– Внимательно слушаю, - лениво протянул я вразрез своим словам.
– Я тоже слушаю, сын, - раздался голос с того конца провода. – Расскажи папуле, какие черти тебя носили гребанных полгода…
Вот же блядь.
Комментарий к Глава 3: “Когда тайну знают два человека - это уже не тайна, а новость.”
Стихотворение Эдуарда Асадова - “Как много тех, с кем можно лечь в постель…”
========== Глава 4: “Я вообще-то тоже добрый и чуткий. Особенно по четвергам.” ==========
–… Расскажи папуле, какие черти тебя носили гребанных полгода.
– Эээ, папа! - пискнул я придушенно. – А я как раз собирался позвонить, к вам с мамой в гости зайти…
– О! - тон отца мгновенно сменился, стал немного мягче. – Тогда мы тебя с мамой ждём сегодня на ужин, - сказал он радостно и добавил уже тише. – Мне звонили из деканата. Я рад, что ты взялся за учёбу. И ещё… приходи, пожалуйста, вместе с человеком, который наставил тебя на путь истинный.
– Каким человеком? - не понял я. С чего это он вообще?…
– С парнем со своим приходи, - раздраженно ответил мужчина.
– Хорошо, - протянул я заунывно.
Родители этого угребка знают, что он гей? Да вашу ж маму!
…До центра я доехал за пятнадцать минут, у фонтана уже ждал Саша, зябко кутаясь в серую толстовку до подбородка. Дурак, зима на улице, а он без куртки.
Я подкрался к нему со спины и, стараясь не дышать, сунул руки за ворот. Фролов, почувствовав прикосновение холодных пальцев к шее, взвизгнул и подпрыгнул на месте. Я заржал.
– Сука! - заорал парень, увидев меня. – Падла!
– Какие странные комплименты, - хохотнул глухо, натягивая рукава свитера на кулаки. – Ладно, не дуйся, Саш, пошли, я, вообще-то, не просто так тебя позвал. Поможешь мне с покупкой одежды, я по магазинам раньше только с Тохой ходил… Ну, сам понимаешь.
Блондин приоткрыл рот, но тут же закрыл его, кивнув на здание торгового центра через улицу.
Помрачневший, я шёл рядом с Алексом, едва переставляя ноги.
Нас с Антоном связывали тринадцать лет дружбы. Это ахуенно много, если подумать. Мы были с ним не просто друзьями - братьями! Сначала одноклассники, потом одногруппники. И всё это - тринадцать лет. А теперь мой брат сидит на транквилизаторах из-за моей тупости и невнимательности - или из-за чего я там умер? - и я нихрена не делаю.
Чёрт! В глазах предательски защипало, и я начал дышать глубже, чтобы справиться со слезами. Нет, ну не на улице же рыдать!
– И как, не боишься через дорогу переходить? - поинтересовался Саша, бодро вышагивая по зебре.
Я едва не остановился на середине. Сердце застучало сильнее, и я прошипел сквозь зубы:
– Пока ты не спросил, не боялся.
– Ой, прости, - бесцветно произнёс Фролов, и в его голосе не слышалось ни капли раскаяния.
Когда мы перебрались на тротуар, я толкнул парня в сторону торгового центра, больно впечатав кулак в его лопатку.
– Сука! - прошипел я.
– Ну, ты не рухнул на колени и не заорал на пешеходке. Это уже хорошо. Психологическая травма несерьёзная, - легкомысленно заявил Сашка, направляясь в сторону какого-то брендового магазина мужской одежды.
– Какие цвета предпочитаешь? - продолжал говорить безликим голосом он, перебирая вешалки в нестройном ряду.
– Чёрные, белые, тёмно-синие, коричневые…
– Ясно. Иди в примерочную… - он привстал на цыпочки. – Третья пока свободна. Давай-давай, - парень едва ли не дал мне пинка для скорости.
Я шёл в сторону раздевалок и думал, что Алекс совсем не такой, каким был вчера утром, думая, что я - Рикки. Он жёсткий, безразличный и холодный, как айсберг. А визгливая девчонка - это просто маска, роль, не более. Маска для Рика. Маска для богатенького мальчика…
Для спонсора!
Когда я услышал звук шагов за ширмой и увидел в щели между полом и занавеской обувь парня, быстро втащил того в примерочную и прижал к стене, приподняв над полом - он был тощим, почти как Донской, а я действовал на адреналине, бьющем по вискам.
– Сколько он тебе платил? - сверкнул глазами я.
– Я не понимаю, о чём ты говоришь, - отвел взгляд Фролов, возмущенно поджимая губы.
– Сколько? Саша, сука, я всё равно узнаю! - встряхнув блондина для верности, зарычал.
– Я не понимаю, - упрямо повторил парень уже громче, но уголок губ нервно дернулся. – Мне больно, Лёша…
– Яр я уже, блядь! - рявкнул я. – Говори!
– Пятнадцать тысяч! - заорал он в ответ мне в лицо.
– Что ты делал?!
– Был мальчиком на побегушках, хотя в его понимании это была дружба, - тихо, совсем тихо ответил он и перестал вырываться, повиснув у меня в руках безвольной куклой и опустив голову.
– Наркота? - так же тихо спросил я, отпуская его.
Саша быстро замотал головой отрицательно.
– Нет, наркотики - никогда. Он говорил, предлагал больше… за это. Но я не согласился, - Фролов вымученно улыбнулся. – Достаточно с меня уже.
– Как же тебя угораздило-то, а? - пробормотал я, мгновенно проникнувшись к одногруппнику… нет, не жалостью. Чувство, что сродни уважению. Это же как работа. Да, довольно унизительная, но платят-то хорошо.
Тряхнул головой, отгоняя посторонние мысли и поправляя парню смятый воротник рубашки, выглянувший из-под толстовки.
– Зачем?
– Младший брат, Димка. В пятый класс в этом году… У него серьёзные проблемы с сердцем, лекарства дорогущие. Я на двух работах работал, а потом Яр появился… Я не мог по-другому, понимаешь? Мы с Димой всю жизнь одни, всю жизнь я всё для него… Я не мог его бросить, понимаешь, Лёша? Я не мог! - под конец своего короткого рассказа парень не выдержал и заплакал. Эти скупые слёзы были мне знакомы: ни звука, лицо практически не меняется, но соленая влага стекает по щекам. Алекс плакал прямо как я.
– Саш, а мне вот очень помощник нужен. Очень-очень нужен, - произнёс я осторожно, сжимая его плечо. – И зарплату буду тебе платить…
Синие глаза парня загорелись так ярко, что у меня перехватило дыхание. Нужно запретить этот взгляд законом, он такой… такой…
– Ты такой… Лёха, - прошептал Сашка, обнимая меня крепко-крепко, но как-то по-детски. Меня так только крестник обнимал, когда я ему новую игрушку дарил. – Обо мне никто и никогда раньше…
Никто? Никогда?
– Саша…
– Можно… можно я буду твоим другом? Пожалуйста!
– Ты вообще глупости говоришь, - обнимая одногруппника в ответ, твёрдо произнёс я. – Ты с самого начала мой друг, - подумав кое о чём, хохотнул. – Потому что ты или мой друг теперь, или труп. Стану я незнакомым людям свою тайну доверять!
Через секунду мы оба хохотали, привалившись к стене.
Голос в голове многозначительно хмыкнул, и в этом странном выражении мне послышалось недоверие и пренебрежение.
…Гардероб мне Фролов подобрал суперский. Одни только брюки с джемперами чего стоили! В общем, под стать статусу одежда. И под стать мне.
Осталось только пойти перекрасить волосы - и будет мне счастье.
Когда я поделился радостной новостью с Алексом, тот посмотрел на меня, как на дебила.
– Яр, - да, я наконец уговорил его называть меня так. – А ты случаем головой в детском возрасте не ударялся? Об бетонную стену, например?
– Стена не выстояла, - подтвердил я с совершенно серьёзным лицом. Блондин фыркнул, вроде того - шутку понял.
– Ярик, милый мой придурок, ты в зеркало себя видел?
Я скептично вскинул бровь. Конечно, видел. Лучше бы не видел. Честно говоря, внешность у меня теперь была блядской. Этот взгляд… В нём, мне кажется, даже цена читается легко. “Дохуя” - крупным шрифтом.
– Ну и?
– Ты веснушки на своём теле видел? - допытывался парень.
Нет, ну я не понимаю, что ему от меня надо!
– Нет, не видел.
– Ну и? - повторил он мою недавнюю фразу.
– Не знаю я, у меня голова вообще не варит, - вынужден был признаться я, покачав головой.
– И этот человек каким-то немыслимым образом догадался, что Донской платил мне деньги, - осуждающе прищурился Сашка. – Ты не рыжий. У тебя натуральный цвет - тёмно-каштановый.
– Первая действительно радостная новость за день, - вздохнул я с облегчением. – Пойду тогда сбрею эту дрянь с головы.
– Не торопись! - недовольно воскликнул Фролов. – Сначала мы идём за нормальной обувью, а потом уже в салон. И не спорь, ты сегодня с родителями знакомиться едешь!
Да, про родителей я ему рассказал. Конечно, на роль “того самого парня” вызвался Алекс, а как иначе? Он и поддержит морально, и косяки исправит. И вообще, пусть деньги отрабатывает!
Если честно, я так ни секунды не думал. Просто это было очень полезно для самооценки Фролова, как востребованного работника.
Обувь мы выбрали ту, которую я всегда носил сам. Качественную и не особо дорогую.
В салоне меня постригли, выбрили один висок кельтским орнаментом, и прокололи бровь, вставив туда маленький чёрный шарик.
В итоге, сидя в газели и ловя на себе осуждающие взгляды бабушек, а восхищенные - девушек, (а так же двух парней, но я не думаю об этом, не думаю) я чувствовал себя человеком с большой буквы.
Дома я не ужинал. Просто переоделся в самое презентабельное из новых вещей, посрывал с одежды все ценники и прочую лабуду, и, одев стильные ботинки на толстой подошве, вышел на улицу уже совершенно другим человеком.
А после столкнулся с такой проблемой, как адрес квартиры предков.
– Алло, Сань, а куда ехать-то? - недоумевал я, позвонив другу.
– Пфф, оглядись хорошенько. Нет джипов чёрных во дворе с водителем снаружи? - я выискал один такой - как будто их было много - и подтвердил факт Фролову. – Иди уверенно к нему. Мой адрес …, так что не тупи - садись в салон и говори, что нужно заехать за мной. Вот и всё, остальное при встрече. Чапай, - парень, закончив говорить, бросил трубку, а я, сунув телефон в карман куртки, направился к чёрному “Гелику”.
Водитель бросил начатую сигарету на асфальт и поспешил открыть мне дверь. Я недовольно глянул на него и почти рявкнул:
– Руки! Я тебе что, баба что ли?!
Водила был ошарашен и озадачен, а ещё, кажется, испуган, поэтому я улыбнулся иезуитски:
– Это был первый и последний раз, иначе это наша последняя встреча, понял?
Шумахер закивал головой, как болванчик, а я ржал про себя, думая, что ещё никогда не наводил на людей столько ужаса какой-то парой слов. Мне было слегка стыдно, но имидж плохого парня нужно было поддерживать.
До дома Фролова мы доехали с ветерком. Я даже начал нервно покусывать щеку изнутри, глядя на то, как машины вокруг превращаются на светофорах в размытые цветные пятна. Да, раньше я предпочитал общественный частному транспорту. И уж автобусы явно не разгонялись до ста двадцати по прямой.
Саша выглядел… круто. Чёрный костюм-тройка сидел на парне, как влитой, а перекинутый через плечо пиджак и выражение лица делало одногруппника этаким скучающим Аполлоном, снизошедшим до смертных людей.
Я галантно открыл ему дверь и мягко улыбнулся, глядя в пронзительно синие глаза.
Но Фролов не прошёл мимо спокойно. Эта сука полезла целоваться! Я немыслимым образом остановил его в миллиметре от своих губ, так, чтобы водитель думал, что мы целуемся, но не видел точно. Мои глаза метали молнии.
– Натурал я, Яр, - прошептал он одними губами так, что даже я едва услышал.
– Оно и видно, - тем же тоном ответил я, отстраняя парня от себя с фальшиво довольной улыбкой.
В салоне Алекс передал мне кожаные перчатки без пальцев. Я смотрел на это чудо моды скептически.
– Зачем? - сорвался с губ закономерный вопрос.
– За надом, - пропел Саша. – Тебе помочь?
– На кожу поскупились, нормальных не было что ли? - буркнул я, застегивая маленький замочек на запястье.
– Ты как старик восьмидесятилетний, - всё с той же милой улыбочкой просветил меня парень и добавил злорадно: – Рикки!
Сука!
…Чета Донских жила за городом, в трехэтажном коттедже. По периметру был разбит приличный по размерам сад с множеством дорожек и теплиц.
В самом доме обстановка была современной, выполненной в минималистическом, с элементами хай-тека, стиле. На первом этаже находилась гостиная и кухня-столовая.
Здесь нас и встретили родители Ярослава. Длинноволосая женщина с добрым лицом и мужчина лет пятидесяти с высокомерным взглядом стояли на лестнице под руку.
Я ждал чего угодно. Каких угодно слов. От “Сынок, мы так тебе рады” до “Ах ты неблагодарная скотина”, но предки в очередной раз меня удивили.
– Какой милый мальчик! - восхищенно ахнула Лариса Михайловна.
– Пойдемте уже есть, я голодный, - буркнул Николай Александрович со скрытым интересом поглядывая на Фролова.
– Мама, папа, это Александр, мой одногруппник и лучший друг! - представил парня я, улыбаясь как можно более искренне. Все же было непривычно называть чужих людей своими родителями.
– Друг? - вопросительно вздернул бровь Донской-старший.
– Папа, я пересмотрел некоторые свои взгляды на жизнь и решил, что мне нравятся девушки! - выпалил на одном дыхании, максимально выпучив глаза, когда Алекс со всей силы ёбнул мне каблуком туфель по ноге.
– Ярик у меня такой шутник! - заскрипел, смеясь, Саша. – Такой шутник! - в голосе явно слышалось “такой долбоеб”. – Лариса Михайловна, Николай Александрович, можно мы отлучимся ненадолго? Яр забыл в туалет дома сходить, всю дорогу терпел!
Так я накосячил, что ли? Блондин, дождавшись кивка удивленных родителей, потащил меня в неизвестном направлении.
Толкнув первую же дверь на втором этаже, друг пихнул меня к стене и гневно втянул воздух ноздрями. Подсобное помещение - для уборочных средств - было завалено швабрами и разными банками-склянками с разноцветными стикерами. В углу я заметил небольшую железную стремянку.
– Девушки тебе нравятся, да?! - глухо заорал Фролов. – У тебя на баб с четырнадцати лет не стоит, придурок! Иначе родители твою ориентацию не признали бы!
Я тупо хлопал глазами, ничего не понимая.
– Почему ты мне не рассказал? - наконец смог выдавить я.
– Я не думал, что ты будешь нести такую ересь. Думал, что ты умнее, - почти простонал он в ответ. – Сейчас мы вернёмся и спустим всё на тормозах. Спишем на твоё больное чувство юмора. Ясно?
Я закивал понятливо. Нет, ну, тут он сам виноват - о таких вещах нужно рассказывать в первую очередь. Саша ещё раз вздохнул, покачав головой, типо: “Ты такой придурок”, и вышел из закутка первым.
Тряхнув головой, зажмурился напоследок, прогоняя посторонние мысли, и направился вслед за ним.
Родители уже сидели за столом и тихо о чём-то разговаривали друг с другом. Мы с Алексом чуть ли не под ручку зашли в комнату и синхронно извинились за своё отсутствие - правила поведения никто не отменял, в конце концов. Мама Яра мягко улыбнулась, приглашая нас за стол.
– Яруся, дорогой, расскажи нам, где ты всё это время пропадал? - спросила она.
– Да, и объясни, почему ты не пользовался своей картой, - вклинился в разговор отец.
Я завис. Не пользовался? А откуда тогда деньги?
– Можно я расскажу, Яр? - тихо спросил Саша, накрыв мою ладонь, лежащую на столе, своей. Под столом он сдавил кончики моих пальцев пяткой, предлагая молча послушать его вариант и добавить что-нибудь своё при возможности, чтобы это не выглядело излишне театрально.
Я заторможено кивнул, на секунду заглянув в глаза Николаю Александровичу.
– Мы с Ярославом познакомились год назад, когда я переехал сюда. Мы учимся в одной группе в университете. Так вот, сначала он был совершенно невыносимым, но потом я разглядел в нём… что-то большее… последние полгода мы жили вместе, Яр много работал, хотел стать независимым от вас, простите, если он заставил вас беспокоиться.
– И кем же ты работал? Без образования-то, - хмыкнул Донской, насмешливо ухмыляясь.
Саша уже открыл рот, чтобы ответить и на этот вопрос, но я оказался быстрее. Этот мужик меня злит.
– Наркотики распространял.
========== Глава 5: “Беда не приходит одна. Она берёт с собой корешей.” ==========
Над столом повисла тишина, прервавшаяся благодаря мне - ну не мог я просто не подавиться под пристальными взглядами трёх пар глаз.