32. О газетной заметке
Редактор размашисто подмахнул чек на крупную сумму…
— Так, так… Я прав — репортера надо держать в трепете! Репортер — пластичная масса, которую надо лепить… Его надо хвалить, подбадривать очень щедро после каждой ругани… Шарман! Что этот чек? Пустое! Зато газета располагает самыми свежими новостями. Нет, положительно репортера, который готов заглянуть в жерло пушки в момент выстрела, надо хорошо отблагодарить. Пуганый репортер — самый пронырливый! Он знает все.
И еще раз пробежал полученную телеграмму:
— «Сообщаю, что профессор Пряник взял билет от Потсдама до Берлина. Приедет в 9 час. 20 мин., остановится в „Гранд-Паласе“. Вещи отправлены автомобилями. Жил на хуторе „Глюклихе-Абенд“. Через полтора часа приеду сам в редакцию. Штейн».
Редактор — пухлый палец на кнопку звонка и секретарю вошедшему:
— Разными шрифтами… на первой странице. Газета выйдет в момент отъезда профессора… На вокзале он уже будет читать сам о своем приезде!..
И в кресло откинувшись, потирая руки, сладко зевнул, утомленный вечерней работой…
* * *
Пинкертон через три ступеньки мчится в комнату Зулумбы. В руках — номер газеты.
Бурей влетел…
Штрук безжизненно лежал в углу…
— Ну, черномазый, живо! Не тот! Мешок., скорее мешок!!. Живо!..
И с растерявшимся Зулумбой впихивает бедного Штрука в тот же узкий мешок.
— Не надо завязывать! Закрути только. Очнется — вылезет.
Осторожно в кабинку автомобиля втиснул странный багаж.
Загородное шоссе мелькало километрами… Ага! Вот хорошая роща. Пинкертон застопорил мотор. Движение еще пока слабое… Никого.
— Зулумба, тащи! Вон туда… В кусты!..
Через десять минут, дав глотнуть из фляги старательному чернокожему, помчал обратно в просыпающийся Берлин. Еще бы! Профессор приедет в 9-20. Надо успеть! Пей, Зулумба, пей, ты хорошо поработал. Пока зря… дальше видно будет…
33. Штруку везет
Заслышав, что автомобиль отъехал, притворявшийся беспамятным Штрук вылез из мешка… В голове у него до сих пор еще звенело от дюжих ударов, заполученных при допросе. Странно, что эта бестия Пинкертон не узнал его… Штрук моментально вспомнил лицо своего собрата по профессии… Погоди же!
Пошатываясь, английская дефективная знаменитость выбрела из рощицы на покрытую лужами дорогу.
Ловко же Пинкертон улучил минуту, чтобы выбросить Штрука; на горизонте уже показался транспорт грузовых автомобилей…
Штрук оправился и, сев на придорожный камешек, стал поджидать…
— Алло, — крикнул он шофферу передового грузовика, — остановитесь!
Тот застопорил.
— Что это у вас такой встрепанный вид? — спросил тот, с удивлением оглядывая сыщика.
— Ограбили и оглушили… — и Штрук показал мешок, в котором его выкинули, — работали явные специалисты, раз запаслись таким мешком.
— Ну, дружище, полезай на ящики, так и быть довезу до Берлина, — и механик пустил машину.
Взгромоздясь на кучу ящиков, Штрук, бросив случайный взгляд на них, положительно остолбенел… Страшно знакомые надписи: «Осторожно», «Стекло»… Да-да!. Пражский вокзал… Болеслав — слуга профессора Пряника. Внезапный отъезд профессора… Посмотрим…
— Если бы не лета, господин министр, я сам…
— Знаю, знаю, генерал!.. Вот поэтому вам правительство и поручает разделаться с этим сумасшедшим…
— Он будет уничтожен…
— Слово?
— Слово!
35. О Пинкертоновской досаде
Пинкертон злой и непроспавшийся сидит в курильной комнате отеля… Зулумба получил краткий отдых и наслаждался. Этой черной образины не добудиться никакими средствами… Пинкертон грызет кончик сигары. Как вернуть последнюю телеграмму мистеру Доксу? И дернул же чорт телеграфировать, что Пряник в его руках… Тьфу! И новый стакан сода-виски в разгоряченную глотку… Эх!..
Читает толстые еженедельники, глядит непонимающими глазами на всех Куллиджей и Дауэсов, «популярных весьма» в Германии. А, ну их к дьяволу… осточертели…
И вдруг…
С кресла привскочил и глаза стальные (какие же у сыщика могут быть другие глаза) в страницу журнальную воткнул…
Что?!?
«Знаменитый профессор Пряник на прогулке со своим слугой Навуходоносором»…
Профессор Пряник!.. Профессор Пряник на прогулке с негром!. Да, ведь, это же Зулумба!!. Неповторяемая копия Зулумбы!
Брат! Двойник!!. Сиамские близнецы!!!
И журнал вчетверо согнув и в карманную тишь засунув, помчался к Зулумбе…
Дрожащими руками накапал нашатырного спирта в воду, и, вразумительно порывшись кулаком в Зулумбиных ребрах, освободил негра от пьяной дремоты…
— На, тварь, выпей!
И Зулумба, видя в стакане что-то белое и прозрачное и из собственной пасти ощущая ароматы спиртуозных смесей, доверчиво к стакану потянулся и забросил в непроходимую темноту своего желудка…
36. Негрообмен
«Угождай собаке нужного тебе человека, а потом познакомься с ним»… Девиз, правда, ни к селу, ни к городу, но Пинкертона, несколько за себя настроивший… короче — Шерлок-Пинкертон заинтересовался страшно Навуходоносором — негром профессора… Через 3–4 дня у него была коллекция моментальных снимков с этого черного парня, расписание его маршрутов и приблизительная схема вечерних развлечений…
* * *
— Ты все понял, Зулумба?
— Да, мистер.
— Смотри у меня!!
— Слушаю, мистер.
— Значит, ты с ним напьешься, вернее — споишь его, но сохрани тебя твои черномазые боги, если ты проглотишь хоть одну лишнюю рюмку!!. Я на автомобиле буду ждать у того сквера… Вон там понял?
— Да, мистер Пинкертон!
— Ну, ступай!..
* * *
Навуходоносор чрезвычайно доволен… В паршивеньком кафэ и вдруг — соотечественник! И такая уйма денег! Навуходоносор и Зулумба радостно ворочали белками глаз и сверкали полосками слепящих зубов…
Ах, какая хорошая водка! Сколько ее было выпито!!