– Печальная история, – признала она наконец. – Несмотря на то что великие мастера делятся с другими людьми своим искусством, самые главные секреты они берегут для лучших учеников.
– Возьмем вас, – продолжал я, воспользовавшись полученным преимуществом в споре, – вы занимаетесь делом, которое, скорее, можно назвать искусством. У вас полно тайн и умений, которыми вы делитесь только с теми, кто практикует защитную магию. Насколько я понимаю, ученика у вас нет. Однако могу побиться об заклад, что у вас имеются собственные секреты, которые умрут с вами, если вам не суждено дожить до завтрашнего дня.
Она довольно долго на меня смотрела, затем сделала еще глоток бренди.
– Очень неприятная мысль, – грустно проговорила она. – Но видите ли, Том, я неграмотна и не смогу перенести свои знания на бумагу, если мне не поможет кто-нибудь вроде вас. Но и в этом случае я не буду уверена, что вы записали то, что я знаю, а не то, как вы поняли мои слова. Половина тренировки ученика состоит в том, чтобы воспитанник запомнил все, что ты говоришь, а не то, что, как ему кажется, ты сказала.
– Вы правы, – пришлось согласиться мне.
Мне часто казалось, что я понимаю наставления Чейда, а потом, когда я пытался смешать собственные настойки, у меня ничего не выходило или случались ужасные вещи. Мне снова стало не по себе – я представил, как Чейд учит принца Дьютифула по свиткам, в которых описывается Скилл. Станет ли он наставлять его, используя опыт какого-нибудь мастера, запечатленный на бумаге, или внесет в свои уроки собственное понимание магии? Я заставил себя отбросить тревожные мысли. Я никому ничего не должен. Я предупредил Чейда, больше я ничем не могу им помочь.
После этого разговор как-то сам по себе увял, и Джинна отправилась спать в постель Неда, а мы с Ночным Волком пошли закрыть на ночь сарай с цыплятами и сделать обход наших владений. Стояла тихая летняя ночь, и вокруг нас царили безмолвие и покой. Я бросил последний тоскливый взгляд в сторону скал – наверное, в свете луны кажется, будто волны украшены серебряным кружевом пены. Я запретил себе даже думать об этом и почувствовал облегчение Ночного Волка. Мы добавили еще несколько зеленых веток ольхи в огонь в коптильне.
– Пора спать, – сказал я.
Раньше в такие ночи мы вместе охотились.
Точно. Хорошая ночь для охоты. Дичь в свете луны чувствует себя плохо, и ее легко увидеть.
Однако он последовал за мной, когда я повернул к дому. Несмотря на наши воспоминания, мы оба понимали, что перестали быть сильными молодыми волками. Мы не испытывали голода, в доме было тепло, а отдых облегчит боль в суставах Ночного Волка. На сегодня с него хватит и снов про охоту.
Я проснулся утром, услышав, как Джинна наливает в чайник воду. Когда я вышел в кухню, она уже поставила его кипятиться над огнем, разведенным в очаге. Продолжая нарезать хлеб, она посмотрела на меня через плечо и сказала:
– Надеюсь, вы не сердитесь, что я здесь хозяйничаю.
– Нисколько, – ответил я, хотя и чувствовал себя немного непривычно.
Когда я проведал домашнюю птицу и вернулся со свежими яйцами, на столе стоял горячий завтрак. Мы поели, и Джинна помогла мне все убрать.
Поблагодарив меня за гостеприимство, она сказала:
– Прежде чем уйти, я хочу предложить вам обмен. Я могу дать вам пару амулетов за желтые и синие чернила.
Я обрадовался, что Джинна решила немного задержаться, мне нравилась ее компания, да и защитная магия всегда интересовала. Мне представилась прекрасная возможность вблизи увидеть инструменты, которыми Джинна пользовалась в своем ремесле. Сначала мы отправились в сарай, где у меня стоял рабочий стол, и я достал для нее баночки желтых, синих и немного красных чернил. Когда я закрыл их деревянными пробками, а потом воском, она объяснила мне, что цвета усиливают действие некоторых амулетов, но она еще не слишком хорошо в этом разбирается и только изучает новую для себя область применения магии. Я кивнул, но не стал задавать вопросов – хотя ужасно хотелось. Я посчитал, что это будет не слишком вежливо с моей стороны.
Мы вернулись в дом, и Джинна поставила баночки с красками на стол, а потом открыла сумку и разложила амулеты в мешочках.
– Ну, и что же вы выберете, Том Баджерлок? – улыбнувшись, спросила она. – У меня есть амулеты для цветения садов, удачи на охоте, здоровых детей… это вам не нужно, убираю обратно. А вот что может оказаться полезным.
Она развернула амулет, и Ночной Волк тихо зарычал, шерсть вздыбилась у него на загривке, он подошел к двери и открыл ее носом. Я вдруг понял, что тоже пячусь от амулета, который она мне предлагает. Короткие деревянные палочки были расписаны яркими черными символами и связаны друг с другом под диковинными углами. Внутри там и сям виднелись отвратительного вида бусины и вырванные клочья шерсти. Амулет вызвал у меня острое неприятие и страх. Я бы бежал от него, если бы смог оторвать взгляд. Неожиданно я почувствовал, что прижался спиной к стене, понимая, что есть другой, более надежный способ спастись, только вот не мог вспомнить какой.
– Простите меня. – Слова Джинны, произнесенные очень мягко, долетали до меня, словно издалека. Я заморгал, и неприятный предмет исчез, Джинна спрятала его в мешочек и убрала. За дверью Ночной Волк перестал рычать и жалобно заскулил. А у меня возникло ощущение, будто я выплыл из-под воды на поверхность. – Я не подумала, – извинилась Джинна, поглубже засовывая амулет в сумку. – Он предназначен для отпугивания хищников от сараев, где живут цыплята и овцы, – пояснила она.
Я понял, что снова могу дышать. Джинна не смотрела мне в глаза – она догадалась, что я обладаю Уитом. И как же она использует свое знание? Испугается и навлечет на меня смерть? Я представил себе, как Нед возвращается и находит сгоревший дотла дом.
Неожиданно Джинна подняла голову и встретилась со мной глазами, словно прочитала мои мысли.
– Человек таков, каким он родился. Он ничего не может с этим поделать.
– Да, – пробормотал я в ответ, стыдясь облегчения, которое испытал.
Мне удалось отойти от стены и приблизиться к столу. Джинна на меня не смотрела, она что-то искала в своей сумке, как будто ничего особенного не произошло.
– В таком случае, давайте подыщем вам что-нибудь получше. – Она принялась перебирать мешочки с амулетами, останавливаясь время от времени, чтобы прощупать их содержимое и вспомнить, что там лежит. В конце концов она выбрала зеленый и положила его на стол. – Возьмите вот этот. Повесите его в огороде, чтобы у вас все лучше росло.
Я молча кивнул, поскольку еще не до конца избавился от страха, который пережил. Несколько мгновений назад я сомневался в силе ее амулетов. Теперь же боялся их. Я сжал зубы, стараясь взять себя в руки, когда она достала садовый амулет, посмотрел на него – и ничего не произошло. Тогда я решился взглянуть Джинне в глаза и увидел там сочувствие. Она ласково мне улыбнулась, будто пыталась поддержать в трудную минуту.
– Дайте руку, я должна настроить на вас амулет. Затем мы вынесем его на улицу и повесим в огороде. Он действует на растения и на садовника одновременно. Ведь именно человек, обрабатывающий землю, заставляет ее плодоносить. Дайте руки.
Джинна устроилась около стола и протянула ко мне руки ладонями вверх. После минутного колебания я уселся на стул напротив и положил руки на ее ладони.
– Не так. Жизнь и привычки человека написаны у него на ладонях.
Я послушно перевернул руки. Когда я был учеником Чейда, он объяснял мне, как узнать о прошлом человека по его рукам, но мы не занимались с ним предсказаниями. Мозоли от меча отличаются от тех, что остаются на ладонях писца или крестьянина. Джинна склонилась над моими руками и принялась их внимательно изучать. А я тем временем думал о том, сумеет ли она разглядеть на них следы от топора или весла или еще какие-нибудь приметы моей прошлой жизни. Когда она на меня посмотрела, меня поразило ее лицо – на нем появилась грустная улыбка.
– Вы очень необычный человек, Том Баджерлок! Глядя на ваши руки, я бы сказала, что они принадлежат двум разным людям. Считается, что левая рассказывает о том, с чем вы родились, а правая – кем стали. Но я редко видела две такие разные руки. Смотрите, что говорит эта – мальчик с добрым сердцем, впечатлительный, ранимый юноша. А потом… На левой руке линия жизни обрывается. – Джинна выпустила мою правую руку и провела пальцем по линии жизни до того места, где она заканчивалась. – Если бы вам было столько же лет, сколько Неду, я бы сказала, что смотрю на молодого человека, который должен скоро умереть. Но поскольку вы сидите тут передо мной, а на вашей правой ладони отлично видна длинная линия жизни, мы и будем ее изучать. Согласны? – Джинна взяла мою правую руку в обе ладони.
– Пожалуй, – смущенно согласился я с ней.
Меня несколько вывели из равновесия ее слова, но не только. Мягкое, теплое прикосновение ее рук заставило меня посмотреть на Джинну как на женщину, и я отреагировал на свое открытие, точно неоперившийся юнец. Я принялся ерзать на стуле, и по лицу Джинны скользнула понимающая улыбка, от которой я смутился еще сильнее.
– Итак. Вы, я вижу, прекрасный садовник, хорошо знаете травы и их назначение.
Я произнес что-то нечленораздельное. Джинна видела мой сад и огород и вполне могла сделать вывод, что я неплохо в этом разбираюсь. Она некоторое время разглядывала мою правую руку, потом провела большим пальцем по менее заметным линиям, словно пыталась их разгладить, затем мягко показала, как я должен сложить пальцы, чтобы ей было лучше видно.
– У вас очень непростые руки, Том. – Джинна нахмурилась и снова сравнила мои ладони. – Левая говорит, что в той короткой жизни у вас была нежная любовь, которая закончилась с вашей смертью. Однако на правой я вижу, что любовь то появляется, то исчезает в течение всех прожитых вами лет. Верное вам сердце было далеко от вас, но скоро оно вернется. – Она подняла на меня свои ясные карие глаза, чтобы проверить, права ли она. Я лишь пожал плечами. Неужели Нед рассказал Джинне про Старлинг? Впрочем, вряд ли ее можно назвать верным сердцем. Когда Джинна поняла, что я не собираюсь ничего говорить, она снова занялась моей ладонью. – Смотрите вот сюда. Вы видите? Гнев и страх, соединенные темной цепью… она следует по всей линии жизни, словно черная тень.
Я постарался прогнать неприятные мысли, которые вызвали у меня ее слова, и наклонился вперед, чтобы посмотреть на свою ладонь.
– Может быть, это самая обычная грязь, – предположил я.
Джинна фыркнула и покачала головой. Но больше не стала изучать мою руку, просто накрыла ее своей и посмотрела мне в глаза.
– Мне еще не приходилось видеть таких разных рук у одного человека. Подозреваю, что временами вы и сами не знаете, кто вы.
– Думаю, каждому человеку приходится задавать себе этот вопрос. – Я вдруг понял, что мне трудно смотреть в ее близорукие глаза.
– Хм-м-м. Но, возможно, у вас гораздо больше причин – причем веских, – чтобы спрашивать себя об этом. Ну ладно. – Джинна вздохнула. – Давайте посмотрим, что я могу для вас сделать.
Она выпустила мои руки, и я тут же их убрал и незаметно потер под столом, как будто хотел стереть прикосновение ее мягких щекочущих пальцев. Колдунья взяла свой амулет, повертела его, а затем развязала шнурок. Поменяв порядок бусин, добавила еще одну – коричневую, которую достала из сумки, и снова завязала. Потом Джинна взяла баночку с желтыми чернилами, окунула в нее тонкую кисточку, нарисовала несколько рун и принялась разглядывать свою работу.
– Когда я приду к вам в следующий раз, – сказала она, – надеюсь, вы скажете, что у вас выдался очень удачный год, а растения, которые плодоносят над землей, там, где на них падают лучи солнца, превзошли все ваши ожидания. – Она подула на амулет, чтобы высушить чернила, и убрала в сумку кисточку и банку. – Идемте, повесим амулет в саду.
Когда мы вышли из дома, она велела мне срезать рогатину длиной примерно в мой рост. Вернувшись, я обнаружил, что Джинна вырыла ямку в юго-восточном углу огорода, я поставил шест так, как она показала, и засыпал ямку землей. Когда налетел порыв ветра, бусинки мелодично затрещали, и тут же запел маленький колокольчик. Джинна прикоснулась к колокольчику пальцем.
– Он отпугивает некоторых птиц.
– Спасибо.
– Не за что. Здесь хорошее место для моих амулетов. Я с удовольствием их оставляю. А когда я приду в следующий раз, посмотрю, как они вам помогают.
Джинна второй раз сказала, что придет еще. Во мне проснулись остатки манер, которые мне привили при дворе.
– Когда вы придете ко мне в следующий раз, вам будут рады не меньше, чем сейчас. Буду ждать вас с нетерпением.
Джинна улыбнулась, и на щеках ее появились симпатичные ямочки.
– Спасибо, Том. Я обязательно к вам еще раз загляну. – Она склонила голову набок и вдруг заговорила с неожиданной для меня сердечностью: – Я знаю, что вы одинокий человек, Том. Так будет не всегда. Мне известно, что сначала вы не верили в мои заклинания. Вы продолжаете сомневаться в том, что я увидела на вашей ладони. Но я знаю, что не ошиблась. Единственная и самая истинная любовь проходит через всю вашу жизнь. Любовь к вам вернется. Не сомневайтесь в этом.
Карие глаза Джинны встретились с моими, и я увидел в них такую уверенность, что не смог ни засмеяться, ни рассердиться на нее. И потому я просто молча кивнул. Она надела котомку на плечи и зашагала по тропинке, а я стоял и смотрел ей вслед. Меня взволновали ее слова, и в мое сердце попытались закрасться давно утерянные надежды, но я прогнал их прочь. Молли и Баррич принадлежат друг другу. В их жизни для меня не осталось места.
Я распрямил плечи, вспомнив, что у меня полно дел – сложить дрова, закоптить рыбу, починить крышу… Сегодня выдался отличный летний денек, и нужно его использовать, потому что даже теплым летом не следует забывать о том, что скоро придет зима.
V
СМУГЛЫЙ ЧЕЛОВЕК
В древних рукописях, найденных на территориях, которые в дальнейшем стали Шестью Герцогствами, говорится, что Уит не всегда был презираемым видом магии. Впрочем, эти свидетельства обрывочны, а точность переводов древних манускриптов часто подвергается сомнениям. Но большинство мастеров-писарей соглашаются с тем, что было время, когда существовали целые поселения, где рождались люди, наделенные Уитом и часто им пользовавшиеся. В некоторых свитках утверждается, будто они являлись исконными жителями этих земель. Видимо, поэтому люди Уита называют себя Древней Кровью.
В те времена эти земли были не слишком густо заселены, и те, кто на них обитал, жили по большей части за счет охоты и дикой природы и не занимались возделыванием земли. Возможно, тогда связь между человеком и диким зверем не казалась столь необычной, поскольку люди, добывая себе пропитание, не слишком отличались от хищников.
Даже в более поздних свидетельствах редко встречаются упоминания о том, чтобы наделенных Уитом убивали. Тот факт, что о них вообще писали, говорит об их необычности, ведь необычное достойно истории. Только после короткого правления короля Чарджера, которого называли принц Полукровка, в рукописях начали появляться утверждения, что Уит навлекает на человека, им владеющего, позор и человек этот заслуживает смертной казни. И тогда по всей стране прокатилась волна казней. Имеются даже свидетельства о том, что гибли целые деревни. После этого либо людей с Древней Кровью стало меньше, либо они опасались признаваться в том, что природа наградила их Уитом.
Теплые летние дни сменяли друг друга, словно синие и зеленые бусины, нанизанные на нитку. У меня не было причин жаловаться на жизнь. Я работал в саду, подлатал дом, который давно нуждался в ремонте, а по утрам и в сумерках охотился с Ночным Волком. Мои дни были заполнены простыми заботами. Погода стояла прекрасная. Когда я работал, меня грело солнце, а легкий ветер обдувал лицо, если я выбирался на скалы по вечерам, земля в саду радовала своими дарами. Мир и покой были готовы снизойти на меня, но я не подпускал их к себе.