Путь три раза круто изогнулся, затем последовал прямой участок, затем снова несколько крутых поворотов… И тут я с новой силой осознал то, чего, в сущности, никогда и не забывал: я обладал властью над Царством Теней.
Пришлось сделать еще с десяток крутых поворотов. Меня уже начало мутить. Затем последовал короткий изгиб, прямой участок и, наконец, Последняя Преграда.
Каждый шаг вызывал адскую боль. Силы, управляющие Вселенной, старались сбить меня с Пути. Воды вокруг то были холодны как лед, то вдруг превращались в кипяток. Мне казалось, что сильные течения бьют прямо в грудь. Я боролся с этими силами каждым своим новым шагом, преодолевая их напор. Огненные искры из-под ног взлетали уже до пояса, потом стали достигать груди, плеч, замелькали перед глазами… И наконец окружили меня всего мерцающим облаком, так что я почти не видел Пути.
Еще один изгиб и за ним — полный мрак.
Шаг, другой… Последний шаг было сделать так трудно, словно я пытался проломить телом бетонную стену.
Но я все же сделал этот шаг.
И тогда наконец смог обернуться и взглянуть на то, что только что преодолел. Сил совсем не осталось, но я не мог позволить себе рухнуть на колени. Я был подлинным принцем Амбера, и, клянусь, ничто не смогло бы заставить меня унизиться в присутствии равных мне! Даже Путь!
Я небрежно махнул рукой туда, где, как мне казалось, они должны были находиться. Видели они меня или нет, это уже неважно.
Какое-то время я стоял неподвижно и размышлял.
Теперь я понял, в чем заключается могущество Пути. Пройти по нему в обратном направлении было бы уже совсем не страшно.
Но зачем?
Мне бы очень пригодилась сейчас моя колода карт, но ее у меня не было. Впрочем, Путь мог сослужить ту же службу…
Они ждали меня — мои брат и сестра, и Моэри тоже. Бедра ее белели, как мраморные колонны.
Дейрдре могла теперь позаботиться о себе сама; в конце концов, жизнь мы ей спасли. Я не считал себя обязанным оставаться при ней, чтобы оберегать ее и защищать. Рэндом застрял в Ребме на год; впрочем, у него хватит пороху попытаться бежать оттуда по Огненному Пути. Ну а с Моэри я был рад познакомиться поближе; возможно, я еще навещу ее когда-нибудь, мне будет приятно вновь увидеть ее. Я закрыл глаза и опустил голову.
Но краем глаза все-таки успел заметить промелькнувшую рядом странную тень.
Рэндом? Пытается пройти волшебным Путем? Но ведь он в любом случае не знает, куда я направляюсь. Никто этого не знает.
Я открыл глаза. Я по-прежнему стоял посередине Пути, однако теперь видел его как бы с противоположной стороны.
Я ужасно замерз и устал, но находился теперь в Амбере — в точно таком же зале, как тот, который только что покинул. Только тот, первый, был лишь отражением этого, настоящего. Отсюда, из центра Пути, я мог по собственному желанию перенестись в любое место Янтарного Королевства.
Однако вернуться назад было бы сложно.
Я стоял неподвижно и размышлял.
Если Эрик разместился в королевских покоях, искать его нужно именно там. Или, может быть, в тронном зале. Но тогда придется в одиночку бороться за свою прежнюю власть, вновь пройти Путь и отыскать ту точку, откуда открывается дорога к моему спасению.
Я перенесся в самое безопасное место, которое помнил во дворце. Это была крошечная комната без окон; свет проникал туда сквозь узкие смотровые щели, находившиеся высоко под потолком. Запер дверь на засов, вытер пыль с деревянной скамьи у стены, расстелил на ней свой плащ и улегся, чтобы хоть немного поспать. Если кто-то вздумает сунуться сюда, я услышу его шаги задолго до того, как он подойдет к двери.
С этой мыслью я заснул.
Через некоторое время я проснулся. Встал, отряхнул пыль с плаща и надел его. Потом начал подниматься по вмурованным в стену деревянным ступеням лестницы, ведущей в верхние покои дворца.
Я знал, где была нужная мне дверь — третья по счету.
Оказавшись на небольшой площадке, я поискал смотровую щель. Потом заглянул внутрь. Никого. Библиотека была пуста. Я прикрыл щель настенной панелью и вошел внутрь.
Как всегда, я замер, пораженный огромным количеством собранных здесь книг. Такие библиотеки всегда производили на меня неизгладимое впечатление. Я внимательно осмотрел все вокруг, включая витрины с разложенными в них диковинками, а потом подошел к хрустальной горке, где хранилось то, что и объединяло нашу большую семью, служило предметом наших вечных насмешек друг над другом. Там лежали четыре колоды наших семейных карт. Я намеревался вытащить одну, но так, чтобы не поднять тревоги, ненароком включив скрытую сигнализацию.
Мне понадобилось, пожалуй, минут десять, чтобы справиться с замком. Наконец я извлек одну колоду и, усевшись в кресло, стал думать, что делать дальше.
Карты были точно такие же, как у Флоры. На ощупь холодные. На них были изображены все члены семьи. Теперь я уже знал, зачем и почему.
Я перетасовал колоду и должным образом разложил карты на столе. Они сказали мне, что вскоре наше семейство ожидают неприятности. Я сложил карты в колоду — все, кроме одной.
Той, на которой был изображен мой братец Блейз.
Остальные же карты я положил в футляр и сунул за пояс. Потом стал рассматривать физиономию Блейза.
И тут замок в огромной двери заскрипел. Что мне было делать? Я проверил, легко ли вынимается из ножен мой клинок, и стал ждать, на всякий случай спрятавшись за столом.
Осторожно выглянув оттуда, я увидел, что это слуга по имени Дик, который просто пришел делать уборку. Он начал вытряхивать пепельницы и корзины для мусора и вытирать пыль с полок.
Я решил не дожидаться, пока он на меня наткнется, и вышел из своего укрытия.
— Привет, Дик. Узнаешь меня?
Он обернулся, бледнея прямо на глазах, и хотел было броситься бежать, но взял себя в руки и ответил:
— Конечно, господин мой. Разве вас можно забыть?
— Ну почему же нет? Ведь столько времени прошло.
— Что вы, лорд Корвин, никогда!
— Я здесь, видишь ли, без официального разрешения занимаюсь не совсем законными изысканиями, — сказал я. — Так что, если Эрик выразит неудовольствие, когда ты сообщишь, что видел меня, будь добр, объясни ему, что я всего лишь воспользовался своим правом бывать здесь и что вскоре он увидит меня лично.
— Я непременно передам, лорд Корвин, — сказал он, кланяясь.
— Присядь-ка на минутку, дружище Дик, я тебе еще кое-что расскажу.
Он сел, я тоже.
— Некогда, — начал я, — меня считали без вести пропавшим, даже погибшим. Но поскольку я все же оказался жив и обладаю не только прежними умом и способностями, но и правами, то, к сожалению, обязан оспорить претензии Эрика на трон Амбера. Конечно, сей вопрос решить будет нелегко, однако не он ведь старший сын в семье, и я уверен, он не получит достаточной поддержки, если обретет конкурента. Учитывая все это, а также в силу иных причин, по большей части личных, я намерен начать против него борьбу. Я еще не решил, как и где встречусь с ним, но, клянусь Господом, он заслуживает, чтобы ему как следует всыпали! Так и передай. Если Эрик желает меня видеть, скажи, что я по-прежнему в Царстве Теней, только в ином, нежели прежде. Может быть, он догадается, где именно. Скажи, что погубить меня нелегко, я все время настороже; по крайней мере, я столь же осторожен, как он сам. А еще — я буду бороться с ним до самого конца, до тех пор, пока не погибнет один из нас. Ну, что скажешь на это, старина?
Он взял мою руку и поцеловал.
— Приветствую тебя, принц Амбера, лорд Амбера! В глазах его стояли слезы.
В это мгновение дверь со скрипом отворилась. Вошел Эрик.
— Здравствуй, брат, — сказал я, стараясь, чтобы голос мой звучал как можно противней. — Право, не ожидал встретить тебя столь скоро, ведь сейчас еще только самое начало нашей игры. Ну, как дела в Амбере?
Его глаза от изумления чуть не вылезли из орбит, но голос был исполнен сарказма или чего-то в этом роде. Иного слова я подобрать не мог.
— Дела в Амбере, Корвин, — ответил Эрик, — идут паршиво.
— Жаль, — сказал я. — И что мы с тобой можем сделать, чтобы исправить такое положение?
— Я знаю что, — произнес он и так глянул на Дика, что тот вихрем вылетел из библиотеки, плотно прикрыв за собой дверь. Только замок щелкнул.
Эрик положил руку на эфес своего меча.
— Ты хочешь отнять у меня трон.
— Да. И не только я один, — сказал я.
— Да, наверное, — вздохнул он. — Дурная голова ногам покоя не дает! Совершенно не понимаю, зачем он нам всем так понадобился, почему мы все так стремимся заполучить этот трон?.. Ты ведь помнишь, наверное, что я уже дважды одержал над тобой победу, однако милостиво сохранил тебе жизнь. Там, в Царстве Теней, помнишь?
— О да, ты был чрезвычайно милостив, — сказал я. — Бросил меня подыхать от чумы! Ну а в первый раз, насколько я помню, результат больше смахивал на ничью.
— Что ж, теперь мы снова встретились лицом к лицу, Корвин, — сказал он. — Я старше тебя и умнее. Если ты намерен решать наш спор в бою, я вполне готов к этому. В случае победы ты, вероятно, получишь и трон. Что ж, попробуй. Мне кажется, однако, что успеха ты не добьешься. И вообще, мне порядком надоели твои наглые притязания. Ну, давай! Клинок наголо! Посмотрим, чему ты научился в Царстве Теней!
И мы встали друг напротив друга с мечами в руках. Я обошел вокруг стола.
— Ну и хутспа[8] у тебя! Да, Эрик, нахальства тебе как всегда не занимать! — сказал я. — С чего это ты вдруг решил, что лучше всех остальных? И что трон принадлежит именно тебе?
— А с того, что именно я успел его захватить! — ответил он. — Попробуй отними!
И я попробовал.
Я нанес страшный рубящий удар, но он успешно парировал. Затем уже мне пришлось отбивать его ответный выпад. Эрик метил мне прямо в сердце. Парируя, я задел ему руку у кисти.
Он снова отбил мой удар и вдруг, зацепив ногой табуретку, швырнул ее между нами. Я подхватил ее и кинул обратно, метя ему в лицо, но промахнулся. Он снова пошел на меня.
Я отбил его атаку, он — мою. Я успел сделать выпад, и снова обороняться пришлось ему. Эрик парировал, бросился на меня, получил отпор и ретировался.
Тогда я попробовал навязать ему свою тактику. Я отступил на шаг, сделал обманный выпад, финт, резко повернулся и попытался в броске достать клинком его руку.
Атака удалась. Я его ранил. Полилась кровь.
— Черт бы тебя побрал, дорогой братец! — злобно рявкнул он, отступая. — Мне докладывали, что еще и Рэндом с тобой явился.
— Верно, — сказал я. — Я не единственный твой противник!
Он снова сделал выпад, на этот раз заставив меня отступить. Внезапно я понял, что, несмотря на все мои старания, Эрик все равно сильнее меня. Он был одним из лучших фехтовальщиков, с кем мне когда-либо доводилось встретиться. Я чувствовал, что не смогу его одолеть. Я парировал все его выпады, как безумный наступал и снова отступал под его напором, но он постоянно, шаг за шагом все-таки гнал меня. Мы оба имели за плечами опыт, полученный в течение многих веков от лучших мастеров клинка. Величайшим из наших учителей был Бенедикт, но здесь он давно не появлялся и не мог помочь ни одному из нас. Тогда я стал хватать все, что попадалось под руку, и швырять в Эрика. Он уклонялся и продолжал неумолимо наступать, могучий и непобедимый. Я же по-прежнему отступал, все время уклоняясь вправо, — так ему труднее было попасть в меня. Клинок постоянно приходилось держать перед лицом, на уровне глаз, и постоянно обороняться. Мной овладевал страх. Эрик был действительно великолепным бойцом. Если бы я не так его ненавидел, я бы им восхищался.
По мере того как я продолжал отступать, меня все больше сковывали страх и сознание того, что такой соперник мне не по силам. Я не мог его одолеть. Во всем, что касалось фехтования, Эрик был, безусловно, более опытным и умелым. Я выругался, но и это не помогло. Я попробовал провести еще три хитрые, прямо-таки изощренные атаки… Все они не удались. Он парировал любой выпад и упорно продолжал давить на меня, заставляя отступать.
Нужно сказать, что и сам я очень неплохой фехтовальщик. Дело лишь в том, что Эрик фехтовал значительно лучше.
Я услышал, что в зале за стеной поднялась суматоха. Видимо, подоспели приспешники Эрика. Так что если он сам не убьет меня в ближайшее время, то они это сделают определенно скорее всего стрелой из арбалета.
Его правая рука сильно кровоточила. Эрик по-прежнему твердо держал меч, но мне вдруг показалось, что при иных обстоятельствах, даже ведя оборонительный бой, я мог бы просто измотать его, прежде всего потому, что он ранен и потерял много крови. Потом можно было бы попробовать пробиться сквозь его защиту, когда он начнет уставать…
Я выругался сквозь зубы, а Эрик рассмеялся.
— Ты глупо поступил, явившись сюда, — сказал он. Я продолжал отступать, только теперь к двери.
Когда Эрик понял, что я задумал, было уже поздно. Признаться, рискованный план: у двери не оставалось ни малейшего пространства для маневра или отступления. Но риск был все же лучше неотвратимой гибели.
Левой рукой я ухитрился быстро задвинуть засов на двери, сама ее створка была тяжелой и прочной. Прислужникам Эрика понадобится некоторое время, чтобы ее выбить и войти в библиотеку. Правда, за этот фокус я расплатился раной в плечо. К счастью, в левое.
Я улыбнулся. Хорошая мина желательна при любой игре.
— Может быть, это ты поступил глупо, явившись сюда? Ты уже понемногу теряешь темп, не так ли? — И я внезапно начал яростную атаку.
Он успешно парировал мои удары, но все-таки вынужден был отступить шага на два.
— Тебя убьет твоя же рана, — продолжал я. — Ты постепенно слабеешь. Рука уже не так хорошо держит меч…
— Заткнись! — рявкнул Эрик, и я понял, что его броня наконец дала трещину. Мои шансы явно увеличивались. Я усилил нажим, вложив в атаку последние силы; долго мне так не выдержать.
Но Эрик об этом не догадывался.
Я все-таки заронил в его душу семена страха, и теперь он непрерывно отступал под моим яростным напором.
В дверь уже вовсю стучали, однако пока об этом можно было не думать.
— Сегодня я одолею тебя, Эрик. Я уже не тот, каким был раньше, я стал сильнее. А ты к тому же ранен, братец.
Я видел, как в глазах Эрика мелькнул страх, как страх постепенно разлился по его лицу. Изменилась и его тактика: он ушел в глухую оборону, отступал при каждом моем выпаде. И он не притворялся, я был в этом уверен. Мой блеф явно попал в цель. На самом-то деле он всегда фехтовал более умело, чем я. А может быть, я просто внушил себе эту уверенность в его непобедимости? И Эрик всеми силами мою уверенность поддерживал? Что, если я все это время сам себя обманывал? Может быть, я вовсе не хуже его? Может быть. Я вдруг ощутил странный прилив сил. И повторил тот же финт, который в начале нашего поединка принес мне успех. И опять мне удалось его ранить; снова на руке его появилась кровь.
— Глупо с твоей стороны, Эрик, дважды попадаться на одну и ту же уловку, — улыбнулся я.
Он вновь отступил и загородился большим креслом. Некоторое время мы обменивались ударами над спинкой.
— Мои люди наверняка уже пошли за топорами, — сказал Эрик, задыхаясь. — Сейчас вышибут дверь.
Я продолжал улыбаться. Все еще улыбаясь, я произнес:
— Ну, несколько минут это все же займет. Более чем достаточно, чтобы покончить с тобой. Ты ведь едва парируешь мои удары, а кровь твоя вся вытекает! Посмотри-ка!
— Заткнись!
— К тому времени как они вышибут дверь, в Амбере останется только один принц. Но не ты, Эрик!
Тогда он схватил левой рукой несколько книг с ближайшей полки и швырнул в меня. Одна попала мне в лицо, остальные полетели на пол. Но он не воспользовался и этой возможностью, чтобы атаковать меня, а бросился через всю комнату к небольшому стулу, схватил его и зажал в левой руке как щит. Затем забился в угол, прикрываясь этим «щитом» и выставив перед собой клинок.