Сейчас, я вам открою очевидную правду.
Кто-то целенаправленно наносит по нашей валюте удар за ударом. На фоне отсутствия порядка в мировых финансах каждый из них может оказаться для доллара смертельным. Несмотря на естественную устойчивость, наша финансовая система уже покачнулась от этих массированных атак.
Следующий удар может ввергнуть нашу страну в глубочайшую рецессию. Наша экономика опять нач- нет сокращаться. Будут закрываться компании. Вернет- ся массовая безработица. Миллионы семей не смогут оплатить свои счета. Рухнут с таким трудом выстроен- ные пенсионная система и система медицинского стра- хования. Мы не сможем позволить себе новые дороги, мосты, школы… Мы даже не сможем отремонтировать старые… Прекратятся многие перспективные исследо- вания в области медицины, космоса, новой энергетики, высоких технологий… Наша нация может быть отбро- шена на десятилетия назад.
Разве этого хотели отцы-основатели Америки, зало- жившие фундамент ее величия?
Разве этого хотят граждане Америки, каждый день делающие все для ее процветания?
Будут ли наши дети рады будущему, где Америке отведена роль неудачника, прозябающего на задворках мирового развития?
Эти вопросы последнее время я часто задаю себе. Сегодня эти вопросы я задаю вам, граждане Америки.
Ответ может быть только один. Нет!.. Мы не хотим такого будущего для нашей страны, и хорошая новость в том, что у нас не будет такого будущего. Хорошая новость в том, что мы не дадим набирающему силу ва- лютному кризису поставить нашу великую страну на колени.
Сегодня, воспользовавшись полномочиями, данны- ми мне законом и доверием, оказанным мне избирателями, я подписала декрет о денежной реформе. Этот документ предусматривает переход США на новую де- нежную единицу — новый американский доллар…».
— Все… Началось… Что на рынках, майор? — Строев обратился к Никитину, и тот вывел на широкую на- стенную видеопанель около десятка графиков с миро- вых биржевых площадок.
— Пока никакой реакции, — прокомментировал Алекс.
— Надо подождать несколько минут, пока биржевые роботы обработают новость и примут торговое реше- ние. Да и сигнал запаздывает по сети на минуту-две.
— Вот. Пошло, — оживился генерал. — Что это?
— Это основные площадки FOREX[45] в Европе и Азии. Доллар валится ко всем валютам, — майор прошел- ся курсором по графикам на видеопанели. — Заметь- те, также идет падение евро и йены по отношению к швейцарскому франку и канадскому и австралийскому доллару и даже юаню. Так… Подключились фондовые рынки. Это пошел сброс акций на американских бир- жах. Смотрите падение индексов DOW DJONS, S&P и NASDAQ[46] на два, четыре, пять процентов. А это Евро- па… У них закрытие торгов. Тоже падение. Оп! Амери- канцы остановили биржевые торги на падении в семь процентов. То же случится и в Европе.
— Приостановили? — удивился генерал. — Вот тебе и свободный рынок. А я-то хотел понаблюдать за обва- лом.
— Биржи вправе приостановить торги, чтобы сбить волну паники, особенно при продажах.
— А тут что у нас? — Строев снова обратил внимание на телеэкран, где Президент Лэйсон уже заканчивала свое выступление.
— Да… В ближайшее время нам всем придется при- нести в жертву частичку того, к чему мы привыкли. Тратить наши заработанные доллары более разумно. Более ответственно подходить к финансовой дисци- плине. Но мы ни в коем случае не пожертвуем буду- щим Америки. И пока я ваш Президент, мы не пере- станем инвестировать в инновационные технологии, образование, медицину, безопасность.
С первых дней, с самого основания, наша нация ве- рила в свободный рынок, в свободу предприниматель- ства и частную инициативу. Это основной двигатель роста, толкающий Америку вперед. И сейчас я верю, что при поддержке, которая будет оказана нашему бизнесу, он не только переживет время перемен, но и выйдет из него окрепшим и снова займет лидирующие позиции в мире.
Я верю, что перемены — к лучшему.
Я верю, что через год вы будете жить лучше, чем вче- ра.
Я верю, что вместе мы снова впустим американскую мечту в каждый наш дом и с гордостью передадим ее нашим детям.
Я верю, что вместе мы сможем все.
Храни вас Господь. И да хранит Господь Соединенные Штаты Америки!
Картинка из овального кабинета Белого Дома сменилась изображением немного растерянного комментатора. Он секунду пытался вчитаться в то, что было на- писано на суфлере, потом переложил с места на место несколько лежащих перед ним листов. Наконец, словно опомнившись, поднял глаза на камеру и, чуть сбиваясь, заговорил: «Напомню… Это… была прямая трансляция обращения Президента США Каролины Лэйсон к нации… Президент объявила… о… о… проведении масштабной денежной реформы… Мы ожидаем выхода на связь нашего корреспондента из Белого Дома, который сможет сообщить больше деталей… Также напомню, что через несколько минут… мы будем транслировать выступление председателя Федеральной Резервной Си- стемы…».
— Так… Первые итоги, — объявил майор, подняв глаза от планшета. — Приостановлены торги по золоту практически на всех рынках. Цена слитков выросла на шестьдесят процентов. Считайте, что бумажные золотые контракты на несколько триллионов превратились в пыль. Доллар уже потерял до двадцати процентов к основным валютам. Фондовые индексы в минусах на десять — пятнадцать процентов. Азиатские биржи, скорее всего, даже не откроются, правительства по всему миру соберутся на экстренные совещания, наверняка, кто- нибудь потребует созыва Совбеза ООН…
— Все выглядит не так аппокалиптично, как в вашем сценарии, майор, — Алекс бросил быстрый взгляд на аналитика.
— Это только начало. Думаю, если биржи будут работать, основные события произойдут в течение месяца.
— А у нас, что? — спросил Алекс.
— Все по плану. Биржи стоят. Система обработки биржевых операций отключена. Прекращены движения крупных сумм по счетам. Доллар к рублю — минус восемнадцать процентов. Президент проводит экстренное совещание. Глава Банка России завтра выступит с обращением.
— Надеюсь, Президент не ошибся, пойдя со Штатами на сделку. Что-то я нервничаю как курсант, — генерал поднес стакан с чаем ко рту, но увидев, что тот пустой, нахмурившись, поставил его на стол. — Не нравится мне всё это…
Чили
Пригород Консепсьона. 11 марта 2023 года. Утро
Марта, лениво потягивая коктейль, сидела на крытой террасе небольшого уютного отеля в Талхакуано[47], слушая, как спустившийся с гор осенний ливень хлещет плотными струями по стеклянной крыше. Она бросила взгляд на старинные настенные часы. До встречи оставалось минут десять.
Два дня назад позвонил ее управляющий и сообщил, что их давний партнер, занимающийся экспортом чилийского вина в Китай — сеньор Хорхе Кордерос, хотел бы лично познакомиться с новой хозяйкой виноград- ников. На вопрос, почему сеньор Кордерос ждал пол- тора года, чтобы познакомиться, управляющий уклончиво ответил, что тот хотел, чтобы сеньора полностью вошла в курс дела. Марта скептически хмыкнула и, зная, что все дела ведет управляющий, хотела отказаться от встречи, но тот в последний момент добавил, что, если сеньора согласится на встречу, ей надо быть очень осторожной — сеньор Кордерос красавец и известный ловелас. Сеньор Кордерос уже разбил сердца многим очаровательным сеньоритам на побережье. Марта снова хмыкнула, на этот раз с явным интересом. «Небольшая интрижка не помешает. Посмотрим, на что годен этот Кордерос», — подумала она и назначила встречу.
Отставив коктейль, Марта взяла со столика газету и пробежалась глазами по заголовкам. Мир отчаянно трясло после денежной реформы. Рецессия, упадок, экономический коллапс на протяжении года были самыми популярными словами на первых полосах газет. Европейские страны банкротились одна за другой, некоторые даже ввели чрезвычайное положение и перешли на карточную систему отпуска товаров первой необходимости. Япония последовала за США и, по сути, отказалась от триллионного государственного долга, перенеся все обязательства по нему на двадцать лет. Удивительно, но Китай, потеряв почти два триллиона долларов на облигациях США, все же чувствовал себя неплохо из-за жесткого контроля коммунистов над экономикой, хотя и китайские компании переживали не лучшие времена. Чили тоже лихорадило, но от полного развала спасал почти не пострадавший экспорт минералов и сравнительно небольшой, поддающийся управлению, размер экономики. Она довольно улыбнулась про себя, подумав, что, переведя деньги в золото, практически утроила свое состояние. Спасибо Алексу…
— Сеньора Мендес? — перед ней на стол лег роскошный букет роз. — Прошу прощения… Я опоздал всего лишь на минуту. На перекрестке Хуан Антонио и Ла Марина из-за ливня образовалась ужасная, по местным меркам, пробка.
В кресло перед ней опустился уже немолодой, но привлекательный мужчина, с тонкими чертами лица и элегантной бородкой в испанском стиле, чуть скрывавшей его обаятельную улыбку.
— Еще раз прошу прощения, сеньора Мендес, — повторил он и, улыбнувшись еще шире, снял темные очки.
— Ничего страшного, сеньор… — начала, было, Марта, но в изумлении застыла с открытым ртом. — Как?.. Как ты мог узнать про Чили?.. Про Кордероса?..
— Работа у меня такая… — все также мило улыбаясь, ответил Алекс. — И не шуми так. На нас уже обращают внимание.
— Как?.. — не в силах выговорить что-либо другое, снова спросила она.
Алекс сделал приглашающий жест официанту:
— Бутылочку Каберне-Совиньон урожая 2019 года из виноградников госпожи Мендес, пожалуйста.
— Ты знаешь, что я поставляю сюда вино?
— Почему бы и нет? — ответил Алекс, стараясь вы- глядеть удивленным. — В 2017 году как раз было извержение вулкана Серро Азул. На склоны гор в вашем регионе выпало немного пепла, и почва хорошо про- питалась минералами. 2019-й был жарким, солнечным годом. Урожай винограда тогда получился отменным, как и вино, сделанное из него. Это признают даже в Европе. Хотя им сейчас не до вина…
— Как?.. — Марта чуть подалась вперед.
— Ну, если ты настаиваешь на подробностях… — Алекс развел руками. — В самолете под гипнозом ты проглотила микрокапсулу с маячком. Остальное дело техники…
— Ты — сволочь, Алекс! Капсула еще во мне?
— Упаси боже! Капсула рассчитана на месяц работы. Раскрывается в желудке и цепляется крючками за его стенки. Через месяц крючки растворяются, и капсула выходит с продуктами жизнедеятельности. М-м-м, пре- красное вино! — Алекс, попробовав, сделал жест офици- анту, чтобы тот наполнил бокалы. — Ну что, за встречу старых друзей.
— Ты — сволочь, Алекс!
— Я знаю. Мне Ковач все передал… Как и то, что ты ни о чем не жалеешь, — он поднял бокал. — Так за встречу старых друзей?
— Иди к черту! — Марта сделала небольшой глоток вина и поставила бокал на стол.
— Ты напрасно злишься, — Алекс отпил из бокала и с видом знатока удовлетворенно покивал головой. — Я страховался не напрасно. Ты знаешь, что сразу после заварушки в аэропорту Пуэбло твои бывшие коллеги объявили тебя мексиканской братве. По всей стране… За пять миллионов баксов… Что было бы с материалом, если бы тебя положили или взяли? Сообщения ушли бы по адресатам, и процесс стал бы неуправляемым.
— Но меня же не взяли, — зло хмыкнула Марта.
Алекс сделал еще глоток вина, явно наслаждаясь бу- кетом.
— Тебя не взяли, потому что пластический хирург, который тебя оперировал, был под контролем Ковача. Когда ты пришла к хирургу на прием в первый раз, он тебя опознал и сразу метнулся к бандитам. Тут твой ангел-хранитель немного опоздал. Слишком быстро все произошло. Да и людей у него не хватало. Ковач взял хирурга, когда он тебя уже сдал. Пришлось зачи- щать всю верхушку банды, брать семью хирурга, качать его седативами, чтобы руки не тряслись от страха, когда он тебя резал.
— Вот дерьмо! А я думала, он на кокаине сидит.
— Ну… и после пластики Ковач следил, чтобы вокруг тебя было чисто, пока ты не уехала в Чили, и мы не убе- дились, что за тобой не тянется шлейф.
— Что тебе от меня надо? — спросила Марта, глядя ему в глаза.
— Мне нужно, чтобы ты передала материал китай- цам, — спокойно ответил Алекс.
— Нет. Я не хочу больше в этом участвовать, — резко бросила Марта. — Я и так по уши в дерьме из-за этой истории.
— Да я бы не сказал, что вы в дерьме, госпожа Мен- дес, — Алекс обвел взглядом террасу, богато обставлен- ную в колониальном стиле. — Ты выбралась живой — это уже хорошо. Собственные виноградники… Финансовый кризис тебя не коснулся… Я бы даже сказал, ты на нем неплохо поднялась.
— Я только начала жить нормально, — Марта бросила на него колкий взгляд. — Без раскладов, многоходовых комбинаций и постоянных выбросов адреналина. Я не хочу снова лезть в оперуху.
— А тебя никто и не просит. У нас для этого достаточ- но своих оперативников.
Марта молча откинулась на спинку кресла, ожидая, что Алекс скажет дальше.
— Сдай нам свои китайские концы в ООН, и мы сами все сделаем. Ты можешь спокойно продолжать жить своей новой жизнью.
— И все? — недоверчиво спросила Марта.
— Не совсем, — Алекс сделал глоток вина. — В опреде- ленный момент нам понадобится комплект образцов твоих ДНК. Слюна, кровь, волосы, частички кожи…
— Вы хотите, чтобы Штаты подумали, что это я пере- дала китайцам материал?
— Не совсем… Мы сделаем все, чтобы никто не узнал, что материал у китайцев. Но если случайно или не слу- чайно кто-то узнает, что китайцы знают про проект, не- обходимо, чтобы следы указали на тебя.
— Хм… Хотите остаться в стороне? — Марта сдвинув брови, задумалась. — Вы ведь понимаете, чем рискуете, если материал окажется в Китае. Они могут развязать войну.
— Если ты еще не поняла, война идет уже двадцать лет. Ее развязала твоя страна, и эта война в недалекой перспективе выкосит половину населения планеты. А что до китайцев — у них хватит ума не лезть против Америки в одиночку. Им нужна будет коалиция, как минимум, на уровне БРИКС, а на это уйдет время. Сей- час все страны на дне кризиса и ни у кого нет аппетита на полномасштабный военный конфликт с США, как бы они ни хотели раздолбать этот рассадник заразы.
Хотя теперь из-за нового доллара многие в случае вой- ны будут рады помочь Китаю ресурсами и поддержать на уровне ООН.
Марта с грустью посмотрела на Алекса.
— У меня есть выбор?
— Выбор всегда есть, — серьезным тоном проговорил он. — До сих пор ты принимала правильные решения… Мы в любом случае получим то, что хотим.
Марта надолго умолкла, с грустью глядя вдаль, на укрытый пеленой ливня океан.
— Черт возьми, Алекс! Тогда ты оставишь меня в по- кое? — наконец, будто придя в себя, спросила она.
— Не обещаю. Но поверь, скоро всем будет не до тебя.
— Это очень слабое утешение.
— Другого предложить не могу, — сказал Алекс и сделал глоток вина. — Замечательное вино… Когда при- дет время, с тобой свяжется твой друг Ковач. И еще… По почте от сеньора Кордероса придет долгосрочный контракт на поставки твоего вина в Китай по хорошим ценам.
Марта медленно кивнула, явно пропустив послед- нюю фразу мимо ушей.
— Ну… Мне пора, милая, хотя очень не хочется рас- ставаться, — сказал Алекс, поднимаясь с кресла. — Да… Тебе очень идет твое новое лицо. Оно какое-то… нежное.
Вашингтон
Кафе дю Парк. 18 июля 2023 года. Полдень
— Привет, дружище! — проревел Росс на весь ресто- ран, сграбастав в охапку протянувшего ему руку Коэ- на. — Рад тебя видеть! Рад! Да! Ну, как новая должность? Директор FEMA это, пожалуй, поближе к кормушке будет, чем директор «Базы»? А?
Коэн с трудом вырвался из объятий и махнул рукой двум сопровождавшим его телохранителям, уже под- нимавшимся с решительным видом из-за соседнего столика.
— Не реви, как раненый бизон, деревенщина, — Коэн опустился в плетеное кресло. — Работа как работа… Что будешь пить.
— Раненые бизоны не ревут, горожанин, — Росс плюх- нулся в кресло, которое жалобно заскрипело под его немалым весом. — Бизоны умирают молча.
— Ладно. Молча так молча, — зная страсть приятеля к охоте, Коэн постарался сразу же закрыть тему. — Виски?
— Не-ет, старина! — протянул Росс и в наигранном предвкушении потер руки. — Сегодня мы будем пить за русских. А за русских пьют только водку. Кстати, за обед платишь ты…
Он сделал жест официанту, и тот, зазывно покачи- вая бедрами, нежно улыбаясь, подошел к нему.