Он остановился, переводя дух. Доктор сердито посмотрел на поддерживающих его братьев.
— Если вы думаете, что будете торчать здесь до бесконечности, ошибаетесь. Быстро прикрепите ему руки и ноги зажимами — и вон отсюда. И дверь закройте, ясно?
Раши осторожно подсадил отца на кушетку, а Ардиан стащил с него ботинки. Потом Раши сноровисто накинул на руки и ноги Хачкая-старшего эластичные петли, расположенные по бокам кушетки, и показал Ардиану, как затягивать их, чтобы они не причиняли неудобства оперируемому.
— Господин Бразил, — спросил Ардиан, когда с приготовлениями было покончено, — сколько продлится операция?
— Не беспокойся, парень, — усмехнулся доктор. — Ты успеешь сбегать за деньгами, конечно, если они у тебя не в швейцарском банке.
— Держись, папа. — Ардиан неловко прижался к небритой щеке отца. — Все будет хорошо, вот увидишь…
— Не ломай комедию! — рассердился Вардо Бразил. — Я всего-то собираюсь почистить ему гайморовы пазухи! От этого не умирают, знаешь ли.
— Вы еще обещали собрать ему челюсть из кусочков, — напомнил Ардиан.
Доктор криво усмехнулся.
— Феноменальная память. Может, мне взять тебя в секретари?
— Ладно, братишка, пойдем, — Раши приобнял Ардиана за плечи. — Доктор Вардо и без нас теперь справится.
Они вышли, плотно закрыв за собой дверь. В гостиной Раши прислонился к стене и тыльной стороной ладони вытер внезапно вспотевший лоб.
— Черт! — сказал он, глядя мимо Ардиана. — Я сейчас так четко вспомнил свою жизнь в госпитале… не поверишь, братишка. Как каталки эти таскал тяжеленные, как перевязки делал… А док, он все такой же: острит, прикалывается. Кстати, ты насчет денег правду ему сказал?
— Конечно, — кивнул Ардиан. — Думаешь, я бы мог сказать, что заплачу, если б знал, что у меня нет денег?
Раши пожал плечами.
— Я просто хотел тебя предупредить, что Бардо Бразил не из тех людей, кого можно обманывать. Зла он тебе не причинит, но ты сам поймешь, что лучше с ним не ссориться. — Он со вздохом опустился на одну из низких кушеток и неожиданно лег на нее, закинув руки за голову. — Так что беги за деньгами, братишка, а я, пожалуй, побуду тут, в доме. Мне невредно будет отдохнуть после сегодняшней ночки.
— Конечно, — с облегчением сказал Ардиан. Б глубине души он боялся, что брат увяжется за ним к тайнику. — Я вернусь через час, вот увидишь.
«Деньги тают на глазах», — печально подумал Ардиан, вытаскивая из тайника две розовые бумажки. Сотню — доктору за операцию, еще сто евро предстоит истратить на приобретение пистолета. После событий этой ночи он окончательно убедился в том, что без оружия его шансы защитить себя и семью равны нулю. А ведь Петр так и не заплатил ему за итальянского моряка. И заплатит ли теперь — большой вопрос.
Ардиан спрятал деньги под стельку кроссовки, забросал камнями закрывавшую тайник плиту и незаметно выскользнул из купола. Пересек старый неухоженный сквер, примыкавший к рруга Курри, и на мгновение задержался у разросшейся живой изгороди, осматриваясь по сторонам.
И увидел полицейскую машину.
Это был старый джип «Ренджровер» с откидным верхом и эмблемой министерства внутренних дел на дверце. Из своего укрытия Ардиан хорошо видел откинувшегося на спинку кресла водителя — усатого мужика в форменной фуражке с большим козырьком. Больше в машине никого не было, а значит, остальные полицейские уже поднялись в дом.
Ардиан медленно опустился на корточки, нашарил на земле палку и осторожно раздвинул ею кусты. Сердце билось так, словно к нему присоединили электромотор.
Минут через пять из дома вышел высокий, унылого вида офицер в зеленой рубашке с короткими рукавами. Свою фуражку он нес в руках. Вид у него был довольно мирный, и Ардиан слегка успокоился. Он внимательно смотрел, как офицер садится в джип, поворачивается к дремлющему водителю и хлопает его по плечу. Лицо у офицера было недовольное и одновременно скучающее — он выглядел, как человек, выполняющий абсолютно неинтересное дело, которое, однако, невозможно спихнуть на кого-нибудь другого. Проснувшийся водитель о чем-то спросил его, и офицер ответил, еще больше скривив рот в брезгливой гримасе. Джип тронулся с места и медленно поехал по рруга Курри, объезжая завалы битого кирпича и торчащие из земли прутья арматуры. Когда он миновал живую изгородь, за которой прятался Ардиан, офицер сказал нечто вроде: «…совсем обнаглели, как будто у нас дел других нет…», но тут мотор «Ренджровера» неожиданно закашлял, и Ардиан больше ничего не услышал.
На всякий случай Хачкай выждал еще десять минут, потом выбрался из кустов и, незаметно посматривая по сторонам, направился к дому. У подъезда сидела незнакомая рыжая кошка, почему-то напомнившая ему Миру Джеляльчи. «Нужно съездить в Дуррес», — подумал он и сам удивился, какие глупые мысли приходят ему в голову. Его отец зверски избит по приказу Скандербега, на хвосте у него висит полиция, а он думает о девчонке. Но как бы то ни было, а воспоминание о Мире не желало исчезать. Ардиан почувствовал напряжение внизу живота и отчетливо понял, что хочет Миру Джеляльчи больше всего на свете. Крайне раздосадованный, он шикнул на кошку и вошел в подъезд.
Чья-то сильная рука схватила его за шиворот и потащила в пахнущую мочой и мышами темную глубину под лестницей. Ардиан рванулся и получил удар по уху — не сильный, но очень точный. Перед глазами рассыпались звезды, в голове зазвенели колокола. Прежде чем он успел понять, что случилось, в рот ему запихали вонючую тряпку, а на голову накинули вонявший сырой картошкой мешок. Руки стянули за спиной его же ремнем. Потом Ардиана бросили на пол и кто-то тяжелый уселся на него сверху.
Когда звон колоколов в голове Ардиана немного поутих, он услышал, как поймавший его человек тяжело сопит и кряхтит. Веса в нем было под центнер, и он раздавил бы Ардиана, если бы не упирался коленями в пол. Как такой громила уместился под лестницей, Ардиан не понимал. Зато он понимал нечто другое — его схватили в двух шагах от дверей квартиры, и схватили только потому, что он на минуту задумался о Мире Джеляльчи и потерял бдительность. От обиды Ардиан едва не заплакал. Так ловко избежать встречи с полицией лишь для того, чтобы попасть в руки… кому? Во всяком случае, на полицейских нападавшие не похожи, решил Ардиан, но эта мысль почему-то совсем его не успокоила.
С улицы донесся звук работающего вхолостую двигателя. Сидевший на Ардиане громила слегка привстал и, сопя громче прежнего, принялся выбираться из своего убежища. Ардиана ухватили за плечи и поволокли куда-то по грязному полу. Потом его приподняли и перебросили через твердый и острый бортик. Хлопнула, закрываясь, дверь, мотор взревел, и Ардиан почувствовал сильный запах бензина. Он покатился по полу, рассчитывая наткнуться на какой-нибудь острый предмет, которым можно было бы перерезать веревки, но напоролся только на удар подкованным сапогом по ребрам. Значит, в фургоне он был не один.
То, что это фургон, Ардиан понял сразу. Места было достаточно, чтобы кататься по полу взад-вперед и влево-вправо. К тому же и дверь, судя по звуку, скользила в длинных пазах, а такое бывает только в фургонах. Если так, должна быть здесь и задняя аварийная дверь — не будь в салоне обладателя острого сапога, Ардиан наверняка попробовал бы ее открыть или выбить. Но те, кто его похитил, не собирались рисковать понапрасну.
Фургон трясло на ухабах, и Ардиан несколько раз больно стукнулся головой. В конце концов он уперся ногами в стену, а затылком — в какие-то ящики, от которых почему-то пахло железом. Стало немного полегче, потому что теперь его уже не бросало по всему фургону, как куклу, но голове по-прежнему доставалось. Наконец машина остановилась, дверь с металлическим лязгом отъехала в сторону, и Ардиана вытащили наружу. Он слышал, как вслед за ним на землю спрыгнул обладатель подкованных сапог, не издавший за время поездки ни одного звука.
— В подвал, — скомандовал чей-то голос.
Ардиан на всякий случай решил запомнить его — голос был грубый и немного гнусавый. Кто-то невидимый дёрнул за стягивавший запястья ремень и потащил Ардиана за собой, как телка на веревочке. Идти с мешком на голове, к тому же спиной вперед, было очень неудобно, но каждый раз, когда Ардиан спотыкался и начинал заваливаться набок, невидимый конвоир хватал его за плечо.
Так они прошли метров пятнадцать. Под ногами хрустел гравий, в воздухе стоял слабый запах цементной пыли, и у Ардиана возникло ощущение, что его привезли на какую-то стройку. Потом его развернули на сто восемьдесят градусов и несильно пнули коленом под зад. Ардиан шагнул вперед и, чувствуя, как из-под ног уходит земля, полетел вниз.
Лететь, к счастью, пришлось недолго — подвал, судя по всему, был совсем неглубоким. Упал он на мягкие тюки, припорошенные той же пылью, и завозился, пытаясь скинуть надетый на голову мешок. Наконец ему это удалось, и Ардиан увидел, что находится в полутемном помещении, заставленном металлическими бочками и выкрашенными в зеленый цвет ящиками. Тюки, на которых он лежал, были набиты древесной стружкой; ручеек желтых опилок стекал на пол из прорехи в холщовой ткани. Сверху в тюки упирался пыльный столб света, проникавшего через люк. В противоположной стене вроде бы виднелась дверь, но разглядеть как следует Ардиану мешал контраст между световым пятном, в котором он находился, и темнотой, скрывавшей дальний конец подвала.
Из-за ящиков доносилось негромкое шуршание — в подвале, должно быть, водились крысы. Хорошо бы освободить руки, подумал Ардиан угрюмо, а то и без ушей остаться можно… Он вытолкал языком склизкую от слюны вонючую тряпку кляпа. Страха он, как ни странно, не испытывал — вероятно, израсходовал весь запас, пока наблюдал за полицейской машиной и боролся с невидимым противником под лестницей. Убивать его, скорее всего, не станут — стоило бы иначе так морочиться с похищением. Требовать за него выкуп просто глупо. У семьи Хачкай нет никаких сбережений, кроме его собственных, о которых никто не знает. Ардиан был почти уверен в том, что вся история с похищением — дело рук Скандербега, которому зачем-то понадобилось лишний раз показать свою крутизну. Другой вопрос — зачем, ведь не может быть, чтобы один из ночных королей Тираны решил всерьез разобраться с тринадцатилетним мальчишкой…
Скрипнули петли. В противоположном конце подвала на фоне светлого дверного проема показалась высокая широкоплечая фигура. Ардиан напрягся, пытаясь разглядеть вошедшего, но дверь за спиной человека снова закрылась, и его силуэт растворился в густой тени. Ардиан едва не застонал от такой несправедливости. Наконец-то у него появился шанс узнать кого-то из своих врагов, может быть, запомнить в лицо… а он не может этого сделать.
— Ты — Ардиан Хачкай, чистодел Скандербега, — сказал невидимка.
Это был тот же человек, который скомандовал оттащить его в подвал. Грубый, гнусавый голос — похоже, у его обладателя сломан нос. Ардиан мог поклясться, что не встречал раньше человека с таким голосом.
— Что значит — чистодел?
— Убийца, не оставляющий следов. Хорошая идея — использовать для мокрухи мальчишку. Никто и не подумает, что это мог сделать тринадцатилетний шкет. Только не врать! — строго прибавил незнакомец, увидев, что Хачкай уже открыл рот, чтобы оправдываться. — На твоем счету два десятка парней. Ты хорошо работал, но спорю. И все же однажды ты прокололся. Знаешь, когда? Позавчера, в «Касабланке».
У Ардиана перехватило дыхание. В глубине души он очень боялся, что Скандербег когда-нибудь проговорится о том, какую именно работу выполняет для него Хачкай-младший. Единственное, что давало ему слабую надежду, — это то, что раскрывать секреты такого рода было совсем не в интересах Скандербега. И вот сейчас эта надежда рухнула.
— Не понимаю, о чем вы говорите, — пробормотал он.
— Понимать нечего, — грубо оборвал его голос. — Я не собираюсь с тобой спорить, просто объясняю, в какое дерьмо ты вляпался. Ты ведь попал в Дурресе в военную полицию, так, парень? Думаешь, у них там совсем никто не умеет думать головой? Э, нет, в некоторых случаях они дай бог как хорошо соображают… даже слишком хорошо. Им не потребовалось много времени, чтобы сообразить, кто мог завалить итальянца. Так что стоит тебе вернуться домой, тут же попадешь в полицейскую засаду. Сечешь, парень?
— Ничего не понимаю, — на всякий случай повторил Ардиан. — Я попал в полицию, потому что в туалете «Касабланки» убили какого-то мужика, а я вроде как был свидетелем…
— Ты же его и шлепнул, — спокойно сказал голос. — Скандербег тебе велел, а ты выполнил. Только не знал, что мужичонка-то был не простой, а с секретом. Оттого его так все и пасли — и бандиты, и полиция, и миротворцы…
— Не знаю я, о чем вы говорите, — тупо продолжал бубнить Ардиан. — Никого я не убивал, наоборот, меня самого там чуть не изнасиловали…
— А ты, похоже, недоволен, как все повернулось? — спросил невидимка. — Ну, это дело поправимое. Парни у нас заводные, им только свистни, прямо здесь тебя отпялят…
Ардиан вспомнил дядю Сали, и ему стало по-настоящему страшно. Невидимка, похоже, уловил перемену в его настроении, потому что теперь в его голосе зазвучали жесткие нотки.
— Короче, ты по уши в дерьме. Скандербег думает, что ты ссучился и станешь стучать на него полицейским. Полицейские разыскивают тебя, чтобы расколоть на убийство итальянца. Есть еще парни, которые шли за моряком в Дурресе, — они тоже не прочь с тобой потолковать. Куда ни кинь, всюду клин.
Он замолчал. «Ждет, когда я спрошу у него, зачем он все это говорит, — догадался Ардиан. — А я вот не стану. Я тупой и намеков не понимаю».
Спустя две минуты человек у двери раздраженно фыркнул. Ардиан понял, что одержал первую крошечную победу.
— Хочешь знать, почему я тебе все это рассказываю? Я уважаю людей, которые хорошо умеют делать свою работу. И я помогу тебе, если ты выполнишь один мой заказ.
— Не понимаю… — начал Ардиан, но невидимка вдруг рявкнул: «Молчать!» таким жутким голосом, что стало ясно: притворяться тупым больше не получится.
— Заказ, — повторил человек у двери уже спокойнее. — Ты выполнишь заказ, и полиция тут же от тебя отстанет. Спросишь, почему?
Ардиан угрюмо молчал. Его собеседник усмехнулся.
— Есть один тип, который возьмет убийство моряка на себя. Ему терять нечего, он смертельно болен, а так мы поможем его семье. Понял, парень?
— Понял, — нехотя ответил Ардиан. — А Скандербег тоже от меня отстанет?
— Непременно, — пообещал человек у двери. — Потому что он и есть твой заказ.
— Вы с ума сошли?! — не удержался Хачкай. — Вы хотите, чтобы я убил Скандербега?
— Хочешь жить — убьешь. И не ломайся, ты же чистодел! К тому же это в интересах твоей семьи. Ты знаешь, что Скандербег собирался убить твоего отца?
— При чем здесь мой отец?
— Он отказался работать на Скандербега. А тот взбесился — не терпит, когда ему перечат. И убил бы, не сомневайся, но, видно, все-таки решил, что твой отец ему будет полезнее живой.
— Откуда вы это знаете? — Ардиан понимал, что ему не стоит задавать этот вопрос, но удержаться не мог. Невидимка хмыкнул.
— Расскажу, когда выполнишь заказ. Имей в виду: я не спрашиваю тебя, можешь ли ты это сделать, потому что знаю, что можешь. Отказы не принимаются. И вот что еще… Ты должен разобраться со Скандербегом очень быстро. У тебя есть три дня.
Ардиан молчал, пытаясь разобраться в услышанном. Голос разума твердил ему, что это, скорее всего, ловушка, подстроенная самим Скандербегом для проверки его преданности. Но он ждал подсказки другого голоса, а Сила, как назло, безмолвствовала.
— Если попытаешься рассказать о нашем разговоре Скандербегу, он посчитает, что ты ведешь свою игру, и прикажет закатать тебя в бетон. Если придешь в полицию — тебя арестуют за убийство. Если сбежишь, мы достанем твою семью. Мы убьем их всех.
— Похоже, вы хорошо все продумали, — проговорил Ардиан, чтобы выиграть немного времени. Он продолжал надеяться на подсказку Силы.
— Достаточно хорошо, — согласился человек у двери. Потом задумался на мгновение и вдруг усмехнулся. — Не бойся, если сделаешь все как надо, убивать тебя никто не станет. Ты просто сменишь хозяина, и все. — Он помедлил и вроде бы отступил назад, в еще более густую тьму. — Тебе что-нибудь нужно? — спросил он оттуда. — Кое-чем мы можем помочь.