Отец Молинари был крупной шишкой в рекламном агентстве в Лос-Анджелесе. Джо окончил элитную школу, учился в "Лиге плюща"[1] и проходил судебную практику в Джорджтауне. С его связями парню ничего не стоило устроиться на любую работу, но Джо обожал кататься по горным речкам и заниматься альпинизмом, поэтому снизошел до конторы «Рид, Бриггс». А вот Дэниел каждый день благодарил Бога за свою должность.
В маленьком кабинете Эймса на стене висели все его дипломы и лицензия на адвокатскую практику в штате Орегон. Джо и многие другие адвокаты получили свою профессию без особого труда, а Дэниелу пришлось вкалывать, чтобы заплатить за обучение в университете. Он мог рассчитывать только на себя. Эймс гордился тем, что сумел устроиться в лучшую юридическую фирму штата без престижного диплома и семейных связей, но его всегда преследовало неприятное чувство, что достигнутое им положение слишком непрочно.
Конечно, кабинет у Дэниела был не бог весть что, однако раньше никто в его семье не имел своего офиса.
Мать Эймса работала официанткой, когда не слишком много пила, а в остальное время обслуживала дальнобойщиков. Он звонил ей на день рождения и в Рождество, если мог узнать ее адрес. В детстве у него сменилось не меньше шести "отцов". Лучшие из них не обращали на него внимания, а после худших оставались ссадины и синяки.
Больше других ему нравился дядя Джек, отец под номером четыре, у которого были свой дом и небольшой садик. Раньше Дэниелу не приходилось жить в настоящем доме. Обычно они с матерью ночевали в трейлерах или в темных вонючих комнатках какого-нибудь придорожного отеля. Дэниелу исполнилось восемь, когда они поселились у дяди Джека. Ему дали отдельную комнату, и он чувствовал себя на седьмом небе. А еще через четыре месяца в пять часов утра Эймс, еще не совсем проснувшись, стоял на тротуаре и слушал, как его мать с пьяными воплями колотит бутылкой в запертую дверь жилища дяди Джека.
Дэниел несколько раз сбегал из дома и уже с семнадцати лет пытался жить на улице. А когда стало совсем плохо, завербовался в армию. Он считал, что армия спасла ему жизнь. Только там он сумел проявить свои способности и впервые почувствовал уверенность в завтрашнем дне.
На крючке за дверью висел черный пиджак Дэниела, в котором он носил свою чековую книжку. Девяносто тысяч долларов! Его до сих пор поражал размер собственной зарплаты, и он считал невероятным везением, что "Рид, Бриггс" взяла его к себе на службу. Дэниел почти боялся, что в один прекрасный день все это окажется жестокой шуткой.
Когда в юридическую школу приехал представитель фирмы, Дэниел пошел на собеседование только для того, чтобы попрактиковаться на будущее. Приглашение на вторую встречу застало его врасплох, а предложение работы привело в настоящий шок. Сотрудники "Рид, Бриггс" оканчивали Эндовер и Эксетер, посещали лекции в Йеле и Беркли и учились на юридических факультетах в Гарварде или Нью-Йоркском университете. Правда, с учебой у Дэниела было все в порядке – он получил диплом с отличием по биологии и писал статьи для "Юридического обозрения", – но у него нередко возникало чувство, что он человек совсем другого круга.
Дэниел повернулся к окну и взглянул на сумерки, сгущающиеся над руслом Вилламеты. Когда он в последний раз уходил с работы засветло? Молинари прав. Нужно научиться говорить "нет" и хотя бы на время забывать о службе. Однако Эймса вечно преследовал страх, что, отказавшись от работы, он приобретет репутацию лентяя. Вчера ночью Дэниел проснулся в поту от жуткого кошмара – ему снилось, что он скорчился на дне глубокой шахты, а сверху на него медленно, но неумолимо опускается тяжелый лифт. Не надо быть доктором Фрейдом, чтобы понять значение этого сна.
* * *
Дэниел закончил черновик отчета без четверти семь. Он откинулся на спинку кресла и протер глаза. Зевая и потягиваясь, Дэниел неожиданно заметил Сьюзен Уэбстер, с улыбкой смотрящую на него из открытой двери. Эймс не знал, чему удивляться больше – ее улыбке или тому, что она нанесла ему визит.
– Привет, – пробормотал он, стараясь не таращиться на ее безупречную фигуру.
– Привет. – Сьюзен грациозно присела в соседнее кресло, взглянув на бумаги, разбросанные на столе. – Наверное, у тебя чертовски важное дело, раз ты отказался от вечеринки. Что это – доклад для Верховного суда или письмо президенту?
Внешне Сьюзен выглядела как девушка с обложки глянцевого журнала, но у нее был диплом Гарварда по физике, и она считалась одной из лучших выпускниц юридического факультета. Благодаря научной подготовке ее одновременно с Дэниелом включили в группу адвокатов, занимающихся защитой "Джеллер фармацевтиклз" – крупной фирмы, которую обвиняли в том, что один из ее препаратов вызывает врожденные дефекты у детей. Последние полгода они работали вместе, но она никогда не обращалась к Дэниелу по делу и вообще почти не замечала его. Поэтому сегодняшний визит очень удивил его.
– Это отчет для мистера Бриггса, – коротко ответил Дэниел.
– Неужели? Что-нибудь интересное?
– Новое дело Арона Флинна.
– Как, опять Флинн? Этот парень лезет во все дыры.
– Верно.
– И кого из наших клиентов он достал на этот раз? – поинтересовалась Сьюзен.
– "Орегон мьюшуэл". Доктора Эйприл Фэруезер обвинили в недобросовестном лечении.
– Невропатолога?
– Да. Откуда ты знаешь?
– Артур подкинул мне одну работку по тому же делу. Забавная история. Ты слышал подробности? – Сьюзен улыбнулась.
– Нет. Я еще не получил материалы следствия.
– К Фэруезер обратилась студентка с жалобой на депрессию и плохой сон. По ее словам, доктор подвергла ее гипнозу и внушила ложные воспоминания о том, что родители девушки были сатанистами и в детстве проделывали с ней ужасные вещи.
– Какие?
– Сексуальные извращения, пытки.
– Ничего себе. Думаешь, это правда?
– Сомневаюсь.
– Я видел доктора Фэруезер, когда она приходила к мистеру Бриггсу, – кивнул Дэниел. – На вид нормальная женщина.
– Тебе еще долго работать над отчетом?
– Нет. Просмотрю один разок, и все.
– Значит, ты почти закончил? – улыбнулась Сьюзен.
– Пожалуй.
Дэниел не тешил себя мыслью, что Сьюзен собирается предложить ему выпить или пригласить на ужин, – ее парней он представлял себе как богатых плейбоев с дорогущими спортивными машинами и роскошными особняками на Уэст-Хиллз. Но на секунду у него все-таки мелькнула мысль, что Уэбстер запала на его темные кудри, синие глаза и обаятельную улыбку.
Сьюзен подалась вперед и понизила голос до вкрадчивого шепота.
– Раз ты свободен, – она выдержала паузу, – не окажешь мне огромную услугу?
Дэниел не мог представить, о чем речь, и просто ждал, что будет дальше.
– Кстати, здесь тоже замешаны Флинн и одна из его жертв – "Джеллер фармацевтиклз", – заметила Сьюзен. – Ты слышал, что несколько недель назад он запросил у нас материалы к делу?
Дэниел кивнул.
– "Джеллер", как всегда, тянула с документами до последнего. Завтра к восьми утра они должны быть у Флинна. – Девушка немного помолчала. – Рене передала их мне, – продолжила она. (Рене Джилкрист – секретарша Артура Бриггса.) – Джилкрист пообещала Броку Ньюбауэру, что я просмотрю материалы к завтрашнему дню, хотя знала, что у меня большие планы на вечер. Теперь она уверяет, будто забыла, но я знаю – это сделано нарочно.
Сьюзен наклонилась еще ближе и заговорила доверительным тоном:
– Рене ревнует шефа к каждой женщине, которая работает с ним. Честное слово. Я хотела спросить, может, ты разберешь эти бумаги вместо меня?
Дэниел смертельно устал и умирал от голода. Ему не терпелось вернуться домой.
– Не знаю. Я еще не закончил с отчетом и вообще жутко измотан.
– Я этого не забуду, обещаю. Работы совсем немного. Всего пара коробок, документы надо просто просмотреть. Проверить, как составлены бумаги, и все такое. Ты меня очень выручишь.
Сьюзен смотрела на него трогательно-умоляюще. Дэниел подумал, что уже почти закончил отчет, да и делать ему вечером особенно нечего. В лучшем случае почитает книгу или посмотрит телевизор. Какого черта, добрые дела еще никому не повредили.
– Ладно, – вздохнул он. – Придется тебя спасти.
Девушка перегнулась через стол и дотронулась до его руки:
– Спасибо, Дэниел. Я твоя должница.
– Рад слышать. – Он уже чувствовал себя полным дураком. – Желаю хорошо повеселиться.
Сьюзен поднялась с кресла.
– Коробки с бумагами в малом конференц-зале, рядом с ксероксом. Не забудь, завтра утром они должны быть у Флинна. И еще раз спасибо.
Девушка исчезла с почти волшебной быстротой. Дэниел вновь потянулся и встал из-за стола. Он решил сделать перерыв и заодно посмотреть, во что вляпался. Эймс прошел до конференц-зала и включил свет. На столе лежали пять больших картонных коробок. Он открыл одну. Она была доверху набита бумагами. Дэниел быстро подсчитал в уме – получалось не меньше пяти тысяч документов на каждую коробку. Даже если ему повезет, на них уйдет целая ночь. Немыслимо. Он уже не попадет домой.
Дэниел бросился за Сьюзен, но ее и след простыл.
Глава 3
Дело об инсуфорте началось с четы Моффитов. Лилиан Моффит работала стоматологом-гигиенистом, а ее муж Алан служил в ссудном отделе банка. Узнав, что Лилиан беременна, супруги были на седьмом небе от счастья. Но когда Тоби Моффит родился с сильными врожденными дефектами, радость родителей превратилась в боль. Алан и Лилиан изо всех сил убеждали себя, что проблемы Тоби являются частью неисповедимого Божественного промысла, но им не удавалось понять, ради какой благой цели должен страдать их маленький сынишка. Истина открылась Лилиан в то мгновение, когда она заглянула в местный супермаркет и увидела на стенде бульварную газетку со статьей об инсуфорте. Статья называлась "Сын талидомида".
Скандал с талидомидом был одной из самых страшных историй XX века. Женщины, принимавшие этот препарат во время беременности, рожали детей с дельфиньими плавниками вместо рук и ног. В газете говорилось, что инсуфорт не менее опасен, чем талидомид, и что использование этого лекарства превращает детей в монстров. Перед рождением ребенка Лилиан принимала инсуфорт.
Всю ночь после чтения статьи Моффиты молились Богу и просили направить их на истинный путь. На следующее утро они позвонили Арону Флинну. Супруги видели по телевизору его рекламный ролик и слышали о шумных судебных процессах, в которых этот ирландец добился многомиллионных компенсаций от крупной автомобильной компании и от производителя некачественных противозачаточных средств.
– Не поможет ли мистер Флинн нашему Тоби? – спросили они по телефону.
– Еще как поможет, – прозвучало в ответ.
Как только супруги наняли Арона Флинна, он объявил через телевидение и газеты, что готов помочь всем матерям, пострадавшим от инсуфорта. Материал об этом случае он разместил на специальном сайте, посвященном жалобам на недобросовестные фирмы. Флинн намекнул своим друзьям в прессе, что дело Тоби Моффита – лишь верхушка айсберга. Это привлекло к нему новых клиентов.
Начав процесс "Семья Моффитов против "Джеллер фармацевтиклз"", Флинн первым делом запросил производственную документацию у юристов "Джеллер" из компании "Рид, Бриггс, Стивенс, Стоттлмайер и Комптон". Флинн потребовал предоставить ему все сведения, касающиеся анализа и тестирования инсуфорта, предупреждения о побочных действиях, которые фирма рассылала распространителям лекарства, копии судебных исков против "Джеллер", подробности технологического процесса, отчеты врачей и другие свидетельства о недостатках препарата – короче говоря, все материалы, которые могли установить связь между инсуфортом и родовыми патологиями Тоби Моффита. Коробки с документами, которые Сьюзен Уэбстер подсунула Дэниелу, были только частью бумажного потока, циркулирующего между офисами "Рид, Бриггс" и Арона Флинна после того, как началось судебное разбирательство против "Джеллер фармацевтиклз".
* * *
Поступок Сьюзен возмутил Дэниела, но он привык, добросовестно относиться к любой работе, даже самой трудной и скучной. Сначала он пытался внимательно читать каждый документ, но через пару часов рвение иссякло. К трем часам утра Эймс уже едва понимал, на что смотрит. Окончательно разбитый, он встал и отправился на двадцать восьмой этаж в маленькую комнатку, где имелись кровать, будильник, туалет и душ и куда обычно приходили отдыхать адвокаты, которым приходилось работать всю ночь напролет.
В шесть утра его разбудил будильник. Приняв душ, Дэниел побрился, выпил чашку кофе и набросился на оставшиеся материалы. На столе остались еще две коробки, а время неумолимо приближалось к восьми. Сьюзен говорила, что бумаги достаточно лишь просмотреть, и хотя Дэниел ничего не любил делать кое-как, при таких сроках у него не оставалось выбора. В половине восьмого Эймс начал рассовывать документы обратно по коробкам. Он почти закончил, когда в кабинет вошла Рене Джилкрист и взглянула на кипы бумаг и на осунувшегося Дэниела.
Секретарше Артура Бриггса было около тридцати. Ростом она почти не уступала Дэниелу, а суховатой и мускулистой фигурой напоминала инструктора по аэробике. Коротко подстриженные темные волосы обрамляли ее личико с большими голубыми глазами и прямым носом, пухлые губы немного морщились, когда она сердилась.
– Это что, запрос по "Джеллер"? – спросила Рене.
– Да, все сто томов, – ответил Дэниел севшим голосом.
– Разве его поручили не Сьюзен Уэбстер?
Дэниел пожал плечами, смущенный тем, что секретарша Бриггса застала его за работой, которую должна была делать Сьюзен.
– У нее были планы на вечер, и я ее подменил.
Рене направилась к выходу, но задержалась в дверях:
– Зря вы ей позволяете...
– Пустяки. Я же сказал, она торопилась, а мне это ничего не стоило.
Секретарша покачала головой:
– Нельзя быть таким простаком, Дэниел.
* * *
Дэниел катил тележку с коробками через вестибюль в офисе Арона Флинна, чувствуя себя как человек, который скребет гаечным ключом по сияющему крылу "роллс-ройса". Фасад здания, выстроенного в стиле начала века, не давал представления о роскоши, которая бросилась в глаза, когда он вышел на седьмом этаже и оказался в огромном холле с гигантским потолком. Пол в зале был вымощен блестящим черным мрамором, а стены обшиты дорогими панелями из темной древесины и отделаны старой бронзой. Высокий свод поддерживало несколько колон из мрамора цвета бирюзы. По трем сторонам помещения тянулся балкон с книжными шкафами. Посреди пола красовался медальон с изображением слепой Фемиды, держащей в руках весы. Вокруг нее вился венок из золотых листьев и сверкала чеканная надпись: "Правосудие для всех".
В дальнем конце холла за широким столом, напоминающим больше судейское место, чем стойку в приемной, сидела молодая женщина. Дэниел хотел спросить, где можно оставить бумаги, как вдруг из двери, уходящей куда-то в недра здания, появился сам хозяин офиса. Арон Флинн разговаривал с мужчиной, у которого были плечи и шея профессионального борца и обветренное лицо опытного путешественника.
– Свяжитесь со мной, когда узнаете, откуда он звонил, – сказал Флинн.
– Я с этим разберусь, – заверил его собеседник.
Мужчина обогнул Дэниела и направился к выходу.
В своих телевизионных роликах Флинн говорил мощным, глубоким голосом и проникновенно обращался к зрителям, спрашивая, нужен ли им опытный боец, способный бросить вызов могущественным корпорациям.
– Вы не одиноки, – вещал юрист с вдохновенным видом, выражающим одновременно мужество и милосердие. – Сражайтесь за справедливость вместе со мной, и мы победим.
Вживую Арон Флинн выглядел не менее эффектно – высокий, плечистый мужчина с рыжей шевелюрой и открытым лицом, излучающий уверенность и оптимизм. Клиенты смотрели на него как на мессию, но Дэниел ему не доверял. Работая над защитой "Джеллер фармацевтиклз", он не раз просматривал результаты опытов, которые проводились с инсуфортом на людях и животных. Все говорило о том, что это безопасный препарат. Дэниел не сомневался, что заявления Флинна о связи лекарства с врожденными дефектами не имеют под собой почвы. Стряпчий уже не раз пытался выжать миллионы из пустышки.