– Чувствуешь себя по-другому?
– Да, только не могу объяснить, в чем разница.
Звонок Макмахона прервал отпуск Карла. Шайка Эммета Лонга снова принялась грабить банки.
* * *
В следующие полгода маршалы старались предугадать действия шайки. Лонг и его люди грабили банки в Шони, Семиноле, Боулегзе, постепенно передвигаясь в южном направлении. Куда они двинутся дальше? На юг – тогда следующим местом будет Ада. Но они ограбили банк в Коулгейте...
Один из свидетелей показал: он сидел в парикмахерской, а рядом в кресле брили какого-то типа. Он понятия не имел, что рядом с ним сидит Эммет Лонг, и опознал его только потом, когда ограбили банк.
– Они с парикмахером болтали, и тот тип, Эммет Лонг, говорил, что скоро собирается жениться. Парикмахер оказался по совместительству священником Церкви Слова Христова и предложил обвенчать его. Эммет Лонг сказал: надо дать преподобному пятерку за бритье. А потом он и его дружки ограбили банк.
После Коулгейта, который тоже находился на юге, шайка двинулась на север. Они взяли шесть тысяч в Национальном банке в Окмалджи, но потеряли одного человека – Джима Рэя Манкса, тот из-за подстреленных ног не мог бегать, и его пристрелили на улице, когда он вышел из банка. Прежде чем Манкс понял, что умирает, он успел сказать:
– Эммета гложет, что вы назначили за его голову всего пять сотен. Он собирается доказать, что стоит гораздо больше.
После Окмалджи бандиты направились в Сепульпу. Видимо, им нравилось грабить нефтяные городки: они грабили три или четыре кряду, а потом исчезали на время. Несколько раз сообщали о том, что выследили того или другого члена шайки в периоды, когда они "лежали на дне", но Эммета Лонга среди них не было.
– Спорю на что угодно, – заявил Карл и остановился у настенной карты в кабинете Боба Макмахона. – Он прячется в Чекоте, у Кристал Дэвидсон.
– Там, где мы взяли его семь лет назад, – кивнул Макмахон. – Тогда Кристал была девушка что надо.
– Я слышал, Эммет крутил с ней, когда она еще была замужем за Заикой, – вспомнил Карл. – Заике духу не хватало вздуть его.
– Ты слышал, вот как?
– Сэр, в выходной я съездил в Макалестер и постарался как можно больше разузнать об Эммете.
– И зэки с тобой разговаривали?
– Говорил один, индеец племени крик. Когда-то он сам был в шайке Лонга; ему дали тридцать лет за убийство жены и парня, с которым она встречалась. Индеец сказал, что вовсе не маршалы Заику подстрелили в перестрелке. Его убил сам Эммет. Он хотел убрать Заику с дороги и заполучить Кристал.
– Почему ты о ней вспомнил?
– Парикмахеру из Коулгейта Эммет говорил, что собирается жениться. Вот я и подумал: наверное, он имеет в виду Кристал. Эммет так хотел заполучить ее, что прикончил ее мужа. Именно поэтому я и думаю, что он прячется у нее.
Боб Макмахон сказал:
– Что ж, мы так и так беседуем со свидетелями и осматриваем все места, где Лонга когда-то видели. Проверь, я знаю, Кристал Дэвидсон тоже есть в нашем списке.
– Я проверял, – отозвался Карл. – Ее уже допросили; полиция Чекоты уверяет, что они глаз не спускают с ее дома. Но по-моему, они просто проезжают мимо и смотрят, не сушатся ли во дворе подштанники Эммета.
– Ты маршал всего полгода, – хмыкнул Боб Макмахон, – но ты уже все знаешь.
Карл ничего не ответил. Начальник пристально смотрел на него. Через несколько секунд сказал:
– Помню, как ты подстрелил коровьего вора, сбил его с лошади. – Помолчал, потом продолжил, не спуская с Карла глаз: – Ты уже придумал план, по которому будешь действовать?
– Я порыскал вокруг и узнал кое-что о Кристал Дэвидсон, – ответил Карл. – Где она жила раньше и все такое. Думаю, я сумею разговорить ее.
– С чего ты так уверен в себе? – спросил Боб Макмахон.
* * *
Служба федеральных маршалов занимала второй этаж здания суда на Саут-Боулдер-авеню в Талсе. На совещании в кабинете Боба Макмахона в разговоре впервые всплыло имя Джека Белмонта. Боб Макмахон и Карл Уэбстер решили, что Джек вышел из тюрьмы и примкнул к шайке Эммета Лонга, и произошло это между налетами в Коулгейте и Сепульпе.
Ограбление в Сепульпе отличалось от предыдущих: Эммет Лонг вошел в банк и попытался обналичить чек на десять тысяч долларов, подписанный Орисом Белмонтом, президентом компании "КН ойл энд гас". Джек Белмонт, стоявший рядом с Эмметом, заявил кассиру:
– На чеке подпись моего папаши. Даю вам слово, он не фальшивый.
Кассир сообщил, что узнал Джека Белмонта, потому что отец не раз привозил его с собой, когда тот был еще мальчишкой, но подпись на чеке была совершенно не похожа на контрольный автограф Ориса Белмонта. Впрочем, подпись не имела значения: Эммет и Джек достали револьверы, к ним присоединился третий бандит, в котором позже опознали Норма Дилуорта, и кассиры поспешно выложили содержимое ящиков с деньгами: около двенадцати тысяч долларов.
Боб Макмахон спросил Карла, что ему известно о Джеке Белмонте. Знает ли он, как Джек взорвал папашину цистерну в компании с неким Дилуортом, бывшим заключенным. Белмонт-старший не колеблясь дал против Джека показания в суде. Джо Росси опознал Норма, и обоим отвалили по два года строгого режима за порчу имущества в особо крупных размерах.
Карл ответил, что читал о деле в газете и беседовал с полицейскими из Талсы о предыдущих подвигах Джека.
– Я виделся с ним в Макалестере, – добавил он, – расспрашивал об Эммете Лонге.
Они сидели в кабинете начальника тюрьмы на четвертом этаже, в ротонде, и могли прекрасно обозревать восточную и западную части тюремного здания.
– Там как будто слышно, как хлопают крылья, – добавил Карл, – а когда поднимаешь голову, так и ждешь, что увидишь голубя, который бьется о решетку.
Джек сидел напротив, лениво развалясь на стуле и по-девчоночьи скрестив ноги.
– Он курил сигарету, которую я ему дал, и пялился на меня. Вряд ли он был знаком с Эмметом до тюрьмы; в Макалестере, они, скорее всего, встретились впервые. Эммет уже был на свободе, когда Джека выпустили. Значит, они сговорились заранее. Джек наверняка просил Эммета испробовать новый способ: прежде чем хвататься за пистолеты, попробовать обналичить фальшивый чек.
– Представляю, как его послал Эммет, – ответил Макмахон.
– Он все же попробовал фокус с чеком, – возразил Карл. – Когда я беседовал с Джеком, он сидел себе, покуривал, сигарета в пальцах. Когда он затягивался, ему приходилось поворачиваться в профиль.
– Ты говорил, он сидел, как девчонка, – задумался Макмахон. – По-твоему, он стал педиком?
– Вначале и я так подумал и даже заметил: "Ты, наверное, пользуешься успехом у здешних парней". Но у Джека было много подружек, его даже обвиняли в изнасиловании, хотя суд так и не состоялся. Джек сказал, что сразу прояснил обстановку и дал понять своим сокамерникам, что он не голубой. С ним сидел дружок, Норм Дилуорт, тот тянул уже второй срок; он-то и научил Джека правилам поведения. Мне говорили, Дилуорт туговато соображает, но ему все равно палец в рот не клади... Передо мной... – Карл задумался, а потом продолжил: – Джек изображал крутого парня. Спросил, чем я занимаюсь, хотя я показывал ему мою звезду. Я сказал, что являюсь помощником федерального маршала. Он обозвал меня олухом и пожелал узнать, приходилось ли мне убивать человека. Я сказал, что убил одного. Он пожал плечами, как будто ничего особенного в этом не было. Тогда я сказал: в следующий раз, когда я увижу Эммета Лонга, он будет вторым.
– Я уже говорил тебе: мои помощники не хвастают и не умничают! – возмутился Боб Макмахон, секунду помолчав. – Какого черта ты это сказал?
– Он так нагло на меня смотрел, – пояснил Карл. – Так курил... В общем, мне не понравилось, как он себя вел.
Боб Макмахон покачал головой:
– Мои помощники не хвастают. Понял?
Карл кивнул: понял.
А сам подумал: если Джек Белмонт не изменится, он вполне может стать номером третьим.
* * *
Маршалы высадили Карла в четверти мили от дома, развернулись и поехали назад, в Чекоту, сказав, что будут ждать его в кафе "Тенистая роща". На Карле был рабочий комбинезон и пыльные ботинки.
Его кольт 38-го калибра был спрятан под мышкой, под старым черным пиджаком Вирджила. Звезду он держал в кармане.
Карл шел и все время внимательно осматривал заброшенное хозяйство. Землю – унылые сто шестьдесят акров – давно не обрабатывали. На заднем дворе стоял старый двухместный фордик без колес. Карл полагал, что Кристал Дэвидсон находится не в лучшем состоянии, чем ее собственность, раз она живет здесь как изгой. Карл поднялся на крыльцо и обнаружил признаки жизни: из дома доносился голос радиоведущего Дядюшки Дейва Мейкона. Кристал Ли Дэвидсон смотрела на гостя из-за сетки – девушка в шелковом пеньюаре, едва достававшем до колен, босая, но успевшая накраситься. Ее светлые волосы были завиты щипцами, как у кинозвезды...
Карл улыбнулся. Вот кретин! Конечно, она не может себе позволить опускаться, раз она собралась замуж!
– Мисс Дэвидсон? Я Карл Уэбстер. – Он нарочно сосредоточил взгляд на лице женщины, чтобы она не подумала, что он пялится на ее прозрачный пеньюар. – Вашу маму звать Ата Труделл? Она работала горничной в отеле "Джорджия" в Генриетте?
– Ну да... – не сразу ответила Кристал.
– Как и моя мама, Наркисса Уэбстер.
Кристал покачала головой.
– Ваш папаша работал шахтером, копал уголь в Спелтере, был начальником смены на "Жемчужине". Он умер при взрыве метана в шестнадцатом году. Мой отец тогда тоже был в шахте. – Карл помолчал. – Мне было десять лет.
– А мне пятнадцать, – отозвалась Кристал. Она уже положила руку на дверь, собираясь открыть ее, но вдруг насторожилась. – Что вам от меня надо?
– Позвольте, я вам все расскажу, – улыбнулся Карл. – Сижу я раз в "Тенистой роще", пью кофе. Барменша говорит: в одном месте варят кофе получше. В кафе "Непорочность" в Генриетте.
– Как звать барменшу? – быстро спросила Кристал.
– Не знаю, она не сказала.
– Раньше я работала в "Непорочности".
– Знаю, но подождите, – продолжал Карл. – Вот как речь зашла о вас. Барменша сказала, что ее муж был шахтером в Спелтере. Я ответил, что моего отца там убило в шестнадцатом году. Она вспомнила: у одной девушки из "Непорочности" тогда же погиб отец. И еще сказала, что мама той девушки состоит в клубе "Звезда Востока". Я сказал, что моя мама тоже в том же клубе. Тут официантка, которая притворялась, будто ничего не слышит, повернулась к нам и говорит: "Девушка, о которой вы говорите, живет неподалеку отсюда".
– Спорим, я ее знаю, – засмеялась Кристал. – У нее такие мелкие кудряшки, как у куклы?
– Кажется, да.
– Что еще она сказала?
– Что вы вдова, потеряли мужа.
– Она сказала, что его подстрелили маршалы?
– Нет.
– Так все считают. А какие-нибудь еще имена она называла?
"Так все считают!" Карл решил запомнить эти слова и ответил:
– Нет, ее позвал клиент.
– Вы живете в Чекоте?
Он ответил, что живет в Генриетте, а здесь навещает старую бабушку, которая вот-вот умрет.
– Повторите, как вас зовут?
Карл повторил, Кристал предложила:
– Входите, Карл, выпейте холодного чаю.
Ему показалось, что она не прочь поболтать.
В гостиной было пустовато. Коврик на полу, простая черная мебель, стулья и диван, просевшие от времени. На кухне играло радио. Кристал ушла туда; вскоре Карл услышал, как она колет лед. Он подошел к столу, заваленному журналами. "Чистосердечное признание", "Фоторевю", "Либерти", "История Запада", "Перчик".
Раздался ее голос из-за двери:
– Любишь Гида Таннера?
Карл узнал музыку.
– Да, люблю, – отозвался он, разглядывая снимки в "Перчике": девушки занимались хозяйством в одном нижнем белье. Блондинка стояла на стремянке с метелкой для пыли в одном переднике.
– Гид Таннер и его "Обжоры", – защебетала Кристал. – А знаешь, кто мне нравится больше? Эл Джонсон. Как он душещипательно поет про маму – будто настоящий ниггер! Но знаешь, кого я люблю больше всех?
– Джимми Роджерса? – наугад спросил Карл, разглядывая фотографии Джоан Кроуфорд и Элиссы Лэнди в "Фоторевю".
– Да, Джимми тоже ничего... Сахару сколько?
– Три кусочка. А Дядюшка Дейв Мейкон? Он только что выступал.
– "Отвези меня домой, в Каролину". Мне не нравится, что он не поет, а вроде как проговаривает слова. Если ты певец, изволь петь. Нет, моя любимица – Мейбелл Картер и вся их семейка. В них сквозит такое одиночество, что меня слеза прошибает.
– Я тебя понимаю, – улыбнулся Карл. – Живешь тут на отшибе.
Кристал вышла из кухни и протянула ему стакан с холодным чаем.
– Вот именно!
– Сидишь одна-одинешенька, журналы читаешь.
– Малыш, – прервала его Кристал, – не строй из себя умника. Пей чай и выметайся.
– Я тебе сочувствую, – вздохнул Карл. – Только потому и пришел. Подумал: ведь мы с тобой, наверное, видели друг друга на похоронах, а наши мамы состоят в одном и том же клубе. Вот и все. – Он слегка улыбнулся и добавил: – Мне захотелось взглянуть на тебя.
– Понятно, – кивнула Кристал. – Ты и правда умник, только не суй свой нос в чужие дела.
Она ушла в спальню.
Карл взял журнал, пересел в кресло лицом к столу и к двери, ведущей в спальню, – дверь Кристал оставила открытой. Он листал страницы. Не прошло и минуты, как Кристал высунула голову.
– Так ты бывал в "Непорочности"?
– Много раз.
Она вышла на середину гостиной. Теперь на ней был простой передник персикового цвета, насборенный на бедрах.
– Слыхал, как туда заходил Красавчик Флойд? – поинтересовалась она.
– Когда ты там работала?
– Нет, после – совсем недавно. Когда прошел слух, что Красавчик Флойд в "Непорочности", весь город будто вымер. Никто носу из дому не высовывал. – Она положила руки на бедра и немного ссутулилась. – Однажды я его видела. Дело было в одном подпольном баре, в Оклахома-Сити.
– Ты говорила с ним?
– Да, мы побеседовали... кое о чем. – Казалось, она пытается вспомнить, о чем разговаривала с Красавчиком, но вместо этого вдруг спросила: – А ты когда-нибудь встречался со знаменитостями?
Он не ждал такого вопроса. И все же почти мгновенно ответил:
– Наверное, я видел Эммета Лонга.
– Вот как? – сказала Кристал, как будто это имя ничего для нее не значило. И все же Карл заметил: она насторожилась.
– Дело было в аптеке, я тогда был мальчишкой, – пояснил Карл. – Он зашел купить сигарет. "Лаки страйк". А я заскочил в аптеку за мороженым, взял персиковый рожок. И знаешь, что сделал Эммет Лонг? Попросил у меня откусить! Представляешь себе – знаменитый налетчик!
– И ты дал ему откусить?
– Да, и знаешь что? Он взял мороженое, да так мне и не вернул.
– Съел?
– Лизнул пару раз и выкинул. – Карл не сказал об испачканных усах, эту деталь он приберегал для себя. – Ну да, он взял у меня мороженое, ограбил аптеку и застрелил полицейского. Представляешь?
Она едва заметно кивнула и вроде бы задумалась. Карл решил выложить карты на стол.
– Ты сказала, все считают, что твоего мужа, Заику, застрелили маршалы. Но ведь на самом деле все было не так?
Она уставилась на Карла во все глаза, как загипнотизированная.
– Спорим, тебе рассказал об этом сам Эммет? У кого еще хватило бы духу? Наверное, он грозился, что, если ты бросишь его, он тебя выследит и убьет – он ведь сходит по тебе с ума. Иначе зачем тебе столько лет торчать в глуши? Что ты на это скажешь?
Кристал уже пришла в себя:
– Ты ведь не из газеты...
– Ты так подумала?
– Газетчики время от времени здесь шляются. Но, как только попадают в дом, им не терпится уйти. Нет, ты не из них.