— Что?
— Я говорю, тебе ошейник не жмет? — сказал один из близнецов. — Хочешь, снять попробуем?
Поня-атно.
— Что взамен?
— Не понял...
— В обмен что надо? Вы с меня — ошейник снимете. А я вам — покажи точки?
Четверка запереглядывалась.
— Точки... — наконец осторожно проговорила девчонка-маг. — Точки — это что?
— Места, где бывал хозяин по делам, — медленно ответил Чейттверк, уже понимая, что ошибся. Что ему хотели помочь просто так, не требуя размена. — Хотите?
— По делам? — наконец загорелись глаза у близнецов. — Класс! Это точно поможет Диму его поприжать!
Через пять минут компания подростков вкупе с демоном уже вовсю вертела в руках модель-карту, тыкая в нее пальцами, напрочь забыв про расовое непонимание, ошейники и страхи.
— Так. Тут, если верить сети, крупная энергокомпания. И завод стройматериалов, тоже один из самых-самых. Удачненько.
— А вот здесь какой-то важный объект господина Йоргоса. Я там только раз был. Но запомнилось. — Демон передернул плечами.
— Йоргос — это кто?
— Йоргос — это сволочь, — неохотно высказался Чейттверк после паузы. — Если уж его купленный демон попытался убить, забыв даже про ошейник, то... Слушайте, а он ведь может быть живой!
— Кто?
— Микор, раб Йоргоса! Хозяин наказал его два дня назад, а сюда добирался не телепортом. Может, он...
— Вполне возможно, — послышался из-за спины холодновато-вежливый голос, и стайка ребят мгновенно затихла. — Разрешите представиться: Дензил, руководитель новообразованной Службы безопасности. Нам с вами необходимо побеседовать, Чейттверк с Уровня Рхи. И с вами, молодые люди. Но сначала — вы целы? Здоровы?
— Демон не будет беседовать с несовершеннолетними светлыми магами, — внезапно вмешивается еще один голос.
Страж!
— Координатор Даихи, — безошибочно определил Дензил. — Рад вас видеть, хоть и при таких... прискорбных обстоятельствах.
— Обстоятельства воистину трагичны. — Холодный кивок. — Не стоит усугублять ее взаимным несогласием. Расследование этих событий — наше дело.
— Месяцем раньше я бы согласился. Но ныне изменились обстоятельства, и если Стражам позволен свободный доступ на Уровни, то и мы вправе рассчитывать на ответную любезность. Так сказать, для равновесия.
— Ох, да поговорите с ними вдвоем, — вмешивается третий голос, очень усталый, но на него мгновенно оборачиваются все.
— Лёш! Ди-и-и-им!!! А-а-а-а-а!!!
И вежливая пикировка демона и Доверенного Стража прекращается сама собой. Ведь нельзя же, в самом деле, беседовать при таких шумовых эффектах. Восторженный визг, радостные крики и угрозы кое-кому открутить голову, если он вздумает пропасть еще раз, совершенно заглушали все остальные голоса.
— Дим, ой, ну и вид у тебя!
— Живой, живой, ой как я рада.
— Осторожно, добьете же. — Бледный Дим, пошатнувшись, осторожно отводит руки сестры.
— Ура!
Демон и Страж почти синхронно покачали головами. Покосились друг на друга...
А почему бы и в самом деле не вести допросы вместе?
Импульс толкнул нервы неожиданно. Вадим, вздрогнув, отстранил руку очередного искателя автографов. Вслушался.
Паршиво, ох как паршиво.
Дим - здешний Дим — наконец-то появился.
Вот только в его «отпечатке» отчетливо ощущалась чертовски знакомая примесь. Не узнать «холодок» было невозможно.
Вадим стиснул зубы, маскируя дикую сумятицу чувств. «Холодок». Снова, снова... Снова!
Так.
— Извините, я вынужден отбыть. Аджитт, тяжелораненых — к целителям. Список погибших готов? Передать в Ложу, пусть пригласят представителей семей, будем награды вручать. Здесь оставить дежурную группу. Троих хватит. Под... пожалуй, под твоим началом. С местными проявлять дружелюбие, лишнего не болтать. Дензил потом проинструктирует. Если пристанут всерьез, полиция или секретчики, уходите телепортами, доложитесь по месту — пришлют замену. Хотя не думаю, что до этого дойдет. Не сразу, по крайней мере... Энерговампиры, вам готовить следующую передачу, вы знаете о чем.
— Милорд, а вы...
— Я по делу.
— Милорд, но... охрана!
Окрик пропал втуне: Вадим не повернул головы. Посмотрел на шар, сияющий над гранитным столбиком, на суетящуюся вокруг толпу журналистов всех мастей, на цветы, которые уже успели натащить горожане... и переместился.
Пещера была чем-то знакома, хотя он совершенно точно не бывал здесь раньше — ни в какой жизни. Этот сводчатый потолок, точно расплавленный камень застыл волнами, это ощущение разлитого в воздухе тепла...
Что здесь делает Дим?
И что делать с ним?..
Надо же, его уже потянуло в пещеры...
«Идет ветер к югу и переходит к северу, кружится, кружится на ходу своем, и возвращается ветер на круги свои». Нет ничего нового на земле, все повторяется. Что бы ты ни сделал, что бы ни отдал, все вернется, пусть и с некоторыми вариантами. Дим снова получил «холодок», по земле снова ходят серые, и рано или поздно он окажется у могил своей семьи, теперь уже новой. А Алекс — в камере... Нет. Нет, этому не бывать!
Вадим двинулся вперед. «Холодок» он чувствовал весьма отчетливо. Дима тоже. И еще что-то странное...
— Потерпи. Может, я все-таки поделюсь?..
— Не лезь. Это не мне достанется, а ему. А он и так чересчур... активный.
— Держись, — мягко попросил голос Ал... Лёша. — Лина, скоро?
— Почти готово. Дим, руку протяни.
Лина? Все со щелчком встало на свои места. Так вот что это за место. Пещера фениксов!
— Готово.
— Давай. Осторожно...
Это совсем близко — за поворотом коридора! Что они делают?
Пламя заполняло пещеру, как оранжевая стена. И Дим вошел в эту стену, опираясь на руки Лины и Лёша.
— Мила... да Мила же! Все нормально, успокойся, обошлось же.
— Ага. — Людмила от души плеснула в кружку еще дымящегося отвара, почти обжигаясь, сделала несколько глотков. Не показываться же ей перед сыновьями зареванной.
Ее мальчики живы! Все обошлось, ничего не случилось. И у Дима с Лёшей, и у Линочки. И у этого, у Вадима. Про себя Мила называла двойника своего сына исключительно полным именем — уж очень не вязались к полуседому мужчине без возраста (или вне возраста?) уменьшительные имена. Он тоже сумел выиграть бой, спасти город. И пресс-конференция, показанная по всем главным каналам всех крупных стран, — это то, что надо. Можно гордиться...
— Пар-р-р-р-ршивцы! — рыкнула Маргарита, на минуту прервавшая свои утешения. — Зар-р-разы!
— Что такое?
— Ты только не волнуйся... Мои поросята вместе с твоим Игорем... все обошлось, не переживай. Но в общем, они там сейчас, на месте.
— Они же на практике!
— Нетушки! С ними сейчас общается Координатор. Ухитрились найти Дима почти одновременно с... Слушай, а ну делись! Что ты там пьешь, а? — И Маргарита, выхватив у подруги кружку с отваром, от души приложилась, успокаивая растрепанные нервы.
— Прискорбное отсутствие воспитания... — ханжески высказался аквариум.
— Что поделаешь, — вильнула хвостом средняя рыбка. — Икринки из неполной семьи...
— Вас не спросили! — возмутилась Марго. Реагировать на рыбьи высказывания она до сих пор не научилась, за что тут же схлопотала дополнительно:
— И нервы лечить надо.
— Да, впечатления детства, что ни говори, формируют характер зрелой особи...
— Ой, а расскажите?
Рыбки наперебой ахали, охали, радовались, возмущались, порой перекрикивая хозяев, даже поцапались в очередной раз. Маргарита, отвлекшись от очередной выходки неугомонных близнят, вступила в схватку с невыносимым трио самозваных воспитательниц, а Людмила наконец вздохнула полной грудью и улыбнулась.
Все было привычно, все как всегда, словно жизнь входила в прежнюю колею. Будто не было ни похищения, ни тревог этих безумных дней... Ее Димка просто отлучался ненадолго, а теперь вернулся. Все будет хорошо, убеждала себя Людмила. И плевать на пророчества. Осталось всего четыре дня.
Ничего не случится.
Ох, они же скоро вернутся! А у нее еще и мясо не готово...
— Дензил, данные! — Март быстро слевитировал на ладонь безопасника два кристалла. — Для вас и милорда Вадима. Очень интересная информация по ресурсам.
— Благодарю. — Дензил запустил голограмму и всмотрелся...
К этому времени допросы Эйке Камероса, его коллеги Константина, а также «рабов» Чейтверрка и Дейгера были закончены (допросить Микора, «раба» некоего Йоргоса оказалось временно невозможно вследствие его плачевного состояния). По добытым адресам прошли обыски с реконструкцией событий. Теперь аналитики отдела во главе с Мартом (какой все-таки многообещающий демон, не зря милорд его подключил) систематизировали полученную информацию и делали выводы. Выводы получались тоже многообещающие. План похищения... э-э-э... родича милорда был достаточно хорошо проработан с обеих сторон. Патриар Иккорг (какая жалость, что уже покойный!) и люди (в большинстве, увы, тоже покойные), оказывается, неплохо сотрудничали. Плодотворно так. Есть на чем поприжать этих бе-эре!
И есть что докладывать милорду...
— Очень и очень неплохо, — пробормотали рядом. Незваный коллега Координатор держался рядом как пришитый, присутствовал на всех допросах и исправно капал на мозги задержанным. Сокровище, а не коллега. Кстати, с его помощью допрашиваемые переставали брыкаться вдвое быстрее. — Это то, чего нам очень не хватало. Человеческие ресурсы. Власть государства — еще не все, люди далеко не всегда к ней лояльны. А вот власть денег...
На вдруг замолчавший австралийский городок обратили внимание не сразу. В большом мире хватало дел и забот. Лишь ближе к вечеру, когда пыльный автобус привез домой тридцать школьников с экскурсии к озерам, учителя и водитель обратили внимания на странно пустые улицы.
И на тишину. Молчал городской радиоузел, не было слышно привычного шума «Шкурника» — цеха по обработке овечьей шерсти. Мертво молчала абсолютно пустая детская площадка. И светофоры не горели.
— Дэйв, стой... — Встревоженный учитель, пока напарница старалась успокоить заволновавшихся детей, настороженно осматривал улицу. — Что-то не так.
Автобус сбавил скорость. Водитель на всякий случай посигналил — один раз, коротко. Сигнал странно и дико прозвучал в мертвом городе и почти сразу смолк, когда за поворотом прямо поперек улицы обнаружилось два автомобиля с распахнутыми дверцами.
А потом стали попадаться первые тела. Кровь. Полуобгрызенный скелет — на нем еще осталась приметная цепочка, которую любила носить библиотекарь Кэти...
— Боже! — вскрикнул чей-то голос. — Господи...
Автобус развернулся и, набирая скорость, рванулся
прочь.
Глава 25
ОЧИЩЕНИЕ
Ало-золотой вихрь радостно вскинулся, распахнул навстречу теплые объятия. Огненные языки обвили плечи, и как всегда, мягко, радостно курлыкнул Феникс, отзываясь на ласку, отвлекаясь ненадолго от врага. И тает усталость.
— Лина... Гори и живи, девочка, — прошелестел теплый голос. — Гори и живи и ты, приемыш. И ты, маг, темный и светлый. Не бойтесь, вас мой огонь не тронет. Счастье видеть вас в моем укрытии.
— Мы с просьбой.
— Я знаю. Нужна помощь?
— Да. Очень...
— Вижу, — колыхнулись алые лепестки. — Вижу...
Одежда давно сгорела, осыпалась искрами и пеплом. А синяки и ссадины остались. И «холодок». Теперь, когда Лина соприкасалась с ним, можно сказать, вплотную, через руку Вадима, ей было намного трудней сдерживать Феникса. «Холодок» виделся тому хищником, громадной черной нежитью в птичьем облике, и Феникс просто бесился, порываясь вступить в бой с этой непонятной и очень невкусной тварью — только для того, чтобы защитить хозяйку.
Хороший мой.
— Храбрый птенец, — согласилось Пламя. — Как и ты.
— Помоги. Ведь еще не поздно?
— Не поздно. Опасно. Слишком много черного, светлый маг. Слишком много боли. Отпусти...
— О чем... говоришь? — Вадим болезненно поморщился, похоже, «холодок» зверел с каждой минутой. — Я хочу избавиться от него.
Пламя качнулось, вскипела-опала золотая волна. Будто вздох.
— Этого мало. Отдай остальное.
— Что?
— Ты знаешь. Тебе не надо было просить его о таком. Это не твое, молодой Страж. Не твоя память, не твоя вина. И боль не твоя. Отпусти. Отдай...
— Я должен был.
— Не должен. Ты думал, что должен. Но нельзя идти по жизни чужим путем. И с чужим грузом за плечами. Тебе не сотворить своего, пока смотришь чужими глазами, понимаешь?
Отбрось это. Отстрани. Отдай...
Пламя мерцает, поднимаясь-опускаясь, меняя цвет, вихрясь и закручиваясь у центра, мягко, размеренно, в каком-то завораживающем неотрывном ритме. Лина встряхивает головой, отгоняя внезапно подступивший сон, и непонимающе всматривается в Дима, который неожиданно перестал опираться на ее плечо. Бледное лицо мага разглаживается, с него исчезает уже въевшаяся боль, тает невыносимая усталость и горечь.
От-пус-ти. Om-дай. Om-nyc-mu. Om-дай.
Дим даже улыбается — чуть-чуть, самыми кончиками губ, словно начиная верить во что-то хорошее.
Om-nyc-mu. Om-дай. Om-nyc-mu. Om-дай.
Он не замечает, как огненный вихрь мягко касается его лица, как исчезают, словно впитываюсь под кожу, огненные языки.
Отпусти...
— Ты забираешь чужую память? — Пальцы Лёша находят ее руку, они теплые и сильные, но на миг, пока он не успел закрыться, Лину почти хлестнуло мгновенной острой вспышкой тревоги. Он тут же спохватился, и новое касание подарило теплоту и нежно-ласковое «я люблю тебя, знаешь?». Эмпат несчастный.
«Лёш, ну что ты? Все будет хорошо. Правда... Веришь?»
«Конечно. Только...»
— Я не стану отбирать твое, приемыш, — шелестит Пламя. — Не все твое. Ты смог поставить преграду, ты умеешь. Но мертвое — отпусти.
— Я не...
— Мертвое — отпусти, — повторяет тихий голос. — Нельзя так. Она — моя. Отдай...
О чем они? Почему у Лёша такое окаменевшее лицо?
— Ей будет лучше...
— Как?
— Будет. Она была огонь, она должна вернуться в Пламя.
— Лёш? — Лине отчего-то страшно. — Лёша...
Зеленые глаза, где переплелись боль и гнев. Не Лёш...
Алекс, снова Алекс. Последний раз?
— Хорошо, — размыкаются наконец его губы. — Хорошо...
Бушует вокруг огненная буря. Сгорает в Пламени чужое и чуждое, привнесенное и заимствованное.
Настоящее остается.
Все хорошо. Все будет хорошо.
Так просто?
Вадим не знал, что его удержало в пещере фениксов. Просто стоял и смотрел на огненную стену, за которой скрылись Лёш, Лина и Дим.
Дим... он чувствовал свою копию так ясно и отчетливо, словно Дим находился на расстоянии вытянутой руки. Нет, даже меньше. Дима — и «холодок». Какой, к дьяволу, холодок — лед, мороз! То, что когда-то досталось ему самому, перед нынешней дрянью действительно всего лишь «холодок». А это дайи. Впитано в разгар какого-то ритуала, да еще замешано на чьей-то смерти. Смертях. Что ты наделал, Дим, преисподняя, зачем?..
Одна надежда — этот Дим старше и сильнее, чем был Вадим... нет, Димка, получивший страшный подарок. В отличие от будущего Повелителя, этот все знает и понимает. Рядом с ним родные и любимая девушка. Вытащат. Удержат. Хотя бы до того мига, как Вадим перетянет «холодок» в себя.
Бывший Повелитель криво усмехнулся. Что ж, ему не привыкать жить с этой тварью внутри.
Машинально, по въевшейся в кровь привычке использовать все доступные ресурсы, он прикинул, как применить к делу нового «жильца» и как компенсировать мероприятия, которые могут из-за него сорваться. Свод точно не будет рад, придется держать «холодок» подальше от людей, зато общение с Ложей станет не в пример легче.
И все-таки зачем Дима потащили в пещеру фениксов? Не доверяют Стражам? Боятся, что в Своде его будут изучать и ментально препарировать, как когда-то самого Вадима? Но тащить к родовому Пламени — главной святыне клана? Зачем? Если только...