Начал Мик.
— План у нас был примерно такой — высадка недалеко от МакДилла примерно в районе Санкт Петербурга. Затем — заходим на базу и по обстановке — либо укрепление обороны либо эвакуация в Техас. Что там происходит, мы пока не знаем, вполне возможно там кубинцы, сэр.
— Все нормально — кивнул генерал — вот только цель вы выбрали немного неправильно. Есть куда более привлекательная цель, которую вы пропустили.
— Какая, сэр? — спросил Мик.
— Назовите мне ее сами — насмешливо ответил генерал — вы же знаете местоположение объектов, принадлежащих силам специальных операций. Что такого серьезного есть в Майами, чего нет нигде больше?
На сей раз первому гениальная идея в голову, пришла мне.
— Эй-Си сто тридцать.
— Точно — обрадовался генерал — единственное в мире гнездо этих пташек. Тяжелые штурмовики АС-130, основное место базирования — Хэрлбирд-филд, база ВВС командования специальных операций. По моим данным сейчас там их должно быть шесть штук, остальные либо в Ираке, либо в Афганистане. Причем три из них — переоборудованы в варианты с новейшим вооружением — с новыми «Бушмастер-3». Да и старые дадут жару. Так что если мы возьмем это гнездо силами экспедиционной роты морской пехоты и поднимем в воздух хотя бы одну такую птичку — Майами будет наш. Никто ничего сделать не сможет. Это плюс авианосец — все, что нужно чтобы зачистить штат.
Ну я бы не был столь оптимистичен — видимо генерал давно не был на земле и не знает, что творится.
— Сэр, там нужны специалисты… — протянул я — это сложная система, я например не смогу поднять ее в воздух. Там большой и специально обученный экипаж. Не менее десяти человек, сэр, если я не ошибаюсь. А скорее всего — специалисты либо убиты, либо кушают кого-нибудь сейчас. Без специалистов этот самолет — никуда не годный транспортник, набитый оружием.
— Есть такое. Полный экипаж этих пташек — тринадцать человек считая пилотов. Чертова дюжина. Самое главное — это оператор управления огнем, на нем основная ответственность, он идентифицирует цели и наводит оружие. Все остальное — можно научиться быстро. Самолет этот управляется как обычный С130, а этим самолетом умею управлять даже я. Заряжающие к орудиям — их можно научить за пару дней. Обслуживающий персонал — тоже найдется, С130 не требует сложного обслуживания, все его оружие — тоже стандартное и под стандартный боеприпас. Самое главное — это оператор управления огнем. По штатному расписанию в экипаже их должно быть двое- но нужен хотя бы один.
— И у вас он есть, сэр?
Генерал в этот момент напоминал человека, выигравшего в лотерею.
— Есть! Такой человек у меня есть. Помнишь Гаса Холака?
— «Лихача» Гаса? Еще бы… — удивился я — вы хотите сказать…
— Вот именно. Он ушел на авианосец именно с этой базы, и он является специалистом по управлению огнем АС-130. И он ждет на авианосце. В принципе Гас и предложил этот план, он знает базу как свои пять пальцев. Вот так вот.
— Гас никогда не говорил про то, что летал на «Волшебном драконе».
— Были причины. И не спрашивай его.
— Когда планируется выступление?
— Завтра, на рассвете…
— Допустим. А что с этим со всем делать?
— Ты о чем? — не понял генерал.
— У меня на буксире много вещей. Этот корабль — надо чтобы кто-то остался на нем, запустил двигатели и привел в порт — в такой порт, который находится под нашим контролем. Бросать у побережья танкер с нефтью нельзя, сэр…
Катастрофа, день тридцатый
Авианосец «Гарри С. Трумэн»
Штаб операции
02 июля 2010 года
Авианосец «Гарри С Трумэн» сверху, с высоты полета на вертолете казался зримым и непотопляемым напоминанием об американской военной мощи. Длинная палуба с двумя дорожками для взлета, короткий ряд «Суперхорнетов» в ее конце. Можно забыть то, что я видел все три недели до этого и попытаться представить, что все как всегда, что США самая сильная страна в мире, что авианосец через день войдет в порт приписки и матросы получат увольнительную на берег — как раз к Дню Независимости. Кстати, ведь послезавтра — день независимости. И как отмечать будем? Охотой на своих бывших сограждан, которым не повезло стать одержимыми? Или сразимся с кубинцами, которые крутятся около Майами. Предложения есть?
Авианосец возвращался из района Персидского залива — опытный человек это сразу увидит, с первого взгляда. Помимо самолетов на палубе — четыре «Суперкобры» морской пехоты, которых на авианосцах вообще не должен базироваться и пять «Морских рыцарей» — вертолетов КМП США. На шестом сейчас летели мы. То, что авианосец был подготовлен к ведению операций в «прибрежной зоне» было большой удачей, те же Суперкобры сейчас просто бесценны. Да и расположившиеся об обе стороны от авианосца боевые корабли Девятой ударной авианосной группы — эсминцы УРО «Рассел», «Шуп» и «Момсен», крейсер УРО «Мобил Бэй», фрегат «Кертис», три фрегата УРО «Родни М. Дэвис», «Инграхам» и «Форд» внушали уверенность в том, что все будет нормально.
Странные дела… Единственной силой в такой ситуации остался флот, причем только та его часть, которая находилась в море. Армия либо заразилась, либо разбежалась, либо сидит в обороне на базах, ВВС вообще оказались ни к чему не годны. А вот такая вот ударная группа — это уже серьезная сила, способная и зачистить штат, а то и не один без посторонней помощи, и указать кубинцам на их место в этом мире. На многое способная, в общем.
Танкер, буксир и большую часть оружия мы оставили на попечение ганнери-сержанта Ройсевича и его людей. Как я и предполагал — танкер поврежден не был, просто автоматика отключила двигатели как только поняла, что огромным кораблем никто не управляет. Зачистили корабль, в машинном отделении привалили двух последних одержимых, наскоро разобрались с приборами — и отправились в сторону Техаса. На сегодняшний день там был единственный порт — Галвестон — который был способен принимать нефтеналивные суда такого класса и о котором было точно известно, что он зачищен. Туда же уплыл буксир, а на нем — почти все мое оружие и снаряжение. Впрочем, если воюешь в составе крупного подразделения — арсенал за собой таскать не нужно. Тут все решает плотность огня и калибр орудий.
Приземлились без сучка без задоринки — самолеты не летали и как мне показалось — даже в воздухе их не было. И правильно — незачем тратить ни ресурс ни горючее на пустые полеты. Теперь не то время — и то и другое надо беречь.
Наскоро перекусили — пока кормили еще нормально, не сухими пайками. После этого адъютант капитана попросил нас пройти в штабную каюту — там сейчас собиралось совещание по поводу наших дальнейших действий.
Черт, как приятно почувствовать себя вновь в армии.
В штабной каюте людей оказалось на удивление немного. Из собравшихся я знал только генерала и «Лихача Гаса» — отличие от генерала тот заметно осунулся. Последнее, что я о нем знал — так это то, что он остался служить в Ираке, а Ирак здоровья не прибавляет никому, это точно.
Распоряжался всем человек в форме — если я правильно понимаю флотские нашивки — контр-адмирала, явно командующий всей эскадрой. Его я не знал лично, но лицо было неуловимо знакомым. То ли по телевизору видел, то ли еще где.
Когда мы вошли, взгляды всех присутствующих скрестились на нас — причем все присутствующие были старше по званию. Неприятное чувство.
— Господа, капитан Алекс Маршалл, батальон спецназначения «Дельта» и капитан Микки Коэн, двадцать третья группа ВВС США. Представители сил Техаса, долгое время пробыли на враждебной территории и знают все повадки ее нынешних хм… обитателей.
Насчет меня я заметил, что обязательной приставки «в отставке» генерал не произнес. Пусть так оно и будет.
— Господа, я контр-адмирал Скотт Эверетт (прим автора — на самом деле, в настоящее время девятой ударной группой командует контр-адмирал Скотт Ван Баскирк) — представился человек, которого я сразу определил как старшего по званию в этой комнате — командир девятой ударной авиагруппы. С генералом Котлером вы знакомы, с остальными познакомитесь по ходу дела, на представления времени нет. Присаживайтесь вон там.
Свободные стулья нашлись лишь у самой двери — ну и то нормально. На таких совещаниях как всегда не хватает места.
— Итак, господа… — контр-адмирал прошел к большому дисплею, на котором высвечивалась карта оперативной зоны, где нам предстояло действовать. На таких мероприятиях я бывал — но впервые на таком дисплее высвечивалась карта юга США — на сегодняшний день мы вплотную подошли к району, который мы для себя обозначили как приоритетный. Теперь перед нами стоит задача — захватить плацдарм для действий на берегу. Для этих целей идеально подходит база ВВС Эглин, расположенная в западной части штата Флорида, почти на берегу Мексиканского залива. И вот почему. Как вы уже знаете — на юге полуострова высадились кубинцы. Пока они не смогли перетащить достаточное количество тяжелой техники — но все еще впереди. Для того, чтобы начать операции по зачистке Флориды нам нужна наземная база, расположенная в месте, защищенном прежде всего от атак с моря. Эглин в этом случае подходит идеально- от атаки с моря ее защищает цепь островов Санта-Роза, а потом — и Мирамар-бич. Со стороны континента ее прикрывает восьмое федеральное шоссе, со стороны моря также идет девяносто восьмая дорога. Обе эти дороги можно превратить в рубежи обороны, плюс выставить дозоры на островах Санта-Роза. У кубинцев нет достаточных сил и средств для того, чтобы организовать десант при противодействии с земли. Кроме того — база Энглин построена в соответствии с федеральным и спецификациями, ее просто подготовить к обороне, на ней находится большое количество ценных летательных аппаратов, в том числе тяжелые штурмовики АС-130 и летательные аппараты типа CV-22 «Оспри». Единственной проблемой остается текущее состояние базы. Сегодня над базой пролетел самолет с разведывательной аппаратурой. Результаты нам доложит первый лейтенант Дельгадо. Прошу.
Адмирал отодвинулся в сторону, вместо него к импровизированной трибуне прошел невысокий, худощавый мексиканец в повседневной, достаточно мятой форме. В нормальное время за такую форму ему изрядно попало бы. Место адмирала за трибуной он занимать не стал — вместо этого он уселся за стоящий в стороне компьютер, с которого изображение шло на проектор, застучал клавишами. Кто-то глухо откашлялся…
— Самолет с установленной на нем разведывательной аппаратурой прошел над базой сегодня, в девять ноль-ноль по местному времени, сделал шесть заходов. Никакого противодействия ему оказано не было, снимки получились качественными — как базы, так и окрестностей. На этих снимках хорошо видно…
По экрану, подобно слайд-шоу с задержкой десять секунд поползли четкие, черно-белые снимки — действительно качественные, обычно получается намного хуже.
— На этих снимках видно, что база почти не повреждена. На стоянках стоят летательные аппараты, я насчитал пятьдесят три штуки, при этом только один поврежден или сгорел. В то же время, не видно никаких признаков активности служащих базы или каких-либо других подразделений армии, ВВС или флота. Зато видно вот что…
Первый лейтенант остановил изображение на снимке, изображающем часть самолетной стоянки. То тут то там, в странных позах были видны люди — в центре например как будто несколько человек наклонились над чем-то на рулежной дорожке. Причем некоторые стояли на четвереньках, это было отчетливо видно…
— И такое — практически на всех кадрах Объяснений этому у меня нет, сэр…
— Это одержимые — спокойно сказал я.
— Что, простите? — все повернулись ко мне. Когда собираются старшие офицеры — высказывание младшего по званию без разрешения всегда воспринимается плохо. В разведке правила другие — там не до церемоний.
— Одержимые. Психи. Кто-нибудь знает о них?
Молчание…
— Просветите нас, капитан Маршалл — попросил адмирал.
Я вышел к трибуне, взял лазерную указку, направил красное пятнышко на группу одержимых в центре…
— То что вы видите — это ни что иное как обедающие одержимые. Они кого то убили и теперь закусывают им. Пока вы находились в море — началась эпидемия, ее спровоцировал вырвавшийся на свободу из научной лаборатории вирус. Результатом явилось вот это!
Лазерный луч остановился на той же самой композиции в центре снимка.
— Одержимый — это человек переставший быть человеком. Он необычайно агрессивный, в результате поражения мозга, верней его части отвечающей в том числе и за агрессивность — гипоталамуса — человек становится опасным хищником, одержимым лишь одной мыслью — убивать. В результате такого развития гипоталамуса все остальные части мозга угнетаются и поэтому человек становится по уровню интеллекта похожим на обезьяну. Он не может общаться, читать, писать, водить машину, пользоваться оружием. В то же время он становится более сильным и — что самое опасное — нечувствительным к болевому шоку. Если в него выстрелить — то он этого не почувствует, он будет нападать до тех пор, пока сможет это делать. Если у него например вытечет вся кровь или ему сломать пулей кости таза — он нападать, конечно не сможет. Но это надо иметь в виду — очень желательно стрелять в голову. Иначе, даже смертельно раненый он успеет убить вас и даже успеет вами как следует закусить.
Судя по выражениям лиц проболтавшихся все время в море моряков, рассказ производил на них должное впечатление.
— Но самое главное. Этот вирус передается как СПИД, при контакте с зараженной кровью. Или другими человеческими выделениями. При контакте с зараженной кровью — стопроцентная вероятность заражения, если одержимый вас укусит — вероятность того, что вы заразитесь двадцать — двадцать пять процентов. В зависимости от того, достаточно ли у него в слюне вируса, чтобы при контакте с кровью заразить вас. Поэтому господа — если эта тварь захотела с вами поближе познакомиться — рекомендую выстрелить ей в голову. Именно в голову — одержимые, судя по всему, не чувствуют боли. Ни карабин М4 ни пистолет М9 не являются подходящим оружием для борьбы с одержимыми. Поэтому проверяйте свои загашники. Подходят Кольты 1911, любые револьверы.357 и особенно.44, штурмовые и охотничьи ружья двенадцатого калибра. Если кто найдет двустволку или помповик — неплохо будет сделать обрез. Чем больше пуля наносит физических повреждений, тем лучше. Поэтому очень важно на берегу раздобыть патроны полицейского образца, если есть «Глейзеры» — то с ними и М9 хорош. АК-47 подходит против одержимых куда лучше чем М4, если кто припрятал заначку с Ирака — достать самое время. Если есть М14 или М21 — тоже хорошо. Всегда помните — одержимые хоть и тупее — но быстрее и сильнее нас. Поэтому если вам на дороге попался одержимый — стреляйте, пока он не упадет, а потом на всякий случай выстрелите в него еще раз. Также, помимо одержимых на берегу полно бандитов, тюрьмы разгромлены, все заключенные разбежались, граница с Мексикой прорвана и все их дерьмо хлынуло к нам. Против бандитов думаю вас учить действовать не нужно. Вопросы.
— Что делать, если кого-то из наших покусают?
— Хороший вопрос. Если укусили несильно, то шансы что человек останется, здоров велики. Все-таки в слюне не так много заразы. Но нужно поместить его в карантин — минимум на две недели. Имейте в виду — укушенный обращается внезапно и для себя самого и для окружающих его людей, проверено на своем опыте. Поэтому, если кого-то укусили — это потенциальная смерть для всех окружающих его людей. Шутки с этим — плохи. Если кто-то кого-то пожалеет и скроет факт укуса — тот рискует потом оказаться обедом для обратившегося одержимого.
— А что, если укусили — шансов нет?
— Шансы есть — я еще раз повторю, примерно четыре шанса из пяти, что не обратишься. Но лучше, чтобы не кусали, реально.
— Хорошо — подвел итог контр-адмирал — с психами все, господа. Надеюсь, все поняли — если видите кого-то, кто желает вами закусить — стреляйте, пока он не упадет, а потом на всякий случай выстрелите в него еще раз. Теперь насчет самой операции. Подполковник Холак, прошу.
Один из немногих людей на флоте, которых я лично знал, подполковник Холак, держа в руках что-то типа старомодной деревянной указки, занял место, на котором только что был я.