платье?
– Тебе свое жалко?
– Она же в нем утонет!
– Мы шнуровку хорошо затянем, – не сдавался мой «муж».
– Ага, – согласилась она, – и шнуровку затянем, и подол подрежем. А как это будет на ней выглядеть, ты подумал? Ты ее папе в качестве жены или чучела собрался представлять? Купи ей хотя бы одно платье, не мелочись.
– Эльза, – теперь возмутился Штаден, – ты же знаешь мое нынешнее финансовое положение!
Эльза знала, поэтому взгляд ее стал задумчивым, а потом она предложила:
– Хочешь, я куплю, а ты потом как-нибудь отдашь деньги?
– Твое точно нельзя? Нет? – расстроенно уточнил он. – Давай тогда так. И вот еще что. Научи ее что-нибудь приличное на голове делать.
Эльза опять стала меня внимательно рассматривать. Под ее взглядом мне было неуютно, но я подавила желание спрятаться за Штадена и решила считать это тренировкой перед поездкой к Штадену-старшему.
– А чем тебе ее нынешняя прическа не нравится? – спросила Эльза.
– Разваливается от резких движений! – пояснил Штаден.
– Эта? – Она задумчиво обошла вокруг меня и вынесла вердикт: – Эта не должна разваливаться.
– Если бы я сам не видел, не говорил.
Эльза обошла вокруг меня еще раз. Недоуменное выражение с ее лица уходить не желало. Неожиданно она просияла и обрадованно сказала:
– Разваливается таким красивым каскадом, да?
– Красивым, – согласился он. – Этакий золотой водопад.
Надо же, заметил!
– Эрна, – повернулась ко мне Эльза, – я покупаю тебе платье, корсет и туфли, а ты меня учишь.
Чему она хотела научиться, было понятно, но я не находила в себе желания учить.
– Это семейный секрет, – неуверенно сказала я.
– Так это специально делается? – наконец догадался «муж».
– Да, – невозмутимо ответила я.
Штаден посмотрел на меня настолько оценивающе, что мне захотелось немедленно развернуться и сбежать на лекции. Я бросила взгляд в сторону входной двери, вспомнила, что видела рядом с ней дворецкого, и поняла, что побег будет совсем не простым делом.
– То есть это ты меня соблазняла? – заинтересовался он.
– Еще чего! – рассердилась я. – Если ты помнишь, уж кого-кого, а тебя я точно даже видеть не собиралась, не то чтобы соблазнять!
– Давайте вы потом выясните, кто кого когда и где соблазнял, – деловито сказала Эльза, которой явно надоело слушать наши пререкания. – Эрна, я сейчас тоже твоя семья, значит, ты можешь со мной поделиться секретом, – просительно продолжила она. – Обещаю, от меня дальше никуда не пойдет. Разве что к дочери, но она пока еще маленькая.
Сестра Штадена умоляюще на меня смотрела и даже прижимала руки к груди для большей выразительности.
– Даже не знаю, – растерялась я.
– Корсет, туфли, два платья, шелковая ночная сорочка и пеньюар, – продолжала она меня соблазнять.
– Тогда получится, что я сама себе одежду оплачиваю, – сказала я недовольно, – а должен он.
– Я?! Я только одно платье собирался покупать, – возмутился Штаден. – Могу тебе за него деньги вернуть. Как-нибудь потом.
Дальше отказывать Эльзе было бы некрасиво, и я обменяла мой маленький семейный секрет на новый гардероб. Платья тяжелого шелка выбирались в отделе готовой одежды, но там же были идеально подогнаны по фигуре. Несмотря на всю красоту, новые платья нравились мне намного меньше, чем старые, так как самостоятельно надеть их было нельзя – все застежки находились сзади. Это сильно меня беспокоило – со своей одеждой я привыкла справляться самостоятельно.
В пятницу после занятий мне с этим помогла Грета. Она зашнуровала меня и напутствовала:
– Пусть у вас все пройдет гладко!
– Сомневаюсь в этом, – угрюмо ответила я и поправила заломившуюся складочку на юбке.
– Да ладно тебе заранее переживать! – сказала подруга и расслабленно махнула рукой. – Нужно настраивать себя на положительный лад. Ты подумай, тебе всего два дня придется притворяться влюбленной, зато потом ты его до развода не увидишь. Думай о разводе, и радостная улыбка тебе гарантирована. Кроме того, ему же тоже придется притворяться.
Она говорила разумные вещи, но это мало меня утешило. Мне и одного Штадена многовато, а там их будет целых два…
Глава 11
Отец Штадена, высокий подтянутый мужчина лет шестидесяти, изучал меня очень внимательно. Взгляд у него был столь же пугающим, как у Эльзы, и даже больше, поэтому я невольно сдвинулась за спину своего «мужа», даже не успев понять, что делаю. Штаден-младший хотя бы зло известное.
– Папа, не пугай мою жену, – весело сказал он, – Эрна, папа не кусается.
С этими словами он вытащил меня из-за своей спины и приобнял за талию. Наверное, «муж» пытался таким образом меня приободрить, но мне стало только еще неуютней. Я попробовала от него отстраниться, но с таким же успехом я могла сдвинуть железный сейф в кабинете ректора. Сам Штаден, похоже, даже и не заметил моих трепыханий.
– Что ж, – наконец сказал Штаден-старший, – я могу понять, почему мой сын на вас женился, даже не поинтересовавшись моим мнением. Можете звать меня просто Гюнтером. Время позднее, Кэрст, все разговоры отложим на завтра. Если вы хотите есть, то я распоряжусь.
Штаден, который младший, от ужина отказался, сказал, что мы не так давно ели, и потащил меня на второй этаж, где приглашающе распахнул дверь в одну из комнат и сказал:
– Располагайся.
Он зажег магический светильник, висевший под потолком. Я неуверенно вошла и осмотрелась. Комната небольшая и уютная. Шкаф, письменный стол, кровать составляли всю ее обстановку. Над кроватью находилась полка с книгами, сверху на которых стояла деревянная модель корабля. Нельзя сказать, что была она сделана мастером – над ней явно трудился ребенок. Похоже, что это личная комната моего «мужа». У меня стали появляться некие смутные опасения.
– А где будешь спать ты? – настороженно поинтересовалась я.
– Как это где? – удивился Штаден. – Здесь, конечно. Ты думаешь, папа поверит в нашу страстную любовь, если я отселю тебя в другую комнату? Или отселюсь сам?
– Штаден, мы так не договаривались, – прошипела я. – Я не собираюсь спать с тобой в одной постели.
– Придется, – заявил он и снисходительно добавил: – Не бойся. Обещаю относиться к тебе как к любимому плюшевому мишке.
Быть игрушкой в руках этого гада меня совсем не привлекало, поэтому я стала лихорадочно размышлять, что можно было бы сделать, чтобы не выдать его отцу настоящее положение дел, но расселиться по разным комнатам. И тут мне вспомнилась наша совместная практика.
– Давай твоему отцу скажем, что ты очень громко храпишь, поэтому я с тобой в одной комнате не высыпаюсь? – с надеждой предложила я.
– Он не поверит. Я же не храплю, – нагло ответили мне.
Много я видела самодовольных типов, но с этим никто сравниться не может.
– Ты не храпишь?! Да ты не просто храпишь, ты рычишь во сне, как стая голодных тигров! Я эти три недели в Борхене с ужасом вспоминаю!
Штаден неожиданно смутился, что для него было совсем нехарактерно.
– Видишь ли, дорогая, это не я храпел. Это побочный эффект от артефакта против комаров.
Я так удивилась, что даже не сразу смогла подобрать слова для правильного ответа. Все
это время Штаден с независимым видом изучал потолок.
– Эти страшные звуки издавал артефакт от комаров? Ты в своем уме, использовать такие артефакты?
– Комаров не было! – невозмутимо заявил он мне. – Значит, он действовал эффективно. Что еще нужно от артефакта?
– Слушай, – невольно заинтересовалась я, – а сам ты как умудрялся спать при таком шуме?
– Если спать хочешь – будешь спать в любых условиях. К храпу я в казарме привык.
Я задумалась. Его отец знает, что Штаден не храпел раньше, но ведь они очень долго не виделись?
– Давай скажем, что ты храпишь – предложила я. – Если ты активируешь свой артефакт, твой папа непременно уверится, что я не могу спать с тобой в одной комнате. Мало ли какие изменения могли с тобой произойти, пока ты жил не дома. Храп – это еще не самое плохое.
– Ничего не выйдет – у меня с собой нет этого артефакта. Сама подумай, какие сейчас комары? А возить все свои вещи с собой бессмысленно. Поэтому единственный выбор у тебя в вопросе, где спать, – это у стенки или с краю. Штерн, ты три недели провела со мной в одной комнате, если не считать тех двух ночей в общежитии, не умерла же. Эту ночь тоже как-нибудь переживешь.
– В одной комнате, а не в одной кровати! Там нас хотя бы занавеска разделяла.
Штаден бросил беглый взгляд на кровать и, наверное, решил, что занавеску туда особого смысла вешать нет.
– Считай это новым уровнем наших отношений, – нагло заявил он мне. – Или ты уже передумала со мной разводиться?
– Нет.
– Тогда поворачивайся спиной, буду тебя раздевать.
– Штаден!
В полной панике я шарахнулась от него в сторону, но он схватил меня за руку.
– Эрна, ты можешь немного подумать? Утром придет прислуга, значит, ты должна быть в ночной сорочке, а никак не в наглухо зашнурованном платье. Сама ты его снять не можешь, поэтому я помогу тебе и сейчас, и утром. Но честно признаюсь, раздевать получается у меня намного лучше. Практика в данном вопросе у меня всегда была довольно односторонняя.
Я обреченно повернулась к нему спиной, и Штаден стал распускать шнуровку, осторожно, не касаясь меня даже кончиками пальцев. У меня невольно возник вопрос: неужели ему действительно так неприятно ко мне прикасаться? Мне казалось, что кто-кто, а он точно не должен упустить возможность потрогать молодую девушку. Да и не только потрогать…
– Все, – наконец сказал он. – Я отворачиваюсь. Можешь переодеваться.
Я очнулась от своих размышлений, довольно странных, надо признать, торопливо сняла платье и корсет и надела ночную сорочку, подаренную мне Эльзой. Она оказалась полупрозрачной и с огромным вырезом – настоящее оружие соблазнения. Чтобы не дразнить Штадена, я быстро забралась в кровать, завернулась в одеяло и стала вытаскивать из прически удерживавшие ее шпильки.
– Ты все? – недовольно поинтересовался «муж».
– Да.
– Тогда теперь отворачиваешься ты, а я переодеваюсь.
Я повернулась к нему спиной и начала заплетать волосы в косу, а то к утру они настолько перепутаются, что я и расчесать-то их не смогу. Когда я уже практически закончила, Штаден дернул за край одеяла и сказал:
– Учти, Штерн, что половина одеяла – моя.
– Штаден, а что, у вас в поместье одеял не хватает? – возмутилась я. – Ладно комнату, но дополнительное одеяло ты можешь попросить!
– Не могу, по той же причине, что и комнату. Легенда должна быть отыграна безукоризненно. Малейший прокол – и рассоримся мы с отцом еще лет на десять. Давай делись одеялом. Представь, что я – это не я, а твоя Грета, к примеру.
Я повернулась к нему, чтобы высказать, что я думаю по этому поводу, и поперхнулась словами. Штаден стоял около кровати полуголый, в одних нижних штанах. Я только приглушенно пискнула, покраснела и отвернулась.
– Да-а, – протянул он. – Первый раз на меня так девушка реагирует. Штерн, неужели я такой страшный?
– Ты голый, – с трудом выдавила я.
– У тебя что-то со зрением, – ехидно сказал он. – Я совсем не голый. Если хочешь, могу показать разницу между голым мужчиной и не очень.
– Спасибо, не надо, – сердито ответила я. – Мне достаточно того, что я уже увидела.
– Тогда делись одеялом, а то холодновато так стоять.
Почему так получается, что он ухитряется всегда настоять на своем? Я со вздохом подвинулась и выделила ему кусок одеяла. Он влез на нагретое мной место и нагло притянул меня к себе за талию.
– Штаден, пусти немедленно! – начала я отбиваться. – Это уже точно лишнее!
– Не люблю, когда у меня спина мерзнет, а если тебя отпустить, то на нее одеяла уже не хватает, – зевнул он мне прямо в ухо, не обращая ни малейшего внимания на мои трепыхания. – Да не дергайся ты, я же сказал, что буду относиться к тебе как к любимому плюшевому мишке.
Его слова меня не успокоили. Лежать в обнимку со Штаденом было слишком дико, чтобы на это безропотно соглашаться.
– Давай хотя бы валетом ляжем, – предложила я.
– Штерн, ты уверена, что хочешь всю ночь нюхать мои ноги?
Я задумалась. С одной стороны, перспектива не вдохновляет, так как Штаден в уходе за собственными ногами замечен мной не был, с другой – все-таки как-то безопаснее кажется, когда его голова находится подальше от моей. Хотя и так, и этак, а все равно в одной кровати будем. Богиня, и зачем я в это ввязалась? Вот Грета обхохочется, когда я ей расскажу. Вот легко ей говорить «думай о разводе и радостно улыбайся». Да с этим гадом не заметишь, как и до выполнения супружеских обязанностей дойдешь! Попробуй спать в таких условиях! За спиной обжигающе-горячий голый мужской торс, теплое дыхание отдается набатом в ушах, а рука на талии – это вообще так неудобно-непривычно. Я тяжело вздохнула. Потом еще раз. И еще.
– Да не сопи ты, как барсук в норе, – недовольно бросил Штаден.
– Вовсе я не соплю, – обиделась я. – Просто уснуть не могу.
– Хочешь, сказку расскажу? – неожиданно предложил он.
– Сказку? – Я сначала подумала, что ослышалась, но потом решила, что грех не узнать, какие сказки рассказывает Штаден. – Хочу.
– В одном царстве, в одном государстве жили-были король с королевой, и был у них один-единственный сын. Жила там инорита, влюбленная в него до потери памяти. И хотя молодой принц очень ответственно относился к улучшению демографической ситуации в своей стране и постоянно проводил ночи в чужих постелях, в сторону этой инориты он даже не смотрел.
– У тебя даже сказки неприличные, – недовольно пробурчала я.
– Дальше рассказывать или тебе неинтересно?
– Рассказывай…
– Тогда слушай молча. Так вот, случилось так, что в один прекрасный или не очень день королева начала тонуть. Придворные бегали по берегу и кричали, но никто не рисковал лезть в холодную воду. Никто, кроме нашей инориты. Она без колебания прыгнула в ледяную воду и спасла королеву.