С тех пор как мальчик узнал, что у него есть еще один дедушка, он постоянно пытался представить себе, какой он. Папа, когда мальчик задал ему этот вопрос, ответил лаконично: как я, только потолще. Так что мальчик представлял себе дедушку в виде обычного человека в обычном костюме и черного. Того, что увидел, он никак не ожидал.
К тому же реальный дедушка отличался от воображаемого еще одной особенностью: у него была борода.
Небольшая и курчавая, местами сквозь нее пробивалась седина.
По какой-то причине эта борода изумила мальчика ничуть не меньше, чем живописное одеяние вновь обретенного дедушки.
Вспомнив, что надо поздороваться, мальчик сделал еще один шаг вперед, наклонил голову и сказал слова, которым научил его отец:
— Добрый день, дедушка. Меня зовут Алекс. Как ваши дела?
После этого он поднял голову и встретился взглядом с глазами дедушки.
От звуков его голоса старик слегка вздрогнул и поджал губы. Мальчику показалось, что старик рассердился, и он решил, что перепутал слова.
Ему стало обидно и страшно, но обида пересиливала страх. Обида на себя. Он постоянно повторял эти фразы, чтобы зазубрить их, и вот в самый необходимый момент он перепутал.
Поскольку старик молчал, мальчик решил предпринять еще одну попытку, стараясь на этот раз говорить более медленно и отчетливо:
— Как ваши дела? Добрый день, дедушка. Меня зовут Алекс.
Старик еще больше поджал губы, и мальчик совсем стушевался. Но тут произошло что-то совсем неожиданное. Брови старика поднялись вверх, а поджатый рот начал медленно расплываться в улыбке. Мальчику показалось, что это длится вечно, хотя прошло всего несколько секунд — до того как старик захохотал.
Он хохотал, широко раскрыв рот, так что мальчик видел его крупные белые зубы. Массивное тело вздрагивало так, что колыхалась вся его одежда. Казалось, что смех старика заразил и ее, и теперь они смеются вместе.
И вдруг мальчик понял, что старик смеется над ним. Утихнувшая было обида вспыхнула с новой силой. Мальчик почувствовал, как на глаза наворачиваются слезы. Но тут же в ушах опять зазвучал голос отца, настойчиво повторявший: «Запомни, Алекс. Ты никогда не должен плакать перед другими людьми. Ни передо мной, ни перед мамой. Тем более ты не должен плакать перед чужим человеком».
Новый дедушка не был чужим человеком, он был новый дедушка. Но он был гораздо более чужим, нежели папа, и он смеялся над ним. Но папа бы рассердился, если бы он заплакал при нем, при папе. А значит, он тем более не должен плакать на глазах у этого толстого бородатого дедушки в бусах.
Мальчик успокоился и почувствовал, как в глубине его глаз высыхают так и не выступившие слезы. Теперь он просто стоял и смотрел на широко открытый дедушкин рот и слушал громовые раскаты его смеха.
Вдруг дедушка перестал смеяться, и мальчик впервые услышал его голос. Голос был низкий, густой и слегка хриплый.
Явно подражая медленной речи мальчика, нарочито отчетливо, по слогам, дедушка сказал:
— Здравствуй, Алекс. Как твои дела? Меня зовут Кауримо Ритуако.
Мальчик понял смысл сказанной фразы. Она была той же, что произнес он сам. Вот только имя дедушки оказалось сложнее, чем вся фраза, вместе взятая.
Мальчик хотел переспросить дедушкино имя, однако больше ничего он сказать не умел, поэтому машинально спросил по-русски:
— Как?
Очевидно, дедушка понял суть обращенного к нему вопроса, поэтому так же по слогам повторил:
— Ка-у-ри-мо Ри-ту-а-ко.
И показал пальцем себе на грудь. И произнес уже известное мальчику слово:
— Дедушка.
Внешность мальчика поразила верховного вождя ничуть не меньше, чем мальчика его собственная. При всем своем негативном отношении к внуку Кауримо Ритуако не мог не отметить, что вошедший мальчик— точная копия Джо, когда тому было семь лет. Разве что кожа немного светлей. Губы, нос, уши и, главное, глаза — все было точно таким же, как у его собственного сына.
Мальчик был заметно напуган. Впрочем, так и должно было быть. После того как Сэм пошел звать мальчика, Кауримо Ритуако постарался придать своему лицу наиболее грозное выражение. Это было очень важно.
О человеке можно многое сказать вовсе не по первой реакции на то или иное событие или зрелище, а по тому, что следует за ней. Разумеется, для этого необходимо, чтобы зрелище было соответствующее.
Кауримо Ритуако намеренно принял позу вождя, каким его обыкновенно изображают белые люди в своих книжках, распрямил спину, как можно сильнее сдвинул брови.
Результат оправдал себя. Увидев его, вошедший мальчик сразу же отшатнулся и прижался спиной к двери.
Кауримо Ритуако был доволен. Теперь оставалось ждать главного. Сын белой шлюхи, маленький ублюдок, должен повернуться и убежать. Тогда даже не нужно будет вести его к колдуну. После сегодняшнего представления мальчика, конечно, нужно будет вернуть обратно. И для Джо все сразу станет, ясно. Все станет на свои места.
Кауримо Ритуако еще сильнее сдвинул брови и еще пронзительней посмотрел мальчику в глаза.
«Сейчас он убежит», — подумал Кауримо Ритуако.
Однажды в шутку он состроил вот такое лицо одному белому ребенку. Вместе с родителями тот проезжал в машине по дороге. Они решили остановиться, чтобы рассмотреть деревню. Кауримо Ритуако сидел на свежем воздухе и смотрел на горизонт. Вдруг он заметил, что сын этих родителей, а он был даже старше, чем тот, который сейчас жмется у двери, пристально его разглядывает… Кауримо Ритуако ненавидел, когда его разглядывали как какую-то диковинную куклу. Заметив краем глаза, что родители мальчика, занятые своими делами, отвернулись, Кауримо Ритуако придал своему лицу точно такое же выражение, как сейчас, — свирепое и мрачное. Ни дать ни взять кровожадный людоед. Более того, посмотрев мальчику прямо в глаза, он сделал вид, что намеревается встать и пойти к нему. Белый трусливый мальчик тут же бросился к родителям и принялся дергать их за одежду, показывая на страшного черного старика. Разумеется, когда родители повернулись и посмотрели туда, куда показывал сын, Кауримо Ритуако имел уже самый обыкновенный вид. С полнейшим равнодушием он смотрел на горизонт и не обращал на белых людей ровным счетом никакого внимания.
Отвлекшись от своих воспоминаний, верховный вождь вернулся к реальности и посмотрел, что же происходит в его хижине.
Как ни странно, мальчик все еще находился внутри. Более того, за то время, пока Кауримо Ритуако предавался воспоминаниям, мальчик не просто не убежал, но и сделал несколько шагов по направлению к нему. Теперь он стоял и во все глаза рассматривал его — одежду, лицо. Снова одежду и снова лицо. Кауримо Ритуако отметил для себя, что мальчик рассматривает его серьезно, стараясь не пропустить ни одной детали.
«Ишь ты, — подумал верховный вождь, — не сбежал. Вот что значит кровь гереро. Одна капля нашей крови делает человека смелым».
Наконец мальчик сделал еще один шаг вперед и наклонил голову в знак приветствия. После этого, тщательно выговаривая слова, он произнес на их родном языке:
— Добрый день, дедушка. Меня зовут Алекс. Как ваши дела?
Это прозвучало очень смешно. Так выговаривают слова совсем маленькие дети, когда только начинают учиться говорить. По лицу мальчика было видно, что он старается говорить правильно, только это ему не удавалось. Он даже покраснел. Это было смешно. Для того чтобы не расхохотаться, Кауримо Ритуако еще сильнее поджал губы и сдвинул брови, пытаясь изо всех сил сохранять серьезный и внушительный вид, как и подобает верховному вождю.
И ему бы это удалось, если бы мальчик больше ничего не сказал. Однако мальчик сказал. Еще мёд-леннее и еще шире открывая рот, он повторил ту же фразу, переставив предложения местами.
Это уже было выше всяких сил. На этот раз Кауримо Ритуако не сумел сдержаться и захохотал.
Уже давно верховный вождь народа гереро так не смеялся. Он и сам был бы рад остановиться, но не мог. Да ему и не хотелось. Смех, поднимавшийся из глубины живота вверх, сотрясал все его тело. Давно Кауримо Ритуако не испытывал такой легкости, давно ему не было так хорошо. Краем глаза он видел набухающие от слез веки мальчика и продолжал смеяться.
«Ничего, — думал он, — смех тоже может напугать. А что хуже того, смех может смертельно обидеть. Пускай расплачется».
И он продолжал хохотать.
Отправив сына в хижину отца, Джо принялся ходить туда-обратно, нервно барабаня пальцами одной руки по другой.
— Да успокойся ты, Джо, — сказал Сэм. — Твой отец не съест Алекса. Все будет хорошо.
Однако слова Сэма, произнесенные самым искренним и успокаивающим тоном, не оказали на Джо никакого воздействия.
— Успокойся, — повторил Сэм, — Алексу и так сейчас нелегко. А если ему передастся твое волнение? Ты думаешь, что ему станет легче?
Этот довод подействовал на Джо отрезвляюще. Он остановился и посмотрел на Сэма:
— Ты прав, Сэм. Я должен успокоиться.
— Правильно. Алекс толковый парень. Я не сомневаюсь, что он все сделает правильно.
— Ты действительно считаешь, что Алекс толковый парень?
— Разумеется, — удивился Сэм, — а как же иначе? Откровенно говоря, я и сам был бы не прочь иметь такого сына. Тебе повезло, Джо. Наверное, его мать была по-настоящему достойной девушкой. Алекс очень красивый ребенок.
Джо отвернулся и посмотрел на простирающуюся до линии горизонта саванну.
— Знаешь, Сэм, — сказал он, не поворачиваясь, — мир ужасно несправедлив. Несправедлив и жесток.
— Ты просто волнуешься за Алекса, — нахмурился Сэм. — Из-за этого тебе в голову лезут мрачные мысли. Мир таков, каким его сделали боги. А хорошо они его сделали или плохо, не нам судить. Мы должны жить в нем и… — Сэм замялся, подбирая нужное слово.
— И что? — повернулся к нему Джо. — И что мы должны делать?
— Не знаю. Просто жить. В университете я больше всего ненавидел лекции по философии.
— Сэм, у меня к тебе просьба.
— Все что хочешь, — бодро ответил Сэм, обрадовавшись перемене неприятной темы.
— Сэм, это очень серьезно. Ты должен мне пообещать.
Увидев нахмуренное лицо друга, Сэм понял, что обрадовался слишком рано.
— Хорошо, Джо. Я обещаю исполнить твою просьбу, если это, конечно, будет в моих силах.
— Я хочу, чтобы ты в случае чего позаботился об Алексе.
— Опять! — Сэм хлопнул себя ладонью по ноге. — Ты просишь меня позаботиться об Алексе, если что?.. Ты в своем уме, Джо? Или ты собрался идти топиться?
— Ты понял, что я имею в виду, Сэм, — спокойно ответил Джо. — Пообещай мне.
— А твой отец? Или ты считаешь, что он выгонит Алекса в пустыню?
— Пообещай мне, что ты позаботишься об Алексе, — настойчиво повторил Джо, — пообещай, Сэм.
Поняв, что дальнейшие разговоры ни к чему не приведут, Сэм положил руку на плечо Джо:
— Хорошо, Джо. Если с тобой что-нибудь случится, я обещаю позаботиться об Алексе. Он не пропадет.
— Ты пообещал, Сэм.
— Да, я пообещал.
— Спасибо.
В этот момент из хижины донесся раскатистый хохот верховного вождя. Джо вздрогнул.
Его первым желанием было вбежать в хижину, и он уже было дернулся к двери, но Сэм крепко схватил его за руку:
— Не надо, Джо. Ты можешь все испортить. Смех твоего отца хороший знак. Если бы что-нибудь пошло не так, он бы не стал смеяться. Ты должен ждать.
Следующие несколько минут Джо провел в мучительном волнении. К нему опять вернулась ушедшая тревога, и он нервно забарабанил пальцами по руке.
Хохот стих.
Еще несколько минут Джо стоял, пытаясь расслышать, что же происходит в хижине. Говорил отец, но слов было не разобрать.
Наконец из хижины раздался громкий окрик Кауримо Ритуако:
— Джо, зайди в хижину.
— Давай, Джо. Удачи, — хлопнул его по плечу Сэм. — Не бойся. Все будет хорошо. Помни о том, что ты говорил Алексу, и поступай так же. Да, и придай лицу нормальное выражение, а то ты выглядишь так, будто за тобой дикий слон гонится.
Зайдя в хижину, Джо первым делом посмотрел на Алекса. Мальчик выглядел спокойным и даже, или это только показалось Джо, слегка улыбался. Он по-прежнему стоял недалеко от двери и обрадовался, увидев отца. Однако не сделал попытки броситься к нему, а остался стоять там, где стоял.
Молодец, похвалил про себя сына Джо. Кажется, он справился и понял, что к чему.
Потом Джо посмотрел на отца. Кауримо Ритуако сидел на своем обычном месте в углу хижины!в полном парадном одеянии. Таким Джо не видел его давно. Он уже полностью оправился от недавнего приступа смеха и выглядел, как всегда, внушительно и даже торжественно.
— Отец. — Джо наклонил в знак приветствия голову.
— Проходи, Джо. — Кауримо Ритуако показал рукой на стул, после этого посмотрел на Алекса и молча повторил тот же жест.
— К сожалению, мы с твоим сыном, кроме собственных имен, ничего больше сказать друг другу не смогли. Так что, если я захочу его о чем-нибудь спросить, мне понадобится переводчик.
— Что ты думаешь об Алексе? — спросил Джо.
— По крайней мере, мой внук не трус, — спокойно ответил верховный вождь.
Услышав свое имя, Алекс понял, что разговор идет о нем, но он не решился задать отцу вопрос, что именно сказал о нем дедушка.
— Ты назвал Алекса внуком? — улыбнулся Джо.
— Я могу назвать его как угодно, — строго сказал Кауримо Ритуако, — но это еще не значит, что он может стать вождем гереро.
— И все-таки ты назвал его внуком.
— Джо, будь любезен, не повторяй это по десять раз. Когда мне будет нужно, я сам скажу.
— Я видел в деревне Аному. Она несла черную курицу. Ты хочешь, чтобы она отвела Алекса к колдуну?
— Что же, тебе не откажешь в наблюдательности, — ухмыльнулся Кауримо Ритуако. — Да, я хочу, чтобы она отвела Алекса к колдуну. Пусть духи решат судьбу мальчика.
— Отец, что ты имеешь в виду, говоря о судьбе Алекса?
Станет он вождем или нет.
— Я пойду вместе с ним.
— Нет, Джо, — нахмурился Кауримо Ритуако, — ты останешься в деревне. Это не обсуждается, — резко повысил голос верховный вождь, заметив, что Джо пытается возразить. — Ты останешься в деревне. Я сам пойду с мальчиком. У меня к духам есть свой вопрос. И если ты решишь ослушаться меня, тем самым только навредишь Алексу.
Сжав губы, Джо метнул на отца гневный взгляд, но ничего не ответил.
— Мы отправимся туда завтра ночью. А сегодня я разрешаю тебе подготовить сына. Я не хочу, чтобы мой. внук сбежал при одном только виде колдуна.
— Если Алекс не сбежал при одном твоем виде, отец, — резко сказал Джо, — то, увидев колдуна, он тоже не сбежит.
Произнеся эту необдуманную фразу, Джо раскаялся. Отца не надо сердить. Тем более сейчас, когда он только начал привыкать к Алексу.
Однако Кауримо Ритуако гневная фраза Джо, наоборот, рассмешила.
— Я тоже думаю, что он не сбежит, — улыбнулся верховный вождь гереро. — Но мне кажется, что будет лучше, если ты все-таки слегка подготовишь сына к тому, что ему предстоит увидеть. Впрочем, если ты не согласен, можешь этого не делать.
— Прости, отец, — извиняющимся тоном сказал Джо, — я погорячился и был не прав. Спасибо тебе, что разрешил подготовить Алекса. Я тоже считаю, что его нужно подготовить, и сам хотел попросить у тебя разрешения.
— Только смотри не запугай его своими рассказами, — поддел сына Кауримо Ритуако.
— Постараюсь, — улыбнулся Джо.
— Алекс, ты видел когда-нибудь настоящего колдуна? — спросил верховный вождь у мальчика.
Тот понял, что его о чем-то спрашивают, и вопросительно посмотрел на отца.
— Дедушка спрашивает, видел ли ты настоящего колдуна, — перевел Джо.
— Колдуны бывают только в сказках, — уверенно ответил мальчик.
— Что он говорит?
— Он говорит, что колдуны бывают только в сказках.
Кауримо Ритуако рассмеялся:
— Скажи ему, что завтра ночью он увидит настоящего колдуна, но, если боится, он может не ходить.
— А колдун что, страшный? — спросил мальчик, внимательно выслушав перевод отца.
— Страшный, — кивнул головой Джо.
— Я все равно не боюсь, — сказал Алекс и посмотрел на Кауримо Ритуако.
— Хорошо, — ответил верховный вождь, посмотрев на мальчика, — пусть духи разрешат все сомнения. Но это будет окончательное решение, Джо. Я и так пошел тебе навстречу. Ты согласен?