…Вдруг, из воды в нескольких метрах от борта что-то негромко плеснуло. Может, это крупная рыбы, или дельфин, или… Вот, опять всплеск.
«Эх, правда, лучше было про все это не думать — сказал себе Дауд и, на всякий случай, погладил ладонью амулет, висящий на груди на серебряной цепочке полупрозрачный камушек Глаз Марием. Сильное средство от злых духов…
…Тут опять всплеск.
Дауд вздохнул и (согласно инструкции), включил прожектор и повернул так, чтобы в световое пятно попало место, где всплески.
Ну, конечно. Никакая это не рыба. И не дельфин.
На воде, непринужденно, как на циновке, устроилась девушка, одетая только во что-то наподобие короткой юбочки с кармашками, и с широким поясом. Она лежала на спине, вытянув руки за головой, и щурилась на свет прожектора.
Бвана Гарри ругался, когда матросы называли оливковокожих — русалками, и раз десять повторял, что это просто трансгенные люди. Но где же такое видано, чтобы люди были трансгенными? Трансгенная кукуруза, которая не погибает в засуху, это понятно, а вот трансгенные подводные люди — ни фига непонятно. Русалки — понятнее.
Тем временем, русалке надоело просто лежать в пятне света, и она окликнула Дауда:
— Ау, морячок! Пригласи меня на кораблик. Я для тебя станцую. Хочешь?
— Так ведь это… — неуверенно произнес парень-сомалиец, — …Хозяин спит.
— Ну, и пусть спит, — отозвалась русалка, и немного изогнулась всем телом, подчеркивая рельефность. Ух какая девчонка! Немного толстовата для своих лет (ей, наверное, чуть больше двадцати), но Дауду как раз нравились чуть-чуть толстенькие девчонки… Если, конечно, они люди. Но эти… Транс… Тьфу …Русалки… Фиг их знает?…
— Ау, морячок, — очень-очень нежно пропела молодая русалка, и у Дауда (который, как и остальные двое матросов) три недели торчал на мини-траулере без каких-либо женщин, начался калейдоскоп в сознании и воображении.
— Ну… — неуверенно сказал он, выходя с мостика на палубу, — …Если только быстро.
— Морячок, а давай не очень быстро, давай немножко медленно.
— А-а… Ну… — протянул сомалиец, уже психологический готовый к варианту «немножко медленно», и тут — вот так облом — появился капитан.
Как ни в чем не бывало, Гарри Лессер шагнул на палубу.
— Привет, Дауд, на что глазеем?
— Э… — сомалийский матрос обернулся. — …Ни на что, сэр!
— Неужели? — с сомнением переспросил Гарри, и глянул за борт, но там уже ничего не наблюдалось, кроме волн. Русалка успела нырнуть.
— Видите, сэр. Ничего такого.
— Дауд, а ты случайно не забыл, что за дезинформацию командира корабля правилами предусмотрены пенальти в виде штрафа и нарядов на тяжелые работы вне очереди?
— Э… Сэр… Я не сказал, что там совсем ничего не было. Я сказал: «ничего такого».
— ОК, Дауд. А что там было НЕ такого?
— Там, сэр, было что-то вроде трансгенного этого…
— Вот это уже ближе к делу, Дауд. А сколько там было этого?
— Оно было одно, сэр.
— Оно? — переспросил Лессер.
— Э… Она, сэр. Так точнее. Вроде как женщина.
— Hello, кэп Гарри, — послышался новый голос — жесткий волевой баритон.
Конечно, хозяин мини-сейнера и матрос, тут же повернулись, и увидели в двух шагах от себя на палубе крепкого молодого мужчину — оливковокожего.
— Добрый вечер, офицер Хэнк, — невозмутимо ответил Гарри, — ты как-то неожиданно.
— Конспирация! — пояснил Хэнк Торнтон, а потом похлопал по плечу сомалийца, — Ты не переживай боец. Ну, засмотрелся на девчонку и проспал диверсанта — так бывает.
— Да уж… — Гарри Лессер покачал головой.
— Простите, сэр… — пробормотал Дауд.
— Мне кажется, Гарри, — продолжил бывший лейтенант разведки США, — что твой экипаж нуждается в релаксации, а то внимание к факторам риска резко ослабевает.
— Вероятно, Хэнк, ты прав, — согласился Лессер.
— Есть такое предложение, Гарри, — продолжил Торнтон, — мы тобой, и бакалавром Логбе, поговорим в лаборатории на полигоне. А свободная смена учебной команды конкретно приведет твой экипаж в сбалансированное состояние.
— Хорошая мысль, Хэнк. Я знаю бакалавра Логбе, хотя пока только заочно.
— Уже не только, — сказала та самая русалка, уже успевшая оказаться на борту, — бакалавр Логбе, это я.
Гарри Лессер коротко поклонился.
— Мисс Марти Логбе, я рад нашей встрече.
— Взаимно, — ответила она, протянув ему руку.
— Марти, — окликнул Хэнк, — у тебя сколько девчонок сейчас в свободной смене?
— Две дюжины, — ответила бакалавр.
— Ясно. А сколько из них любят вечеринки?
— Э… О… — русалка задумалась, — …Будем считать, что половина. Все равно, ресурса экипажа мистера Лессера не хватит на большее количество участниц.
— Мне мои парни нужны живыми, — на всякий случай уточнил молодой янки.
— Да, я понимаю, — ответила девушка-бакалавр, и вытащила из кармашка юбки какой-то коммуникатор, вероятно — длинноволновый woki-toki.
— …И, — добавил Гарри, — надо обеспечить стабильное наличие вахтенного.
— ОК, у меня все в группе с морской технической квалификацией, — сказала она, а затем начала деловито общаться на суахили с каким-то абонентом.
Решив, что ничего страшного с экипажем не произойдет, Гарри повернулся к Хэнку и полюбопытствовал:
— Разговор будет по вопросу, о котором я давно спрашивал?
— Да. При условии, что у Марти при знакомстве с тобой не возникло подозрений.
— Не возникло, — сказала девушка-бакалавр, убирая коммуникатор, — поехали.
21 марта, вскоре после полуночи. Учебный полигон в лагуне Каргадос.
Лаборатория имитационных тренингов. Учебный зал.
Бакалавр Марти Логбе, плеснула в мензурки по унции какого-то алкоголя.
— Выпьем, камрады, за успех нашего дела, лишь кажущегося безнадежным.
— Интересная формулировка, — заметил Гарри, попробовав напиток (неплохой ром).
— Правильная формулировка, — поправила Логбе, — ну, закусывайте. Вот тунец слабого посола. Кто-то скажет, что закусывать ром тунцом, это варварство, но ты попробуй.
— М-м… — отозвался молодой янки, и, после того, как Марти Логбе и Хэнк Торнтон, с аппетитом стали жевать тунца, последовал их примеру, — …Я готов признать, что этот метод употребления рома вполне адекватен.
— Один наш профессор говаривал, — сообщила Марти Логбе, — что смелая фантазия это двигатель прогресса. Взять, например, атомную бомбу.
— Ты же говорила: излучатель антиматерии, — сказал ей Хэнк.
— Да, — она кивнула, — в нашем случае, это излучатель антиматерии.
— Вы знакомы со статьей Кэтти Бейкер в «UFO-letters»? — предположил Гарри Лессер.
— Мы знакомы, — подтвердила Марти, — мисс Бейкер изложила смелую, и практически проверяемую гипотезу об энергетических технологиях инопланетян. Остается только предсказать, где и когда инопланетяне это применят.
Хэнк Торнтон четким шагом подошел к архаичной грифельной классной доске, которая висела тут на стене. Да, интересный штрих: в учебном зале Лаборатории имитационных тренингов на доске — карта-схема региона, распечатанная на плоттере.
— Синей линией, — пояснил он, — обозначена программа перемещений гипер-лайнера. На следующем шаге он выдвинется с архипелага Чагос курсом вест-зюйд-вест и по дороге сделает остановку у Маскаренского плато для инспекции стройки. Надолго они тут не задержаться. Администрация боится, что не все акулы-людоеды покинули этот район.
— Я знаю, — лаконично сказал Лессер, — а вы как-то контролируете акул?
Бывший лейтенант разведки США кивнул.
— В значительной мере контролируем. Давно известен звуковой манок низкой частоты, отлично привлекающий белых акул. Индонезийцы на мелких островах с незапамятных времен делают эти штуки из пустых кокосовых орехов. В команде у Хэнка трое мелко-островных индонезийцев, отличные парни. Они еще много чего умеют.
— Надо же… — Лессер потер ладони, — … Вот для чего может пригодиться пустой кокос.
— Мы, — уточнила Марти, — применяем эталонные пустые кокосы как камертоны, чтобы настраивать более мощный магнитно-мембранный манок. Сильная штука.
— Понятно… Хэнк, извини, я тебя отвлек.
— Без проблем, Гарри. Так вот: гипер-лайнер задержится тут на несколько дней с целью инспекции, выгрузки оборудования, и завершения ротации рабочего экипажа.
— Гм… — произнес Лессер, — …Значит, они окончательно поменяют интернациональных оливковых мальчиков на оливковых девочек из племени мвавинджи?
Марти Логбе негромко фыркнула и прокомментировала:
— Вот такие они идиоты. Это нам на руку.
— Так точно, — подтвердил Хэнк Торнтон и продолжил, — затем гипер-лайнер уйдет на восток к Внешним Западным Сейшелам. Там красиво, наверное. Но, не о том сейчас разговор. Значит, так: наша бортовая агентура сообщила, что в следующий раз гипер-лайнер придет на Маскаренское плато около середины апреля, для тестов основного подводного комплекса «Футуриф».
— И, — предположил Гарри Лессер, — тогда-то все и случится?
— Таково наше предложение, — ответил Торнтон, — мы как раз успеем все подготовить. Ситуация благоприятная. ССБ гипер-лайнера разгромлена по подозрению в заговоре, а ППУ умеет только искать потерянные украшения, и ловить воришек, которые иногда пробираются на борт на стоянках.
— Но, — заметил молодой янки, — как я слышал, младший офицерский состав ССБ, ниже второго ранга, а также рядовые, сохранены и переподчинены полиции, в смысле ППУ.
— Так точно. Но босс ППУ, офицер первого ранга Сполдинг, был зол на ССБ. Ведь ССБ таскало его подчиненных на аудитинги DiG, и выпытывали всякое. Получив секретный приказ на арест офицеров ССБ на объектах Футурифа, Сполдинг изобразил, будто весь состав ССБ фанатично сопротивлялись, поэтому, пришлось всех их ликвидировать.
Гарри Лессер с легким удивлением поднял брови.
— Сполдинг расстрелял целую толпу эсэсбэшников и думает, что это сойдет с рук?
— Правда, сойдет, — ответил Хэнк, — на Футурифе все просто: если график строительства выполняется, то Совет Тетрархов прощает старшим офицерам все, не глядя.
— А график действительно выполняется, или это подтасовка? — спросил Лессер.
— Без подтасовок, — сказал бывший лейтенант, — работы идут по графику. Да, кстати, мы выполняем свою часть нашей сделки, и рассчитываем, что та команда, чьи интересы ты представляешь, выполнит свою часть.
— Сделка в силе, Хэнк. И, все же, я бы хотел понять расклад сил здесь на Футурифе.
— Расклад тут такой, Гарри. У нас, вроде как, молчаливое соглашение с полицаями. Мы отрабатываем график, а они не лезут в наши профсоюзные дела.
— Тут, — добавила Марти Логбе — такой особенный профсоюз по-африкански. С весьма суровыми колдовскими обрядами. Так что полицаи боятся нарушать соглашение. Кто нарушает, того съедают акулы. Практически проверенная закономерность.
— Хм… А каким боком тут колдовство?
— Ну, как же! — Марти сделала большие глаза, — Ведь, согласно слухам, Элам и Хэнк не просто были съедены акулами, а вселились в самых огромных акул. И теперь у меня и нескольких других толковых девчонок есть возможность через этот ритуал вступать в оккультное общение с этими акулами.
— Кстати, — добавил Хэнк, — эти весельные субмарины — хубы отличная штука. Очень в акульем стиле. Спасибо, Гарри, что ты быстро достал эти лодки.
Молодой бизнесмен янки широко улыбнулся.
— Когда Элам рассказал мне, что есть такая штука — хуб, мне сразу показалось, что это перспективный транспорт для вашей команды. Скоро мы наладим их производство на мадагаскарской верфи. А теперь, может, давайте перейдем к излучателю антиматерии?
— Перейдем, — согласилась Марти Логбе, вышла к доске и, без спешки, очень аккуратно закрепила поверх карты региона другой лист. И любой, кто разбирается в прикладной ядерной физике, узнал бы на этом рисунке компоновочную схему АЭС.
* * *
Ремарка: в НФ-литературе излучатель антиматерии — один из самых мощных, и самых эффектных видов оружия. Он выбрасывает в противника поток античастиц, которые, соприкасаясь с обычным веществом, аннигилируют с выделением огромной энергии, превращаясь в жесткую радиацию. Пример описания из классической НФ:
«Черный вихрь, склоны скал — все это исчезло в долю секунды. Казалось, на дне ущелья вспыхнул вулкан. Столб дыма, кипящей лавы, каменных обломков, наконец — огромное, окруженное вуалью пара облако возносилось все выше. Пар, в который, наверно, превратился журчащий поток, достиг полтутора километровой высоты, где парил зонд. Циклоп привел в действие излучатель антиматерии» (Станислав Лем. «Непобедимый»). Можно спросить: «а при чем тут АЭС»? Но — каждому объяснению свое время.
23 марта. Тот же район. Те же и «Либертатор».
У мини-сейнера SFS-80 было одно важное преимущество перед гипер-лайнером: малая осадка. Утром 23 марта Гарри Лессер использовал это преимущество, чтобы невзначай оказаться подальше от места стоянки «Либертатора». Молодой янки, в общем, даже не ссорился ни с исполнительной администрацией, ни с Советом Тетрархов, и продолжал оставаться в реестре пассажиров. Будто бы просто на время отлучился по бизнесу. Но… Осмотрительность прежде всего. И Гарри распорядился лечь в дрейф над коралловым полем, где глубина была примерно в рост человека. Никакой корабль со значительной осадкой не мог подойти сюда ближе, чем на милю. Фактически же, капитан Карстен Вулфинсон выбрал для стоянки «Либертатора» место в трех милях от этой точки.
Гарри обоснованно ожидал, что кто-то с гипер-лайнера решит нанести ему визит, и его ничуть не удивило появление нарядного спортивного катера, помчавшегося от борта «Либертатора» в сторону SFS-80. Но, когда в бинокль стало видно, кто главный там, на катере, то все же, он был удивлен. Надо же: принц Азим-Мансур, сын эмира Феззана Ар-Рашида эль-Обейда. Его высочество был «демократично» одет в модный «брэндовый» костюм для парусного спорта. А трое телохранителей были в аналогичных костюмах, но категорией пониже. Катер заложил красивый вираж, и затормозил у борта SFS-80…
— Подать борт-трап мистеру Азиму-Мансуру, — приказал Гарри.
— Да, сэр! — откликнулся Хаким, и установил трап со стороны подошедшего катера.
Принц ловко вскарабкался по трапу (впрочем, борт мини-сейнера лишь очень немного возвышался над бортом катера). Итак, принц поднялся на палубу, и протянул руку.
— Доброе утро, Гарри.
— Доброе утро, Азим-Мансур, — молодой янки спокойно пожал руку гостю, — как насчет чашечки кофе?
— С удовольствием, — сказал принц.
— Так, — Гарри кивнул, — Хаким, организуй на баке стол и кофе на двоих.
— Да, сэр!
* * *
Кофе получился удачный (возможно, у Хакима прорезался талант к этому делу). Азим-Мансур сделал пробный, микроскопический глоток и одобрительно покивал головой.
— У тебя хороший кофе, Гарри.
— Приятно, когда гость хвалит, — откликнулся молодой янки.
— Да-да… — принц снова покивал, и спросил, — …Мы можем поговорить прямо?
— Я думаю, Азим-Мансур, что мы можем попробовать.
— Ты осторожен, Гарри. Мне так и сказал отец. И еще отец сказал: «если Гарри все еще обижен из-за того случая, то зря, ведь у обиды должен быть разумный срок».
— Твой отец мудрый человек.
— Да. Я тоже так думаю. И я не понимаю, что держит тебя на этой маленькой ржавой жестянке? Что мешает тебе вернуться в твои апартаменты на «Либертаторе»?
— Эта жестянка — мой новый бизнес. Я приобрел еще несколько таких жестянок, заказал ремонт-реновацию, нанял команду толковых моряков и сетевых PR-толкателей. К лету появится фирма-организатор недорогих эксклюзивных круизов, и за счет раскрутки в социальных сетях этот бизнес будет стоить, как типовой 3-звездочный отель. Сейчас я вживаюсь в роль пользователя таких круизов, чтобы понять, как должна быть устроена рекламная кампания в сети. Слова-образы, картинки-ассоциации. Ключи PR.