У меня от страха почти остановилось сердце, коленки предательски затряслись, а ладошки вспотели.
— Благодарю, Мессир, — с трудом выдавила из себя я, присела в реверансе и направилась мимо застывшего дракона к двери. В конце концов, мне пройти нужно только до соседней двери, авось, повезет, и в коридоре я никого не встречу.
— Куда, — страдальчески простонал Свэн, хватая меня за подол сорочки и оттаскивая обратно. Пока я обалдело хлопала глазами, он уже ловко ухватил меня за талию и подвел к стене, соединяющей наши спальни. Нажав на невидимый рычаг, Свэн открыл потайную дверь и аккуратно затолкал меня туда.
— До скорой встречи, Марина Владимировна, — ласково пообещал он, а мне от его тона стало еще хуже, хотя минуту назад казалось, что хуже быть не может. Еще как может, поняла я в следующий миг, оказавшись в своей спальне. И даже сейчас будет.
— Ого! — со счастливой улыбкой людоеда протянула Линдала, выныривая из гардеробной, где она секунду назад самозабвенно рылась.
— Кхм-кхм, — раздалось слегка смущенное, но оттого не менее ехидное покашливание от двери. Рыжий дракой радостно подмигнул, но, видя мое настроение, сделал вид, что у него нервный тик, и поспешил тут же ретироваться. — Пожалуй, я в гостиной подожду, — крикнул Винд, захлопывая дверь.
— А где Скотина? — неожиданно вспомнила я, вдруг осознав, что совершенно позабыла про аркрайя, которого оставляла охранять Аленку.
— Его еще вчера вечером на псарню отвели, — с неприкрытым любопытством разглядывая мой потрепанный вид, ответила драконица. — Плохая из вас хозяйка, Марина Владимировна. Когда вы в последний раз животное кормили? — пожурила меня девушка, чем вогнала в краску еще больше.
Когда-когда? Тогда же, когда и сама в последний раз ела! Вот только крупной собаке этого однозначно было мало.
Видя мое замешательство, Линда бросила на разворошенную кровать, где покоилась самодельная веревка, сделанная из разорванных простыни и покрывала, желтое шелковое платье, которое достала из гардеробной и, схватив меня за руку, усадила прямо на тряпку, непреклонно потребовав:
— Рассказывай!
И таким фанатичным любопытством горели ее глаза, что я просто не могла не ответить:
— Нет!
— Как прошло? Вы теперь вместе? Тебе понра… — начав засыпать меня вопросами, Лин аж подавилась воздухом, когда осознала, что я сказала. — Как нет?! — возмутилась она.
— А вот так, — отрезала я, поднимаясь. — Что вы здесь делаете? — уперев руки в бока на манер сварливых бабок, поинтересовалась у визитерши. Мне сейчас только гостей незваных не хватало.
— Ну, Марин, — начала канючить девушка, но я была непреклонна.
— Я. Сказала. Нет. Еще один вопрос на эту тему, и мне придется напомнить тебе статью 412 ГК Патроната, в которой говорится о неприкосновенности личной жизни.
— Ну так ты и не подданная Патроната, — тут же нашлась хитрая драконица, чье любопытство уже просто сжигало ее изнутри.
— В таком случае статья 341 пункт 3/12, - хищно оскалилась я, — уже правда Уголовного Кодекса. Личная жизнь Патрона…
— Неприкосновенна, — явно сникнув, жалобно протянула Линда, понимая, что, если со мной еще можно поспорить, то с братом этот фокус не прокатит.
— Повторяю вопрос, что вы делаете в моей спальне? — жестко, стараясь не терять едва приобретенного преимущества, проговорила я. Стоит только дать слабину, как драконица тут же насядет на меня так, что выпереть ее уже будет нереально не только из спальни, но и из моей личной жизни.
— А! Так одежду для твоей бабезьяны ищем, — растерянно похлопала длинными ресницами Линда, предъявляя мне мятое желтое платье.
— А что случилось с предыдущей? — забеспокоилась я. Просто зная Алену…
— Ну, — замялась девушка.
— Ну? — практически выкрикнула, поторапливая Лин.
— Ну, она… ей… плохо стало, — пряча глаза, пояснила, наконец-то сестра Свэна, — и вырвало… пару раз.
— И поэтому ты берешь мое платье? — оценив размер оного, удивленно подняла брови я.
— Просто вещи меньшего размера закончились.
— Тьерш! — выругалась я, выхватывая платье из рук опешившей драконицы. — Лекаря вызвали? — строго спросила, поспешно одеваясь. С мечтой о теплой ванне, увы, пришлось расстаться. Наскоро одевшись, умыв лицо и кое-как махнув расческой по коротким волосам, я бегом устремилась в подземелья, прихватив по дороге с кухни соль, сахар, соду и стакан с ложкой. Если Аленку давно рвет, то, в отличие от драконов, у девчонки скоро наступит обезвоживание.
Картина, представшая мне в подземелье, была не из радостных. Аленка валялась на диване из кожи горного скалозуба, как брошенная на пол тряпичная кукла. Сердце ухнуло в пятки. Неужели опоздала? Но нет, нервно дернувшись, девчонка свесила голову с дивана и сделала свое грязное дело прямо на пол.
— Марина, — узрев меня, прошептала она. — Мну болель.
— Ну чего там? — над плечом поинтересовалась Линда.
— Лекаря срочно! — гаркнула я так, что подпрыгнули от неожиданности все, включая охранников, стоявших возле открытой двери. — Чего стоим? — зло процедила, смерив двух драконов неприязненным взглядом.
На лицах охраны не дрогнул ни один мускул. Цепные псы не покинут свой пост, поняла я.
— Я схожу, — вызвался Винд, до этого остававшийся вне поля моего зрения.
— Уж будь любезен, — теперь испепеляющий взгляд достался другу. На миг он дрогнул и непроизвольно отшатнулся. Обычно драконы так реагировали на угрожающий взгляд Мессира. Неужели я сравнялась с великим и могучим? Но возгордиться собой я не успела.
— Марин, ты чего? — тут же придя в себя, вопросил Винд, а во мне бушевала не просто злость, а ярость, и пусть умом я понимала, что, скорее всего, это просто действие заклинания, но от осознания, увы, не становилось легче. Остолопы! А Линда еще и дура! Как можно было за столько часов не вызвать врача?!
— Прости, — повинилась я перед другом, опуская взгляд. — Перенервничала.
— Не переживай, все хорошо будет, — поспешил заверить меня Армор и неторопливо двинулся к выходу.
— Вин, — позвала я и, дождавшись, когда рыжий дракон обернется, прикрикнула: — Быстро!
К моменту появления лекаря я успела влить в вяло сопротивляющуюся переселенку три стакана воды с солью и сахаром, чем, как потом признал врач, и спасла ей жизнь. Еще бы чуть-чуть, и обезвоживание стало критичным. А спустя час я о своей добродетели искренне пожалела, потому что, когда узнала причину, по которой Аленке стало так плохо, тут же захотела сама ее добить, чтоб не мучилась, а заодно и других не мучила!
— Марина, мну не спальцально! — жалобно глядя на меня, оправдывалась попаданка, поплотнее кутаясь в теплый плед, который ей любезно разрешили оставить в камере после ухода лекаря.
— Не специально?! — возмутилась я, сидя рядом с ней на диване. — Не специально выпила какое-то непонятное зелье с драконьей кровью?!
— Сям оставайся элиссир, не влез в ампула, а мну же Дыркавпол кусать, — как дурочке, пояснила мне девчонка. — Вот мну и заверять, вдруг мну кровь вкусна, и моя теперь вупыр.
— Вампирюга ты недоделанная! — процедила я и отвернулась. Дыркавпол (прости, друг, так твое имя еще никто не коверкал) ее укусил! Проверить она решила! — А-ле-на! — патетично потрясая руками над пристыженной девчонкой, с нажимом протянула я. — Запомни раз и навсегда, что для людей кровь иных рас непригодна ни в каких целях! А драконья, введенная внутрь еще и является сильным ядом. И не говори, что ты этого не знала! — предупреждающе подняла я вверх указательный палец. — ОБВ(основы безопасного выживания. Базовый предмет, который преподается в младших классах всем детям, а в программе адаптации идет вторым после основ языка.)в вашей программе идет сразу же после базовой грамматики и минимальной лексики! И кто тебя учил все непонятные эликсиры пробовать на язык?
— Марина, но мну же бить один глотяфчик только с кровь дракон, а кровь дракон дарить вечный жив и сильный маг. Или вылечить болячка, на худей капец.
— «Фантази»? — обреченно поинтересовалась у переселенки, уже понимая, откуда ноги растут.
— Ага, — грустно вздохнув, призналась она.
— Алена, Айлар — это реальный мир со своими опасностями, а твое «фантази»… Я даже не знаю, что это такое! — всплеснула я руками. Умом ведь понимала, что очередная воспитательная беседа ничего не даст, но взять и просто так запереть девчонку без объяснения причин все равно не могла.
Злость схлынула так же внезапно, как и появилась, оставив после себя усталость и чувство полной опустошенности. Обычно я так себя ощущала, когда рассыпались заклятья-стимуляторы, что давало слабую надежду на то, что таким образом прекратило свое действие Аленкино гениальное заклинание, будь она неладна.
— Фантази — это книга, — пояснила девчонка.
— Священная, что ли? — задрала брови я. Как тот мир еще жив с такими заветами?!
— Нет! — помотала головой рыжая. — Это развлекалка. Сям многа книжка про попаданка, как оно выживать местных жителей, иметь крутой зверюга, находить истина любовь и единственный пар с дракон, перевертень и прынц.
— Что, со всеми сразу? — удивленно выпучила глаза я.
— Да нет! — отмахнулась девчонка. — С один, — и, немного помявшись, уже тише добавила, забавно покраснев: — Ну, или два, но по очередь… хоть не везде…
— Погоди, — я ошарашенно уставилась на девчонку, — так получается, что ты, попав в Айлар, руководствуешься штампами худлита?!
— Ромфантика! — вступилась за свои идеалы переселенка, сердито глядя на меня.
— Да хоть водкаконфетика! — вспылила я, вновь разозлившись, правда на этот раз уже сама. — Богиня-Мать! Куда твои родители только смотрели?!
— Нигде, — огрызнулась эта рыжая беда. — Оно вымирать, где я быть маленький. Мну любимый баба воспитать, и пра родитель не говорить. А оно пропадать при загадка обстоятельства. Оно точно быть маг и уходить в мир иной. Теперь и мну сям оказаться. Все потому, что я вызбранный и рождал от вызбранный родитель!
— По-мо-ги-те, — устало простонала я, закрывая глаза.
Зато теперь, после короткого экскурса в Аленкину прошлую жизнь, стало понятно ее поведение. Родители пропали при загадочных обстоятельствах/умерли/бросили ребенка (нужное подчеркнуть), когда девочка была совсем маленькой, и воспитывала ее пожилая бабушка, которая, ослепленная любовью к чаду, попросту не заметила, что Алена натура увлекающаяся. Читает — уже хорошо, а если ко всему прочему девочка еще и прилежно училась! Видимо, в подростковом возрасте ей в руки и попала эта самая книга «фантази», и Алена настолько увлеклась ею, что стала подсознательно подменять реальность своими фантазиями, а бабушка попросту не обратила внимания на то, что психика ребенка формируется неправильно. И вот теперь продукт всех этих ошибок сидел сейчас передо мной, дул милые пухлые губки и сердито сверкал на меня огромными голубыми глазищами, сейчас особо сильно выделяющимися на осунувшемся бледном личике. Все оказалось намного сложнее, чем думалось поначалу. И что мне теперь с ней делать?
— Марина, ты засунуть? — спустя пару минут потрясла меня за плечо Аленка.
— В общем, так, — резко скинув с себя оцепенение, я поднялась и внимательно посмотрела на переселенку, — для твоей же безопасности до момента отбытия на Второй континент ты останешься здесь, — девчонка тут же вскинулась, чтобы возразить, но я подняла руку, заставляя ее умолкнуть. — По прибытии на Второй континент ты отправляешься на повторное освидетельствование к психиатрам, потому что с такими отклонениями я просто не имею никакого морального права выпускать тебя в мир. В лучшем случае ты угробишься уже в первую же декаду, в худшем унесешь с собой еще сколько жизней, поэтому не спорь, — вновь заткнула я переселенку. — Это для твоего же блага.
— Само ты искривление психа ты! — вскричала Аленка, тоже вскакивая. — Мну не психа!
— А я и не говорила, что ты псих, — поправила ее, окидывая холодным взглядом. — Я всего лишь сказала, что у тебя есть проблемы, и требуется повторное освидетельствование, чтобы подобрать необходимый курс терапии. Да, период адаптации от этого растянется на какое-то время, но…
— На какой время? — перебила меня Аленка, жалобно всхлипнув.
— Я не знаю, — сказала как можно мягче. — Все будет зависеть только от тебя, Алена. Как скоро ты сможешь адекватно воспринимать реальность.
— Марин, не быть пердунтель. Ты же мну друг! — чуть не плача протянула она. В глазах девчонки стояли слезы обиды и отчаяния, но помочь в данной ситуации я ей не могла. С такими подвижками по пси-линии она была банально опасна для себя и окружающих. Жил бы Айлар по законам «фантази», проблем бы не было, но позволять ей умереть или того хуже убить кого-то еще я не собиралась. Пусть сейчас Аленка на меня обижается, потом, возможно, поймет, что я была права.
— Миледи, без десяти пять, — заглянул в камеру один из охранников, которого я просила напомнить о времени.
— Спасибо, — вежливо кивнула ему и вновь повернулась к Аленке. — На этом пока все. Как только я решу вопрос с нашим отъездом, я тебе сообщу, — и, развернувшись, направилась на выход.
— Пердунтель! — срывающимся голосом выкрикнула Аленка, и в затылок мне прилетело что-то увесистое, но мягкое.
— А ты истеричка, — обернувшись, ровно ответила ей и, подняв с пола плед, осторожно положила на пол камеры возле двери, которая тут же с тихим хлопком закрылась, отрезая меня от беснующейся переселенки. Связать ее, что ли, на обратном пути, чтобы она меня не покалечила? Мысль показалась мне здравой, но была тут же вытеснена следующей. Выбраться бы отсюда для начала. Тяжко вздохнув, я быстрым шагом направилась наверх и в сторону южного замка, где располагался кабинет Патрона Третьего континента.
ГЛАВА 22
Часы на башне южного замка пробили полдень, и звон последнего удара, эхом отразившись от стен, давно затих, а я все продолжала стоять перед кабинетом Мессира, бездумно таращась на дверь. Дверь была красивая, резная. Чтобы собраться с силами, я даже пересчитала все завитушки орнамента. Три раза, но, увы, это не помогло: коленки по-прежнему предательски дрожали, по спине то и дело пробегали мурашки от одной только мысли о предстоящем разговоре, а сердце стучало, как ненормальное. Богиня-Мать, как же страшно!
— Марина Владимировна, входите уже, — раздался из-за двери насмешливый голос Свэна, заставив меня вздрогнуть. Вдох-выдох, и, крепко зажмурившись, я толкнула тяжелую дверь.
— А я уж думал, вы решили дырку в двери просверлить взглядом. Располагайтесь, — широко улыбаясь, пошутил дракон, указывая мне на стул для посетителей. А мне вот было не до смеха. Стараясь не показать своего состояния, я с неестественно прямой спиной медленно подошла к столу и села на предложенный стул напротив внимательно следящего за каждым моим движением ящера. Нас разделяла двухметровая мраморная столешница, но от этого легче мне не становилось. Пользуясь тем, что Свэн этого видеть не мог, я крепко сцепила руки в замок под столом, чтобы не дрожали от нервного напряжения.
— Вина? — услужливо предложил он.
Я отрицательно покачала головой. Нет уж! Свой приговор я хочу услышать на трезвую голову. Дракон небрежно пожал плечами и щедро плеснул себе светлой прозрачной жидкости. Отпив глоток, он поставил бокал рядом со вторым, пустым, взял со стола какую-то бумагу и небрежно откинулся на спинку кресла, больше напоминавшего трон. Немного повертев в руках исписанный мелким почерком лист, Свэндал многозначительно пробежался по тексту глазами, а затем, слегка усмехнувшись, посмотрел на меня. Даже издалека гербовую печать моего Университета не узнать я не могла. Вскрытое письмо вновь легло на стол между нами. Как ни силилась, что-либо разглядеть мне не удалось: почерк был слишком мелким и неразборчивым, к тому же наполовину занавешенные окна создавали в кабинете легкий полумрак, а единственный источник света находился за спиной Патрона.
— Мессир, — спустя минуту я не выдержала и прервала тягостное молчание.