Митчем только хмыкнул, словно вопрос ему задали просто-таки донельзя
дурацкий.
- Где-где! - сказал он. - В зоопарке, где же еще.
- Ну что, Скалли? - Малдер повернулся к ней.- В зоопарк?
- С детства не бывала в зоопарках,- сказала Скалли, сдержанно кивнув.
- Благодарю вас за помощь следствию,- сказал Малдер и сам почувствовал, насколько механически отштамповали его язык и гортань эту затверженную
фразу. Дрессированный агент, подумал он. Где тут помощь и где тут чувство
благодарности? Но… Опля! Тубо! Фас! Фу! Повелитель зверей, царь природы…
Они пошли к машине.
Через несколько шагов Малдер обернулся.
- Послушайте, Эд! - крикнул он в широкую, неторопливо удаляющуюся
спину. Митчем остановился и повернулся к нему.
- Да?
Малдер широко повел рукой.
- Скажите. Все это… вот это. Мог натворить слон? Слониха?
Митчем чуть усмехнулся. Нехорошая у него была. улыбка. Какая-то
злорадная.
- Вас интересует мое личное мнение?
- Именно.
- Легко, - сказал Митчем и пошел прочь.
Фэйрфилдский зоопарк
Эта женщина на многое способна, думала Скалли, глядя на Уиллу Эмброуз.
Опасная женщина, думал Малдер в это же самое время и по тому же самому
поводу.
Мисс Эмброуз производила впечатление. Никто не решился бы назвать ее
красивой или даже миловидной, но на нее хотелось смотреть и не отводить
глаз. Резкое, волевое, энергичное лицо. Умные стремительные глаза. Тело -
словно система холодных рычагов, которым сексуально озабоченный дизайнер
маниакально пытался придать женские формы, и, хотя преуспел в этом странном
намерении, никого не сумел обмануть - там, под нарочито мужского кроя
одеждой не милая женская плоть, а безупречно выточенные, отлично пригнанные
хромированные детали. Выносливая и тренированная, прекрасно стрелявшая и
сносно дравшаяся Скалли рядом с этой женщиной смотрелась, будто парадная
карета какого-нибудь Людовика, вся в гербах, украшениях и мягких подушечках, рядом с завораживающе функциональной коробкой гоночного турбоавтомобиля.
С папкой в левой руке и карандашом в правой мисс Эмброуз стояла возле
клеток с какой-то пушистой непоседливой мелочью - то ли ласки, то ли куницы, то ли кого еще - и споро записывала что-то в аккуратно уложенном поверх
папки листке. Время от времени она взглядывала на клетки - и чиркала еще
пару строк. В клетках шуршало и попискивало. Всех, кто в клетках, хотелось
погладить и приголубить, всем им хотелось сказать какое-нибудь “агу”.
Прикоснуться к мисс Эмброуз казалось совершенно немыслимым. Все равно, что
сдуру сунуть руку в работающую турбину.
А если не только руку, легкомысленно подумал Малдер и тут же сам
ужаснулся. Что-то ко мне сегодня кошмары зачастили, подумал он. Не к добру.
- Я вас слушаю, - повторила мисс Эмброуз, не переставая чиркать на
своей страничке.
Скалли перехватила инициативу. Вероятно, она решила, что женщине с
женщиной добиться взаимопонимания легче.
- Агент Скалли, ФБР, - официально сказала она (Тубо! Фас!), показывая
мисс Эмброуз жетон. - Это мой напарник, агент Малдер. Добрый день, мисс
Эмброуз.
Мисс Эмброуз, наконец, оторвалась от своих записей.
- Чем могу вам помочь? - столь же дрессированно ответила она, растянув
губы в улыбке и сразу сбросив ее снова.
Скалли немного помедлила. Ей тоже было не по себе в присутствии этой
женщины. Непонятно было, как себя с ней вести. Всегда хочется, чтобы в
разговоре, пусть даже между следователем и свидетелем, начинали хотя бы
едва-едва теплиться какие-то ниточки человечности. Не просто ритуальный
танец, жестко обусловленный ситуацией, не просто короткое
взаимопроворачивание случайно зацепившихся одна за другую шестеренок
гигантского социального механизма. Хочется, чтобы, когда все завершится, оба
могли бы потом сказать: “Случай свел меня с очень симпатичным человеком…”
Но как этого добиться сейчас?
Может, встать на четвереньки и зарычать, взъерошив шерсть на загривке?
Но у Скалли на загривке не было шерсти.
- Видите ли, мисс Эмброуз, - неторопливо сказала Скалли, -
обстоятельства таковы, что ночью был смертельно травмирован федеральный
служащий. Работник ремонтной конторы. Он погиб страшной смертью.
Ничто не дрогнуло в лице мисс Эмброуз.
- Возможно, - окончательно теряя уверенность, сказала Скалли, - виною
тому - слониха, сбежавшая из вашего зоопарка.
- Это полная нелепица,- с ледяным достоинством сказала мисс Эмброуз.-
Во-первых, Ганеши была добрейшим существом и никому не могла причинить
вреда. Ей было свойственно одно качество… на мой взгляд - не слишком-то
достойное уважения, но для большинства людей - весьма симпатичное. Ганеши
склонна была скорее терпеть притеснения, нежели достойно отвечать на них.
Возможно, в этом сказалось влияние ее индийских предков.
Впервые слышу, подумал Малдер несколько ошарашено, что индийские
слоны -тоже буддисты.
- И, кроме того, - мисс Эмброуз режуще усмехнулась, - насколько мне
известно, никто из ремонтников не видел слона. Обвинять несчастное животное, которое само погибло страшной смертью… едва не попав под колеса старого
алкоголика Брюэра… непорядочно, агент Скалли, простите за откровенность.
Малдер выступил вперед.
- Вообще-то, - примирительно сказал он, - мы пытаемся разобраться, как
Ганеши сбежала.
Мисс Эмброуз на миг поджала губы. С непонятным презрением.
- А что сказал вам Эд?
- Сказал, что клетка была закрыта, распорядок соблюдался строжайшим
образом и вообще все в полном порядке.
Мисс Эмброуз улыбнулась снова. Пожалуй, именно улыбка выглядела на ее
лице страшнее всего. В ней не было того, что делает, в общем-то, не очень
живописный мимический маневр - обнажение зубов, растяжение губ, образование
морщин и прочее - таким человечным и сближающим. Ни тепла, ни мягкости, ни
доброты. Это было просто растяжение губ и образование морщин.
И обнажение зубов.
- Ну, так что я могу добавить? Все сказано.
- Не совсем. Ни слова не сказано о том, как слониха при всем при том
оказалась на свободе.
Мисс Эмброуз холодно смолчала.
- Поймите нас правильно, мисс Эмброуз,- мягко и убеждающе заговорил
Малдер.- Был убит человек, животное найдено мертвым в нескольких милях от
города. Мы не ищем, на кого свалить вину. Мы просто пытаемся понять факты, которые привели к несчастному случаю.
Мисс Эмброуз мгновение поколебалась. Потом положила листок с записями в
папку, туда же отправила карандаш и сунула папку под мышку.
- Идемте, - сказала она.
Идти пришлось недолго. Всего лишь мимо парочки милующихся пум, дремлющего тигра, обжирающегося рыбой белого медведя - и еще какой-то
мелочи, не отложившейся в памяти.
- Вот клетка Ганеши,- сказала мисс Эмброуз.
Никаких экспертиз и тщательных осмотров она явно не требовала.
Толстенные стальные прутья почти до самого потолка - без малейших
деформаций. Здоровенный замок - заперт, целехонек. А с деньгами у них не
ахти, мельком отметил Малдер, оглядывая пятна облупившейся краски, ржавчину, протекающие потолки…
Но у черт возьми, протекающий потолок - это одно, слегка проржавевшие
прутья клетки-это другое, а слон, который ухитрился плоской воблой
просочиться между этими прутьями - это совершенно третье.
- Вот здесь Ганеши держали, когда она не была в своем вольере, -
сказала мисс Эмброуз, - Можете смотреть. Можете даже потрогать.
Для очистки совести они посмотрели и потрогали.
- Здесь она была вчера вечером?
- Да.
- А сколько ключей у вас от этого замка?
- Как и от всех остальных - по два. Одни у меня, другой у Эда,- она
перехватила взгляд Малдера, разглядывавшего потеки на потолке, и добавила: -
Заборы у нас высокие, а слоны неважно прыгают… если вы думаете об этом.
- Нет,- ответил Малдер,- я думаю не об этом.
Мисс Эмброуз поджала губы.
- Но мне непонятно, почему для такого большого животного у вас
отводилась такая маленькая клетка.
Мисс Эмброуз вздохнула.
- Зоопарк строился в сороковых годах , - с горячностью заговорила она, и впервые в ее интонациях зазвучало что-то живое.- В ту пору к животным
относились вопиюще несправедливо. Все клетки и все вольеры были слишком тесными. В подобных условиях животные, несомненно, страдают. Антисанитария, скученность, психологическое давление от постоянного противоестественного
скопления… Я с самого своего прихода на этот пост постоянно пытаюсь
создать для животных более благоприятную среду обитания, но для этого нужно
время… И деньги. Деньги.
Теперь Малдер обратил внимание и на тяжелую короткую цепь, лежавшую на
полу клетки.
- А что это вон там,- спросил он,- на земле?
Лицо мисс Эмброуз содрогнулось от негодования.
- Это цепи, - сказала она.
- Я вижу, что цепи,- снова с невыносимой для Скалли мягкостью
проговорил Малдер. - Для чего они? Там кольцо…
- Они предназначены для того, чтобы ограничивать свободу передвижения
животных,- сухо объяснила мисс Эмброуз. - Я не разрешаю их использовать, но
и снять их совсем - руки не доходят. Тем более, что кое-кто опасается…
настаивает на том, чтоб они были сохранены… на всякий случай. Хотя какой
тут может быть случай? - она снова мгновенно разгорячилась.- Будь добр с
животными, будь ласков и предан им, постарайся их понять - и тебе ничто не
грозит, они ответят тебе тем же.
- Кто же этот кое-кто? - не выдержала Скалли.
Мисс Эмброуз поджала губы.
- Разумеется, Эд Митчем,- сказала она.- Он давно работает здесь, а
такова была старая, реакционная политика в отношениях с животными.
Забавно переливаются один в другой смыслы слов, подумала Скалли.
Бомбить Ирак - политика, и сажать животное на цепь тоже политика.
Реакционная… Прогрессивная…
- Простите, мисс Эмброуз, но я вынужден задать этот вопрос,- сказал
безупречно дрессированный Малдер, - но он значит только то, что он значит. Я
никоим образом не вкладываю в слово “отношения” какой-либо интимный смысл.
Каковы ваши отношения с мистером Митчемом?
Мисс Эмброуз презрительно скривилась.
- Я его босс, - проговорила она,- я женщина, я придерживаюсь
прогрессивных взглядов… и все это ему не очень-то нравится.
Скалли ухватилась за эту мысль.
- В таком случае, может быть он достаточно мстителен, чтобы выпустить
Ганеши из желания навредить вам?
- Он жестокий и неприятный человек, - с превосходством сказала мисс
Эмброуз, - но не дурак. А поступить так было бы в высшей степени глупо с его
стороны. Зоопарк и без того вот-вот потеряет финансирование. Эти
неприятности могут, скажу вам честно, грозить нам закрытием, - и сам же
Митчем останется без работы. Как, впрочем, и я… - добавила она задумчиво.
- Вы не пробовали всерьез и с полной откровенностью поговорить с ним об
этом инциденте? - спросила Скалли, отметив про себя эту ее внезапную
задумчивость.
- Нет. Думаю, Эду и без того забот хватает. В ближайшее время ему
предстоит разбираться с ВАО, они грозят подать на него в суд.
- Что такое ВАО?
- Общество защиты прав диких животных.
Как в воду глядел, подумал Малдер о себе. Комары… нет? До комаров еще
дело не дошло? :
Лицо мисс Эмброуз стало окончательно неприязненным.
- Это леворадикальная группа, и согласно их доктрине любое животное в
клетке или вообще где-то близ людей - в конюшне, в хлеву, в конуре… есть
преступление, нарушение наших основных свобод, зародыш тоталитаризма, посягательство на основные неотъемлемые права живых существ. Они считают, что всех животных необходимо отпустить на волю - в леса, в поля… только
таким образом мы излечим и свои души.
- Вы неплохо разбираетесь в их учении, я смотрю,- сказал Малдер.
Мисс Эмброуз ошпарила его коротким взглядом.
- Они мне все уши прожужжали этой идиотской трескотней. Было время, я с
ними общалась ближе…
Малдер про себя отметил эту обмолвку.
- Вы, стало быть, с ними не согласны? - спросил он.- Мне показалось, вы
очень любите животных.
Мисс Эмброуз помолчала. Ее дыхание участилось, щеки порозовели. Она
явно была взволнована.
Наконец, она негромко произнесла - совсем, видимо, не ощущая
высокопарности и даже некоторой театральности своих слов: - Если они будут жить на свободе в полях и лесах, сами по себе…
покинут нас… как нам тогда выказать им свою любовь?
Сумасшедший дом, подумала Скалли. Но вслух ничего подобного, разумеется, не сказала.
Федеральное шоссе 24,
строительная площадка
- Здесь мы спрямляем трассу, - коротко вводил их в курс дела начальник
смены.- Когда здесь прокладывали дороги, то ли не умели, то ли ленились
заниматься оврагами… Теперь многое приходится делать заново. Надо
позаботиться о людях. Люди ездят, спешат… Если бы не спешили, ходили бы
пешком.
Давненько я не видел ни одного человека, который решился бы идти
куда-либо пешком более четверти часа, подумал Малдер. У кого-то был такой
рассказ, в детстве читал… Назывался “Пешеход”. Кажется, Брэдбери.
Человека, который любил по вечерам ходить один-одинешенек пешком, в конце
концов арестовало ФБР. За антиамериканский образ мыслей. До чего же я тогда
ненавидел этих агентов! И вот поди ты - как вильнула судьба сам стал агентом
ФБР. И ни минуты не жалел об этом.
А если бы поступило распоряжение арестовывать пешеходов?
Нет, никогда не поступит такого распоряжения. Мы же не тоталитарное, не
полицейское государство. Если вам подозрительны пешеходы - гораздо надежнее
и выгоднее создать условия, при которых никто сам не любит ходить пешком.
Все свободны - просто никто не любит. А для моциона есть тренажерные залы.
Кто по финансам своим не может себе позволить такой зал на дому - пользуются
общественными, и ездят туда, естественно, на своих машинах. Ходить пешком
медленно, глупо, нецелесообразно, не престижно. И все. И никаких арестов.
Все эти аресты и прочие пытки, глубокомысленно заключил Малдер, - просто от
бедности.
Он посмотрел внимательнее на начальника смены. Похоже, тот искренне
переживал за людей, которым приходится ездить и спешить по непрямым, плохо построенным шоссе. Славный человек, на таких мир стоит.
Таким, наверное, некогда думать о праве животных не быть ручными.
А может, и нет.
- Вон он, Каэл Ланг,- сказал начальник смены.- Он хоть и псих, но
отличный парень. Добросовестный и честный. Ответственный. Вон, вой, бородач
с бутылкой пива.
- Вижу,- сказала Скалли.- Благодарю вас, мистер Бэйкер.
- Рад быть полезным,- улыбнувшись, ответил тот и поспешил по своим
делам.
Бильярдные шары, подумал Малдер, сталкиваясь, издают стук. Животные
тоже издают какие-то звуки. Мы издаем приветливые фразы.
Агенты переглянулись.
- Я начну, - предложил Малдер. Скалли пожала плечами, соглашаясь.
Бородач сидел на земле, привалившись спиной к замершему грейдеру. Бутылка
пива в его руке была наполовину пустой. Уже поняв, что идут к нему, он
поставил бутылку на землю и настороженно следил за приближением двух фигур.
- Мистер Ланг,- сказал Малдер, подходя к нему вплотную.- Здравствуйте.