— Сегодня волосы уберем под шляпку, — меж тем командовала девушка, с головой зарывшись в гардеробной, примыкающей к моей спальне, — а завтра подровняем кончики. Платье тебе к шляпке подойдет вот это, — девушка помахала в воздухе пышным кремовым нечто на кринолине. — А туфли вот эти. Давай бегом, у тебя пять минут на переодевание!
Но вместо того, чтобы послушаться, я уселась на кровать с ногами и зло посмотрела на драконицу.
— Маринка, но ты же должна, — слегка стушевалась она под моим тяжелым взглядом. Хоть мне и влепили трояк за курс невербального прессинга, но, видимо, что-то из этой крайне полезной дисциплины я все же усвоила.
— Кому должна? — сурово вопросила я, не отрывая взгляда.
— Свэну, — неуверенно ответила драконица. Гениально!
— В общем так, — заключила я, скрещивая руки на груди, — отсюда я никуда не пойду и одеваться не стану. Мессиру передавай, — пламенный привет, — мои глубочайшие извинения, но я плохо себя чувствую и на ужин прийти не в состоянии. Если же ты захочешь все-таки меня туда доставить, то тебе придется сделать это силой. И как после этого в глазах общественности будете выглядеть вы с Мессиром, меня не волнует!
С минуту Линда сверлила меня осуждающим взглядом черных глаз, но я не прониклась, и совесть во мне не проснулась. Я. Никуда! Не пойду!
Не хочу я вновь видеть самодовольную рожу Свэна, понимающего свое превосходство и упивающегося победой, потому что он этой чертовой жертвой практически загнал меня в ловушку общественного мнения. Но я не зря пять лет выживала одна на чужом континенте, и справилась я со всеми трудностями явно не для того, чтобы сейчас спустить все мои усилия дракону под хвост!
— Упрямая дура! — проворчала себе под нос Линда, и стремительно развернувшись, вылетела из спальни, не забыв при этом хлопнуть дверью. Кажется, подругу я потеряла окончательно. А была ли она мне подругой?
Уф. Закрыв глаза, я ничком повалилась на кровать. То, что Свэн мне такое своеволие с рук не спустит, я не сомневалась, вот только надеялась на то, что расплата настигнет меня хотя бы не сегодня.
— Марина, так нам ходить на жрат обет? — в комнату с крайне удивленным выражением лица заглянула Аленка. Куда же без нее?! — Мну жрат хотеть.
— Потерпишь, — пробурчала я в ответ, не открывая глаз.
Голова к вечеру стала тяжелой, и хотелось хотя бы просто полежать. Конечно же, так просто отвязаться от девчонки я и не надеялась, прекрасно понимая, что как минимум на кухню за ужином мне сходить придется, но в тот момент я еще не осознавала всех масштабов катастрофы.
— Марина, а кто происходить? Ты теперь живать на Три-десятый государства? — абсолютно серьезно спросила у меня Аленка. Я даже глаза открыла от удивления. Неужели до переселенки начало что-то доходить?
— Нет, Ален, жить я здесь не останусь, — осторожно ответила ей. Интересно, это ее личные умозаключения, что я останусь в Истарионе, или переселенке об этом кто-то сказал?
— Почему ты не дружить с дракон? — не отставала она. — Оно ты забияка?
— Да, Алена, — слегка кивнула в ответ, — в свое время мы с Мессиром… м-м-м… не сошлись во мнениях по одному вопросу, и мне пришлось уехать с Третьего континента.
Потому что «во мнениях мы не сошлись» просто насмерть!
— Но оно же сейдень ты хорошо любить, — удивилась попаданка. — Ты оно измерять с друг, а оно ты и прощай, и любить. Та дракошка сказать, оно ты где-то жратва приносить, и теперь ты, как оно, быть значимый. Он сказать, такой ты единичный!
— Увы, мой юный друг, — саркастически усмехнулась я, — но эта жертва ничего не меняет. Я все равно не останусь на Третьем континенте, что бы Мессир ни делал.
Если только мой статус подтвердится, и я смогу спокойно уйти.
— Но как ты мочь так оно кидать в еще одна раз?! — совершенно искренне возмутилась Аленка. — Оно ты любить, ты оно. Должен же быть хряпаэнд и любовь-морковь!
— Ален, — чтобы не вступать в очередной бессмысленный спор, я подняла обе руки вверх, как будто сдаваясь, — ты не знаешь всей ситуации, поэтому не можешь судить. Я имею полное право «не дружить с драконом», поверь мне!
— Мну знать ситуевина! — возопила девчонка и сурово насупилась, глядя на меня исподлобья. — Я знать, кто ты пердунтель, я видать, где эмиссар ты любить, а ты оно бросать и забижать. Марина, сяк негоже!
Кажется, пока я болела, Свэн успел благополучно перенастроить прицел моей тяжелой артиллерии на меня же. Гад!
Я печально покачала головой. Если бы Аленка в действительности знала, почему я сбежала на другой континент, она бы так не говорила. Наверное. В случае с девчонкой нельзя ничего знать наверняка. Я посмотрела на переселенку, но вновь наткнулась на стену непонимания. А может, и полезно будет девочке узнать суровую правду о жизни среди драконов, а то уж больно она их идеализирует, забывая или попросту не веря в то, что, Айлар — это не добрые сказки, живущие в ее буйном воображении, а драконы — далеко не прекрасные мифические существа, а жестокие хладнокровные твари!
— Смотрю, Мессир тебе многое рассказал, — холодно улыбнулась я. — Ну что ж, теперь послушай мой вариант событий…
ГЛАВА 13
На начало этой грустной и поучительной истории о наивной романтической глупости, которая никогда до добра не доводит, мне было семнадцать лет, и я только что поступила в Классическую Айларскую Магическую Академию Три-четвертого государства, сокращенно КАМА3/4 или в простонародье Магадемия. Будучи дочерью Стального Барона, я всегда воспитывалась в строгости, поэтому возможность пожить без неусыпного родительского контроля, в общежитии, я восприняла с энтузиазмом. С соседками по комнате мне повезло, все мы подобрались примерно одного социального статуса, поэтому казусов, как в соседнем корпусе, когда люди более низкого положения в клане шокируют своим поведением детей условной аристократии, а последние в свою очередь бесят простых смертных манерами, у нас не случалось. С девчонками мы сдружились и с радостью бегали на все возможные вечеринки, не забывая при этом учиться. Еще не хватало вылететь за неуспеваемость!
Со Свэндалом Амирреном впервые я столкнулась в коридоре, причем, увы, в самом прямом смысле. А если быть точной, то это он меня сшиб, когда вылетел из-за угла, как в жопу раненый дракон. Собственно, об этом я ему и сообщила вслед, потому что этот хам не то что не остановился, он еще и обругал меня. Сначала за то, что под ногами путаюсь, когда он, видите ли, спешить изволит, а потом и за дракона с жопой.
Так состоялось наше с ним знакомство. Естественно, уже к вечеру я знала об этом «мерзавце» всю информацию, имеющуюся в свободном доступе. А как иначе? Разве может юная шебутная девица спустить такое вопиющее хамство с рук?! На вечернем совете мы с девчонками решили мстить.
В те времена я чем-то была похожа на Аленку: такая же наивная до безобразия, непосредственная и немного даже инфантильная. Также, как и переселенка сейчас, я искренне верила, что мир прекрасен и создан для меня, любая история, особенно любовная, непременно окончится хорошо, а несчастья происходят с другими и никогда не коснутся меня или моих близких.
Для нас с девчонками «операция Возмездие», была веселым приключением, щедро сдобренным риском и приправленным чувством опасности, ведь всем известно, что драконы мстительны, поэтому попадаться нам нельзя было категорически. Безнаказанно мы донимали Свэна, который в тот год как раз заканчивал второй курс аспирантуры и попутно подрабатывал лаборантом, где-то месяц. В ход шли абсолютно все школьно-студенческие пакости, которые мы только смогли отыскать на просторах подпространства: и гвозди в обивке стульев, и намазанная мылом доска, и меловая тряпка в клею, и приклеенные к полу ножки стула, и спирт вместо воды в графине. Забавно было наблюдать за тем, как дракон бесится, но делали мы это благоразумно исподтишка.
Потом обычные «канцелярские» шутки нам надоели, и мы перешли на магические пакости. Один только замаскированный под штатную охранку спотыкач на входе в лаборантскую чего стоил. Дня два Свэн не мог понять, за что же он зацепляется: пробовал перепрыгивать порог, вбегать и даже очень медленно, держась за дверной косяк, пересекать опасный проем, итог всегда был один. За фееричными полетами дракона на ковер мы, ухохатываясь, наблюдали через маленькую шпионскую камеру: магические артефакты эта противная ящерица обязательно бы учуяла, а вот технику вряд ли. Правда, тут мы прогадали. Камеру обнаружили и разбили. По счастью, он был настолько зол, что сначала собственноручно уничтожил улику, а потом только занялся расследованием, поэтому в тот раз нас пронесло.
На том бы мне и успокоиться, о чем неоднократно говорили соседки, но нет, я же великая и неуловимая мстительница! Наверное, таким вот по-детски незатейливым способом я выражала свою симпатию и пыталась привлечь к себе его внимание. Привлекла на свою голову!
Финальным актом этой почти что трагикомедии стала моя неудачная шутка с лабораторными очками, на которые я накинула нестабильное блокирующее потоки заклинание, и теперь они, будучи артефактом, завязанным на стихийность, в любой момент становились абсолютно непрозрачными. Обычно все опыты на лекциях студентам демонстрировал лаборант, и дракон-мультик(Очередной магический сленг. Мультиками называют магов, владеющих в равной степени всеми четырьмя стихиями, то есть мультистихийных магов. Встречаются они обычно с частотой единорогов (шутка), примерно 1:100 000. Чаще всего мультики рождаются среди драконов. Вероятно, это связано с их двойственной искусственной природой, потому и получается так, что взаимоисключающие энергетические потоки, пронизывающие тело и ауру, у мультистихийных магов не только не вступают в коллаптический конфликт, но и располагаются гармонично, позволяя использовать (в рамках квадратуры круга) заклинания всех стихий) однозначно успел бы среагировать, но откуда мне было знать, что именно в тот день опасный эксперимент профессор не доверит лаборанту?!
От уголовной ответственности и отчисления меня спасло только то, что все обошлось без жертв и даже без особых разрушений: сгорело два стола и четыре стула. Вычислить, чьих это рук дело, профессорскому составу труда не составило, поэтому тем же вечером я стояла на протертом голубом ковре в деканате и выслушивала лекцию о том, какая я безответственная, пустоголовая, недалекая особа, позорящая не только честное имя своего отца, но и весь клан Стальных в целом. Мне было стыдно. Очень. Зато после того разговора я начала периодически задумываться о последствиях своих поступков. Мне бы делать это почаще, но, увы, там, где есть чувства, разуму не место, особенно в семнадцать лет.
На выходе из кабинета меня встретил мрачный Свэндал. Дракон стоял напротив, подпирая плечом стенку, и неотрывно смотрел мне в глаза, а я застыла, как завороженная, и впервые внимательно и вблизи его рассматривала.
Оказывается, он вовсе не долговязый, а высокий, и глаза у него очень красивые, и не страшный он вовсе. Да, под классические каноны красоты черты его лица не подходят, зато в облике есть прямо-таки демоническая харизма. Симпатичный малый, нарочито небрежно отметила я, а этот самый малый недобро усмехнулся, да и кинул в меня спотыкачем, причем таким, что снять это чертово заклинание я смогла только через две декады и не без помощи преподавателей, которые сами довольно долго разбирались в столь хитром плетении.
Гад чешуйчатый. И что ему в своей горе не сиделось?! Наверняка его попросту из дома выгнали, ибо терпеть это чудовище рядом просто невозможно! Он же урод. Он же зануда и ботан! Тупой заучка и сволочь!
Я уже говорила, что все время моего спотыкания эта тварь ходила за мной по пятам и всячески поддерживала и сочувствовала? Морально поддерживала!
В общем, когда на следующий день после избавления от спотыкача я, выходя утром из нашей комнаты в общежитии, обнаружила дракона, то быстро заскочила обратно, захлопнула дверь и… извинилась. Громко и три раза. Лишь после этого Свэн извинения соблаговолил принять и оставил меня в покое. Так я на собственном опыте убедилась в том, что драконы действительно мстительные твари, но это было только начало.
Первый курс пролетел, как жизнь бабочки, быстро и ярко. Вечеринки, конкурсы, соревнования и прочие студенческие увеселения скучать не давали, а занятия, экзамены и зачеты не позволяли расслабиться. Летние каникулы я провела дома в Дармонтшере с семьей, по которой успела очень соскучиться, и о вредной рептилии вспоминала крайне редко, но вспоминала. Не часто. Раз в месяц. Или в декаду. Эх! Почти каждый день. Но я убеждала себя в том, что я его ненавижу, и вообще он тоже должен обо мне думать, иначе почему тогда дракон мне снится? Ведь говорят, когда тебе кто-то снится, значит, он думает о тебе.
Наивная дура! Впрочем, как и все восемнадцатилетние девчонки в период первой влюбленности.
Мое последнее беззаботное лето подходило к концу, когда я умудрилась подцепить какую-то доисторическую лихорадку, которая магией не лечится, и поэтому к началу занятий я опоздала на целую декаду.
Подруги встретили меня загадочными улыбками, но при этом молчали, как партизанки, отмахиваясь от всех вопросов, мол, сама увидишь. Тут они были правы, потому что когда я увидела за кафедрой нашего преподавателя по магии непрофильных стихий, в аудиторию меня буквально запихивали.
— Что за балаган на входе?! — рявкнул Свэндал, оторвавшись от бумаг. Дракон смерил нас недовольным взглядом и продолжил: — Барышни, вы опоздали! Фамилии! — и этот ящер сделал себе пометку в журнале.
Как оказалось на следующем занятии, Свэн обо мне не то, что не вспоминал и не думал, он даже в ходе нашей с ним недолгой войны не удосужился узнать мое имя, потому что, вызывая меня к доске, мельком глянул в журнал и назвал Марией. Он снова издевается, или ему и в самом деле наплевать, возмущенно думала я, отвечая. Оказалось, последнее.
Дракон во время лекций украдкой на меня не поглядывал, на практике отвечать вызывал не чаще и не реже остальных, задержаться после занятий не просил и помощь в выполнении домашних заданий не предлагал. А через пару декад я, придя на пару на полчаса раньше, случайно застала его целующимся, а может, и не только, с какой-то блондинистой кралей. Дверь в аудиторию я быстренько захлопнула и попыталась по-тихому сбежать, но не успела.
— Стучаться надо! — рявкнул мне прямо в лицо Свэндал и с силой захлопнул дверь перед моим носом, на этот раз не забыв закрыть на замок.
Ту лекцию я пропустила, да и на два следующих его занятия тоже не пошла, но не потому что мне было стыдно смотреть в глаза юному аспиранту-преподавателю, просто в тот день мои наивные девичьи грезы разбились вдребезги о гранит реальности. Вся романтическая дурь, которая порхала бабочками у меня в душе, оказалась просто моими ничем не подкрепленными мечтами. Я. Ему. Не нужна. Точка!
Страдала я недолго. Хоть и говорят, что первая любовь не забывается, но я, сделав над собой усилие, все-таки смогла трезво взглянуть на ситуацию и осознать, что у этих отношений нет будущего, а для того, чтобы бесконечно изводить себя, я не мазохистка. Окончательно выкинуть Свэна из головы я смогла где-то за две декады. Да, все это время я ходила мрачнее тучи и бледнее поганки, тем более, что на промежуточном зачете по огненной магии, эта мерзкая двуцветная ящерица влепила мне ноль за практическое задание. Мне! Чистому воднику! Пару! За практику по Огню. Он в своем уме?! Да мне с моими данными ни в жизни ничего сложнее зажигалки не сделать, а он хочет вихрь в стакане!
Спорили с драконом мы долго и ожесточенно, и в итоге сошлись во мнениях, что если я сдам на отлично оставшиеся три стихии, то он, так и быть исправит ноль на единицу, и итоговая оценка за предмет у меня будет четыре, а не три. Сволочь, но, увы, в своем праве.
Стихии я все-таки сдала, четверку получила, и отправилась на зимние каникулы опять домой, вот только там меня ждал сюрприз. Моей руки попросил младший сын Серебряного Барона, и пусть до совершеннолетия мне оставалось еще два с лишним года, но по закону помолвку заключить можно было уже сейчас.
Старк был милым малым, и дружили мы с детства, но я никогда не воспринимала его всерьез, до недавнего времени. С нашей последней встречи прошло уже два года, и в том высоком галантном светловолосом юноше, что встретил меня в гостиной, я с трудом узнала друга детства.
На помолвку я согласилась. В конце концов, я ничего от этого не теряла: сердце мое на тот момент было свободно, да и жених меня устраивал. Целовался, во всяком случае, он сносно. Да, я его не любила, но мама сумела убедить меня в том, что стерпится — слюбится, а браки, основанные на дружбе и взаимном уважении, в итоге всегда оказываются самым прочными. Как же она тогда была права!