— Представляю, шампанское с эскалопом, горчицей и солеными огурцами. — Засмеялась Светка. — Горячую закуску подают к крепким напиткам, но заказы официантки примут после того, как директор обойдет все столики. Здесь такая традиция.
Мужчина в мантии неторопливо продвигался от стола к столу, держа в руке большой бокал и чокаясь с гостями. Иногда он обменивался короткими фразами и не задерживался долго, отдавая дань вежливости, а иногда и уделял собеседникам достаточно много времени. Продвигался он в достаточно демократичной манере, последовательно обходя зал по кругу, не пропуская или оставляя на потом какой-нибудь столик. Когда подошел наш черед и директор института оказался напротив, мы поднялись.
— Еще раз, добрый вечер. Надеюсь, что дни, проведенные в Накки-ярви вам запомнятся, и наверняка вам захочется еще раз посетить нашу базу отдыха. — Благодушно улыбаясь, пробасил он, но взгляд его показался мне каким-то слишком пристально-внимательным, словно он через микроскоп разглядывал занимательный микроорганизм. — Рекомендую посетить нас летом. Июль здесь прекрасен, а чистого воздуха и развлечений не меньше, чем на любом именитом курорте.
Звякнули бокалы. Директор пригубил шампанское и, посмотрев на Светку, сказал:
— Поздравляю вас, Светлана Геннадьевна. С таким мужественным кавалером вам не страшны любые неурядицы жизни. Завидую вам, ну, и надеюсь, что ваша личная жизнь не отразится на нашей дальнейшей работе.
Еще раз приподняв бокал, он удалился к соседнему столику, оставив Светку в состоянии беспокойного удивления.
— Что он этим хотел сказать? — Девушка растерянно посмотрела в след директору. — При чем здесь ты и моя работа?
Хотелось бы мне знать ответ, но фраза, прозвучавшая из уст Светкиного начальника, несла некую двусмысленность. То ли он знает о моей работе в отделе и предупреждает о неприятностях, которые может заиметь Светка от общения со мной, то ли считает, что девушка представляет какой-то интерес для питерского института и не хочет, чтобы это сотрудничество прекратилось, а может быть что-нибудь еще… Как не хочется влезать во всю эту кухню взаимоотношений подчиненных и начальников, да только глядя на расстроенное лицо подруги представляю, что сейчас у нее на душе.
— Светик. — Я накрываю ладонью пальцы на ее руке. — Что твой шеф сказал, то и сказал. Не бери в голову. Если это намек на твое возможное увольнение, а ведь он наверняка знает, что я — военнослужащий, подразумевается возможность твоего замужества и отъезда к месту службы мужа.
— Ты опять делаешь мне предложение? — В глазах девушки замерцали странные огоньки.
— Сделаю официальное предложение в присутствии твоей мамы после возвращения в Питер, если ты сама этого захочешь. Жизнь жены офицера сильно отличается от спокойной и упорядоченной жизни обычного человека и не все справляются с возникающими проблемами. Многие ломаются, а потом сожалеют о якобы загубленной судьбе. К тому же, твое нежелание покидать Петербург… Давай перенесем окончательное объяснение на следующую неделю. Подумай, взвесь все за и против, и мы вернемся, я тебе обещаю, к сегодняшнему разговору. А пока ни кому говорить об этом не станем. В любом случае тебе еще придется работать в своем институте, и зачем тебе неприятности в работе.
— Через неделю. — Светка задумчиво посмотрела на меня. — Ты сам подумай, жениться на ведьме, у тебя смелости хватит?
— Вот тогда и поговорим. — Я ухватил бутылку с шампанским и наполнил бокалы.
Может быть, устроители вечеринки старались превратить этот вечер в праздничную феерию или, хотя бы, в репетицию новогоднего торжества, но мне стало скучно. Почти все люди, собравшиеся здесь, мне не знакомы, а иные вообще вызывали странное впечатление своими манерами и поведением. Я уже начал придумывать повод для ухода, как Светка сама предложила:
— Давай, смоемся отсюда по-английски. Что-то захотелось побыть в менее шумной обстановке. К тому же нас ждет Инквизитор.
— Нас? Или только кого-нибудь из нас?
— Конечно — нас. — Моя белобрысая ведьмочка ни сколько не повелась на простейшую провокацию. — Приглашение касается обоих, ведь ни кого не назвали конкретно. — И тут же последовал прагматичный вопрос. — Уйдем сейчас или сначала дождемся горячей закуски?
Запеченная в тесте форель оправдала надежды и скрасила ожидание в некомфортной обстановке. Сначала мне показалось, что на наш уход ни кто не обратил внимания, но уже в дверях я затылком ощутил, как чей-то напряженный взгляд отдался неприятным холодком в затылке. Галантно пропустив Светку на улицу, я мельком окинул веселящийся народ якобы рассеянным взором, но давление на сознание тотчас пропало, и в памяти запечатлелись лишь разгоряченные алкоголем веселые лица.
Несколько мужчин и женщин курили перед входом в столовую. Не прекращая разговора, они посторонились, и морозный воздух защекотал кожу на лице.
До встречи с Инквизитором оставалось немного времени, и мы его использовали по полной. Свеча в середине стола, пузатая бутылка красного болгарского вина и поцелуи на брудершафт — все, казалось, заняло минуту. Установленный на мобильнике таймер выдал игривую мелодию, застав врасплох.
— Пора на встречу с великим и ужасным господином Урманским. — Я с сожалением выпустил из объятий девушку и отключил издающий громкие звуки телефон.
— Думаю, что мы долго не задержимся. — Светка поправила блузку и лукаво усмехнулась. — Просто короткий визит вежливости, а мужские разговоры оставите на дневное время.
Домик, где разместился Инквизитор со своею свитой, стоял недалеко от купола аквапарка, а над крылечком светилась цифра «6». Абсолютно трезвый Вячеслав, куривший около входа, невозмутимо кивнул в знак приветствия и негромко стукнул по двери. В раскрывшемся проходе появилась громоздкая фигура хийси, который молча посмотрел на секретаря и по его кивку отступил в сторону.
— Вторая дверь налево. — Донесся в спину голос Вячеслава.
Коттедж Инквизитора заметно отличался от того, в котором разместились мы. В нем имелось больше помещений, да и интерьер оказался побогаче. Мягкий ковер глушил звуки шагов, но едва мы оказались около названной двери, до нас донесся голос Сильвера:
— Не надо стучать. Проходите.
Вычурное бра лишь создавало ощущение света, бросая отблески на стол, за которым сидел Урманский. Сам хозяин вырисовывался на фоне зашторенного окна темным силуэтом.
— Присаживайтесь. — Довольно будничным тоном произнес Инквизитор и, выдержав секундную паузу, добавил. — Для гостей темновато будет.
До слуха донесся легкий щелчок, и еще одно бра засветилось на противоположной стене. Стало значительно светлее и я смог разглядеть обстановку и самого хозяина апартаментов. Если обстановка в комнате напоминала обустройство кабинета Инквизитора в особняке на Фонтанке, вот только из аппаратуры имелся лишь один раскрытый ноутбук, то сам Урманский выглядел на порядок хуже. Он разительно отличался от того респектабельного, уверенного в себе, пышущего здоровьем мужчины, каким его видел всего три часа назад. Почти черные тени под глазами, бледное одутловатое лицо, тусклый взгляд — все наводило на мысль о тяжелой болезни.
— Не удивляйтесь. — На лице Инквизитора промелькнула печальная усмешка. — Здоровье — это не постоянная величина, особенно в моем возрасте. Несколько процедур в целебном местном источнике и меня еще на пол года хватит. Но я пригласил вас по другой причине. И не смотрите, девушка, так на меня, больной скорее жив, чем все остальное. — Урманский укоризненно посмотрел на Светку и слегка качнул головой. — В основном у меня дело к Сергею Ивановичу, но раз вы пришли вместе, придется начать с общих вопросов, хотя это сбивает с продуманной схемы беседы. Видите, как я откровенен?
На какое-то мгновение мне показалось, что Инквизитор специально надел маску этакого смертельно больного дядюшки, собравшего, наконец, вокруг себя всю родню и втайне наслаждающегося сочувствием окружающих. Однако, во взгляде Сильвера улавливалась тщательно скрываемая боль и та легкая ирония, которую он себе позволил, и есть тот щит от сочувствия окружающих.
— Вы оба вели себя, как беззаботные дети, не смотря на мое пожелание об осторожности. — Резкий переход от образа старшего друга к резкой отповеди меня чуть было не смутил, но я прекрасно понимал, что грозный для Питерской тусовки Инквизитор, для меня не начальник. — Пока вы развлекались, на вас было совершена еще одна попытка нападения с применением магии. В вашу квартиру некто попытался призвать следь. К счастью, знак, начертанный на вашем почтовом ящике, успели заметить во время, и его немного изменили на безобидный детский рисунок. Вот такие пироги. У меня нет точных данных, кто из вас все-таки является целью, но опасность грозит вам обоим. Опыт же подсказывает, что состоится еще одна попытка, и, скорее всего она произойдет здесь, в Накки-ярви. Надеюсь, что с вашей помощью я смогу выявить и предать суду ордена этого злостного нарушителя принятых в нашем обществе правил. Вот только будьте сами поосторожнее, пока мы не нашли злодея. Вы мне симпатичны, и не хотелось бы горевать по поводу вашей смерти.
Потрясающе. Начал за здравие, кончил за упокой, и дал понять, что наживкой для охоты на неуправляемого колдуна стали мы. Почти как в анекдоте про червяка, который с мужиками на рыбалку уехал. Инквизитор — еще та штучка, манипулирующая окружающими людьми в интересах своих, завуалированных целей, а люди — простой расходный материал.
По-видимому, что-то в моем лице отразило ход нелицеприятных мыслей. Взгляд Инквизитора тяжело прошелся по мне, но затем перешел на Светку и расслабился.
— Кстати, попробуйте коньяк. Настоящий армянский, пятьдесят лет выдержки, а не какой-нибудь поддельный крашеный спирт. — Жестом радушного сибарита Урманский провел рукой в сторону сервированного столика, который стоял сбоку от большого письменного стола. — Правда, на закуску только «николашки» и фрукты, но стоит оценить качество благородного напитка.
Коньяк и в самом деле оказался хорош, а посыпанные кофе и сахаром дольки лимона прекрасно гармонировали с очаровательным букетом напитка. Благосклонно улыбаясь, Инквизитор поставил свой бокал на стол и чуть заметно шевельнул пальцами. Из его руки выскользнул черный шарик и с шорохом описал полукруг по столешнице, замерев между нами и благодушно улыбающимся Урманским.
— Ведьмин Глаз. — Пояснил Инквизитор, убрав руки со стола. — Незаменимое средство при общении с ведьмами и колдуньями. Жаль, что не эффективно против лиц мужского пола, но в нынешнем случае это не обязательно. Просто нам необходимо поговорить с глазу на глаз, а отправить варить кофе я вашу спутницу не хочу. Уж больно странная традиция получается — при каждой встрече оправлять Светлану готовить кофе.
Светка действительно представляла странное зрелище. Держа в одной руке пустой бокал, а в другой — надкусанную дольку лимона, она застыла неподвижной статуей, чуть склонившись над столом.
— Стоит мне взять эту штучку в руку, как она очнется опять, вот только все, что происходило за это время, не коснется ее слуха и зрения. Не волнуйтесь, процедура безопасная и совершенно не оскорбляющая личность. Для вашей подруги как бы остановилось время, а когда мы закончим наш разговор, она к его содержанию не прикоснется ни как.
— Странные меры предосторожности. — Осторожно заметил я, одновременно прикидывая, какие козыри могут выпасть еще из рукава собеседника. — Конспирация на уровне шпионских спецслужб.
— Да бросьте вы. — Примиряющим тоном произнес Инквизитор. — Насколько я понимаю, ваша дама еще не в курсе вашей основной работы? Так зачем ей слышать из чужих уст то, о чем вы не говорите сами.
— Серьезный разговор?
— Да. Очень серьезный. Потому что он касается не только вас обоих, но и в большой степени меня лично. Разговор мог бы и не состояться, но вы сами понимаете, я не сидел сложа руки все эти дни и получил много информации о вас и вашем отделе. Да не делайте такое лицо, ваши мелкие шпионские игры в родной стране, а также за ее рубежами, навевают у меня уныние. Я в нашу прошлую встречу высказал свое мнение о вашей конторе, а после более подробных консультаций это мнение, если не укрепилось, то изменилось мало. Хотя могу отметить, что ряд операций и разработок заслуживают уважения. Но хватит о работе. Вы же находитесь в отпуске?
— Я на службе у государства круглосуточно, с момента принятия присяги и пока меня не уволят из рядов Вооруженных Сил.
— Правильно, но… — На пальце Урманского сверкнул перстень с масонской монограммой. — Обратили внимание? Есть организации, которые существуют вне государства, во всяком случае, до тех пор, пока их деятельность не начинает идти в разрез с государственными интересами. Масоны, гномы, уфологи, религиозные общины и прочие клубы по интересам. У каждой свои цели и способы их достижения. Мы ж — совершенно другое. Я объяснял вам при прошлой встрече. Так вот, мои предложения абсолютно не касаются вашей службы и государства. Конечно, я смог бы попросить ваше руководство предоставить некоего майора Рябова в распоряжение, к примеру, отдела службы войск гарнизона, с дальнейшим откомандированием в распоряжение определенного лица, но не хочу. Давайте рассуждать логически. За все время руководства отделом вашим генералом ни разу не проводились акции и не ставились задачи по Северо-Западному региону. Хотя здесь различных странных мест навалом, да и населения достаточно много, а значит и интересующих вас людей. Почему? Существует соглашение, где четко разграничены сферы влияния и интересов деятельности между различными организациями. Мы — Инквизиция, наряду со своими привычными функциями, строго следим, чтобы это соглашение выполнялось. Только мы имеем право на разрешение спорных вопросов и, при необходимости, взаимодействие при решении некоторых проблем, затрагивающих все наше сообщество. Было время, когда на себя эту ношу пытались взвалить государство или церковь, но слишком различные методы и подходы к решению этих проблем приводили к непредсказуемым последствиям. Если необходимо, мы можем использовать государственный аппарат или церковь для решения своих задач, но чаще это делается в темную или на уровне частных и временных соглашений.
«А государственный аппарат в темную использует вас», — подумалось мне. Даже в нашем разгильдяйском государстве такой рычаг воздействия на часть населения не может не контролироваться со стороны власть предержащих.
Урманский пригубил бокал, кинул настороженный взгляд в сторону двери и продолжил:
— Но, перейдем к делам нынешним. В последнее время меня не оставляет впечатление, что ситуация в магическом сообществе быстро и неуклонно выходит из-под контроля. Словно что-то мешает нам, и делает это чаще и с большими нежелательными последствиями для ордена. Да, что там для ордена — для всего человечества, как бы напыщенно это не звучало. К сожалению, мы вынуждены вести свою деятельность негласно, ни в коей мере не информируя людей и органы власти, завуалировано, иначе различные государственные или криминальные структуры возьмут нашу деятельность под свой контроль, а это — крах на нынешнем историческом этапе. Я уже говорил, что такие попытки были и что они закончились печально.
Нет самостоятельности у таких контор, это понятно и ежику. Как бы Сильвер не пыжился бросая красивые слова, есть в его рассуждениях прорехи, видимые невооруженным взглядом. Религиозный орден, независимый от церкви, — тогда это не орден, а совершенно левая организация, просто прикрывающаяся звучным названием.
— Иннокентий Константинович, не будем повторяться. — Пришлось прервать словоохотливого Инквизитора, чтобы вновь не прослушать лекцию о значении и роли инквизиции. — Давайте, говорите конкретно, что вам от меня нужно, но предупреждаю, что в ваших интригах и закулисных играх я участия не приму. Я не наемник, а русский офицер, у которого есть свой кодекс чести. Я слушаю вас.
— Хорошо. Моя проблема заключается в следующем. — Урманский заговорил тише. — Кто-то из моих помощников — предатель, двурушник. Чтобы выявить его, мне необходимо время, а вот именно его у меня и нет. Точнее, на два-три дня, необходимых для восстановления здоровья, нужен человек, который не связан в этом регионе ни с кем и, в то же время, человек знакомый с нашей кухней не по художественным и псевдо-оккультным книжкам, а по своим делам и владеющий какой-нибудь силой.