Единственным испытанием их дружбы оказался случай, произошедший полтора года назад, когда валяющегося без сознания Максима обнаружили привлеченные отзвуками взрывов грибники. И не где-нибудь, а под Новгородом. Какая нелегкая его туда занесла и что там происходило так и осталось тайной.
После того Максим изменился. Вместо веселого собутыльника, Сергей обрел занудливого праведника, который не пил, не курил, и даже вдруг взял, и поступил в медицинский институт. За что его теперь постоянно ставили Сергею в пример родители. Именно в институте Макс и увлекся мануальной терапией. Всего полгода прошло, а друзья к нему уже записывались в очередь на недели вперед, ибо эффект от его массажей был просто потрясающий! То, что было в раздевалке — ерунда, а вот когда навсегда забываешь о боли в сорванной спине…
Не раз пытался Сергей расспросить друга откуда вдруг взялся такой талант к лечебному делу. Но тот лишь разводил руками, да кивал на умершего деда — вот тот лечил, так лечил! А я, говорил Максим, так, погулять вышел.
Темнил он или нет, но лечил серьезно, и Сергей втайне гордился другом. Ну и, естественно, не упускал случая развести его на массаж.
— Мы сегодня с Лилькой в кино намылились, — завязывая шнурки, рассказывал Сергею Максим. — Не хочешь с нами? Лилька тебе только рада будет.
Лилькой, точнее Лилией, звали девушку Максима. Верно говорят — одному ничего, другому все. Кроме таланта к лечению, Максим имел честь называть своей девушкой такую красавицу, что у всех кто ее видел сводило зубы от зависти. Невысокая, худощавая, волосы рыжие, Сергею всегда казалось что на ее голове то бушует безудержное пламя, то расплавленная магма стекает на плечи — тронь и обгоришь до кости. Ни одна краска не давала такой цвет, в зависимости от ее настроения играющий тысячами оттенков. А глаза зеленые. Сергей никогда не видел изумруды, но был уверен, что ее глаза именно как изумруды. Зеленые, сверкающие весельем, способные становиться темнее еловой хвои, и когда это случалось, Сергей на своей шкуре вывел правило: беги со всех ног, и, возможно, то что от тебя останется, хирург все же сможет сшить вместе. Характер у девушки был взрывной. И единственный, против кого никогда не была направлена ее ярость был Максим.
— Не, я пас, — решительно отказался Сергей. — Вечерком я хочу к Антохе в зал забежать. Времени ж всего ничего осталось, мне сейчас расслабляться нельзя. Уж больно чемпионом стать хочется!
Он бросил быстрый взгляд на переодевающегося напротив Краснова, но тот сделал вид, что ничего не слышал. А ведь именно он последние десять лет, из года в год, чемпионил на всех турнирах, до которых только добирался. Не был исключением и нынешний чемпионат России, к которму так упорно готовился Сергей.
— Плох тот солдат, что не мечтает стать генералом! — хмыкнул Максим. Он уже переоделся, и вопросительно посмотрел на Сергея. — Ну что, идем? Всем чава!
Краснов махнул рукой, даже не поворачиваясь, делая вид, что ищет в сумке что-то очень важное и нужное, без чего не проживет в ближайшие десять минут.
— Ну и зануда же он! — возмутился Сергей, когда дверь зала захлопнулась за их спинами. — Вконец меня достал! Сколько можно? Макс, я что, самый худший в этом зале?
— Забей, — Максим хлопнл его по плечу. — Он специально докапывается. Во-первых, ты его любимчику нос в затылок вмял. А во-вторых… Ну чего ты его провоцируешь? Он же не слепой, видит, что в финал на чемпионате ты точно выйдешь. А значит скорее всего встретишься с ним. И как ты хочешь, что бы он реагировал на злую молодую смену, что наступает на пятки?
— Таким бы ртом, да медку хлебнуть, сказал медведь, глядя на бегемота! — хмуро буркнул Сергей. — Переплюнь. До этого финала еще дойти надо!
— Не буду плевать. Плюют что б не сглазить то, что бабушка надвое… А у тебя шансов нет — будешь в финале. Сам ведь всех противников знаешь. И кто кроме Краснова может тебе помешать? А? Вот, то-то!
Вот, то-то! — Сергей едва удержался, что бы не передразнить друга. С Красновым как раз и сложнее всего. Угораздило же в одну категорию попасть! Сергей, при своих ста семидесяти сантиметрах и семидесяти пяти киллограмах себя гигантом не ощущал, но Краснов был и того меньше. Не сильно, но поменьше, да и в кости поуже. И хоть был старше на добрые треть века, но до сих пор оставался резким как диарея в острой стадии. Мало кто из молодых мог угнаться за этим ветераном.
Они вышли из школы, нога за ногу, неспешно беседуя ни о чем, дошли до трамвайной остановки, где Сергей первым делом бросился к киоску торгующему напитками и сигаретами.
Свежий весенний ветерок ласково трепал мокрые, не успевшие просохнуть волосы. Сергей с наслаждением тянул пиво, чувствуя как оживают измученные мышцы, наполняются бурлящей энергией, это было настолько волшебно, что хотелось жить, хотя бы ради этих мгновений. С удовольствием потянувшись, он закурил, с наслаждением втянул ароматный дым.
— Бросал бы ты это, — с неудовольствием протянул Максим стоявший рядом, с бутылочкой колы. Сам он, уже полтора года как бросил курить и даже смотреть не мог на спиртное. — Травишь себя…
— Кто не курит и не пьет, тот здоровеньким помрет! — широко улыбнулся Сергей. — Один раз живем, стоит ли отказывать себе в маленьких радостях? Да и вообще, твоя кола тоже дрянь порядочная. Желудок разъедает почище серной кислоты…
— Зато почки и легкие целее…
— Это при нашей-то атмосфере целее? — удивился Сергей, но сигарету отбросил. Все равно трамвай подошел, а следующий ждать…
— Ладно, — пообещал он, — Россию выиграю и брошу! Честно-честно…
Максим ухмыльнулся:
— Зарекалась свинья… Я от тебя это перед «городом» слышал…
Оба рассмеялись, зная что Сергей и после России не бросит, а как всегда найдет какое-нибудь оправдание — такой уж характер.
— Смотри, натравлю на тебя Лильку! — подмигнул Макс, но мысли уже перескочили совсем на другое: — Серж, ты сегодня во сколько из зала вернешься?
— Сейчас перекушу и к Антохе, у него с двух сегодня, потом в центральную к пяти… Там до десяти точно проторчу. А что, зайти хотел?
— Да подумал, завтра ж выходной, чего мы с Лилькой дома сидеть будем? А ты ж один, без дамы и даже без мамы, — сострил он, намекая на то, что родители Сергея на месяц уехали на дачу.
— Тьфу на тебя! И на всех дам! Как сказано в одном хорошем фильме: самое лучшее в общении с женщиной, это когда она уходит!
— Эх, слышала бы тебя Лилька… Вот, ты бы сейчас заработал!
— Что поделать, — картинно огорчился Сергей. — Я вечный холостяк! Я мотылек вечно летящий на пламя свечи! Что случилось, что со мною сталось? Каждый день я у других колен!
— Забыть тебе ее пора, — совсем тихо сказал Максим. — Сколько можно себя терзать?
— Да иди ты! — рассердился Сергей. Максим опять наступил на больную мозоль. — За собой следи. А меня не трогай!
Остаток дороги ехали молча, погруженные в свои мысли. Сергей долго не злился, увлеченный более интересным занятием: пытался просчитать как успеть на все сегодняшние тренировки.
В этом году, ему стукнуло в голову выиграть чемпионат России, поэтому он торчал в залах по десять-двенадцать часов в сутки. Домой приползал лишь поспать, да иногда перекусить, когда надоедала шаверма с пивом. Такое упорство не пропадало даром. Зимой он выиграл чемпионат города так убедительно, что как ни старались судьи а «слить» его все же не удалось. Теперь черед чемпионата России.
Осталась всего неделя и Сергей все наращивал нагрузки, стараясь превзойти сам себя. После того, как Максим выиграв в прошлом году кубок объявил что больше выступать не будет, в его категории не было особо серьезных противников, так, чуть выше среднего. И если бы не Краснов, то и переживать не о чем. Но именно с ним и не мог Сергей работать на равных. Пока не мог.
Сказывалась разница в опыте. Краснов чемпионил уже тогда, когда Сергей и не думал о карате. А сейчас и вообще выигранных турниров больше чем мух в сортире. И что не сидится ему, с горечью подумал Сергей, на тренировках кряхтит что уже старый, а сам все в чемпионы лезет. И ведь не собирался на России выступать, так ведь…
А пошел он! Сергея охватила злость. Все равно первое место возьму! Раскатаю по татами как… Как… Да, как Бог черепаху! Задрал уже со своими поучениями!
Антон Ручейников лишь кивнул Сергею, продолжая читать нотацию семилетним пацанам, жадно внимающим каждому его слову. Тренировка шла полным ходом и прерывать ее не хотелось. Несколько минут Сергей понаблюдал как дети коряво повторяют движения тренера и усмехнулся. Когда-то и они с Антоном так же корячились и считали что уже стали настоящими мастерами. Только прозанимавшись много лет, стали понимать, как мало они на самом деле знают… Впрочем это можно было отнести только к Сергею. Антон до сих пор считал что знает уже достаточно…
Отогнав посторонние мысли, Сергей приступил к отработке связок ударов, с каждым движением наращивая темп. А впереди были часы отработки ката, работы с оружием, спарринги с Антохой, и физические упражнения. Времени на все катастрофически не хватало.
И снова бегом, в следующий спортивный зал. И снова тот же набор. Обычный день, не лучше и не хуже тех что уже были или еще будут. А вечером, дома, последний комплекс перед сном, потом в ванну и спать. Но перед тем как заснуть прогнать в голове все ошибки, мысленно их отработать… И с утра снова вскочить по звонку будильника, наскоро перекусить и в зал.
Сергея часто спрашивали зачем ему все это, к чему так издеваться над собой? Он не знал. Точнее знал прекрасно, но вот объяснить… Сложно объяснять то, что идет из души, не на уровне примитивных мыслей, а слагаемое из ощущений и предчувствий. Да просто само ощущение до боли уставших мышц, когда гудят, подрагивают, вызывает такие не передаваемые чувства, что хочется кричать от восторга. Как такое сказать в словах?
Да, он и не пытался это делать. Пусть некоторые считают сумасшествием, глупостью, мазохизмом. Их дело. Пусть они выплескивают адреналин во время просмотров дурацких боевиков, заплывают жиром и крутят пальцами у висков, глядя как он со всех ног несется из одного зала в другой.
А он выбирает для себя хорошую изматывающую тренировку, горячий душ и хорошую книгу.
Те кто крутят пальцами, любят поумничать на тему глупых спортсменов, развивающих мышцы в ущерб мозгам. Глупо. Для спортсмена два-три высших образования не редкость. И пусть злые языки утверждают, что получают их автоматом, защищая честь альма матер на разных турнирах. А научные статьи им тоже автоматом? А стихи за них кто пишет? А рисует? Поет?..
Спорт это творчество. Так что, среди спортсменов творческих личностей хватает. И пусть идут лесом любители анекдотов про тупых боксеров: сами небось ничем кроме объемного пивного пуза и похвастать не могут, а при виде «злого хулигана» сами отдадут и деньги и девушку, лишь бы им лицо не попортили…
— Ты чего, Серега? — вывел его из раздумий голос Антона. — Чего такой сердитый стал? Краснов опять нервы мотал? Забей ты на него! Лично мне, и тренировок у Макса хватает. А Макс все что надо у Краснова возьмет, переосмыслит, нам уже самое лучшее даст.
— Не, лучшее — враг хорошего! — Сергей наставительно поднял палец. — Я уж как-нибудь сам буду у Краснова отбирать что мне пондравится.
— Ну-ну, — хмыкнул Антоха, и повернувшись к пыхтящим пацанятам, строго крикнул: — А ну, не халявить! Сейчас вся группа отжиматься будет!
Пацанята мигом прекратили базар, передвигаются в стойках сосредоточенно, словно выполняют работу повышенной важности. Хотя, для них сейчас это и есть самая важная работа.
Не переставая громко считать, Антон присел на скамейку рядом с растягивающимся на шведской стенке Сергеем. Сверху, Сергей разглядел наметки ранней лысины, на белобрысой голове товарища. Сам он по праву гордился своими темными волосами, густоте которых завидовали все частые но мимолетные подруги.
Женщины Сергея любили. А он их нет. Редко с кем выдерживал больше месяца. Большинство бросали его сами, не выдерживая ритма его жизни — мало какой девушке понравится встречаться раз в неделю, да и то между утренней и вечерней тренировкой. А в другие дни, до Сергея даже по мобильнику не дозвонишься.
С теми же, кто его бросать не хотел, обстояло намного хуже. Не любил он сам бросать, но приходилось. Обычно после этого требовалась скорая помощь в лице Макса, Антохи и бутылки горячительного. И надо сказать, действовало это лекарство лучше всяких антибиотиков! Наутро, Сергей просыпался как новенький, даже не вспоминая об оставленной пассии.
— Может после тренировки по пивку? — предложил Антон. — У меня посидим, потрещим. У меня и рыбка есть…
Предложение было очень заманчиво: живет Антоха рядом, парадная напротив школы, рыбка собственного засола, сам ловит, каждые выходные от первой оттепели до первых заморозков проводит на озерах с удочкой. Настоящий фанат рыбалки!
— Извини, Антоха, давай в следующие выходные, — сглотнув слюну, мужественно отказался Сергей. — Я сегодня еще на тренировку в центральную побегу. Россия ж через неделю уже!
— Не, Серж, тогда извини, в следующие я с Портосом на рыбалку договорился ехать. Он лодку берет, я — мотор.
— Значит не судьба, — рассмеялся Сергей.
Он закончил разминаться, ушел в конец зала, что бы не отвлекать усталых пацанят. Немного постоял собираясь с мыслями. Глубоко вздохнув резко выдохнул, одновременно со вздохом, толчком левой ноги перенося центр тяжести назад, приседая на правую ногу. Скрещенные в запястьях руки метнулись закрывая лицо, развернулись крыльями птицы, захватывая руку воображаемого противника, резкий рывок на себя…
Не думая, на одних рефлексах, тело само выполняло сложные движения, уходы, атаки, защиты — ганкаку сложное ката, но именно с него всегда начинал тренировку Сергей.
— Ну, и как это прикажешь понимать? — усмехнулся Максим, глядя на бегущие по небу облака. — Ты хоть представляешь, чего стоило тебя из ментовки вытаскивать? Да если бы не чемпионат через пять дней, я бы и пальцем не шевельнул!
Сергей осторожно потрогал распухшую скулу, скривился — больно, и потупил взгляд.
— Да позавчера, после тренировки у Антохи, позвонил Олежек. Мы сто лет не виделись, решили вечерок посидеть… В чисто мужской компании. Знали что ты откажешься, вот и не позвали.
— Конечно откажусь, — кивнул Максим. — Знаю я ваши «чисто мужские компании». После первой поллитры или баб начнете вызванивать, или потащитесь на улицу добро причинять и справедливость насаждать. Когда вы двое пьяные, вас вся местная шпана стороной уже обходит!
Сергей криво усмехнулся, но тут же скривился от боли в разбитой скуле. Как он ненавидел, когда Максим разговаривал с ним таким тоном. И ведь не поспоришь. По трезвости, Сергей сам всяких разборок сторонился, но стоило выпить…
— Да мы спокойные были! — буркнул он. — Пошли к ларьку пивка взять, что бы отполировать, так сказать… А там эти малолетки до мужика докопались за то, что он им замечание сделал. Мы за мужика и вступились… Кто ж знал, что они сразу в драку полезут?
— Ну-ну, продолжай, — издевательски вежливо улыбнулся Максим.
— А что продолжать? Тебе эти, — Сергей кивнул на отделение милиции, возле которого и сидели на лавочке, — уже все рассказали. Эти черти обдолбанные были, достали ножи и кастеты… Вот и пришлось бить так, что бы не вставали… Олежку куртку порезали, а меня, скотина, кастетом зацепил!
Он опять потрогал скулу, на которой уже наливался всеми цветами радуги знатный синяк.
— Ваше счастье, — протянул Максим отворачиваясь, — что бабки с остановки согласились свидетелями у ментов быть! И видели и нож и кастет. А то бы ты сейчас в предвариловке парился. Запястье парню, я так понимаю, сломал ты?
— Так нож ведь! — возмутился Сергей. — Мне что, ждать пока пропорет?
— Яварой ломал? — деловито поинтересовался Максим.
Сергей скрыл усмешку. Когда доходило дело до подробностей, в Максе просыпались тренерские инстинкты.
— Ключом. За явару я бы от ментов мог огрести, а так — никто ничего не докажет.
Сергей оперся спиной на жесткую спинку скамейки, и задрал лицо к небу. Эх, и что за дурацкий у нас мир, подумал он. Точнее законы. Подонки творят что хотят, а ты попробуй влезь, сам же от закона и получишь по полной. Превышение самообороны…