не забывать. Ржавеет сильно. Ключи в комплекте в бардачке. Домкрат прилагается. Ну, так что, берете?
Жорка поначалу замахал головой. Мол, не согласен на груде металлолома жениться. Но потом подумал, вспомнил о наследстве и обречено кивнул.
— Давайте. Чего уж там.
Естественно, тут все сразу и обрадовались. С той стороны песни начали петь во славу жениха и невесты. Даже сама невеста попыталась помахать Жорке металлической рукой, но ничего у нее не вышло, а только морду своему папаше ненароком расквасила. Но на это, в пылу радости, никто внимания не обратил.
Дальше совсем неинтересно. Договорились о Жоркином прилете с подарками. О сроках. О месте проведения торжественной церемонии. И распрощались.
Как только погас экран, паПА с шумом выпустил из себя воздух и обессиленный присел в кресло.
— Повезло тебе, сын. Ох, как повезло.
— Чего ж хорошего, — заныл Жорка, все еще глядя в пустой экран, — Мне ж с ней жить, а не вам, отец. А вдруг ржаветь начнет? Как тогда перед ее родичами ответ держать.
— Дурак ты, сын, — махнул паПА рукой, — Каждый нормальный мужик только и мечтает, чтоб его жену, вот так, по самый кончик носа в кандалы. Ты посмотри, какие преимущества, — и стал загибать пальцы, — Рогов не наставит. Из дома родного ни шагу не сделает. По морде твоей, дурной, не надает. На одежду, да на стекляшки всякие затрат никаких. Знай только, почаще в маслице макай, да смотри, что б не захлебнулась. Усек?
Жорка у нас орел. Усек не сразу. А когда врубился в свое счастье, то повеселел. Ну и что ж, что непонятно какая? Зато смирная, да покладистая.
— Есть еще сообщение. Из созвездия Ложкаря. Орбитальный комплекс. Корпорация «ФАЗ А» Канал чист, изображение устойчивое. Периодичность постоянная. Исходный сигнал за номером один.
— Через две минуты соединяй, — распорядился паПА и стал быстренько приводить себя в порядок. Поправил косоворотку, стряхнул с кепки пыль, подтянул поясок. Прикрикнул на нас, — Что стоите остолопами. Хоть причешитесь. С достойными людьми общаться будем. «ФАЗ А». Слышал, слышал.
— А что слышал? — заинтересованно встрял Вениамин, старательно приглаживая волосы. Искусственные, желтые, по последнему слову моды и техники.
— А много чего, — неопределенно пояснил паПА, — Слышал, крупными деньгами ворочают. Еще слышал, пиратством в космосе промышляют. По торговым трассам засады устраивают. Сброд всякий беглый привечают. Но и на расправу скоры. Любят утюгами забивать.
Вениамин сказал задумчивое: — «Хм», — из чего стало ясно, что этот народ ему не слишком нравится.
Засветился экран. И мы, все четверо, разом отпрянули от него на безопасное расстояние.
— Здорово, мужики!
Весь экран, а в нем, слава богу, тридцать квадратных стандартов, заполняло одно лицо.
— Здорово, говорю!
Лицо явно женское. Да… Скорее всего именно женское.
— Оглохли что ли?
Голос точно женский. Хриплый, но женский.
— Эй, женихи! Я с кем разговариваю!
Лицо немного отстранилось от экрана и стало более похоже на лицо. Несомненно, перед нами стояла представительница женской половины населения. От восьмидесяти, до годков эдак ста сорока. Зрелый возраст, ничего не скажешь. Фигура от земных стандартов отличается не сильно. Конечно, не как та стюардесса, но тоже ничего. Все при себе. Вот только… Как бы помягче… Шибко страшненькая. И старенькая, даже поношенная, на вид. Но дочка у нее должна быть на загляденье. Привалило же Веньке.
— Здрасть, — наконец сообразил паПА.
— Здрасте, проснулись, родимые, — тетка совсем удалилась от экрана, уселась перед здоровым зеркалом и стала наводить красоту, не забывая общаться, — Получили на досуге вашу голофонограмму заказную. Дело хорошее. Ну, так кто ж из вас жених?
ПаПА хотел кивнуть на Вениамина, но не успел.
— Уж не ты ли, тот, который в кепке? — молвила дива, — Староват что-то. Ах, не ты! Ну и слава черной крысе. Тогда наверно ты? Улыбчивый.
Жорка, не переставая щериться, замотал головой.
— Не-а, я уже. Занят.
Тетка прекратила малеваться и уставилась на меня. Аж мурашки по коже.
— Если не ошибаюсь, то вижу среди вас урода? — лицо ее приняло брезгливое выражение, — Ты что ж это старик, жениха-урода нам подсовываешь? Думаешь, что за твои брюлики мы согласимся принять в нашу уважаемую бандитскую семью неполноценного? Да за кого ты принимаешь нас? А?
ПаПА принимал их за порядочных людей. Об этом он и поспешил сообщить тетке. А заодно и представил именно самого жениха. То есть Вениамина. И даже погладил его по голове, что уже не делал лет двадцать. Ошалел, стало быть.
— Ах, этот! — тетка поднялась из-за зеркала, потянула складками, захрустела задумчиво костяшками пальцев, — Этот вроде бы не урод. Пусть подойдет поближе.
Вениамин мелкими шашками затрусил к экрану, как и было велено.
Тетка долго изучала его, заставляя поворачиваться в разные стороны, открывать рот, приседать, отжиматься, читать стихи, петь песни и шевелить по возможности ушами.
— Ну, что ж, — сжала она чопорно губы, — Этот экземпляр подойдет. Мы согласны. Если не ошибаюсь, этот симпатяшка сам намерен забрать невесту?
— Хотелось бы для начала узнать…мм… некоторые подробности о самой невесте! — паПА любил нас всех и обо всех заботился одинаково. Не спихивать же, Вениамина кому ни попадя.
— Смешные вы мужики, — неприятно так засмеялась тетка, — Все то вам знать надо. Ну что сказать. Баба, как баба. Три системы в руках. Ежемесячный доход… цать брюликов. Не свистите, сглазите. Что еще. Одинокая. Очень одинокая. Мужикам ведь чего надо? Брюлики. А любовь? А нежность? А цветы на могилку, тьфу-тьфу, чтоб не скоро.
Тетка немного всплакнула. Мы ее не перебивали.
Она закончила рыдать, вытерла слезы, высморкалась.
— Так что прилетайте побыстрее. Будем ждать с нетерпеньицем. Невеста хороша, словно иерихонская труба.
— И красивая, — у Вениамина дурная привычка закатывать глаза и мечтать раньше времени. Узнал бы для начала, что за труба такая.
— Знамо дело, — согласилась тетка, — Красивая. Мне мужики всегда говорили — красивая ты да одури.
У Вениамина есть еще одна дурная привычка. Если он закатывает глаза в потолок и начинает мечтать, то уже ничто не может оторвать его от этого важного и увлекательного занятия. А зря.
ПаПА не стал выводить Веньку из транса и объяснять, что тетка, это и есть та самая невеста, о которой здесь было сказано немало добрых и нежных слов. Полетит, сам разберется. Может тетка и ничего. Только с виду вредная, да страшная. Зато богатая и мужиков любит.
Поглядывая вполглаза на старшего сына, паПА визуально ударил с теткой по рукам, быстренько договорился о деталях, и прекратил связь. В этом деле развозить нечего. Что получилось, то получилось. Никто не тянул за трясущиеся Венькины пальцы тыкать именно в созвездие Ложкаря. В орбитальный комплекс корпорации «ФАЗ А». И тем более лыбиться ее хозяйке. Сам виноват.
На этот раз паПА отдувался гораздо дольше. Тяжело старику. Трех отроков женить, это вам не курганы столетние раскапывать.
Пока паПА приходил в себя, я попытался незаметно покинуть помещение. Но, к своему сожалению обнаружил, что выход блокирован превосходящими силами правопорядка, которые при моем появлении взяли меня на мушку и настоятельно посоветовали вернуться туда, откуда я только что появился. Пришлось подчиниться. Чему несказанно был рад паПА.
— Теперь дождемся твоего ответа и дело сделано.
Эх, паПА, паПА. Знал бы ты, как долго придется ждать. Кто ж ответит? Вселенная существо неодушевленное.
Я уселся в самом дальнем углу комнаты, подальше ото всех. Кузьмич мирно посапывал в кармане, подложив под голову расческу и накрывшись носовым платком. Вот уж кому печаль не печаль. Спит, и видит прекрасные сны о своей разрушенной планете.
Вениамин и Жорка развалились в креслах. Обсуждают полученные кандидатуры. И уже спорят, кому больше повезло. ПаПА у экрана. Курит и ждет сообщения для своего непутевого сына урода.
Ждали почти шесть часов. Пока я не решился рассказать паПА всю правду. И именно в тот момент, когда я поднялся, чтобы повинится, динамики всхлипнули и возвестили:
— Сообщение. Третье. Сигнал не стабилен. Район не индефецирован. Одну секунду…
В динамике замолчало.
Кузьмич, высунул заспанное лицо из кармана, посмотрел на меня:
— Ну, ни хрена себе! Ты что-нибудь понимаешь? Что за шуточки?
Ничего я не понимал. Ответа на мой сигнал просто не должно было быть. Это совершенно чужой район. И никто там жить не может. И не должен. Из соображающих, имеется ввиду. Бред какой-то.
— Дополнительные данные, — захрустели динамики, — Расшифрован район отправки. Это… Дьявольские Дыры?!
— Дьявольские Дыры? — переспросил паПА.
— Проверяем… Все правильно. Дьявольские Дыры. По всем параметрам запретный район.
ПаПА нахмурился. В его комбинации произошла неувязочка. Бедный паПА. А как все хорошо начиналось. Старших пристроили чин чином. Никаких неприятностей и неожиданностей. Все, как заложено в программе. А с младшим, со мной, то есть, все не как у людей.
— Ничего не понимаю, — сказал паПА.
— Ничего не понимаю, — пропищал Кузьмич.
— Да, ладно, паПА, — сказал я, тяжело вздохнув, и постарался придать лицу возможно более печальное выражение, — Дыра, так дыра. Может быть неплохое место.
Это я зря про неплохое место. Каждый пацан в Великой Галактике знает, что Дьявольские Дыры проклятое созвездие. Лет двести назад в ту область послали исследовательскую экспедицию. Сто пятьдесят человек отборных сорвиголов. Лучших специалистов в своем деле.
Вернулись. Причем все до одного. Но, постаревшие лет на двести. Седые, замкнутые. Ни одного слова. Только молчание и испуганные глаза.
Раз такое дело, послали разобраться флот. Не простой. Самый что ни на есть боевой. Двадцать крейсеров последней разработки.
Через пару месяцев вернулся всего один. С единственным оставшимся членом экипажа. И то мертвым.
Вот такая грустная история. Район Дьявольских дыр объявили запретным до соответствующих распоряжений. Опоясали его тройным слоем минных полей, понатыкали вокруг дозорные станции и постарались забыть о самом большом позоре за всю историю Земной империи.
ПаПА только развел руками. Он сам придумал эту историю, и сейчас, должно быть, винил себя за свои идеи.
— Не волнуйся паПА, — постарался я успокоить старика, — Может быть, действительно, там я найду то, что не смог отыскать здесь. Давай-ка лучше, посмотрим, кто там балуется.
ПаПА кивнул, соглашаясь. Он всегда соглашался со мной. Ведь он мой паПА.
Экран вспыхнул, словно разбитая радуга. Заискрил разноцветными искрами, заплясал звездным хороводом. И стал черным. Словно уснувшая вселенная.
— Что случилось? — поинтересовался паПА, — Где изображение?
И словно в ответ на его вопрос, в непроницаемой темноте сообщения загорелись два огонька.
Они моргнули, чуть притухли, и стало понятно, что на нас, из глубины вселенной смотрит кто-то или что-то.
— Мы получили ваше послание.
Голос заставил меня вздрогнуть. Собственно, это был и не голос, а шепот. Растянутый и… какой-то разъедающий душу. Неприятный, в общем, шепот. Но вздрогнул я по другой причине. По всем приметам выходило, что в самое ближайшее время мне предстоит встретиться с обладателем этого голоса. И здесь шутками не обойдешься. Сигнал посылал? Посылал. На невесту подписывался? Подписывался. Фамильное состояние душу греет? Еще как. Не хочешь слетать и посмотреть? А по морде? А межпланетная война?
— И у нас есть то, о чем вы просите.
Лично я еще ни о чем не просил. И не надо громких фраз.
— Покажите существо, которое прибудет к нам за тем, что вы просили.