- Заткни пасть! – рявкнул Рихан. – Не нравится – уматывай! Только тэлетский храм далеко, а в ланкском мало кто по полгода живет! Места у нас суровые…
- Я подумаю.
Рихан не поленился съездить в Ланку, зарегистрировать документы на Ская, получившего теперь имя Скай Айэ, и не имевшего право использовать имя Рихан. Официально он не считался младшим супругом, а был чем-то вроде подопечного преступника, которого добрый человек взял в дом.
- Что это на тебя нашло? – Мельдин успел познакомиться с новым обитателем поместья друга и пришел в ужас. – Мерзость какая…
- Ну твоему супругу, кажется, нравится, – не преминул уесть Майэра Рихан, – вон как щебечут.
- Май с любым найдет общий язык, но, Рихи, что все это значит. Я не поверю, что ты возьмешь ЭТО в постель! В Тэлете полно младших, а ты подобрал самое дерьмо!
- Зато не я один его жрать буду, смекаешь? – сощурился герцог. – Все не так обидно.
- Ну как знаешь…
Рихан старался не замечать Ская в своем доме. Закрывал глаза на жалобы слуг, которые терпели от новой игрушки хозяина, на испорченные вещи, на подначки того, кого сам ввел в свою жизнь. Именно тогда он начал снова пить.
Тоскливые вечера коротались с бутылкой вина и воспоминаниями о Кайсе, бередились раны, так и не затянувшиеся даже через войну.
Трудно выбирать самому, если не знаешь, будет ли твой выбор верным, что сердце не солжет. Кайс просчитался, выбрав богатого и казалось бы, надежного чиновника, а не ветреного гвардейца Рихана. Золото и звание против любви. Кайсу хотелось богатства и почета, но Рихан так поздно все это завоевал и слишком дорогой ценой. Ничего не повернуть назад и не успеть.
Смех Кайса бисером рассыпан по комнате, юнец хохочет, глядя на протянутый серебряный браслет, льняные волосы падают на высокий лоб, тонкая рука поправляет пряди:
- Рихан, зачем ты опять пришел? Разве тебе не передавали моего письма? Нет? Ну так сам скажу – через две недели у меня помолвка. Ты вредишь моей репутации!
Браслет покатился по паркету, но никто не стал поднимать уже бесполезной и никчемной безделушки.
- Кто он? – глухо спросил Рихан, рука сама легла на рукоять кинжала.
- Неважно, но у него хорошая охрана! Ты так и будешь стоять? Мне пора ехать!
Это был последний раз, когда они виделись. Нет, не последний. Но разве можно назвать встречей с любимым тот вечер? Чья-то спальня залита багровой, уже липко-пахнущей кровью, под сапогами стражников скользко и белая кисть руки под бархатным креслом. Тогда в первый и последний раз Рихан плакал.
- Что сидишь в темноте? – Скай даже и не думал стучаться. – Фу, ну и духан тут! Знаешь ли ты, дорогой мой почти супруг, что пить в одиночку – верный путь на дно!
- Ну ты нашел более короткий! – парировал Рихан, которому до смерти захотелось запустить в наглеца бутылкой, но на дне еще виднелось вино, а идти за третьей было лень. – Уйди в задницу!
- Ходить в задницу твое дело, о мой спаситель! Но моей ты почему-то брезгуешь, – безмятежно улыбнулся Скай, разваливаясь прямо на ковре.
Рихан издал неопределенный рык, но было похоже, что над ним смеются.
- У нас даже брачной ночи не было! – глумился Скай.
- А ты напрашиваешься? Что, в храме не натрахался вдоволь, дрянь? – уже с интересом посмотрел Рихан.
Точно, мальчишка напрашивается, сам набивается, чтобы его отымели, бляденыш. После двух-то бутылок и этот ничего, сойдет. Морда смазлива, задница тоже вполне себе.
- Это следует понимать, как упрек в неисполнении супружеского долга? – скривился Рихан.
- Вот сразу видно офицера, – воодушевился почему то Скай, – пьяный вдрызг, а говорит складно! Э, ты чего?
- Будет тебе сейчас первая брачная ночь, готовься. Жаль, правда, что не целка, – Рихан сально улыбнулся, распахивая рубаху, – давай, раздевайся и на кроватку. Сейчас все выплачу, что должен.
- Что, по пьяни на любовь потянуло? Вино вроде хрену не друг! – Скай рассмеялся, настороженно следя за Риханом, встав с ковра и отступая к двери. Но он недооценил тренированного гибкого воина, Рихан успел раньше, захлопнуть на замок.
- На попятную, шлюшка? За свои слова надо отвечать, щенок вонючий! Быстро! – рявкнул Рихан, оказавшийся менее пьяным, чем предполагал Скай. – Чего телишься?
- Да пошел ты! – Скай все еще отступал к спасительной стене, и намерен был стоять до конца. Рихан неожиданно оказался страшен
– узкие губы кривятся, а змеиные глаза смотрят сквозь, хищник играет с добычей, прежде чем когтить.
- Стоять!
Скай ударил просто наугад и противники покатились по ковру, стараясь ударить друг друга. Желание наравне с яростью зверя против подзаборного вертлявого щенка. Но куда Скаю? Он отбивался, тыкал кулаком куда мог, но Рихан, когда утомился игрой, просто перевернул его на живот и рванул рубаху с тощего тела, лишь клоки ткани полетели в сторону.
- Ну? – Рихан сидел на поверженном. – Что-то ты стал нерешителен…
- Твою мать! – зашипел Скай, когда Рихан вторгся в него. – Ну держись!
Было ли этой взаправду, или Скаю просто нравилось дразнить своего хозяина, Рихан так и не подумал, ни тогда, ни после. Но уже через пару движений Скай подхватил ритм так, что Рихан только крепче вцепился ему в талию, чтобы не потерять власти.
Они лежали на многострадальном ковре, старались отдышаться после бешеного слаженного танца, Скай только и смог отрывисто сказать:
- Ну ты и мразь. Не зря люди про тебя говорят, кровопийца.
- А ты шлюха, – пихнул его голой ногой Рихан, – или ты рассчитывал на императора? Скажи спасибо, что я тебя купил, до жертвенника. Понравилось все же? А люди тоже вот говорят, что из блядей лучшие супруги выходят. Врут.
Распущенная ленивая дрянь Скай. Рихан не мог сказать ничего – в их отношениях смешались животная ненависть, похоть и обреченность. Вся зима со Скаем прошла как дикий, шальной угар – они встречались как лютые враги, приговоренные жить в одной камере, прощались как любовники, что рвут любовь в злобе и желании уязвить друг друга.
Потом Рихан стал получать письма с настойчивым требованием приехать в жреческий старый предел вместе со Скаем и покаяться в грехах, отправить младшего на обучение. И как только чуть высохли дороги, они отправились на Исповедь.
====== Глава 8 ======
Нежность утра разбил стук в дверь спальни. Рихан не сразу понял, откуда шум, недоуменно прислушался, понимая, аккуратно, стараясь не задеть Кристиэна, выбрался из кровати. Не удосужился намотать набедренной повязки и открыл дверь, потирая лицо.
- Сайэ Рихан, – дежурный охранник смотрел на герцога так, как будто за воротами усадьбы стояло вражеское войско, – там это! Жрецы имперские приехали! Монахи! Внизу ждут.
Рихан недоуменно помотал головой:
- Какие жрецы?! Здесь?! Карс!
- Жрецы, говорю, – терпеливо повторил воин, – из Ланки, говорят, хотят посмотреть, как вы с молодым живете, проверка мол, – воин сально ухмыльнулся.
И только тогда до Рихана начало доходить.
- Мать твою! Не ори так, иду уже, – он захлопнул дверь перед носом охранника.
Только их не хватало! Чертов обычай, лезть в постель ближнему своему! Что у старых, что у имперцев, провались они все! По закону, действительно, белые храмы, что вели документы всех супругов города, имели право проверить, как живут недавно поженившиеся, не обижают ли младших зазря, довольны ли старшие. Но в случае Рихана эта проверка была крайне некстати , да и за котенком следят, как за посредником. Ишь, упустили, а теперь караулят...
«У котенка великолепная возможность отделаться от меня! Где они были, когда убивали Кайса!!!»
Рихан поправил одеяло на младшем, но Кристиэн сонно заворочался, просыпаясь, разлепляя ресницы, не понимая, почему в комнате возня.
- Спи! – шепнул Рихан. – Я сейчас, скоро вернусь. Еще рано.
Кристиэн не стал протестовать, свернувшись на угретом месте.
- Доброе утро, герцог Рихан Айэ, – склонили головы два брата в светлосерых одеяниях, на поясах, однако, ножи. – Храм Ланки дал нам поручение, навестить вас и вашего младшего супруга.
- Чем все-таки обязан? – сухо спросил Рихан, не давая незваным гостям пройти в приемную. – Я вас не звал, у нас все хорошо. Разве вы слышали какие то жалобы?
- Это обычная процедура, герцог, – так же в тон ответил монах. – Вы заключили брак осенью, по документам и разговорам ваш супруг совсем еще юн, вы старше его в два раза. И вы ни разу не привозили его в Ланку, ни на зимнюю службу, ни на вечеринки ваших знакомых. Мы забеспокоились. Да и зачастую у таких молодых юношей есть вопросы, которые они стесняются обсуждать со старшими, но могут доверить священникам. Вашему же Кристиэну, так вроде его зовут, нет еще и девятнадцати.
- Скоро будет. На все его вопросы я могу ответить ему сам, не стесняясь.
- И все же, – жрецам совсем было не по нраву сопротивление Рихана, – мы бы хотели побеседовать и с вами и с Кристиэном Риханом Айэ.
- В моем присутствии, – подчеркнул Рихан. – И к вопросу вечеринок – ему там делать совершенного нечего. Я берегу его от подобных компаний, набраться всякой гадости он еще успеет. Вам придется ждать, он спит.
- Сайэ Рихан, вы кажется знаете правила, он имеет право говорить с нами наедине. Вдруг ему нужна какая-то помощь?
Рихану больше всего на свете хотелось отдать приказ охране вышвырнуть наглых монахов на мороз. Но нельзя, на вряд ли они приехали просто так, из служебной надобности, наверняка напел кто-то, что герцог Рихан прячет от мира своего младшего. Интересно, кто из гостей, что были на свадьбе, сдал его? Кристиэна нельзя оставлять с ними наедине! Ни в коем случае! Пусть котенок кается при нем, пусть предает, глядя в глаза, пусть унижается перед имперцами. Эта плакса наверное спал и видел, что приедут добрые священники и спасут его от злого супруга. Не он, конечно, позвал их, но ему повезло. Теперь все расскажет – и про первую ночь, про побои, пусть, лишь бы не шепнул про исповедь. Только не это.
- Нет! Разговаривать только при мне. Я не оставлю мальчика ни с кем чужим, пусть это хоть император. Мне не хочется потом его успокаивать, если обидят. Напомню, он спит. Но если он сам захочет, то я выйду.
- Вы заботливы, сайэ Рихан, – смягчился монах постарше, – не всегда встретишь такое. Но все же придется разбудить его. У нас еще дальняя дорога до ваших соседей. Проводите нас. Мы поговорим прямо в спальне.
Рихан скривился. Козлы вонючие, не терпится посмотреть на юное тело? Нечестивцы.
Герцог первым открыл дверь в спальню, молясь, чтобы Кристиэн все же спал, прикрывшись одеялом получше. Может, обойдется?
Кристиэн действительно спал, сладко и умильно подсунув руку под щеку и свернувшись под одеялом.
- Кристиэн, котенок, просыпайся, – позвал Рихан, нарочно не делая тон ласковым, чтобы юноша успел насторожиться, – у нас гости.
Кристиэн застонал, просыпаясь, раскрывая слипшиеся ото сна ресницы, испуганно прянул, увидев, что супруг не один в комнате.
Еще обошлось, некстати подумалось герцогу, что в спальне нет плетей и других игрушек, но это было бы проще оправдать, чем старые книги, которые, впрочем он тоже всегда убирал в стол.
- Не бойся, юноша, – голос монаха был приторно ласков, – доброе утро тебе. Меня зовут брат Юлий, а второго брата – Йорген. Мы из Ланкского белого храма, нас отправили навестить вас.
- Доброе утро, – пискнул Кристиэн, закрывшись одеялом до носа.
- Мы хотели бы побеседовать с тобой. Твой супруг хочет присутствовать при разговоре, но если ты пожелаешь, он уйдет и мы поговорим наедине.
Кристиэн смотрел только на Рихана, не понимая вообще ничего. Монахи в их спальне? Из белого храма? Боги услышали его плач, но как быть теперь?
Рихан немедленно воспользовался замешательством мальчика:
- Кристиэн, по закону нас могут застать в любое время, чтобы спросить, как мы с тобой живем? Элита Ланки беспокоится, что я спрятал тебя тут, вот братья и приехали узнать, не съел ли я тебя живьем. Мое мнение по этому визиту мало кого волнует, и ты хочешь поговорить с братьями наедине?
Кристиэн не мог понять, что же происходит, слишком с утра много необычного, разбившего уже устоявшуюся, кажется, жизнь. Ясно только, что монахи именно его хотят спросить, как живется ему с Риханом? И что им ответить?
Давай, гаденыш, сдай меня с потрохами!
Брат Йорген, что был моложе своего спутника, нарушил паузу:
- Кристиэн, а не мог бы ты встать перед нами, чтобы мы убедились, что твое тело чисто. Не стесняйся нас, мы для того, чтобы в случае чего помочь тебе.
Кристиэн вздрогнул, с ужасом слыша эти слова. Еще один осмотр? Неужто и эти полезут к нему? Зачем? Зачем Рихан их пустил?
- Господа, вам не кажется, что вы превышаете свои полномочия! – не выдержал герцог. – Или вам просто любопытно посмотреть, так ли он красив, как говорят? Ему не очень хочется стоять голым перед чужими людьми!
- Каждый мыслит о том, что сделал и помыслил бы сам, сайэ Рихан, – кротко ответил брат Юлий, показывая, что оскорблен до глубины веры. – Нет, нас больше интересует другое, нежели прелесть вашего супруга. Мы хотим удостовериться, не злоупотребляете ли вы своим старшим положением. Иначе говоря, не бьете ли мальчика незаслуженно и чрезмерно жестоко?
Взгляд Рихана, как заметил Кристиэн, полыхнул такой злобой, что ему стало страшно. Звезды встали на сторону котенка, ну пусть.
- Ну же, юноша? – подбодрил растерявшегося вконец и не знающего куда себя деть от смущения Кристиэна, брат Йорген.
- Простите меня, братья, – тихо сказал юноша, – но если мой супруг не желает этого, то я покорен его воле.
Он не ослышался?! Вместо того, чтобы взвыть, как любит котенок, и заплакать, Кристиэн перечит жрецам? Сам?
- Встань, Кристиэн, – Рихан взял себя в руки, – пусть любуются.
Как не залюбоваться? Длинные стройные ножки, кончик богатой косы касается копчика, очарование смущения и стыдливости. Рихан смотрел на монахов победителем, не у каждого в Ланке под одеялом такое чудо! Даже в глазах имперцев невольное восхищение. Но вдруг Рихан замер, пропустив удар сердца, душа ушла в пятки.
- Повернись, пожалуйста, – попросил брат Юлий.
Шрамы от плетки и небольшой шрам, в ту злополучную ночь Рихан распорол кожу Кристиэна кольцом, около бедра. Шрамы почти зажили, но еще видны.
Оба монаха стали похожи на гончих псов, наконец-то учуявших богатую добычу. Вцепились взглядами:
- Скажи, дитя, – вкрадчиво обратился брат Йорген, – откуда эти раны? Не бойся, говори. Если не хочешь тут, мы отвезем тебя в Ланку, в белый храм.
Рихан скрестил руки на груди, ничем не выдавая своих чувств, равнодушно смотря на всю сцену, что игралась перед ним. Если уж пропадать, так с честью и достоинством, а не с плачем и жалобами, как любят некоторые. К тому же обвинение в жестокости гораздо лучше, чем в ереси.
Кристиэн опустил глаза, отступил от брата Юлия, едва не обнимавшего его в порыве жалости, протянувшего руку, чтобы удостовериться в шрамах. Передернул плечами от холода и волнения.
- Эти следы были у меня до свадьбы, благочестивые, – едва слышно говорил Кристиэн, – эти наказания за проступки я привез из дома.
Рихан потом, когда миновало первое изумление, мог поклясться, что монахи были разочарованы – из пасти вытащили добычу. Но сам он помотал головой, чтобы понять, привиделся ему ответ или нет. Невозможно поверить!
- Вот, значит, как… – улыбнулся брат Юлий. – Можно только порадоваться, дитя, что боги послали тебе любимого супруга, который так ласков и внимателен к тебе, наверняка прощает тебе многое.
Кристиэн промолчал, благоразумно сжав губы и прикусив язык, чтобы не расплакаться от досады на самого себя. Йорген встрепенулся, заметив его смятение:
- Или ты что-то скрыл от нас? Если ты смущаешься, то мы поговорим наедине? Или тебя готовили к нашему визиту?
- Нет, мне нечего скрывать.