Федеральный агент Малдер, федеральный агент Скалли. Мы хотели бы немного
поговорить с вами.
Ланг нехотя поднялся.
- Слушаю вас.
- Нам сказали, вы руководите местной ячейкой организации ВАО.
- Точно так. Секрета тут нет.
- Когда мы ехали сюда, то заметили на обочине шоссе труп слонихи Ганеши
из зоопарка. Мы были буквально потрясены ее трагической смертью.
- Ланг вытер губы ладонью.
- Содержание в зоопарке для животного тоже смерть,- ответил он. -
Только значительно более медленная и мучительная. Судьбе Ганеши можно лишь
позавидовать.
- В таком случае, жизнь вообще, в любых условиях - всего лишь медленная
смерть, - парировал Малдер. - И, надо признать, порой весьма мучительная.
- Это демагогия, - безапелляционно заявил Ланг. В чем он увидел
принципиальную разницу между тем, что сказал я, и тем, что сказал он сам -
лучше, пожалуй не вдаваться, подумал Малдер. Но бородач будто услышал его
мысли.
- Я объясню вам, в чем разница, - сказал он.- Естественным для слона
является обитание на площади двадцать квадратных миль, а в зоопарке он
заперт на площади полета на полета футов. Это все равно, что посадите вас в
бочку из-под огурцов. Вам все равно, стареть ли вам и умирать в Соединенных
Штатах - или в бочке из-под огурцов, стоящей где-нибудь в Соединенных
Штатах?
- В логичности ему не откажешь, подумал Малдер, невольно проникаясь к
ответственному, добросовестному и честному психу уважением.
- Мы выяснили, что за последнее время вас несколько раз привлекали к
ответственности и даже арестовывали за похищение животных из зоопарков, цирков и подобных заведений. Вы и ваша организация упорно продолжаете эти
противозаконные акции.
- В свое время те плантаторы южных штатов, которые на свой страх и риск
освобождали чернокожих рабов, тоже подвергались недемократическим
притеснениям. И, заметьте, притеснения были конными, а освобождение рабов - противозаконным.
Малдер глубоко вздохнул, сдерживаясь. Уважение к демагогу испарилось, сменившись раздражением. Демагоги всегда очень логичны. В переводе с
греческого, вспомнил Малдер, демагог значит что-то вроде “водителя народных
масс”. В точку.
- Это вы освободили Ганеши? - прямо спросил он.
Ланг неторопливо нагнулся, поднял бутылку с пивом и, запрокинув голову, сделал изрядный глоток. Кадык замедленным поршнем продавился вверх-вниз под
смуглой кожей его длинной, полускрытой бородой шеи.
Снова уставившись на Малдера, Ланг кривовато усмехнулся и сказал: - В таком случае, я сразу оказался бы пособником убийства, не так ли?
- Это может быть квалифицировано лишь как неосторожные действия, приведшие к смерти постороннего лица, - сказала Скалли.
Ланг глотнул еще.
- Нет, - внезапно помрачнев, сказал он.- Ганеши освободили не мы. К
сожалению. Если бы это сделали мы, она не погибла бы. Мы не пустили бы ее на
шоссе.
- Но если бы ей захотелось идти по шоссе, вы, не пуская ее, ущемили бы
ее права и ее свободу, - сказал Малдер серьезно.
- Вы издеваетесь, - спокойно проговорил Ланг. - У вас куцый и злой
разум. Не обижайтесь, вы не виноваты… виновато воспитание. Нас всех так
воспитывали. Поймите. Посягательство на свободу животных есть вызов всём
идеалам нашего общества. Всему, во что мы верим. Конечно, большинство людей
вообще ни во что не верит, только в доллары - но не о них я сейчас говорю.
Мы заботимся о правах человека во всем мире, даже в Азии, даже в чертовой
России, - а у себя под носом, в своей собственной стране, ведем себя, как
рабовладельцы. Нельзя останавливаться. Когда-то мы дали свободу беглецам из
Европы. Потом мы дали свободу афроамериканцам, для этого пришлось воевать.
Потом мы освободили мир от фашизма. Для этого тоже пришлось воевать. Потом
мы дали свободу косоварам, освободили их от кровавой деспотии сербов. И для
этого, между прочим, тоже пришлось воевать. Процесс не может быть остановлен
на полпути. Он может либо идти вперед - либо катиться назад. Теперь нужно
сделать последний шаг. Оставить положение с животными, как оно есть - это
предательство Америки. Предательство всего того, на чем она создавалась и
благодаря чему стала первой страной мира. Мы - бойцы передового отряда армии
свободы.
Он отхлебнул пива. С сожалением посмотрел опустевшую бутылку на просвет
и широким жестом отбросил ее, едва не попав Скалли в голову.
- Простите, мэм, я не хотел, - сказал Ланг.
- Неосторожные действия, приведшие к смерти постороннего лица,-
меланхолично повторила Скалли свой диагнозу.
Малдер едва сдержался, чтобы не звездануть водителя народных масс по
башке.
- Мы хотели освободить Ганеши, - признался Ланг уже не столь
патетично. - Но мы не успели. Это произошло помимо нас. Кто-то опередил нас, и это самое обидное. Но - мы хотели. Секрета тут нет.
Агенты молчали. Глаза Ланга мечтательно уставились вдаль.
- Слоны - невероятно духовные существа, - задумчиво сказал он. -
Духовнее большинства людей. Они нежны и романтичны. Они преданы друг другу.
У них сложнейшие ритуалы поведения… Вы знаете, что они закапывают своих умерших? Хоронят…безо всяких гробовщиков, безо всяких похоронных бюро, без
всех этих социальных костылей, которыми мы заменили искреннюю
взаимопомощь… все - сами, по-родственному… Я думаю, у них есть свои
легенды и священные сказания…
Он умолк. Скалли чуть встряхнула головой, чтобы отогнать дурман.
- Как вы думаете, от чего сбежала Ганеши? -
Ланг снова оглядел их. Оглядел оценивающе, - словно прикидывал, достойны ли они того, чтобы он говорил при них о сокровенном.
- Идемте,- сказал он.- Я покажу вам, от чего убежала Ганеши.
Штаб-квартира
Фэйрфилдского отделения ВАО,
Фэйрфилд
Честно говоря, видеокадры, которые показал им Ланг, произвели не
очень-то сильное впечатление на Малдера и Скалли. Эсэсовскими пытками тут и
не пахло, садизмом и сладострастным мучительством - тем более. Во всяком
случае, ахать, стонать, тыкать пальцем в экран и возмущенно кричать: “Вот, вот! Вы видели? Это же чудовищно! Этому должен быть положен конец!” - было, в сущности, не из-за чего. По крайней мере, на взгляд агентов. Ну, пару раз
подхлестнули слониху тонким хлыстом. Ну, тигру накинули фиксатор, когда тот
из-за чего-то разбушевался…
В качестве жертвы фигурировала в основном Ганеши - то есть некая
слониха, содержащаяся в Фэйрфилдском зоопарке, а поскольку других слонов там
не было, поскольку теперь там не осталось ни одного, можно было с высокой
степенью вероятности предполагать, что это именно Ганеши. Хотя узнать ее вот
так, “в лицо”, ни Малдер ни Скалли, разумеется, не могли.
Как удалось активистам ВАО провести эти съемки, было совершенно
непонятно. Но Малдер предпочел пока не спрашивать об этом.
- Он “фашист”, - комментировал Ланг. - Видите? Он просто гестаповец!
Молодой, белокурый оператор видеоаппаратуры, которого они нашли в
штаб-квартире, отмалчивался. Но глаза его полыхали недобрым огнем.
Когда фильм кончился, некоторое время все молчали.
- И это до сих пор происходит? - спросила Скалли, чтобы поддержать
разговор.
- Да. Митчем - варвар. Он пытал животных в нашем зоопарке долгие годы.
С приходом Уиллы положение формально изменилось, однако… я имею основания
думать, что все это так или иначе продолжается.
Уиллы, отметили про себя одновременно и Скалли, и’Молдер. Не мисс
Эмброуз, не Уиллы Эмброуз, но - просто Уиллы.
- Я был уверен, что вскоре мы найдем улики. Побег Ганеши несколько
спутал нам карты. Может быть, сам Митчем отпустил ее, чтобы ее смерть
запутала следствие… если бы оно было предпринято. Возможно, часть тех
травм, о которых вы рассказали, вовсе не следствие одинокой прогулки Ганеши.
Может, их нанес Митчем и его гестаповцы. Но мы заставим его прекратить эти
жестокости.
- Мисс Эмброуз, - подчеркнуто произнесла Скалли,- утверждает, что
реакционной политике в отношении животных она положила конец.
- Она старалась, - честно признал Ланг, и его белобрысый соратник
несколько раз кивнул. - Я не знаю, насколько она последовательна в осуществлении своих благих намерений, но первое время она действительно
старалась. Юэн, принеси еще пита…
Белобрысый лишь мелькнул туда-сюда. Пиво появилось перед вождем
мгновенно. Вождь отхлебнул. Предложить выпить гостям ему и в голову не
пришло. Вождь был не дрессирован. Или, быть может, он давно стряхнул с себя
путы дрессировки.
- Но, понимаете, я боюсь, что ей сейчас не до того. Сейчас ей мало дела
до зоопарка.
- Почему? - удивилась Скалли. Малдер смолчал. - Она производит
впечатление такой деловитой, такой рачительной хозяйки…
- Она такая и есть, - кивнул Ланг. - Но сейчас она судится с какой-то
африканской страной… как ее… никогда не помню названий этих. Хороший
термин придумал пару лет назад наш Госдеп - “фэйлд стэйтс”. “Неудавшиеся
страны”. Так вот, одна такая неудавшаяся вздумала выступать. Дело в горилле
по имени Софи, она родом уз той страны. Черт… Маланда… Угайя… нет, не
сообразить. Юэн, ты не помнишь?
Белобрысый отрицательно покачал головой-За все время разговора он не
произнес ни слова. Стоял, прислонившись спиной к стене, управлял
видеотехникой и выполнял прочие распоряжения.
- Ну, ладно, какая разница. Десять лет назад Уилла привезла, эту Софи
как раз из той страны. Как-то протащила через таможню, воспитала прямо будто
своего ребенка. Утверждает, что горилла научилась разговаривать, понимает
более тысячи слов и способна отвечать знаками… Теперь правительство этой
Маланды требует вернуть гориллу на родину.
- Зачем? - искренне удивился Малдер.
- Да кто их там поймет? Может, туристам показывать. Они же работать не
умеют и не хотят, живут только за счет турбизнеса… ну, и подворовывают, конечно.
- Вы думаете, Уилла выиграет процесс?
- Не знаю.
- Вы переживаете за нее?
Лайг пренебрежительно махнул рукой.
- В этом конфликте обе стороны одинаково отвратительны. С чего этой
Маланде приспичило депортировать гориллу, я знать не знаю, мало, что ли, у
них своих горилл… но уверен, что Софи там не поздоровится. Однако и
позиция Уиллы… Это прекрасный пример империалистической политики в
отношении животных. Превратить живое существо в игрушку для удовлетворения
собственных эгоистических инстинктов! Держать зверя в доме! Кормить с
ложечки! Чуть ли не в постель к себе класть!
Сумасшедший дом, в который раз подумала Скалли. Она очень любила собак
и кошек, и те ее любили. Обожала белочек. Она понимала сложности социальных, расовых и внешнеполитических проблем, - но тут простая, как дважды два, с
детства ясная и очевидная вещь вдруг оказалась запутанной донельзя. Ее это
злило.
- Все животные должны жить на свободе, - закончил Ланг. Словно
последний гвоздь забил. Наверное, подумал Малдер, именно с таким видом
повторял время от времени тот римлянин: “Карфаген должен быть разрушен”. А
кстати, как его звали? Сципион? Катон? Не помню…
В общем, Маланда. Малдер безо всякой симпатии усмехнулся сам над собой.
Вернусь домой - надо будет посмотреть. Совсем отупел от работы.
- Даже если это будет стоить какому-то человеку жизни? - спросил он.
Лэнг высокомерно усмехнулся и отхлебнул пива.
- А пусть не стоит на пути свободы, - отрезал он.
- Спасибо, мистер Ланг, вы нам очень помогли, - сказал Малдер после
небольшой паузы.- Мы с вами еще свяжемся.
Когда они выходили из помещения штаб-квартиры, взгляд Скалли задержался
на лежащей на одной из полок, полуприкрытой какими-то бумагами, видеокамере.
Наверное, этой камерой и делались все эти нелепые съемки, подумала она.
Но как же все-таки эти сумасшедшие туда пробирались и снимали так, что
Митчем ни разу ничего не заметил? Виртуозы…
Не сговариваясь, они решили поразмышлять и пройтись. Пешком.
Кругами вокруг своей машины.
Дело шло к вечеру. Воздух был свежим и чуть зябким. Все-таки северный
штат; милях в трехстах, за озерами Панд - Орей и Кёр д’Ален, да за
городишком Москва - к счастью, не тем, где Кремль и Ельцин, - уже была
канадская граница. Рыжая сухая листва покрывала не тронутую ремонтом гладь
шоссе - движение было перекрыто, и стремительный лёт бесчисленных
автомобилей не тревожил ее последний покой. Скалли, немного впав в детство
от нестандартной прогулки, принялась загребать листья ногами. Листья покорно
шуршали, собираясь рыхлыми цветными волнами. Покорно. Я стараюсь добиваться
от подопечных полной покорности, вспомнились Скалли слова Митчема. Ей
сделалось не по себе, она посмотрела себе под. ноги совсем новым взглядом. В
голову ей пришла неожиданная мысль: интересно, скольких мошек-букашек и
вообще микробов я давлю на каждом шагу? Ей сразу захотелось пойти на
цыпочках и поскорее забраться в кабину. Потом она сообразила, что для мошек
и микробов широкие протекторы несущегося “крайслера” еще более фатальны. Она
поглубже засунула руки в карманы пальто и встряхнула головой. Бред. Не
хватало еще заразиться.
Похоже, Малдер думал о чем-то подобном, потому что, нарушив, наконец, затянувшееся элегическое молчание, проговорил: - И ведь все это происходит в зоопарке, Скалли. Там, где должна быть
радость, где должна возникать любовь между людьми и меньшими братьями
нашими…
И этот туда же, подумала Скалли и подчеркнуто деловито проговорила: - По крайней мере, мы нашли подозреваемых.
- Ты думаешь, это они выпустили слона?
- Слониху, - поправила Скалли, ощутив какую-то смутную обиду на Малдера
за то, что ему настолько все равно, слон это был или слониха. И тут же
окончательно взяла себя в руки. Нет, все же этот бред на редкость заразен, подумала она. На редкость. Хуже гуманоидов.
- Ты же слышал, - сказала она. - Все животные должны жить на свободе.
- А как насчет показаний свидетелей и записи видеокамер? Слона не видел
ни один человек. Только уже утром, на шоссе. И на пленке его не видно.
Слониху, хотела сказать Скалли, но сдержалась. Какая, в сущности, разница?
- Видишь ли, - немного лекторским тоном начала она,- во-первых, уборщики в зале страховой компании были просто в шоке. Они могли не заметить
сло… на, потому что он уже удалился от здания, когда они, наконец, смогли
подбежать к окнам. С другой стороны, участок дороги, где погиб человек, был
очень ярко освещен. Слон пришел из темноты. Ты же прекрасно знаешь, как плохо мы видим, когда смотрим с яркого света в темноту. Немудрено, что они
ничего не заметили. Что же касается камер, то я осмотрела их, они устарелые
и очень невысокого качества. Они просто-напросто могли не зафиксировать
серое на сером фоне стен.
- Вот ты все и объяснила, - тихо сказал Малдер, чуть улыбнувшись.
- Ты не согласен?
- Нет. Эти ребята из ВАО только болтать горазды.
- Не скажи. Эти их съемки - работа, достойная спецагентов. Ты заметил
видеокамеру?
- Да.
- Ты понимаешь, что она лежала там не просто так, а наготове?
Малдер не ответил.
- Я не удивлюсь, если у них на ближайшее время запланирована какая-то
очередная акция, и они обязательно постараются заснять свой успех.