Она уже ложилась в постель и укрывалась одеялом. Я чувствовал злость. Во мне горела дикая решимость довести начатое до конца. Как же хотелось разнести все вокруг. Заставить пылать огнем, и в центре этого пламени была бы ты!
Закрыв глаза, девушка сжалась в комочек под теплым пуховым одеялом. Часы на стене отсчитывали последнюю минуту нашей встречи. Меня разрывало. Разрывало от боли, отчаяния и злости!
Я кинулся к ней на кровать и закричал, что было сил ей в ухо. Я кричал, что бы заглушить собственную боль, кричал, что бы напомнить ей о том, что грех смерти на ее душе. Кричал, пока последняя секунда не заставила растаять меня в воздухе черной дымкой, пока в ушах надрывным женским голосом кричало из наушников:
«Навсегда закопаны
Наши мертвые сердца!
Я ломаю стены
Чтоб увидеть чу-де-са!!!»
В тот момент, когда я почти исчез. Буквально в самый последний миг я увидел, как она вскочила в холодном поту на постели и всхлипнула…
Крапива — Мертвые Сердца (Ожоги (2008)
Глава 5 — Бал
Глава 5 — Бал.
Ослепительная вспышка и я очутился в другом месте и в другое время. Вокруг было серо, и крапал мелкий дождь. В глазах все сливалось, и я шел к свету.
По пути я на что-то наткнулся. Я не сразу осознал, что это был человек. Подняв голову, перед глазами предстал господин в парадном офицерском мундире восемнадцатого века. Тот как-то странно смотрел на меня и что-то спрашивал.
Он меня видит! — быстро пронеслось в голове. Значит, я реален. Оглядев себя, я понял, что мои джинсы и рубашка не подходят для парадного вечера.
Мужчина схватил меня за плечо и продолжал что-то спрашивать.
Английский? Инстинктивно я повернул голову ухом вверх. Нет. Немецкий? Нет. Может французский?
Стоило мне только об этом подумать, как я сразу стал все отлично понимать.
— Ты откуда тут взялся в шутовском наряде? Отвечай голодранец! — Мужчина уже вскинул руку, чтобы ударить.
В глазах потемнело. Когда все «звездочки» вновь разлетелись по углам, я увидел, что мужчина лежит на земле.
Опасаясь, что меня кто-нибудь заметит, я оттащил тело в кусты и сам затаился там. В огромные двери входили все новые и новые люди.
Что это? Маскарад? Может мне стоит пройти внутрь? Но мой «наряд» будет выглядеть слишком вызывающе среди всех этих людей. Стоило мне только об этом подумать, как одежда на мне вспыхнула пламенем и погасла, а на ее месте был элегантный черный фрак, выйдя из кустов, я ошалело рассматривал себя. Единственный неизменный атрибут, который остался на моем теле, был мой ipod. Спрятав наушники под одежду, я огляделся.
Пройдя осторожно к входу, ко мне на встречу вышел дворецкий и, поклонившись, застыл в поклоне. За ним я увидел много кружащихся в вальсе людей. Женщины в пышных платьях, мужчины, разодетые в свои лучшие наряды, цепко держали их в объятьях и, кружась в вихре оркестровой музыки, что-то шептали своим спутницам.
— Не желаете ли представиться, мой господин? — Не поднимая лба, спросил дворецкий.
— Сантьяго. Граф Сантьяго. — Ответил я первое, что пришло на ум.
— Ванесса будет рада вас видеть. Наша именинница печальна сегодня, а это ее праздник. Как жаль, как жаль. Что вам будет угодно?
— Нет, благодарю, можете идти.
— С вашего, позволения, господин. — Откланявшись, дворецкий удалился.
Я вошел в зал. Его освещало, наверное, тысячи свечей, в углу стоял оркестр, который бодро играл звенящий вальс. У другой стены был большой и вытянутый стол, посреди которого высилось большое резное кресло, на котором восседала юная леди.
Твердым шагом я направился к столу. Проходя мимо танцующих пар, я заметил одну особенность. Все женщины излучали свет. Кто-то светился ярко красным светом, кто-то розоватым, но были и те, кто изредка мелькал оранжевым сиянием. Именно к этим женщинам меня и тянуло, притягивало.
Подойдя к столу, я поклонился юной леди, и громко произнес:
— Поздравляю вас, миледи! Вы так очаровательны в свой шестнадцатый день рождения, и я восхищен изяществом вашего бала! Позвольте мне лично поздравить вас!
Девушка без интереса взглянула на меня и слегка улыбнулась. Сидевший рядом с ней мужчина встал и, поправив пенсне, произнес:
— Извольте представиться сударь!
— Граф Сантьяго! Я из России. Приехал сюда в далекие края по государственным делам, и не мог пропустить сие торжество. — Мой французский хорошел слово от слова. Все слова давались мне легко и непринужденно, словно я всю жизнь жил во Франции.
— Ну, что ж, будьте как дома! — Ответил мне седовласый мужчина.
— Я не мог придти без подарка, и он ждет снаружи. Прошу господа, за мной!
— Ой, как интересно — заверещали сидящие за столом дамы, и стали вставать из-за стола, как я услышал громкий хлопок.
Время остановилось. Исчезла музыка, все замерли.
— Что ты делаешь? — обратились ко мне.
Обернувшись, я увидел парня. Он был примерно моего возраста, но старше.
— Кто ты? — спросил я.
— Я такой же узник как ты. Я не буду тебе этого объяснять, все поймешь сам. Я просто наблюдаю за тобой. Нас закинуло в одно время, и здесь мы должны найти своих жертв. Но то, как действуешь ты, это глупо. — Он подошел ко мне, поправляя свои белые перчатки на руках. Он так же был одет в черный фрак, и в руке у него была небольшая тросточка. — Твоя задача убивать! Посмотри вокруг. Видишь сияние, что идет от людей? Тебе нужны те, кто мелькает или излучает оранжевое свечение. Это девственницы, и у них особая кровь. Красным свечением обозначены довольно жгучие и опытные дамы, розовый же свет это девушки в период ее критических дней. Поверь, с ними лучше не связываться. Так ты не ответил, что ты делаешь?
Я непонимающе посмотрел на него.
— Что еще за подарок ты приготовил снаружи? Чего ты добиваешься? Ты пришел сюда с одной целью, забрать ее жизнь и кровь! А ты? Надеешься воздвигнуть воздушный замок или думаешь, что прилетят пегасы? — Парень щелкнул пальцами у моего лица. — Ты все испортил. Теперь придется их всех убить.
Вскинув руками, он пошел к выходу.
— О чем ты? — крикнул я ему в след.
— Тебе нужно понять ту силу, которой тебя одарили. У тебя огромное могущество, но чтобы распоряжаться им, нужно хотеть обладать темным даром! — Юноша обернулся и вскинул руки в стороны ладонями вверх.
Двери захлопнулись, а по стенам побежали языки пламени.
— Забирай себе именинницу, а я найду кого другого. Все-таки это твоя первая жертва. — Он ткнул в меня пальцем и приготовился вновь хлопнуть в ладоши.
— Стой! Подожди! Как мне сделать то, что нужно? — крикнул я. Ладони юноши замерли.
— Овладей ей. Просто займись с ней сексом. Остальное поймешь сам. Насилуй, соблазняй, делай что хочешь, кто тебя знает, вдруг ты маньяк! — Он все-таки хлопнул.
Тот час же зал заполонил дым, люди закричали и ринулись к выходу. В этой суматохе я выследил убегающую Ванессу, и, схватив ее за руку, поволок в глубь имения. Она вырывалась, но я цепко держал ее, и исчез за какой-то дверью. Мы оказались в кабинете. Сплошь и рядом были книжные полки, свитки, толстые книги. У правой стены стоял диван, прямо находился деревянный овальный стол, за которым было кресло и окно. На столе громоздилась куча бумаг, глобус, перья, чернила, и много другой утвари. Я толкнул девушку на пол.
— К-к-кто… ты? — Заикаясь, спросила она.
Я нагнулся к ней срывая ее одежду.
Девушка закричала, стала брыкаться, я ударил ее по лицу. В какой-то миг я остановился и понял, что не смогу этого сделать.
Я почувствовал, как мой взгляд стал огненным и тяжелым. Я встал и вскинул руку. Тело девушки поднялось в воздухе. Я стал медленно сгибать свои пальцы в кулак, и видел, как вздымается ее грудь, как ее грудная клетка рвется наружу. Голова запрокинулась назад, руки откинулись в стороны.
— На что тебе ее душа без крови? — окликнул меня сзади уже знакомый голос.
Обернувшись, я увидел все того же парня.
— Не волнуйся, сейчас уйду — сказал он. — Но я лишь напомнить. Если ты просто возьмешь ее душу, это тебе ничего не даст, тебе нужно сначала забрать ее девственность простым народным способом. Можешь изощряться, как хочешь, но тебе нужна ее кровь. И если тебе вдруг станут мерещиться всякие мысли, заверю, что кровь из пальца тут не подойдет. Ты меня понял.
Юноша исчез за дверями. Комнату наполнял едкий дым. Время истекало. Скоро огонь проберется сюда и поглотит все. Значит, выбора нет…
Когда огонь уже ворвался в кабинет, я лишь поправлял ворот рубахи. На душе было скверно, но в то же время спокойно, я был удовлетворен. Я вышел в самое пекло огня. Балки обвалились, кругом стоял дым, и пылало пламя. Но стоило мне шагнуть, как пламя отступало, не трогало меня, обходило, боялось… Я шел к выходу, через который и вошел. Я вдруг почувствовал, что мне что-то мешает. Рука нащупала мои наушники, о которых я на время забыл. Вставив «таблетки» в уши, я нажал в задворках внутреннего кармана «Play» на моем плеере. В голове сразу же разлилась ранее приостановленная мелодия:
«Гори огнем, дочь Сатаны
Твой крик ласкает людям слух
Не обуздать нам темных сил
Но смертна плоть у его слуг…»
Сзади все полыхало, а я вышел, без единого ожога, вокруг толпились люди, но мне было выгодно, чтобы меня никто не увидел. Но все же я заметил, как одна девушка пристально смотрела мне в лицо. От нее исходил яркий белоснежный свет. В следующую минуту она затерялась в толпе, а мир вокруг растаял.
АнДем — Девять Кругов Ада (Маятник Жизни (2008)
Глава 6 — Боль
Глава 6 — Боль.
С момента моей первой жертвы прошло два месяца. Я многому научился. Главное, я научился управлять всей темной силой, что горела во мне черным пламенем. В моих глазах мерцали иссиня-черные молнии. Я собрал более восьмидесяти душ, и все они давали мне силу. Я заключил их в небольшой хрустальный шарик, который всегда носил в своем кармане. Теперь я каждый раз готов был к тому, что ожидало меня перед последними мгновениями полуночи. Я учился терпеть и видоизменять свои муки.
И вот теперь я вновь воплотился за пять минут до полуночи. Сегодня я находился в одном из мажорных клубов золотой молодежи. Моя подруга успела уже прихватить молодого и богатого отморозка, и крутила перед ним хвостом. С момента смерти моего тела прошло чуть больше полгода. Я это знал по часам, которые мне подарил Себастьян. Тот парень, которого я встретил в первую ночь моего крестового похода. Мы решили ограничиться выдуманными никнеймами, нежели настоящими именами.
И теперь я блуждал сквозь толпу и бликами мелькающего разноцветного прожектора. Я видел, как эта сука терлась о спину этого молодого выродка, как прижималась к нему грудью, что-то шептала на ухо.
Смеялась, улыбалась, пила абсент. Да, прискорбно оставаться и скрипеть зубами, но я пока оставался только тенью. А потом исчез бы раз и навсегда.
Они танцевали, целовались, а я стоял, упершись затылком в холодную и немного шершавую панель молил о том, чтобы эти вонючие пять минут быстрее истекли.
Он держал ее руки на талии, опуская их ниже и ниже…
Я развернулся лицом к стене, и раз пять быстро ударил правой рукой. Костяшки саднило. Я зажмурил глаза. Но ничего не прекратилось. Я пытался выйти из зала, убежать, но стоило мне броситься к лестничному пролету, я как будто шагнул к тому месту, у которого стоял не так давно, и вновь оказался лицом к лицу со своим кошмаром. Меня сжигала моя ревность. Рьяный огонь поглощал во мне все мои чувства, я хотел убивать, и я бы убил в этот момент их обоих. Но судьба мне не давала такого шанса.
Я посмотрел на свои наручные часы. Еще две минуты. Сто двадцать секунд далеко не так мало, как кажется, здесь, по ту сторону мира, начинаешь совершенно по иному оценивать время.
Я старался дышать как можно глубже, не замечать того, что происходит вокруг, но будто все тени, отражаясь от пляшущего по толпе прожектора, смеялись надо мной. Они упивались моим отчаянием.
Боль… Она острее любого лезвия. Она нежнее любого убийцы.
Мелькнул свет, стрелки часов проскользнули в нутро следующего дня, а я… остался стоять…
Резко обернувшись, я увидел в толпе Себастьяна. Он тоже был здесь, и не теряя времени, уже высматривал жертв.
Убийцы. Серийные маньяки. Эти имена были ближе нам, нежели слуги тьмы.
Моим первым желанием было убить их двоих. Но мое внимание отвлек белоснежный свет, мелькнувший в толпе. Я обернулся на блик.
Показалось, подумалось мне.
Обернувшись, я решил не терять даром времени. Выглядел я уже броско и гламурно. Втершись в толпу танцующих девчонок, я, спустя уже нескольких минут с двумя из них шагал к барной стойке. Мы пили, смеялись. Потом я взял двоих под руки и повел к выходу. Они были пьяны и совершенно ничего не замечали. Я тянул их души за незримые нити к черной гибели, к этой бездонной пропасти из которой им уже не выбраться.
Мы вышли из клуба, прошли к стоянке машин. Я выбрал самую шикарную из имевшихся авто. Дверца ручки открылась, словно и не была заперта. Замки щелкнули. Я полез целоваться. Я целовал их обеих. Раздевая их. Я был нежностью, граничащей со злом. Я подталкивал их к неведомой грани. Девушки впервые прошли в такое заведение, дав охране чуть больше двух сотен рублей. Молоденькие, сопливые и глупые не доставляли мне удовольствия. Это был лишь спортивный интерес в мою копилку. Я извращал их, заставлял оголять желание. Я видел, как проступал их страх, и так же видел их самые глубокие страхи. Я ласкал их груди, целовал животы, ласкал их ягодицы, и осторожно соединялся с их плотью. Они кричали, но не долго. Они смеялись и плакали… Смеялись и рыдали… Их боль для меня ничего не значила, их смерть вела меня к спасению.
Я вышел из машины и захлопнул дверь. Они остались внутри. Отойдя достаточно далеко, я щелкнул пальцами, и машина взорвалась, взлетев в воздух. Мой карман обожгло огнем и дернуло током. Это их души воссоединились с остальными.
— Плюс две… — прошептал я. Я вновь поднимался в клуб, на взрыв мчались люди, посмотреть что случилось. Я настойчиво пробирался сквозь них внутрь. Две жертвы на одну ночь, это слишком мало. Вечер обещал быть долгим. Среди бегущей толпы я заметил его лицо, и лишь провел в его сторону незаметно ладонью, и его образ запечатлелся, у меня на руке. Стряхнув ладонь, я отправился дальше, обещая себе, что вернусь за ним.
Из динамиков по-прежнему долбила музыка. Я узнал некогда любимый Pendulum и, танцуя в жутком ритме драйва, веселился. Я вскидывал ноги, кружился на месте, порхал руками. Я кричал, мне было легко, еще две измученные души покидали мое тело. Их осталось на чуточку, но меньше.
Оранжевое свечение промелькнуло в моих глазах, я схватил такую же беснующуюся девушку и поволок в туалет. Зайдя туда, я резко сдернул с нее одежду и совокупился прилюдно. Она визжала, а я кричал, высовывая язык, и корча рожи как сумасшедший. Меня отвлек белоснежный блик. Упав на влажный кафель, я осмотрелся.
Девушка рыдала и жалась к углу.
Усмехнувшись, я встал, и, заправив штаны, резко вскинул руку вверх. Девушку подняло вверх с такой силой, что, столкнувшись с потолком, она сломала себе шею и расшибла голову. Когда мертвое тело обрушилось на пол, я уже выходил.
Я бежал за белоснежным светом.
Но я его потерял.
Обернувшись, меня ослепило светом и отбросило назад.
— Дьявол… — прошептали мне на ухо.
Свет стих, а из глаз текли кровавые слезы. Зрение медленно возвращалось, отображая «картинку», но рядом никого не было. Лишь блики прожектора и мелькания теней танцующей толпы.
Из танцевального зала вышел Себастьян напевая играющую музыку: