– Вашингтон, – сказал кто-то быстро.
– Нью-Йорк, – сказал второй голос.
Файтер поморщился.
– Если даже у них одна-единственная бомба, – сказал он, – которую они протащили через наши границы, то явно она в Вашингтоне или Нью-Йорке. Так что, отыскав эту бомбу, мы еще не получим доказательства, что таких бомб по стране много. Возможно, это блеф с единственной бомбой. Чтобы его исключить, нужно назвать город, каких много… Обычный, средний.
Гартвиг, не глядя на раздавленного Олмица, вывел на экран карту Соединенных Штатов. Еще одно движение пальцев, все города с населением больше полумиллиона, замигали красными огоньками.
– Господи, – прошептал Юмекс, – сколько их…
– Не может быть, – произнес Олмиц дрогнувшим голосом, – чтобы во всех…
– Это не обязательно, – сказал Файтер. – Некоторые города достаточно близко один к другому, чтобы радиоактивное облако тут же сожрало все живое и у соседа… Дай-ка города с населением свыше миллиона… Та-а-ак, а сейчас давайте выберем…
– Лос-Анджелес, – предложил Гартвиг.
– Детройт, – сказал Юмекс.
Послышались голоса из-за спины:
– Чикаго…
– Питсбург…
– Сиетл…
– Кливленд…
– В Кливленде самый лучший музей по истории США, – сказал госсекретарь.
– Ну и что? – спросил Гартвиг.
– Вряд ли они станут… – Бергманс запнулся, махнул рукой. – Да все верно, кому нужны наши ценности!
Файтер осмотрел карту, сказал негромко:
– Хьюстон. Пусть укажут, где у них бомба в Хьюстоне. Кстати, как удалось связаться? Я велел заблокировать все средства связи.
Олмиц сказал быстро:
– Один из наших офицеров вступил с МОССАДом в контакт. Помимо того, что он добавил и от себя дезы… нечаянно, правда, он поддерживает параллельный контакт… неофициально. Очень удобно как для нас, так и для МОССАДа.
– Хорошо, – сказал Файтер. Он ощутил, как при этой страшной новости мозг начал работать четко и быстро, ушла слабость, исчезли головные боли. – Передайте, что мы им не верим. Через наши границы атомный заряд провести невозможно! Однако даем им шанс доказать свою правоту, если они укажут, где спрятана бомба в Хьюстоне.
Олмиц отошел в сторону, быстро бросил несколько слов в мобильник, огромный из-за встроенных модулей индивидуальной криптозащиты.
Файтер смотрел, как он тяжело опустился на стол, и положил голову на кулаки.
– Грехем, – сказал он резко, – перестаньте! Никому не нужно, чтобы вы пустили себе пулю в голову. Когда все это закончится… забудем, потому что противник… такого противника еще не было.
Гартвиг поспешил к оперативному пульту, Юмекс метнулся следом. Файтер хмуро смотрел, как оба нажимают на все кнопки, останавливая невиданную по масштабам операцию.
Мелькали перекошенные лица генералов, Файтер отвернулся, не желая слушать их возражения и убеждения, что израильтяне блефуют, по лицам видно, что будут убеждать, криво улыбнулся Герцу.
– А ведь было предчувствие… что не все пойдет гладко…
– Господин президент, – простонал Герц, – это же и моя вина!..
– Перестаньте, – ответил Файтер, поморщившись. – Ничья это не вина. У нас такой противник. Особый. Специфический. В Соединенных Штатах евреев больше, чем в Израиле, вы не знали?
– Знаю, – буркнул Герц. – Потому и поддерживал проект Бульдинга насчет концлагерей. Всех, заподозренных в симпатиях и пособничестве, надо было интернировать перед началом военных действий! Как перед вступлением во Вторую мировую интернировали всех японцев, итальянцев, немцев, румын…
Файтер отмахнулся:
– Они эти бомбы начали затаскивать еще двадцать лет назад. И ни разу не прокололись! Разве ни о чем не говорит?
– Говорит, – ответил Герц. – Будь это не евреи, я бы сказал, что брехня. Конечно, евреи брешут больше всех, но все-таки могут протащить через границу и авианосец посуху. Причем так, что никто не заметит.
От группы высших военных чинов раздались яростные крики. Один из генералов вдруг ухватился за горло, захрипел. Его подхватили под руки, усадили, примчались врачи.
Файтер вскочил, тело требует действий, быстро прошелся взад-вперед вдоль стены. Олмиц следил за ним налитыми кровью глазами, свой мобильник держит возле уха, всякий раз поворачиваясь за президентом, как флюгер на ветру.
Гартвиг то и дело спрашивал, ну что, как, ну что нового, наконец замер, стараясь услышать, что говорят Олмицу. У того на дисплее появились координаты, где упрятан ядерный заряд.
Когда связь оборвалась, Олмиц болезненно охнул:
– Это же в самом центре! Если это правда…
Гартвиг быстро отдавал приказы, прижимая палец к уху:
– …да, мобильную группу «Дельта-2». Ближайшая на базе Айк-24. Перебрасывайте в квадрат… нет, сразу высаживайте в городе, для прессы замаскируйте под плановые учения десантных войск. Мол, в Тель-Авиве такие же кварталы, отрабатываете приемы на подобных…
Файтер дальше не слушал, хлопнул Олмица по плечу.
– Не казните себя, Грехем. Не казните! Это звучит, понимаю, нелепо, однако я… доволен работой ЦРУ. Когда в США евреев больше, чем в Израиле, то понятно, что здесь они могли многое из того, что не получилось бы у русских…
Олмиц простонал сквозь зубы:
– Но ядерные заряды в американских городах…
– Неожиданный поворот, – сказал Файтер. Олмиц в удивлении вскинул голову и не сводил с президента взгляда. – Но мы должны думать, что делать в этих… резко поменявшихся обстоятельствах.
Олмиц сказал раздавленно:
– А мы что-то можем?
– Наверное, – ответил Файтер. – Если отменим операцию «Эллинизация», иудаизм возьмет верх над человечеством… уже наверняка.
– Вы хотите сказать…
– Да, – ответил Файтер. – Думайте быстро. Бомбы они, конечно, все не выдадут. Даже когда, по сути, сдадимся им на любых условиях… часть бомб оставят. Это и понятно, Израиль восхочет гарантии. А какая гарантия может быть лучше спрятанных в наших городах бомб?
– И что…
Файтер снова сказал быстро, не дал Олмицу договорить:
– Следовательно, израильтяне играют беспроигрышно. Мы в любом случае прижаты к стене и должны принять их условия. Любые!
Олмиц вздохнул.
– Подождем результатов. Вдруг все-таки это блеф?
Файтер покачал головой:
– Сами знаете, не блеф. Блеф – когда сообщили бы о заложенной бомбе в Нью-Йорке. Сейчас надо действовать так, словно уже получили подтверждение, что бомба найдена в указанном месте. И что во всех крупных городах спрятано по атомной бомбе большой мощности, готовой превратить город в плазменное облако…
Олмиц ухватился за воротник, ослабил, но все равно дышал часто, с хрипами.
Прервались на обед, но никому кусок в горло не лез, Файтер видел вытянувшиеся бледные лица. Все-таки люди дисциплинированные и мужественные, мелькнула мысль. Трудно представить, как вели бы себя простые люди, узнай о том, что в их городе тикает готовая взорваться атомная бомба.
Через полчаса Гартвиг подбежал к столу Файтера, уже не бледный, а фиолетовый, Файтер увидел ответ в его глазах раньше, чем военный министр открыл рот.
– Подтвердилось, – сказал Файтер не своим голосом. – Значит, мы прижаты к стене. Тех людей, у которых в руках взрыватели, нам не отыскать. Даже если разбомбим Израиль, то все равно успевают нажать на кнопки, а во-вторых, эти люди наверняка намного ближе. Возможно, они здесь, в США. Или в Канаде.
Олмиц вскинул голову. В глазах промелькнула безумная надежда.
– Вы хотите сказать… что можно попытаться вычислить этих людей?
– Не за этот отрезок времени, – обрубил Файтер. – Тем более…
– Да, господин президент?
– Тем более что и это ничего не даст, – пояснил Файтер. – Такие функции обычно дублируются. Нет, нужен очень нестандартный ход…
– Какой?
– Если бы я знал.
Глава 2
Время тянулось, как густая патока. Как аризонская патока, там варят самую густую и тягучую, Стивен не находил себе места, но держал лицо спокойным, мышцы расслабил и лег на спину, глядя в небо, с виду уверенный и даже беспечный.
Немногие из коммандос догадываются, что за буря у него внутри, сами горят на медленном огне: у каждого дома родители, жены, дети. И кроме того, там – Америка, на которую никто не смеет даже посмотреть косо! А сейчас там посмели разместить ядерные заряды и угрожать их стране так, как они, американцы, по праву угрожают всему миру все последние годы.
Крис проворчал:
– И сколько нам здесь сидеть?
– Сколько понадобится, – отрезал Стивен.
– А если наши примут ультиматум?
Он вздохнул:
– Вернемся домой.
Вайс вздохнул с облегчением, Крис посмотрел на него люто, даже пальцы сжались на прикладе автомата. Дэн тоже бросил злой взгляд на Вайса, всем понятно, что атомные бомбы не провезти в Америку без активной помощи американских евреев: могут предоставить и деньги, и транспорт, и прикрытие на любом уровне власти.
– Неужели не исполнится моя мечта, – сказал он громко, – Господи, неужели не позволишь мне…
Крис буркнул:
– Что за мечта?
– Наконец-то сделать то, – ответил Дэн с жаром, – что страстно желал, но так и не смог наш фюрер! А вот теперь наконец-то… наконец-то представился один-единственный шанс стереть с лица земли жидовскую расу! И что же… неужели снова облом?
Он говорил страстно, глаза блестели, губы затряслись. Стивен даже подумал, что в горячке боя у него в уголке губ покажется слюна, и он, превратившись в берсерка, пойдет по улицам и начнет убивать всех евреев, кто встретится на пути.
Раньше с ним такого не случалось, подумал отстраненно. Сколько же таких у него в отряде? Молчат, но будут убивать евреев совсем не так избирательно, как убивали иракцев, корейцев, иранцев, сомалийцев…
Повинуясь накатанному житейскому опыту, сказал себе хмуро: довели евреи народы, тут же ощутил укол совести, встряхнулся. На часах уже миновало три часа после намеченного часа икс, когда должна начаться бомбардировка. Коммандос, всегда молчаливые или по крайней мере немногословные, шепотом перебирают все варианты, которые сейчас на столе у президента.
Стивен прислушался, большинство склоняются к тому, что еще часок посидят здесь на горе, а потом придет приказ оставить оружие и возвращаться на прежние квартиры, по пути, естественно, взяв билеты кто на самолет, кто на автобусный рейс.
Вылететь из страны не так просто: его нужно подтвердить в самой авиакомпании не позднее чем за семьдесят два часа, иначе в вылете будет отказано. Регистрация в самом порту за три часа, ко всем необходимым документам нужно еще и копию бланка, заполненного при въезде. Досмотр – строже не бывает, что и понятно, так что не надо пытаться провезти что-то хотя бы отдаленно напоминающее оружие или взрывчатку: с израильской службой безопасности шутки плохи.
Их миссия засекречена, в их послужном списке будет записано что-нибудь о пребывании в закрытом тренировочном лагере, после чего каждому выплатят жалованье в тройном размере и добавят нашивки.
Один из коммандос наконец повернулся к Дэну.
– Остынь, амиго, – сказал он доброжелательно.
– Да? Оказаться так близко от цели… уйти, только облизнувшись? Понюхав фигу?
– Дэн, – сказал коммандос примирительно, – здесь только жалкие клоуны! Настоящие жиды как раз нас и послали сюда, чтобы мы стерли с лица земли… их позорные корни.
– Сотрем, – прорычал Дэн. – Не сейчас, так… А пока вернемся и разделаемся с тем жидовьем, что сосет кровь из американского народа!
Коммандос покачал головой. В глазах явное сомнение, что финансовые воротилы, заправляющие страной, позволят это сделать. В правительстве одни евреи, даже президент – еврей, не говоря уже о министре обороны, так что в Штатах против евреев не позволят и пикнуть. А сюда послали воевать не против евреев, а как будто бы против некоего народа израильтян. Даже не самих израильтян, а неправильного государственного устройства. Или, как выразился президент, тоже наполовину еврей, против «не совсем правильного».
Крис вдруг проворчал:
– Эх, какой-то хренью занимаемся! Вооружить бы просто хорошенько арабов, пусть воюют. А самим смотреть телепередачи в реальном времени про их сражения… Хотя не понимаю, из-за чего арабы так на них взъелись? Только за то, что евреи пошли от жены Авраама, а арабы – от его служанки Агари?
Дэн посмотрел на него с подозрением.
– Ты в самом деле такой неграмотный?
– Почему? – удивился Крис.
– Не знаешь, из-за чего дерутся?
– Я ж сказал, что разноутробные братья дерутся! А ты этого не знал!
– Знал, – рыкнул Дэн. – А вот ты… скунс. Давай напомню, как все это начиналось. Британия, имевшая мандат на управление Палестиной, решила позволить создать самостоятельное государство для евреев. Она разделила Палестину на две части: одна – для евреев, другая – для живущих там же уже тысячу лет арабов. И что же? Знаешь, как дальше было?
Крис помотал головой:
– Думаю, что и ты не знаешь. А что-нибудь сбрешешь.
– А было так, – сказал Дэн наставительно, – в день провозглашения этих двух самостоятельных государств евреи, которые уже получили необходимую военную помощь от западных стран, а из Советского Союза к тому времени прибыла от Сталина целая танковая армия, закаленная в боях с Гитлером… да, так вот евреи мощным ударом вышибли арабские отряды самозащиты и захватили всю Палестину! Всю, если тебе, тупому, нужно повторить. И все эти годы арабы жили в палатках, пытаясь вернуться на свои земли. И лишь сравнительно недавно Израиль под постоянным и непрерывным давлением США… хотя что-то лепечут про мировую общественность, пошел на микроуступку и позволил существование крохотнейшей автономии для арабов! Это и есть то, что сейчас называется Арабской Палестинской Республикой, которая не имеет ни армии, ни денег, ни собственной экономики и полностью зависит от Израиля…
Крис, обидевшись, отвернулся и долго ползал по Интернету, на его крохотном экране картинки мелькают совсем мелкие, как на мобильнике, повернулся к Стивену:
– Командир, я тут отыскал матерьялец, что развеселит наших суперменов, пока томимся… Можно перекинуть на ваш комп? У вас дисплей шире.
Коммандос обменились улыбками, Стивен уточнил строго:
– У меня?
– У вашего компа, – поправился Крис.
– Порно? – поинтересовался Стивен. – Или похабные анекдоты?
Он активизировал беспроводный прием, принял файл, поставил комп Крису на колени.
– Только по своему файлу, – предупредил он. – Тронешь другой – убьет.
– Ужас какой, – воскликнул Крис. – Как вы с таким компом общаетесь? А вдруг спьяну не ту кнопку?
– Небольшой ядерный взрыв, – ответил Стивен без улыбки.
Крис раскрыл файл на весь экран.
– Ребята, – пригласил он, – не скучайте, все сюда! Я вот составил кратенькую хронологию изгнания евреев из разных государств мира. Очень кратенькую, увидите, но… характерную. Начнем с Рима, хотя их изгоняли и раньше, но вы все почти юристы, мы же американцы, нам подавай ссылки на статьи и законы, так вот даю ссылку на эдикт императора Тиберия (42 г. до н.э. – 37 г. н.э.), он изгнал евреев из Рима в 19 году…
При кесаре Константине I Великом (272–337), римском императоре в 324–337 годах, евреи были изгнаны из Рима и всех римских провинций.
В Византии император Юстиниан Великий (483–565) ограничил имевшиеся привилегии евреев, удалил их от всевозможных почестей, должностей и приравнял их к еретикам. Кстати, именно от имени этого императора происходит слово «юстиция»…
Дэн проворчал заинтересованно:
– Ты не умничай, давай дальше.
– Дальше… – ответил Крис и погнал тачпадом по строкам. – В начале VII века Мухаммад (около 570–632) изгнал евреев из Аравии. Первое изгнание евреев из Руси было во времена правления Владимира Святого (около 955–1015), Великого князя Киевского. Эдуард III Исповедник (около 1003–1066) своим эдиктом объявил имущество евреев достоянием короны… Первое изгнание евреев из Франции было в 1080 году при Филиппе I (1053–1108), а русские князья в ответ вышвырнули евреев в 1113 году, при Владимире Мономахе (1053–1125), который объявил, что убивать и грабить евреев снова на их претензии быть выше русских – неотъемлемое право каждого человека: «Ныне выслать евреев из земли русской со всем их имуществом и впредь не принимать их, а если они тайно войдут, то вольно их убивать и грабить». (В.H. Татищев (1686–1750), «История Российская с самых древнейших времен», Императорский Московский университет, 11, с. 218 1773 г.) Так, дальше… Киевляне, будучи раздражены евреями за подрыв и плутни в торговле, обдирательство и тайные сношения с греками, бросились на них с остервенением, неся повсюду убийство и грабеж. (Осип Ярошевич (1793–1860), литовский историк, профессор Виленского университета. «О еврейском погроме в Киеве в 1113 году».)