Чайник на плите закипел. Заваривая чай, Сергей продолжал размышлять. Вспомнилась его сегодняшняя случайная встреча с Лыткиным. Это произошло днем в столовой. Несколько дней назад Валера показал Сергею щуплого, приземистого, усатенького Лыткина. С того дня в разговорах между собой они стали называть его «клиентом». А сегодня Сергей заметил Лыткина за одним из столов и намеренно сел рядом. Он наблюдал за ним в течение всего обеда. Обыкновенный, заурядный, одинокий инженер в возрасте сорока с чем-нибудь лет. Ходит покорно на работу, кушает в столовке гречневую кашу с котлетой, ждет удачи в розыгрыше, ворчит на Вселенную и потихоньку спивается… Никак этот Лыткин не тянул на таинственную фигуру, знающую способ проникнуть через Оболочку. Ну, никак не тянул. Но переубедить Валеру, с азартом взявшего раскручивать это дело, было невозможно. Да с другой стороны Сергею и не особо хотелось его переубеждать. Будь, что будет, думал он. К тому же из головы в последнее время никак не выходила поговорка про тихий омут и его обитателей…
Вернулся Кирилл. Он бросил на стол уже распечатанную пачку сигарет и опустился на табурет. Сергей стал разливать чай в чашки. Кирилл бросил взгляд на листки с записями, лежащие на столе.
— Ну, что пришла в голову какая-нибудь светлая мысль? — спросил он. Сейчас Петровича встретил. Требует хоть что-нибудь. Я его понимаю, с одной стороны… Выборы на носу, по резервации всякие идиотские слухи ползают… Ну, что я ему дам? Рожу, что ли, этих пропащих душ? У нас народ ведь дурной разорутся на собрании, бочку на полицию начнут катить…
— И что, Барновского могут не переизбрать? — спросил Сергей, размешивая сахар.
— Теоретически, конечно, все возможно, — сказал Кирилл. — Да, дело-то, понимаешь, не в этом… Думаешь, Петрович об этом больше всего переживает? Ну, сместят его — а толку? Лично я считаю, что лучше кандидатуры все равно у нас нет. Барновский разве виноват, что такие дела пошли, да еще как назло перед самыми выборами? — Он торопливо отхлебнул из своей чашки, едва не обжегшись. Просто дурацкое стечение обстоятельств! Не переизберут Петровича — будет только хуже, вот и все.
— Слушай, Кир, — сказал Сергей, — а не может так быть, что кому-нибудь это на руку? Не в политических ли целях вся эта кутерьма? Чем черт не шутит, а?
— Ну, ты загнул… — искренне изумился Кирилл. — Ты что, Серега? Какие политические цели? О чем ты говоришь?! Снимать с людей обручальные кольца — в политических целях? Или исчезать по непонятной причине — в политических целях? Смешно! Ты что, как Май, что ли, заговорил там… о кризисе общества, или еще что-то в этом духе?..
— Ладно ты, не распаляйся, — проговорил Сергей. — Это я к слову…
— Распаляйся — не распаляйся, — вздохнул Кирилл, — а не сносить мне скоро башки, я чую. Затрещат мои косточки, ежели не найду хоть что-нибудь.
— Да ты-то тут при чем? — сказал Сергей. — Кир, ну ведь выше головы не прыгнешь, правильно? Придется тебе их действительно рожать.
— Это тоже отпадает, — снова вздохнул Кирилл. — Рожать-то запрещено, вот в чем фокус-покус… Начальству ведь тоже не всегда объяснишь, что выше головы не прыгнешь. Скажет: плохо работаешь Зеленин! Давай-ка прыгай милый выше головы!..
— Ну, а если нет их в резервации на самом деле? Этих исчезнувших-то… Не биться же лбом в стену!
— Да здесь они где-то, — отмахнулся Кирилл. — Как пить дать… Раз четность не нарушилась, значит — здесь! Ну, сам прикинь! Спрятались где-то не пойму только на кой ляд им это нужно? Ох, не пойму, Серега…
— Но почему ты обязательно считаешь, что они именно здесь? — спросил Сергей. — А тебе не приходило в голову, что они могли найти способ покинуть резервацию, не нарушая четность?
— Тайком от всех? — скривился Кирилл. — И как это «покинуть»? Да еще не нарушая? Никто не знает, как это сделать, а несколько человек знают и никому не говорят! С какой это стати? Для чего?
— Для чего, да почему — это уже второй вопрос, Кир, — сказал Сергей. — Кто знает с чем это связано? Может быть, это не каждому дано. Речь не о том, почему они себя так повели, а не иначе, а о том, какие вообще здесь можно делать допущения. Понимаешь, что я хочу сказать?
— Да понимаю… — протянул Кирилл. — Ты хочешь все усложнить. А я, наоборот, пытаюсь упростить… Конечно, я не исключаю вероятности, что все это связано с чем-то таинственным. В конце концов, в резервации же живем, всякое, по идее, здесь возможно, но… — Он в озабоченности замялся. — Понимаешь, вот не верю я в сверхъестественность и все тут! Люди за всем этим стоят, понимаешь — люди! Их только надо раскусить. А ты что, веришь, что они действительно нашли способ уйти отсюда? — вдруг спросил Кирилл, пристально уставясь на Сергея. — Ну вот почему, объясни!
— Да не то, чтобы верю, — сказал Сергей. — Я тоже не любитель умножать число сущностей сверх необходимости… Просто я не сбрасываю это со счетов, Кир. Всегда как бы держу в голове такую вероятность. А ты сбрасываешь. И Барновский тоже сбрасывает, насколько я понял из твоих рассказов. Напрасно, я считаю, напрасно.
Наступила пауза. Из головы у Сергея все никак не выходили слова Тины о тщетности поисков пропавших. Кирилл шумно засопел и стал торопливо пить горячий чай большими глотками.
— Ну, не знаю… — бормотал он при этом. — Не знаю… Вот помнишь, ты мне на той неделе советовал прощупать, есть ли связь в работе Котельниковой, Смирновой и Бурзы? Помнишь? Кто какой тематикой занимался, и есть ли какие-то точки соприкосновения там…
— Конечно, помню. Ну и что?
— Да ничего. Два дня потратил на все это и ничего не выудил. Не было у них никакой связи в тематике. Смирнова так вообще техником работала, никакими разработками не занималась, чуть ли не провода на что-то там наматывала… Какая, по идее, тут может быть зацепка?
— Да там видно будет, — сказал Сергей ободряюще. — Ты накапливай себе информацию, накапливай. Никогда заранее не знаешь, что может пригодиться в будущем. Сейчас ты не видишь связи, а потом глядишь: хоп и осенило!
— Не, в конторских делах я больше копаться не буду, — заверил Кирилл. Только время терять. Ерунда все это. Не там надо искать.
— Но все трое были конторские, — напомнил Сергей. — Это о чем-то должно говорить.
— Это простое совпадение, — отмахнулся Кирилл. — Чего ты так прикопался к этой конторе? Ты как Филин, что ли, хочешь ее во всем обвинить?
— Интересно, а в чем это Филин обвиняет контору?
— Да во всех смертных грехах, господи… И в том числе, в возникновении резервации. Первый раз узнал, что ли? У Виктора-то свой, конечно, взгляд на нашу жизнь. С ним тут спорить бесполезно. Да ладно, это его личное дело… Ты мне лучше вот что скажи, — вдруг произнес Кирилл. — Появились у тебя все-таки какие-нибудь светлые мысли или не появились? Я же вижу что у тебя шарики-ролики скрипят. Давай подкинь чего-нибудь только не про контору, я прошу…
— Скажи-ка мне, Кир, — задумчиво проговорил Сергей, — а как после этих исчезновений повели себя родственники пропавших? Как они отреагировали?
— Да как еще они могут отреагировать? — удивился Кирилл. — Не знаю… Они же все за пределами резервации живут — как ты за ними углядишь? Им сообщили и все, а что еще-то? Что ты имеешь в виду, вообще?
— Что ты знаешь о дальнейшей судьбе родственников? Были ли там какие-то странности? Или этим никто не интересовался?
Кирилл пожал плечами.
— Можно сказать, что никто и не интересовался… А зачем? Допустим, пропажу Котельниковой недавно же обнаружили… Наверное, сообщили родителям. Я не знаю — это мэрия такими вопросами занимается.
— Хорошо, Котельникова — не в счет. Остальные?
— Ну, вот я помню только, что после пропажи Смирновой мать ее перестала сюда ходить. Так это понятно… А через несколько месяцев, она, кажется, уехала из города. Квартиру, вроде, продала и уехала куда-то к родне. Ну, а что тут странного? Они с матерью вдвоем жили, родня в другом городе… С одной-то стороны: чего ей тут делать? Вполне объяснимо, я думаю.
— Получается, что мать ее не считает, будто ее дочь где-то здесь прячется. Так?
— Да откуда я знаю, что там ее мать считает! — встрепенулся Кирилл. — Я с ней и не общался сроду. Ты что хочешь этим сказать?
— Ничего, — спокойно ответил Сергей. — Я только интересуюсь. Давай дальше.
— А что дальше… — Кирилл нахмурился. — К Бурзе этому тоже частенько жена бегала. Он исчез — она перестала бегать, вот и все.
— Она-то в другой город не уехала?
— Не слышал. Навряд ли, я думаю… Сынишка у них был еще маленький. Это надо узнавать, честно говоря…
— Вот и узнай, — сказал Сергей. — У вас же есть свои каналы в городских властях. Сделай запрос.
— Серега, — напористо произнес Кирилл. — Ты можешь конкретно сказать, что ты предлагаешь? Не ходи, понимаешь, кругами!..
— Объясняю конкретно, — сказал Сергей. — Я предлагаю попросить городские власти установить за семьей Бурзы и Котельниковой легкую слежку. Ненавязчивую такую. Желательно найти где-то фотографии пропавших или хотя бы составить их подробное описание. В общем, это уже дело техники. Многое зависит от того насколько власти согласятся нам помочь. Короче, идея-то тебе ясна? — спросил Сергей. — Нужно проверить не объявились ли наши пропавшие за пределами резервации. Только сделать это аккуратно, чтобы никто ничего не понял. Потому что наши ошибки должны оставаться только с нами. Просек?
— Ах, вот ты о чем!.. — несколько разочарованно протянул Кирилл. — Опять ты об этом… Это есть твоя светлая мысль?
— Но это лучше, чем ничего. А что тебе не нравится?
— Ну, я же говорю, что не верю я в это…
— Я не прошу тебя поверить, Кир, — настойчиво сказал Сергей. — Я прошу тебя выяснить. В конце концов, это ведь не очень сложно?
Кирилл вздохнул и почесал в затылке.
— Или это неосуществимо? — спросил Сергей. — Ты подумай.
— Да как сказать, — пробормотал Кирилл. — Сложно — не сложно… Барновского можно сюда подключить… Это через мэра надо все равно. Не нравится мне это, конечно. Но если ты считаешь…
— Других идей пока нет, — заметил Сергей. — А проверить никогда не помешает. Так же должен рассуждать полицейский, а? Если это можно сделать, то это надо сделать. Ну как?
— Ладно, — выдохнул Кирилл. — Попробуем что-нибудь придумать. По идее, ты прав: лучше хоть что-то предпринимать…
— Тем более, что тебе самому ничего не надо делать. Главное правильно обработать начальство. Ну, а если ничего не выйдет, то не страшно. Отрицательный результат тоже на дороге не валяется.
— Завтра, — проговорил Кирилл. — Завтра поговорю с Барновским. И с Посаженовым. Без него вряд ли получится…
Он замолчал, напряженно глядя в потолок.
— Ну, хватит напрягаться сегодня, — сказал решительно Сергей. — Пойдем лучше в бар!
Кирилл не отреагировал. Он навалился на стену, скрипнув табуретом, и вытянул ноги.
— А ты знаешь, о чем я тебе еще не рассказал? — устало усмехнувшись, поинтересовался он.
— О боже, — выдавил Сергей. — О чем же еще, черт тебя подери?
— Помнишь тогда с Валерой про Артема говорили? — медленно произнес Кирилл. — Ну, что он, мол, в город по ночам ходит. Помнишь? Валера еще какие-то гипотезы толкал… Мол…
— Да, помню, помню, — торопливо сказал Сергей.
— Я-то, конечно, во всякие эти идеи не верю, — сказал Кирилл. — Поговорили тогда и все, вроде бы? А что-то вот у меня внутри после того заело и все! Не выходит из головы, хоть тресни.
— Стал сомневаться? — спросил Сергей. — А нет ли в словах нашего Валеры частицы правды? Нет, Кир… Вряд ли, Артем прикидывается. Вот в это уже я не верю.
— Не в этом, понимаешь, дело! — сказал Кирилл. — Мне самому стало интересно узнать куда и когда он ходит. Вот зудит где-то внутри… Я знаю, что пока не выведаю, то так и будет зудеть. Короче, решил я, Серега, за Артемкой последить немножечко.
— А-а, — сказал Сергей. — Вон оно что! Ну, ну…
— Стал я, значит, за ним в последние дни приглядывать, — продолжил Кирилл размеренным тоном. — Стараюсь почаще возле их дома бывать. Особенно, ближе к ночи. И представляешь, Серега, вот смех смехом, а за эту неделю он дважды ходил в город ночью! Ты прикидываешь: ночью, блин! В город! Куда? Зачем?
Кирилл резко оторвался от стены и развернулся к Сергею.
— Ночью — это означает, чтобы никто не видел, — проговорил он сосредоточенно. — Это, вроде, так. Но вот на кой ляд?! Первый раз он пошел где-то после двенадцати, а вчера — в час.
— А я думаю, чего это вы так допоздна дежурить стали? — сказал Сергей. — А почему же ты раньше мне не говорил?
— Не хотел до времени, — ответил Кирилл. — Думал, мало ли что… А вчера-то я все же решил, что неспроста это, Серега. Ох, неспроста… Что-то тут есть! Понимаешь, оба раза у Артемки с собой ничего не было. Ни сумки, ни свертков никаких… Налегке шурует парень. И по одному, маршруту. Как из дома выходит, сразу сворачивает и мимо стройки прямиком к Магистральной. Прикидываешь? По этому маршруту его очень трудно засветить. Только если специально задаться этой целью, как я…
— А он тебя видел? — осведомился Сергей. — Или ты — перебежками?
— По разному, — сказал Кирилл. — Не должен был видеть, по идее… Но вот какая штука, — Кирилл щелкнул в воздухе пальцами. — Все время, пока я за ним шел, у меня было такое ощущение, что я не один его пасу. Словно затылком чувствовал и все! Как будто кто-то Артема контролировал… Не знаю, может, показалось… Ночью всякое может показаться, с одной-то стороны. Короче, чертовщина какая-то. Что все это означает, а? Ты знаешь, я даже в один момент засомневался: вдруг он вовсе и не того, — Кирилл покрутил пальцем у виска. Шутки шутками; Валера всякого может набрехать, конечно… Но даже я засомневался, Серега! Не так чтобы на полном серьезе…
— Погоди-ка, — сказал Сергей. — Что ты дальше-то решил делать?
— Пока ничего, — ответил Кирилл. — В личные контакты с семейством Чистяковых, я считаю, вступать еще рано. Пока копим информацию, наблюдаем… Я еще знаешь, что хочу? Попробовать в следующий раз дождаться его возвращения из города! Интересно, долго он там бывает или нет?
— Кир, мне не нравится, что ты шатаешься по ночам в одиночку, — серьезно сказал Сергей.
— А кого мне бояться? — воскликнул Кирилл.
— Не знаю, не знаю… Нехорошо это. Предчувствия, что ли…
— Вот веришь или нет, — вздохнул Кирилл, — а в последние дни у меня тоже какие-то такие ощущения появились… Сам не пойму. Ни с того, ни с сего! Что-то ноет и ноет… И еще странная штуковина, Серега! Сон вдруг стал сниться! Один и тот же, прикинь! Сроду со мной ничего подобного не было… Представляешь, Серега? Чтоб один и тот же сон по несколько раз снился… Чудно как-то…
Кирилл снова вздохнул и сдвинул брови.
— И сон-то какой-то странный. Будто иду это я неизвестно куда, а вокруг ничего не видно. Не то вечер, не то ночь — непонятно. Какие-то сумерки… И будто туман кругом… Я, значит, все иду и иду, ничего не понимаю, а из этого мрака какие-то тени выскакивают! Главное, мелькают передо мной, туда-сюда, слева направо… А я почему-то знаю, Серега, что это люди, но кто — различить не могу. Словно расплывается все перед глазами. И главное, я нутром чую, что это опасные тени, а сделать ничего не могу… Они, значит, мелькнут, эти призраки, и снова в сумерках исчезают. А я все иду и иду. И остановиться-то не могу. Или не хочу ли… А потом вдруг натыкаюсь на что-то невидимое, как бы на какую-то преграду, что ли… Неожиданно так, резко! И сон раз — и кончается. Представляешь? К чему это, а?
Он умолк, облизнул губы и пристально посмотрел на Сергея.
— Уже раза три или четыре снился, — сказал Кирилл. — Одно и тоже, блин. Серега, ты веришь в вещие сны?
— Я уж и не знаю, во что верить в вашей резервации, во что — нет, — сказал Сергей. — Но ночные слежки тебе одному лучше бы не производить.
В комнате зазвонил телефон.
— Петрович, наверное, — пожал плечами Кирилл и ушел с кухни.
Сергей допил остывший чай, встал и пошел следом. Когда он зашел в комнату, то застал Кирилла с недоуменным выражением на лице, стоящего возле телефона и вертящего в руках телефонную трубку.