Затем он быстро познакомил собравшихся. Мэллой назвал только имена фэбээровцев и Перри, а Кейт и Итана представил Мальчиком и Девочкой. После обмена рукопожатиями Мэллой спросил у Дейла:
— Ты выяснил, в какой они квартире?
— В доме всего пять человек. Судя по всему, они уже легли спать.
Мэллой посмотрел на часы. Без двух минут час.
— А где остальные жильцы?
— Чаще всего в таких домах снимают квартиры с понедельника до четверга, Ти-Кей, а на самом деле люди живут в других районах. Как бы то ни было, из тех пятерых, что сейчас находятся в доме, только двое — в одной и той же квартире. Мужчина и женщина.
— Фаррелл и Чернова?
— Похоже на то. Они на восточной стороне дома, на втором этаже. Вторая квартира на этой лестничной клетке пустая. Еще два человека на четвертом этаже, в разных квартирах, и один человек на верхнем. В большинстве таких домов лифтов нет. Так что если мы сумеем занять лестницу, то изолируем нашу парочку.
— Как насчет наблюдения? — спросил Мэллой.
Он думал о том, что слежка может насторожить Чернову и она вызовет на помощь из-за периметра еще человек пять стрелков.
— С этим хуже всего. Фасадами к главному входу стоят несколько домов, и там очень неплохо все освещено. Так что, входя и выходя, рискуешь попасть под перекрестный огонь.
— А с обратной стороны к дому никак не подобраться? — спросил Итан.
— Это было бы самое лучшее, если есть возможность вскарабкаться на второй этаж. Нижний этаж глухой — ни окон, ни дверей, но потом начинаются балконы, а с них довольно просто проникнуть в квартиру. Улица близко, но в это время ночи там тихо и темно.
Мэллой посмотрел на Кейт.
— Твое слово.
— Мы заберемся в дом через какой-нибудь балкон. Если найдем Фаррелла, можно потом выйти через парадную дверь, но у подъезда нас должен ждать транспорт. Если придется бежать — уходим тем же путем, каким вошли, и уезжаем на другой машине.
— Кто-то должен следить за веревкой, по которой мы заберемся на балкон, — добавил Итан. Это наш путь к отступлению.
— Это я беру на себя, — сказал ему Дейл и указал на агентов ФБР. — А вы, парни, решите между собой, кто в какую машину сядет.
— Я хочу быть первым, кто пожмет руку Джеку Фарреллу, — процедил сквозь зубы Джим Рэндел. — Так что я у подъезда.
Джошу Саттеру, похоже, тоже хотелось встать у парадного входа, но он спорить не стал. Он был членом команды.
Необходимое снаряжение достали из сумок, лежавших на заднем сиденье «тойоты», а все, что осталось, убрали в багажник и заперли его. Саттер и Рэндел, вооруженные пистолетами-пулеметами, которые им одолжил Дейл, внимательно изучили карту маршрута на приборе GPS Итана, после чего разошлись по машинам и разъехались по своим постам. Договорились, что если кто-либо из них что-то заметит, то позвонит Перри на мобильный. А Дейл свяжется с Мэллоем.
Дейл и Мэллой пошли по одной улице. Кейт и Итан — по другой.
— Кто эта англичанка, Ти-Кей? — спросил Дейл.
— Неважно.
— Одна из твоих или сама по себе?
— Мальчик и Девочка принадлежат Джейн. По крайней мере, у меня сложилось такое впечатление, но я не спрашивал. Знаю лишь, что они свеженькие, только что с Фермы. Пару лет крутятся то здесь, то там.
— Если они действительно хороши, я бы про них слышал.
— Возможно, ты прав. Если только они не хороши по-настоящему.
Дейл рассмеялся.
— Джейн только таких и берет.
— И я такого мнения.
Они встретились под балконом пустующей квартиры. Кейт, Итан и Мэллой надели инфракрасные очки и забросили за плечо АКС-74, уже заряженные. Включили наушники, после чего Итан подбросил вверх веревку, снабженную обтянутым резиной крюком. Он надежно зацепился за поручень ограждения балкона.
Первой по веревке полезла Кейт. Быстро перебирая руками, за пару секунд она поднялась метров на десять. Итан последовал за ней, показывая такую же ловкость. Глядя на них, казалось, что это проще простого.
— Пока я в восторге, — прошептал Дейл.
Мэллой покрепче уперся ступнями в асфальт и несколько раз потянул на себя трос. «Сорвусь — разобьюсь насмерть», — думал он, подтягиваясь все выше. Итан и Кейт подхватили его под плечи и подтащили к поручню, но перебраться через него позволили самостоятельно. После этого Кейт смотала веревку и спрятала ее.
За балконом находилась кухня. Здесь были только мусор, мешок с землей для цветов и какие-то инструменты. Дверь со вставным стеклом закрывалась на замок. Итан поддел его монтировкой и без труда открыл.
Не включая фонарики, пользуясь только очками ночного видения, Мэллой и его спутники быстро изучили план квартиры, чтобы понять, как устроена соседняя. Ничего особенного: две комнаты, ванная и кухня. Из прихожей хорошо видны гостиная и спальня. Проход в ванную и на кухню — напротив спальни, рядом с входной дверью.
Осмотревшись, Кейт направила Итана и Мэллоя к кухне.
— Ты пойдешь первым. Быстро и резко. Я войду за тобой и возьму на себя дверь в спальню. Ти-Кей сможет прикрыть лестницу.
— Я беру дверь в спальню, — объявил Мэллой.
— Это «горячая точка», Ти-Кей.
— Ты хоть раз фотографию Елены Черновой видела?
— Не сказала бы.
— А я их прошлой ночью просмотрел несколько сотен. Я возьму спальню. А ты — лестницу.
Входную дверь той квартиры, в которую они проникли, отпереть можно было только с помощью плоского «финского» ключа, но такого как раз не нашлось. Не став тратить время на его поиски, Итан опустился на колени у двери и стал орудовать набором отмычек. Замок был не самый сложный, и через несколько секунд Итан с ним совладал. Как и при взломе балконной двери, шум в тихом полутемном доме прозвучал пистолетным выстрелом. Такие звуки редко заставляют жителей крупных городов просыпаться — они к ним привычны, впрочем, всегда бывают исключения. Елена Чернова, на протяжении двадцати лет скрывающаяся от правосудия, наверняка принадлежала к таковым. Поэтому все трое не стали медлить.
Кейт заняла пост рядом с дверью у подножия лестничного пролета. Итан пробежал по лестничной площадке и ногой открыл наружную дверь. Мэллой поспешил за ним, зорко глядя по сторонам. Слева он увидел открытую дверь кухни и закрытую — ванной комнаты. Прямо перед входом — гостиная, напротив кухни — закрытая дверь спальни. Мэллой, не сбиваясь с шага, постучался в эту дверь пятью очередями из «Калашникова».
Дейл услышал постукивание дамских шпилек в переулке, перпендикулярном улице, на которой стоял дом, еще тогда, когда Мэллой лез к балкону по веревке. Проститутку он разглядел в тот момент, когда она остановилась на тротуаре и закурила сигарету. Огонек зажигалки выхватил из ночной темноты бледное лицо и соломенно-желтые волосы. Она немного постояла, подумала, переходить ли на другую сторону, а потом заметила Дейла, стоящего в тени.
Для обычной женщины этого было бы достаточно, чтобы остаться на той стороне улицы, но проститутке нужно зарабатывать, и она направилась прямо к мужчине. Дейл давным-давно утратил интерес к женщинам, торговавшим собой. Он был близок к мысли о том, что в древнейшей профессии нет ни романтики, ни тайн, а есть в основном лень и низкая самооценка. Иногда — ненависть под маской уступчивости. Иногда — рабство, наркомания. Дело случая. Как ни посмотри на проституток обоих полов — все равно это выглядело паршиво. А эта была уже на середине улицы, когда Дейл разглядел, что под шубой на ней нет ничего, кроме пояса с резинками и чулок.
Несмотря на то, что у Дейла Перри выработался иммунитет против проституток, он все же оставался мужчиной. Он попытался сосредоточить взгляд на лице женщины. Черты лица были видны смутно. Как правило, гамбургские уличные проститутки выглядели так же, как во всем мире: слишком молодыми, не успевшими толком сделать выбор, или слишком старыми, побитыми жизнью и не имеющими возможности позволить себе другой антураж. Но иногда на улицах попадались и очень красивые женщины. Эта оказалась немолода, но явно не дешевка.
Она так покачивала руками при ходьбе, словно шла по канату, а как только ступила на тротуар метрах в десяти от того места, где стоял Дейл, он сразу почувствовал запах перегара.
— Хочешь хорошо провести время, сладкий?
С этими словами проститутка распахнула шубу — на всякий случай, вдруг он плохо рассмотрел ее при свете фонаря. Тело у нее было роскошное, крепкое, и она это знала.
— Тридцать евро ровно. Двадцать, если быстро, один раз. — Она говорила с чуть заметным сельским акцентом, словно была родом из какой-то деревушки под Гамбургом. — Если хочешь — можно прямо здесь. Я не гордая.
— Исчезни, — сказал ей Дейл.
— А ты что тут делаешь-то? — спросила проститутка, приближаясь к Дейлу. Ее тонкие шпильки увязли в сырой земле, и она чуть не упала. — Ты тут с кем? — Стараясь сохранять равновесие, она огляделась по сторонам. — С другом? — Женщина пьяно хихикнула. Вытащила из земли один каблук — второй увяз. — Обоих обслужу за сорок.
Она встала ровнее, но выглядела так, словно ее вот-вот стошнит.
Дейл выругался и шагнул к проститутке. Он твердо решил убрать ее отсюда, но не был уверен, легко ли это получится.
— Ровно тридцать евро, — пробормотала женщина.
Дейл взял ее за руку. Она не стала сопротивляться, но ее рука и тело были словно не связаны между собой. От нее пахло сигаретным дымом. Перегар в смеси с духами дурманил голову.
— Двадцать за… за все, чего пожелаешь.
Она казалась какой-то вялой, едва держалась на ногах. У Дейла было такое ощущение, что это не женщина, а пластиковый мешок с водой. Как она могла позволить себе так напиться?
Услышав внутри дома автоматную очередь, Дейл инстинктивно обернулся. Он держал проститутку за руку, но при этом совсем забыл о ней. В следующую секунду он услышал два выстрела из ружья, затем новые очереди из «Калашникова».
Агент не почувствовал, как напряглись ее мышцы. Свободная рука женщины вдруг метнулась змеей к его шее — и это при том, что у Дейла было полное впечатление, что она вот-вот потеряет равновесие и рухнет на землю. Лихорадочно размышляя о стрельбе внутри дома, Дейл почувствовал, как что-то кольнуло его шею.
Нет. Не кольнуло. Она его порезала!
Первой реакцией был испуг, и Дейл оттолкнул от себя женщину. Но вместо того чтобы упасть на землю, проститутка напрягла мышцы и осталась рядом с Дейлом. Свободной рукой она вдруг с силой сжала его запястье. Только в этот момент он понял, что она совсем не та, за кого себя выдает. Мужчина попытался вырваться, чтобы выстрелить в женщину из «узи», но она держала его железной хваткой и смотрела ему в глаза. Она с радостью наблюдала, как из него вытекает жизнь. Кровь заливала рубашку и бронежилет Перри.
Он силился вспомнить ее имя… этой женщины, которая только что убила его… но в его панические мысли проникало лишь одно слово: «Штази». Спецслужба ГДР уже двадцать лет не действовала в объединенной Германии, но само это слово ассоциировалось с полночными рейдами, пытками, ужасами и убийствами. Падчерица гестапо и КГБ, «Штази» оказалась такой же бессмертной, как последняя организация, такой же эффективной и беспощадной, как первая. Эта женщина явно была одним из последних агентов «Штази». У Дейла подкосились колени. Он никак не мог вспомнить ее имя, в голове шумело. Если бы он хотя бы еще мгновение мог мыслить ясно, он бы подумал о том, как примут известие о его смерти жена и дети… Всю жизнь он провел в подполье, и вот теперь его настиг бесславный конец, а они так и не узнали, что все это служило лишь прикрытием, а на самом деле он был куда более достойным и тонким человеком.
Но у него не хватило времени ни подумать о семье, ни пожалеть о своей жизни, ни вспомнить родину. В его слабеющем разуме вертелось только одно холодное, жесткое и смертельное слово: «Штази».
Из кухни кто-то выстрелил, и пуля ударилась в спину Мэллоя в тот самый момент, когда он обстрелял дверь спальни. Итан развернулся к кухне и выпустил очередь из АКС-74. Он увидел того, кто стрелял в Мэллоя. Противник торопливо перезаряжал оружие. Итан был в бронежилете, но вряд ли бы это помогло…
Прежде чем Мальчик успел потянуть спусковой крючок, он получил выстрел в спину. Рухнув ничком на пол, он понял, что случилось. Пуля пробила его бронежилет и незащищенное правое предплечье.
Тот, в кого он собирался выстрелить, перешагнул через него. Итан резко перевернулся на спину и попытался выхватить нож. Он надеялся увернуться от выстрела. В первый момент он не понял, что автоматные очереди, перекрывающие одиночные выстрелы, — это работа Кейт. Итан увидел куски штукатурки и щепки на полу в кухне. В следующее мгновение за спиной у человека, который был готов его убить, разлетелись на куски кухонные шкафчики, а затем лицо противника превратилось в кровавое месиво.
Итан вскочил на ноги и увидел, что Мэллой не поднялся. Ранен? Мертв? Он не мог понять. Кейт убила женщину, прятавшуюся в гостиной, — ту самую, которая выстрелила Итану в спину. Еще пара секунд — и Девочка ногой открыла дверь. Мэллой поднялся на четвереньки. Кейт вышла из спальни.
— Чисто! — сказала она мужчинам. — Ти-Кей?
Мэллой попытался поднять голову, но это у него получалось плохо.
— Вы ранены? — спросила Кейт.
Мэллой двигался медленно. Куртка у него на спине была разорвана.
— Кажется, я в порядке, — сказал он.
Кейт посмотрела на мужа. Он держался на ногах, поэтому она не сразу поняла, что он ранен, а теперь, заметив это, поспешила к нему.
— Ты ранен!
Итан взглянул на свою руку, но в инфракрасных очках мало что увидел.
— Рукой двигать можешь? — спросила Кейт, наклонившись к мужу.
Итан поднял руку. Она не была сломана, но болела. Мэллой наконец поднялся с пола, но стоять мог с большим трудом. Он получил сильнейший удар картечью по почкам.
— Я в порядке, — ответил Итан, — но мне тоже досталось картечью в плечо.
— Надо убираться отсюда! — сказала Кейт. — Ти-Кей! По веревке спуститься сможете?
Мэллой покачнулся и посмотрел по очереди на Кейт, Итана, мертвого мужчину, мертвую женщину.
— Фаррелл… — пробормотал он.
— Забудьте о нем. Уходим… быстро! Еще раз спрашиваю — по веревке спуститься сможете?
Мэллой по-стариковски, с трудом наклонился, чтобы подобрать с пола оружие, и, распрямившись, сказал:
— Я в норме.
Правда, прозвучало это не очень убедительно.
— Мальчик?
Итан кивнул:
— Порядок.
Они вышли в прихожую, осмотрели лестницу и перебежали в квартиру напротив.
Услышав перестрелку, Джим Рэндел позвонил Саттеру.
— Слышишь? — спросил он.
— Слышу.
— Плохо дело.
— Сиди на месте.
— Я на месте, просто говорю, что дело плохо.
Он прервал связь и огляделся по сторонам. Его пост находился в половине квартала от дома, куда проникли Мэллой и его спутники, но в случае чего Рэндел мог через несколько секунд оказаться у подъезда. На улице пока никого не было, но из-за звуков стрельбы зажегся свет в окне дома напротив. А потом Рэндел, глядя в зеркало заднего вида, заметил какое-то движение позади машины. По середине проезжей части бежала женщина в длинной шубе, в туфлях на высоких каблуках. Вид у нее был испуганный. Рэндел снова осмотрелся. Полы шубы разлетались в стороны, и Рэндел с изумлением обнаружил, что она обнажена. Туфли, пояс с резинками и чулки! Он негромко выругался по адресу германской морали и нравственности, но не удержался и стал наблюдать за женщиной. Через несколько секунд она поравнялась с его автомобилем. Его самого она, похоже, не замечала. Но вот Рэндел услышал, как она окликнула его по-немецки. Он не ответил. Незнакомка, пошатываясь, подошла к машине и, указав в ту сторону, откуда доносились выстрелы, что-то прокричала по-немецки — что-то вроде «шици» или «шицти». Ее шуба по-прежнему оставалась распахнутой, словно это было абсолютно нормально.
Рэндел не совсем понимал, как ему следует поступить, и сделал первое, что пришло в голову. Он опустил стекло на дверце и спросил: