Дальше начиналось самое опасное. Второе и Четвертое Королевства, как я говорил выше, давно уже стали территориями Империи, так что дальше нам предстояло двигаться еще более скрытно.
На территории Третьего Королевства — от этих числительных у меня уже голова шла кругом — стояла объединенная армия Двенадцати, командовал которой лорд Келвин по прозвищу Смерть, считавшийся лучшим полководцем всех времен и народов. В любую минуту он мог начать продвижение на имперские земли, так что к тому моменту, как мы подойдем ближе, там уже вовсю может идти война.
Второе Королевство, находящееся к Империи — какой она была до начала захватнической войны — ближе всего, было горной страной, и цепь Картуэльских гор отделяла его от родины Темного Властелина. С горами возникали самые большие проблемы. Единственный путь к сердцу Империи, Черной Цитадели, в которой находилась резиденция Темного Властелина, лежал через Ущелье Рока, которое было узким, перегороженным высокой стеной и полностью контролировалось силами противника. Именно тогда в игру должен был вступить Кимли, который клялся заброшенными шахтами старого Баркуда, что знает иной путь через горы, путь, который пролегает под ними.
После проникновения на другую сторону гор посредством тайного прохода гномов, нам необходимо было добраться до Цитадели — а это еще плюс полдня пути со скидкой на соблюдение осторожности, отнюдь не лишней на территории врага, — каким-то образом попасть внутрь этой самой Цитадели и заколоть Темного Властелина Валькирией, пока он не успел открыть Колодец и не выпустил оттуда всю мерзость, что в нем находилась.
Когда я поинтересовался, как мы попадем внутрь Цитадели — согласитесь, это был вопрос, представляющий далеко не академический интерес, — мне было сказано, что с этой проблемой мы будем разбираться тогда, когда она реально возникнет. С одной стороны, это было правильно с другой — служило великолепным образчиком долгосрочного планирования операций по спасению мира.
Но это еще не все прелести.
Оказалось, что наш диверсионный рейд был строго лимитирован по времени.
Колодцы Хаоса, они, знаете ли, обладают целым рядом характерных особенностей, одной из которых является тот факт, что открыть его можно только в определенный день, и день этот наступает… догадайтесь сами. Раз в пятьсот лет. Соответственно, у Темного Властелина было достаточно времени на подготовку.
До дня «икс» осталось чуть больше двух с половиной месяцев.
О существовании нашего отряда было мало кому известно. Само собой, Гильдия Магов и Чародеев, сокращенно ГМиЧ, была в курсе дела. Именно она и подрядила Моргана для выполнения всей грязной работы. Но в тот день, когда маг добровольно поделится информацией с кем-то, к гильдии не принадлежащим, Армагеддон грянет и без участия всяких там Колодцев.
В круг информированных лиц входили члены Ордена Святых Понятий, сами понимаете, ведь именно они нарыли меч и хранили его для меня. Но братство было малочисленно, затеряно в лесах Десятого Королевства, и к мнению его членов мало кто прислушивался. Братанов со всеми их понятиями считали просто немного не от мира сего. Подземный Король и Королевский Совет гномов были поставлены в известность, иначе они не выделили бы проводника. Точнее, проводника они выделили бы, потому что я буквально краем уха слышал, что гномы чем-то сильно обязаны Моргану, но вряд ли прислали бы самого лучшего. А Кимли считался лучшим среди Рейнджеров Подземного Короля. Само собой разумеется, что Темный Властелин и его ближайшие сподвижники тоже были в курсе относительно нашей веселой компании, но широко по Империи сия информация не распространялась. Негоже подданным знать, что и супротив хитрой гайки их Императора уже нашелся свой болт с резьбой.
Знали еще мы четверо.
Больше об этом не знал никто, по крайней мере, так мне говорили Морган и сэр Реджи. Местные короли, числом двенадцать (вы спросите, почейу двенадцать, ведь королевств осталось всего десять? Короли в изгнании тоже считаются, и, хотя король Второго Королевства пал в бою, у него тут же нашлось огромное число наследников на уже несуществующий престол. Королевская кровь при любом раскладе дает определенные преимущества), и их свита, и их советники, и генералы, и прочая знать пребывали в блаженном неведении относительно факта нашего существования. Что уж тут говорить о простом народе?
Кстати, существовал еще один неприятный нюанс. За участие в незаконной дуэли[12] сэр Реджи был объявлен в розыск в Пятом Королевстве, следовательно, двигаться по тракту надо будет еще более осторожно. Обойти тракт стороной нельзя, ибо вокруг сплошные болота и обход не вписывается в наше расписание.
Вот так.
— Поганенький городишко, — сказал сэр Реджи, окидывая взглядом Керторию. — Маленький, грязный и перенаселенный. И наверняка тут нет ни одного приличного трактира.
— Вас, большаков, всегда заботит только ваш желудок, — сказал Кимли. — Нельзя столько времени проводить за пищей и размышлениями о ней.
— А что всегда заботит вас, гномов? — язвительно парировал сэр Реджи. — Мысли о золоте и его поиски?
— Старый избитый стереотип, — сказал Кимли. — Моя семья владеет рудниками по добыче железной руды. Из нашей стали выкован тот меч, которым ты все время размахиваешь, при условии, конечно, что ты можешь позволить себе приличное оружие.
— Короткий рост, длинный язык, — сказал сэр Реджи.
— Большой рост, короткий ум, — парировал Кимли.
Я не беспокоился. Это было обычное дружеское подтрунивание, которому Ястреб и гном посвящали все свободное от прочих занятий время.
Но в отношении города сэр Реджи был прав.
Два-три каменных дома и горстка утопающих в грязи хижин, обнесенные крепостной стеной высотой с три человеческих роста. Так называемый город находился на самой границе Десятого Королевства, посему его попытались укрепить как следует, хоть у меня и возникали мысли о том, каким извращенцем надо быть, чтобы попытаться завоевать нечто подобное.
Ров, окружавший город и подходивший к стене вплотную, был завален нечистотами и отбросами, так что его запах, даже при полном отсутствии ветра, мы ощутили до того, как увидели сами стены.
Через ров была переброшена хлипкая деревянная конструкция, по недомыслию местных архитекторов названная мостом. Последняя секция, если привязанные к ней канаты еще были способны на предписанное им деяние, была подвесной и в случае опасности могла быть поднята, лишая облаченных в противогазы захватчиков доступа к основному источнику зловония.
Также имели место ворота, снабженные ржавой железной решеткой. Чтобы местные сборщики металлолома не сперли решетку, ее охраняли двое стражников.
Тонкий ручеек путников вливался в ворота. Через мост переползали две телеги.
— Базарный день, — сказал сэр Реджи. — То, что нам нужно, чтобы остаться незамеченными.
Тут он, конечно, переборщил. На мой взгляд, в подобном захолустье будет замечен любой незнакомец, а уж четверка путников самого воинственного вида, один из которых маг, другой — гном, третий — просто очень крупный человек, а четвертый — Парящий Ястреб Кантарда, не имеет никаких шансов на невнимание.
Тем не менее Керторию надо было посетить. Для уроков фехтования, которые собирался преподать мне сэр Реджи, нужен был нормальный меч. А Керторию настолько редко посещают путники из других провинций, что новости о нашем прохождении распространятся еще очень и очень нескоро. Так сказал Морган, когда сэр Реджи вынудил его сделать этот крюк.
Зажимая носы, мы приближались к городу.
— В принципе, — сказал Кимли, — я все могу понять. Наш поход просто должен быть трудным и опасным, полным лишений, голода и прочих страданий. Я даже готов мириться с вашим обществом на протяжении нескольких месяцев. Но посещать ваши города — это уж чересчур. Такого в моем контракте не было.
— Трудности закаляют характер, — сказал сэр Реджи.
— Мой характер уже достаточно закален, — ответствовал гном. — Никак не возьму в толк, зачем все это. Ты постоянно таскаешь с собой целую оружейную лавку, так почему же, клянусь бородавкой на носу Витара, ты не можешь научить досточтимого сэра Геныча фехтовать тем, что у тебя уже есть? В конце концов, меч, он меч и есть. Ты держишь его за один конец, другим рубишь, обычно тот, которым рубишь, острый. А балансы-шмалансы, это все дело привычки.
— Вот именно, дело привычки, а привычка — это такое дело, которое вырабатывается годами, — сказал сэр Реджи. — Теми самыми годами, которых у нас нет. Кимли, ты же вроде специалист по применению холодного оружия или я не прав?
— Специалист? — переспросил гном. — Клянусь рогом Хеймдалля, я не просто специалист. Я — виртуоз.
— И со скольких лет ты начал занятия?
— С двенадцати.
— А сколько тебе сейчас?
— Сто семьдесят пять, — сказал гном. — Или сто семьдесят шесть. После ста пятидесяти я сбился со счета.
— Понимаешь теперь, что я хочу сказать?
— Нет. Мне предначертано было стать Стражником еще до моего рождения, и я всю жизнь был Стражником, и никем другим. И владению оружием меня обучали с детства.
— Тогда я постараюсь тебе объяснить, — сказал сэр Реджи. — Возьмем, к примеру, музыкантов. Настоящих музыкантов. Кто такой музыкант? Это не просто человек, который дергает струны в определенной последовательности или дует в трубу, импровизируя с напором воздуха. Музыкант — это человек, который чувствует внутреннюю гармонию и воплощает ее в гармонию внешнюю посредством своего инструмента.
— Забубенно звучит, — сказал Кимли. — А при чем тут оружие?
— Не торопись, скоро будет и про оружие, — сказал сэр Реджи. — Случается так, что настоящий музыкант берет в руки инструмент, которого он раньше и в глаза не видел. Но, поскольку он настоящий музыкант, он чувствует гармонию этого инструмента, приводит ее в соответствие со своей внутренней гармонией, и вскоре в атмосферу уже льются чарующие звуки музыки.
— Меня сейчас стошнит, — сказал Кимли. — Только не знаю от чего. То ли от этой вони, то ли от твоих речей.
— Тебе просто незнакомо чувство прекрасного, — сказал сэр Реджи. — И, если бы ты меня не перебивал, я бы уже давно закончил. Я вел к тому, что опытный воин подобен музыканту. Я могу взять в руки твой боевой молот…
— Только попробуй, — сказал Кимли.
— Теоретически, — успокоил его сэр Реджи. — И уже через пятнадцать минут тренировки или через пять минут настоящего боя, если в эти пять минут никому не посчастливится меня убить, я буду размахивать им не хуже тебя.
— Сомневаюсь.
— Не сомневайся, — заверил сэр Реджи. — Сомнения губительны для разума и ведут к поражению в бою. Однако я должен признать, что подобная степень мастерства в любой профессии, будь ты музыкант или воин, достигается путем длительного и постоянного совершенствования. Редко кто рождается с подобным талантом, таких по пальцам можно пересчитать. Причем хватит пальцев одной руки.
— Ну? — сказал гном. — Дальше что?
— Времени на подобное совершенствование у нас нет, — сказал сэр Реджи. — Чтобы сэр Геныч достиг такого уровня мастерства, тренируясь с тем оружием, что у меня есть, нам потребуются десятилетия. А у нас есть пара месяцев и меч, конкретный меч, которым ему придется драться. И, если посвятить все оставшееся у нас время тому, чтобы научить сэра Геныча пользоваться именно этим мечом, у нас может что-то получится.
Чтобы хоть как-то заглушить всепроникающий городской запах, я закурил сигарету. Помогало, но очень слабо, жаль, что в багажнике моего скакуна не завалялся ящик кубинских сигар. Верное средство от любых посторонних запахов.
— Пойми, я вовсе не хочу обидеть сэра Геныча, — сказал сэр Реджи. — У него есть задатки бойца, соответствующее телосложение и огромная физическая сила. Но он слишком стар, чтобы начинать обучение с нуля.
— Я не обижаюсь, — сказал я. (Сэр Реджи порой слишком чувствителен.)
— Я понимаю, что ты хочешь сказать. — Кимли почесал бороду. — Только за два месяца…
— Мы приложим все силы, — сказал сэр Реджи. — Но нам будет чертовски сложно работать, даже имея более-менее точную копию Валькирии. А без нее это просто невозможно.
За разговором мы вступили на мост, и доски жалобно заскрипели под нашими ногами. Местами они были гнилые, и щели между ними достигали половины шага, сквозь них была видна бурая жидкость под ногами. От запаха уже щипало глаза.
— Только люди могут жить в таких условиях, — пробормотал Кимли. — У меня в свинарнике так не воняет.
— Люди, которые живут здесь, наверняка позавидуют твоим свиньям, — сказал сэр Реджи.
Стражники преградили нам путь, сомкнув алебарды. Алебарды были ржавыми и все в зазубринах, что наводило на мысли об их нецелевом использовании. Сами стражники выглядели не лучше. Обоим уже явно было за сорок, хлипкого телосложения, небритые, немытые, что в принципе, учитывая место их работы, было не столь важным, кроме того, оба страдали жесточайшим похмельем.
— Кто такие? — спросил один из них, тот, что стоял слева.
— Мы простые путники, — сказал Морган. — Хотим посетить ваш город, чтобы сделать необходимые покупки.
— Вам повезло, сегодня как раз торговый день, — сказал второй стражник.
— У вас слишком много оружия для простых путников, — в унисон ему сказал первый. — Не думаю, что вас стоит пускать.
— Что касается нашего оружия, — сказал Морган, — на это я могу ответить, что места здесь очень неспокойные, и у безоружного человека не много шансов выжить ночью в лесу. А что касается второго заявления… С каких это пор путников не пускают в города, особенно в базарные дни?
— Вы — странная компания, — сказал первый стражник. — Откуда мне знать, что вы не имперские шпионы?
— Потому что у нас есть местные деньги,[13] — сказал Морган, доставая из рукава золотой и показывая его стражникам. — И мы готовы уплатить пошлину. За каждого.
Глаза стражников одновременно загорелись нездоровым огнем жажды личного обогащения.
— За всех, — отрезал сэр Реджи. — Иначе мы пойдем к вашему мэру и потребуем объяснений.
Конечно, нас пропустили, и золотой сменил своего хозяина.
Внутри городок пах так же, как и снаружи, да и выглядел не намного лучше. Несмотря на то что дожди в последнее время не проливали благостную влагу на благодатную почву, улицы Кертории по колено были покрыты слоем жидкой грязи, противно хлюпавшей под ногами. Убогие домишки ютились вплотную друг к другу, и зачастую стена одного из них была и стеной другого. Очевидно, таким образом местные архитекторы экономили место под застройку и сами стройматериалы (гнилое дерево и тухлая солома).
Жители были под стать домам. Грязные, в нестираной одежде и в нечищеных башмаках, нечесаные и все как один с затравленным взглядом. Среди них преобладали женщины, дети и старики, мужчин призывного возраста в наличии практически не имелось, воинский набор, сами понимаете. Кто поудачливее ушел на войну с Империей, кому не так повезло — вляпался в местные дрязги на предмет войны с другой такой же нищей и жалкой армией. Понятно, что в подобных междоусобицах нет и призрачного шанса на приличную добычу. (Это мне сэр Реджи объяснил. Правда, никак не могу взять в толк, какая выгода в войне с полчищами орков и зомби, представляющими основную ударную силу Империи. Разве что головы их над каминами вешать.)
Старики сидели на порогах своих лачуг и с тоской взирали на мир. Перед ними прямо в грязи резвились дети, женщины торопились куда-то по своим делам. Заинтересованные взгляды сыпались на нас со всех сторон, сразу было видно, что мы — люди непростые, а непростые люди редко показывают свои носы в подобной дыре.
Улица закончилась главной площадью Кертории, которая по совместительству была и базарной. Торговали сельхозпродуктами и орудиями для их производства, живность была представлена невзрачными козами, одной полудохлой коровой и дюжиной кур. Торговля шла вяло — либо все стоящее продали рано утром, либо, что более вероятно, жители Кертории отнюдь не славились своей покупательной способностью.