Ответом мне была гробовая тишина. Рикар так и остался стоять враскорячку над лужей с водой, держа в руках давно потухший факел, Тезка забыл о своих заботах и с отвисшей челюстью пялился на меня, а Койн обессилено опустился на мокрый камень и лишь безмолвно открывал рот, словно выброшенная на берег рыбина.
— Что? — спросил я, отчетливо понимая, что в очередной раз выбился за рамки «обыкновенного» барона из рода Ван Исер.
— Откуда ты это знаешь, друг Корис? — просипел гном, изо всех сил стараясь выглядеть спокойным.
— Что знаю? — уже раздраженно буркнул я.
— Что во времена моих далеких предков мейстрелла росла только в водной толще подземных озер. Что она освежает воздух в наших подземных жилищах, — перечислил гном. — Откуда? Это одна из тайн нашего народа, в которую никогда не посвящали людей… Откуда?!
— Да, — поддакнул пришедший в себя Рикар. — Откуда?
— Догадался, — развел я руками. — Поверь, Койн, до нашей с тобой встречи в том разграбленном поселении я никогда не общался с подгорным народом. И никогда не знал никаких тайн.
— Я верю тебе, Корис, — медленно кивнул Койн и, чуть помолчав, добавил: — Должен сказать, что ты очень необычный человек.
— Мне это часто говорят, — махнул я рукой и предложил: — Продолжим наш путь? Иначе мы так и не доберемся до подземного озера.
— Пойдемте, — согласился уже пришедший в себя гном. — Идти осталось совсем недолго.
И вновь мы потянулись гуськом вдоль бывшего русла ручья, направляясь к берегу подземного озера, откуда доносился шум водопада. Именно там, чуть поодаль от кромки воды, гномы решили основать свое поселение.
С каждым пройденным шагом исходящий от каменных герист свет становился все ярче. Когда мы приблизились к озеру, я окончательно уверился, что отныне здесь никогда не понадобятся факелы для освещения. Света и так было более чем достаточно. Больше всего меня поразило то, что гномы не ограничились посадкой нитей мейстреллы на геристы, выступавшие из дна пещеры. Нет. Они каким-то способом умудрились проделать это и с теми каменными сосульками, что торчали из свода пещеры, высоко над нашими головами. И это при том, что гномы были вдвое меньше нас ростом.
Помимо светящихся водорослей в пещере были и другие изменения. Руководствуясь понятными лишь им соображениями, гномы выбрали для поселения ровный каменный участок всего в двадцати шагах от озера. Надеюсь, что вода в подземном озере всегда остается на одном и том же уровне, хотя весенние паводки еще никто не отменял. Если гномы ошибаются, то ранней весной, когда начнет таять снег, коротышек ждут незабываемые ощущения.
Сделав еще с полсотни шагов, мы остановились. Наконец-то добрались. Мы стояли на краю огромной строительной площадки — другого слова и не подобрать.
Бодрый перестук инструментов был настолько силен, что отчасти даже заглушал гул водопада. Гномы строили себе новый дом, и к этому делу они подошли со всей серьезностью. Обширная площадка была тщательно выровнена, узкие щели аккуратно засыпаны мелкими камнями и песком, и уже были отчетливо видны очертания будущих домов и проходов между ними, обозначенные цепочками камней. Все предельно симметрично и аккуратно. В центре будущего поселения видны контуры самой настоящей улицы в десяток шагов шириной. Что интересно, похоже, гномы постарались сделать планировку домов и улиц так, чтобы не пришлось срубать ни одну из имеющихся там герист.
На дальнем от нас крае уже началось возведение первого дома — стены возвышались на высоту человеческого роста, виднелись окна и пустой дверной проем. Но не это удивило меня. Когда я присмотрелся, то с изумлением убедился, что в роли строителей выступают не суровые гномы мужчины, а не менее суровые гномихи, подоткнувшие края юбок повыше и сноровисто укладывающие камень за камнем в стены постройки.
— Койн, меня обманывает зрение? — изумленно пробормотал я. — Ваши дома строят женщины?
— Конечно, женщины! — воскликнул гном. — Разве может быть иначе?
— Бывает и иначе, — кашлянул я. — Ну… у нас, например, дома возводят мужчины.
Гном сморщился, и на его перекосившемся лице ясно читалось «Какая гадость», но вслух он произнес совсем другое:
— Да, друг Корис. У людей дома возводят мужчины, но у вас вообще все перевернуто с ног на голову. Вот скажи, может ли мужчина построить дом, обладающий настоящим уютом? Да ни за что! Этот дар Великий Отец дал лишь женщинам, и негоже нам вмешиваться в его решение.
— Ну… — замешкался я с ответом. — А им не тяжело? Ну, таскать камни и все прочее?
— Не знаю, — пожал плечами Койн. — Но спрашивать не рискну. И тебе не советую — враз молотком приголубят. Когда женщины возводят семейное жилище, то мужчинам лучше не вмешиваться. Всю бороду по волоску повыдергивают и ославят на весь род… Пойдемте, пойдемте отсюда, — заторопился гном, подцепив меня за локоть. — Посмотрели, и ладно…
Похоже, гном и правда подумал, что я начну расспрашивать гномих о тяготах строительства. Но тут он глубоко заблуждался: влезать в сложившиеся за века устои я не собирался — огребешь по полной и еще виноват останешься.
— А мужики у вас чем занимаются? — прогудел здоровяк из-за моей спины. — Пиво лакают небось?
— Мужским делом! — охотно ответил гном, пропустив мимо ушей выпад здоровяка. — Рубят камень, ищут руду, куют металл, охотятся, ловят рыбу. И сражаются!
— Да! Где рыба?! — воспрял духом Тезка. — Много наловили?
— Вот сейчас и посмотрим, — заулыбался гном, видя, с каким нетерпением смотрит на него хозяйственник.
Пройдя от края строительной площадки к озеру, мы остановились у самой кромки воды. Вспомнив наше невольное купание в ледяной воде, я зябко передернул плечами. Койн гордо указал на темные воды и произнес:
— Вот рыба!
— Так вы ее еще даже не поймали?! — взвыл Тезка.
— Поймали! — не согласился с таким обвинением гном. — Осталось только вычерпать и на стол подать.
— Что-то я тоже ничего не понял, — со стыдом признался я. — Рыба еще в озере, но ты говоришь, что она уже поймана.
— Может, рыба уже в садке? — предположил здоровяк. — Мы в деревне тоже так поступали — наловишь рыбешек и вместе с корзиной в воду ее, чтобы, значится, не заснула и не испортилась.
— Лучше, друг Рикар! — довольно ухмыльнулся гном, видя наше замешательство. — Гораздо лучше! Со вчерашнего дня все озеро — это один большой садок для рыбы!
— Вы перегородили сток? — озарило меня.
— Именно! Добрый камень указал нам место, где озерная вода уходит в недра скалы, и мы поставили там надежную каменную решетку!
— Каменную?! — хором произнесли мы с Рикаром. — Как каменную?
— А из чего? — развел руками гном. — Железа у нас нет, дерева даже на приготовление пищи едва хватает — без дров костра не разведешь. Пришлось исхитриться и сделать решетку из доброго камня.
— Понятно, — хмыкнул я. — Похоже, из камня вы можете сделать все что угодно. И как улов?
— Рыбы в озере прибавилось, друг Корис, теперь ей отсюда никуда не деться. Сеть мы выпросили у вашего жадного человека. Едва не удавился, но все же отдал.
— Жадного человека? — недоуменно спросил я, но тут же понял, кого именно гном имел ввиду. — Тезка!
— А что Тезка?! — возмутился хозяйственник. — Им все дай, да дай — а сетка у меня всего одна! Сам лично плел из обрывков веревки!
— Ох, Тезка, — покачал я головой. — Ладно, главное, что теперь у вас есть все необходимое для рыбной ловли. Нам не помешает свежая рыба.
— Согласен, Корис, — сказал гном и кивнул в сторону озера. — Корзины уже готовы, сейчас же и начнем. Водопад обеспечит нас притоком свежей рыбы… и не только рыбы, к сожалению.
— В смысле?
— Река приносит сюда все, что попало в ее воды, — досадливо поморщился Койн. — Некоторые подарки более чем полезны — поваленные деревья, например. Но вот от остального приходится поскорее избавляться. Вчера под вечер водопад выбросил в озеро труп шурда. Тот еще подарочек.
— Интересно, — протянул я. — И где тело? Сожгли?
— Еще не успели. Оттащили подальше от воды и присыпали песком, чтобы воздух не портил. Хочешь взглянуть?
— Не особо. От чего он умер? Утонул? Или замерз?
— Лучше, — дал гном неожиданный ответ. — Его убили. Стрела пробила шею насквозь, и гоблин захлебнулся собственной кровью.
— Значит, это мы его и приголубили, — хищно оскалился Рикар. — Когда с плотов по берегу стреляли. Видать, в воду свалился и вслед за нами отправился.
— И приплыл спустя два дня? — усомнился я. — Он должен был свалиться сюда одновременно с нами.
— В камышах застрял, — безразлично пожал плечами здоровяк, — или к льдине примерз. Плюньте вы на этого шурда дохлого, господин. Сдох и сдох — одной тварью меньше.
— Рикар дело говорит, господин, — встрял Тезка, который уже изнывал от нетерпения. — Давайте лучше рыбой займемся — если сейчас наловим, да не медля к кухаркам отправим, то уже сегодня ухой поужинаем. Чем не радость?
— Так-то оно так, — медленно произнес я. — Койн… а как ты понял, что шурда убила стрела? По ране?
— Так стрела-то никуда не делась, — рассмеялся гном. — Так в шее и торчит.
— Сделаем так, — начал я со своего любимого присловья. — Койн, ты бери с собой моего хозяйственника и займитесь наконец рыбой. А мы с Рикаром взглянем, пожалуй, на этого шурда. Далеко вы его прикопали?
Погибший гоблин оказался от нас в десятке шагов. Как и сказал Койн, гномы просто оттащили заледеневший труп подальше от воды и, бросив на землю, присыпали сверху песком — чтобы мертвое тело не смущало взгляд. По иронии судьбы, труп гоблина лежал почти на том же месте, где в прошлом году мы наткнулись на обнявшиеся скелеты бывшей фаворитки короля и некоего солдата по имени Арсель. Вот уж и правда совпадение.
Здоровяк носком сапога поддел тело и мощным рывком перевернул его на спину, заодно стряхнув с него слой песка. Голова мотнулась на тонкой шее и слепо уставилась вверх остекленевшими глазами. И правда шурд. Единственной деталью, отличавшей его от своих собратьев, было торчащее из шеи оперение стрелы.
— Хороший выстрел, — буркнул здоровяк. — И сильный — шею насквозь пропороло.
— Угу, — согласился я и перевел взгляд ниже, на одежду гоблина. Если, конечно, эти небрежно сшитые вместе обрывки шкур вообще можно было назвать одеждой. Что-то вроде кожаной куртки мехом внутрь, ноги просто обмотаны шкурами. На поясе — столь знакомый толстый кожаный ремень со множеством кармашков и петель.
— С него ничего не снято, — заметил я. — Одежда, оружие — все на месте.
— Да и само тело не тронуто, — отозвался Рикар, присев около трупа и внимательно осматривая его. — Ни единого укуса. Не в привычках шурдов отказываться от дармового угощенья.
— Вот и ладно, — кивнул я. — Значит, ты был прав — один из наших лучников прострелил этому шурду шею, умирая, тот упал в реку и, скорей всего, запутался в зарослях камыша или зацепился за корягу. А через день или два течение сорвало тело с места. Пройдя тем же путем, что и мы, он оказался здесь. Правильно я говорю?
— Нет, господин. Не правильно, — помрачневшим голосом ответил здоровяк. — Это не наша стрела.
— Что? Уверен?
— Уверен, господин. У нас таких стрел нет. Оперение, древко — все другое. А наконечник так и вовсе из кости выточен, а наши все до единого из железа вылиты. Но сделано мастерски — стрела ровнехонькая, наконечник хоть и из кости, а все ж неплох. — Повертев стрелу в руках, здоровяк приложил ее к руке, чтобы измерить длину, и добавил: — Под человека сделана. Для шурдов длинновата будет — у них ручонки короткие больно.
Внимательно выслушав монолог здоровяка, я пятерней взъерошил волосы и призадумался. Это что же получается? Шурда убила стрела, выпущенная человеком, что уже является весьма удивительным, если вспомнить, что мы находимся в Диких Землях. А если учесть, что стрела с костяным наконечником…
— Другое поселение, господин, — опередил меня Рикар. — Видать, не все поселенцы сгинули по дороге. Кто-то да выжил.
— Точно, — кивнул я. — Я думал о том же.
— И что теперь, господин? — спросил Рикар, задумчиво вертя стрелу в пальцах.
— Ничего, — пожал я плечами. — Кто знает, где именно шурд упал в воду. Судя по карте, река тянется через все Дикие Земли. Труп могло волочь течением десятки лиг. Хотя отрадно, что помимо нас есть и другие люди в этих проклятых Создателем землях. Пошли, посмотрим, как там с рыбалкой дело обстоит.
— Пойдемте, господин, — согласился здоровяк, вытирая испачканную кровью стрелу о мокрую куртку шурда. — А стрелу я с собой прихвачу — деду Анкису покажу. Он лучше нас всех в стрелах да луках разбирается.
— Покажи, — хмыкнул я. — Стрела как стрела. Такие у каждого нашего охотника есть.
— Не скажите, господин. Перво-наперво, это вообще не охотничья стрела — наконечник узкий, граненый. С такими стрелами на оленей не больно и поохотишься. Да и оперение больно куцее — для стрельбы в упор по противнику самое оно то, а вот к животным так близко не подберешься — зараз учуют. Пусть дед Анкис глянет — может, и разберет, кто такие стрелы мастерить горазд.
— Тоже верно. Послушай, что он скажет, а потом мне перескажешь.
— Да, господин. И ему развлечение будет — старый он уже, с постели почитай и не встает.
— О! Хорошо, что напомнил. Ты баронессу разбудил? — спохватился я. — Надеюсь, все тихо сделал?
— Ну… — замешкался с ответом Рикар и старательно заскреб куском шкуры о наконечник стрелы, стирая крохотное пятнышко крови.
— Рикар! Ты разбудил баронессу? — заподозрил я неладное.
— Не успел я! — неохотно буркнул здоровяк. — Вы же велели людей собрать у церкви, чтобы про шурдов расспросить. Помните?
— Помню, — несколько успокоившись, ответил я. — Значит, она еще спит. Ну да ладно — как наверх поднимемся, так и разбудим. А может, и сама уже к тому времени встанет. Главное, чтобы никто не заметил, как она из моего угла выходит, — сплетен не оберешься. Пошли к озеру.
Здоровяк кивнул и начал медленно подниматься. Когда я отошел от трупа на десяток шагов, за моей спиной послышался необычно тихий голос здоровяка:
— А она, может, уже и не спит, господин.
Обернувшись, я с удивлением обнаружил, что Рикар все еще стоит около тела шурда и даже отошел еще на несколько шагов в глубь пещеры.
— В смысле? Ты же сказал, что не успел разбудить Аллариссу, — спросил я, делая несколько шагов по направлению к Рикару.
— Не успел, — согласился здоровяк, делая столько же шагов в противоположную от меня сторону.
— Ну?
— Дык… я перед тем, как сюда спуститься, это…
— Что «это», Рикар?! Мне что, каждое слово из тебя клещами тащить?
— Попросил Нилиену разбудить госпожу Аллариссу! — выпалил здоровяк и резво отбежал еще на пару шагов.
— Что?! Нилиену?! Главную кухарку? — завопил я так громко, что эхо от моего крика гулко заметалось по пещере. — Рикар! Это же наша главная сплетница! Уже к обеду все будут знать, что Алларисса провела ночь в моей постели!
— Да неужто, господин? — донельзя фальшивым голосом пробасил здоровяк. — А я и не знал… от я дурак старый…
— Все… — покачал я головой, шаря глазами по дну пещеры, ища что-либо длинное и увесистое. — Рикар, ну-ка подойди поближе.
— Да, господин, — закивал здоровяк, не двигаясь, впрочем, с места. — А зачем?
— Рикар, иди сюда! Я тебе сейчас объясню, зачем!
К озеру мы вернулись лишь через полчаса. Впереди шагал я — взъерошенный и клокочущий гневом, а позади плелся здоровяк с сокрушенным видом. В искреннее раскаяние Рикара я не верил, но и орать уже просто не мог — сорвал горло, пока обрушивал на голову несчастно переминающегося здоровяка все известные мне ругательства.
Проблема была в том, что умом я понимал стремление Рикара женить меня на баронессе. В Диких Землях особенного выбора у меня нет, а тут вдруг подвернулась настоящая баронесса, да еще и далеко не дурнушка. Вот и пытается верный здоровяк устроить счастье господина и при этом искренне недоумевает, почему я так упорно сопротивляюсь, упираюсь руками-ногами и едва ли не рогами за землю цепляюсь.