Она поднесла руку в варежке ко рту и слегка пошатнулась.
— Ах ты ж черт возьми! — громко воскликнул Том Плоуман, но Трикси закрыла ему рот рукой.
Миссис Бюнц смущенно забормотала что-то об интересах науки и прочая, прочая…
— Итак, вы не видели, что делал Лицедей в среду вечером. Так как в тот вечер вы ушли со двора в тот самый момент, на котором мы остановились. Не так ли, миссис Бюнц.
Она медленно и упрямо покачала головой, как будто не желала признавать случившегося.
— Вы хотите сказать, что я ошибаюсь?
Она приложила, руки к вискам и энергично закивала.
— Но вы же знаете, тетя Акки, что она уходила!
— Помолчи же ты, Дульси, помолчи, — сказала ей тетка.
— Нет уж, — возразил Аллейн. — На сей раз молчать не надо. Я хочу послушать, что скажет мисс Мардиан.
— Делайте что хотите. Только она же сама не знает, что плетет.
— Я?! — вскричала Дульси. — Это я не знаю?! Знаю! Я же говорила вам, тетя Акки, тогда еще говорила: посмотрите, тетя Акки, эта немка уходит. И Сэму я говорила. Ведь правда, Сэм?
Пастор с обескураженным и немного виноватым видом ответил:
— Наверное… Наверное, говорила.
— И что же сделала миссис Бюнц, пастор?
— Она… я, правда, не очень хорошо помню… но, по-моему, она вышла.
— Ну что, миссис Бюнц?
Теперь у миссис Бюнц был вид женщины, которой дали время, чтобы собраться с мыслями.
— У меня… э-э… случилось кое-что непредвиденное, — сказала она, подбирая слова. — Из соображе-д-ий такта я де буду вдава-дз-а в дальнейшие под-г-обности.
— Брешет, — припечатала леди Алиса.
— И когда же вы вернулись? — продолжал допытываться Аллейн.
Она скороговоркой пробормотала:
— Во время первой части танца с мечами.
— А почему вы умалчивали обо всем этом, когда я говорил с вами вчера?
На это она не нашлась что ответить.
Аллейн махнул рукой Фоксу, который стоял в дальней арке, тот повернулся к Щелкуну и что-то ему сказал. Затем они вместе подошли к крыльцу.
— Мистер Бегг, — окликнул Аллейн, — будьте так любезны, снимите ваше снаряжение.
— Что-что? Во, ништяк, — послышался голос Саймона.
Шея Конька втянулась вместе с головой в туловище. Вслед за этим последовали странные и даже немного жутковатые манипуляции, затем вся конструкция накренилась и, наконец, из-под нее вылез Саймон.
— Вот и прекрасно. Смею предположить, что так оно, собственно, все и было. Вы поджидали ее у центрального выхода и там же сняли с себя доспехи. — Саймон слушал его с выражением смирения на лице. — А вы, — Аллейн обратился к миссис Бюнц, — вышли со двора через боковую арку и прошли вдоль стены к задней, где и встретились с мистером Беггом.
Миссис Бюнц вскинула свои пухлые ручки, словно хотела защититься. Саймон грубо сказал:
— Не надо так волноваться, миссис Бу-бу, — и положил руки ей на плечи.
— Не прикасайтесь ко мне! — завопила она.
— Что, плечики зудят, да? — сказал Аллейн. — Оно и понятно — доспехи-то у Щелкуна не из легких…
После этого миссис Бюнц уж точно было нечего сказать.
3
Происшедшее имело живой отклик как среди представителей «крыльца», так и среди Андерсенов.
Эрни завопил:
— Ну, что я говорил вам, мужики? Я же говорил, это все она? Вот что бывает, когда бабы лезут не в свои дела. Баба с возу — кобыле легче, — вдруг добавил он. — Курица не птица, а баба не человек — так, что ли, приговаривал этот старый хорек?
— Ну-ка, живо заткнись, Капрал. Задрай люк, слышишь? — устало сказал Саймон.
— Есть, командир! — выкрикнул Эрни и отдал честь.
Аллейн предупреждающе поднял руку:
— А теперь успокойтесь и послушайте меня. Как я себе представляю, вы, Бегг, получили от миссис Бюнц определенную сумму в обмен на то, что разрешите ей постоять в костюме Щелкуна во время тройного танца. Сразу после своего экспромта вы вышли за забор, встретились с ней у костра, надели на нее доспехи и отправили на арену. Скорее всего, все деньги, которые вы от нее получили, а возможно, и еще больше, вы поставили на Тевтонского Танцора — того, что на Субсидии от Большой Тевтоподмены. Ее Величество Удача никогда не славилась справедливостью, поэтому вы совершенно незаслуженно сорвали куш.
Саймон ухмыльнулся и виновато посмотрел на окружающих. Взгляд его словно говорил: «Я же не хотел…»
— Откуда это вы все так хорошо знаете? — спросил он у Аллейна.
— Да уж знаю. А вы вот знаете, что произносил Лицедей во время танца?
— Нет, — замотал головой Саймон, — не знаю. Что-то там бормотал себе под нос. Кстати, миссис Бюнц меня спрашивала, и я сказал ей, что ничего не знаю.
Аллейн повернулся к остальным.
— Кто-нибудь из вас говорил миссис Бюнц, что именно произносил Лицедей?
— Вот еще! — фыркнул Крис.
— Прекрасно. В беседе со мной миссис Бюнц выдала фразу из слов Лицедея. Я уверен, что ее она услышала как раз в тот самый вечер и была очень счастлива. Ведь вам для этого понадобилось подкупать мистера Бегга и надевать его костюм, не так ли, миссис Бюнц? Вы охотились за очередным фольклорным перлом? Именно поэтому вы не гарцевали вокруг арены, как вам полагалось, а стояли в том месте, откуда вам лучше всего было слышно, что бормочет Лицедей.
Аллейн помедлил, а затем процитировал:
— «Бетти меня залюбит». А как там дальше, помните?
— Ничего я не буду говорить.
— Тогда, боюсь, мне придется попросить вас выйти на сцену. — Он порылся в карманах и выудил оттуда бинты и тряпки. — Подложите под плечи. Но сначала доктор Оттерли наложит бинты.
— Что я должна буду делать?
— Только то, что вы делали в среду.
Крис заорал:
— Не надо нам ее! Женщин нам еще не хватало! Гоните ее!
— Вот-вот, сказал Дэн. — Если уж раз такое случилось, то хватит нам и того. Зачем же теперь нарочно заставлять ее?
— Не потерпим такого, братки! — Энди утратил свою обычную скромность. — Это же совсем другое дело. Мы ничего такого и не думали. — Он вдруг вскинул взгляд на Эрни. — Кроме некоторых. А что, Эрни, ты знал, что эта женщина здесь? Знал, да?
— Советую задраить люк, Капрал, — предупреждающе сказал Саймон.
— Слушаюсь, сэр!
Тут Крис вдруг набросился на Саймона с руганью:
— Слушай, ты, оставь-ка Эрни в покое, Симми-Дик. Отвали от него, понял? Кто ты такой, чтобы перед всеми здесь распинаться, предатель чертов, бабу в танец Сыновей затащил…
— Вот-вот, — подхватил Нэт. — Предатель, и больше никто. Эрни его еще покрывает…
— Эй вы, козлы, а кренделей свежих вам не навешать? — прошипел Саймон. — Что это вы все окрысились ни с того ни с сего? А? Пидеры вонючие!
Дэн, по праву старшинства, прикрикнул на него:
— Но-но-но! Попридержи язык.
Все невольно посмотрели на госпожу Алису.
Стоявший впереди от нее Аллейн спиной почувствовал, как старуха вскипает, словно паровой котел. Наконец раздалось угрожающее шипение, которое, видимо, означало, что она вот-вот спустит пары. Андерсены выжидающе замерли.
Она набросилась на них со страстью, соединявшей в себе одновременно высокомерие и материнскую чуткость, которые она, вероятно, позаимствовала у своих пращуров — сильных и властных помещиков-аристократов. Это была настоящая англичанка: будучи старой каргой и ведьмой, она умудрялась поддерживать к себе уважение. Андерсены слушали ее без раболепия, но так, как слушают человека, к словам которого не прислушаться нельзя. Собственно, основной мыслью ее тирады было то, что если они откажутся танцевать, то и она, и полиция, и все остальные решат, что они объединились, чтобы убрать своего отца. Закончила она настоятельным советом не испытывать больше ее терпение. После этого лишь один Крис продолжал упорствовать, но братья, посовещавшись, приструнили его.
Фокс, который все это время что-то озабоченно строчил в своем блокноте, удовлетворенно взглянул на своего начальника.
Аллейн повернулся к миссис Бюнц.
— Итак, мадам, вы готовы? — Он осмотрел результаты стараний доктора Оттерли, который умело управился с бинтами и прокладками — теперь плечи миссис Бюнц украшали пухлые белые эполеты. — Ну вот, по всему, вы вполне готовы, чтобы помочь нам.
— Я этого не говорила.
Неожиданно Эрни пронзительно заверещал:
— Не на-адо! Не надо нам ее! Беда будет! Беда!
— Ну хватит, — строго прикрикнул Аллейн, и Эрни замолчал. — Ну так что, миссис Бюнц?
Она повернулась к Саймону. При этом лицо ее побледнело как саван, а на губах появилась гадливая улыбка.
— Летчик-командир Бегг, вы замешаны в этой истории не меньше меня. Так мне повторять?
Саймон мягко обхватил ее за талию.
— А почему бы и нет, миссис Бу-бу? — сказал он. — Будьте послушной девочкой и делайте, что вам велят фараоны. Бегом.
Он дал ей легкого шлепка.
— Ну хорошо. — Она издала короткий жалкий смешок. — Действительно, почему бы и д-ет?
После этого она вышла через боковую арку, а Саймон — через центральную. Доктор Оттерли снова заиграл на скрипке.
Это была как раз та самая мелодия, которая возвещала о выходе Шута. И когда доктор Оттерли отыграл вступление, все присутствующие — и артисты, и зрители — невольно посмотрели на заднюю арку, из которой в тот злополучный вечер появилась тщедушная фигурка в белом. Черный арочный проем загадочно зиял в темноте. Вместе с дымом костра из-за крепостной стены поднимались в небо искры, похожие на оранжевых светлячков. Ожидание так и висело в воздухе.
— Только вот сегодня Шута не будет, — сказала со вздохом Дульси, — ведь правда же, тетя Акки?
Леди Алиса открыла было рот, чтобы произнести свою обычную отповедь, но так и застыла. Пастор вскрикнул и приподнялся на стуле. Тонкий пронзительный звук, похожий одновременно на смех и на плач, пронесся по двору. Автором его, по всей видимости, являлся Эрни, а соавтором — Трикси.
На глазах у всех из клубов дыма вынырнула белая фигура и шаг за шагом стала приближаться к дому. Вот она миновала арку, вот она уже на сцене… Смеющаяся шутовская маска, худенькие плечи, жезл в руках…
Доктор Оттерли извлек из своей скрипки какой-то удивленный хрип, после чего заиграл мотив под названием «Причуда лорда Мардиана». Билл-младший принялся, подражая Лицедею, трусить по двору. Впечатление было такое, что кто-то по второму разу завел механическую куклу.
Аллейн подошел к Фоксу, стоявшему у центральной арки, и оттуда посмотрел на Андерсенов. Четверо старших братьев подбадривали друг друга. Но вид у них у всех был злой и подавленный. А Эрни так просто трясло: «явление Шута народу» не вызывало в нем никаких чувств, кроме ярости. Наконец миссис Бюнц обошла вокруг стены и встретилась у костра с Саймоном. Тот принялся с глуповатым видом объяснять:
— Мы с ней заранее уговорились. Назначили здесь встречу. У нас была уйма времени.
— Так какого черта вы не рассказали про ваши дурацкие похождения сразу? — спросил Аллейн.
Саймон замямлил:
— Вы можете мне не верить, но я не хотел связываться с этими козлами. Кому охота получать в глаз? Я же знал, как они отнесутся, если узнают. Конечно, это все детский лепет — я понимаю. Что я там знал — вы ведь все равно можете подумать всякое…
— Например?
— Еще спрашиваете… Когда речь идет об убийстве…
— Значит, не зря я тогда обозвал вас бараном, — сказал Аллейн.
— Ну ладно вам… Я бы не стал с этим связываться, да очень уж хотелось в легкую срубить деньжат… — Голос его звучал все более нахально. — Кстати, а вот вы почему не сказали нам, что нарядили дублера? Хороши же у вас шуточки, правда, миссис Бу-бу? Ну ладно, пора приступать — а то девушка у нас крупная, второпях ненароком и прижать можно…
Миссис Бюнц, воля которой, кажется, была окончательно сломлена, покорно опустилась на землю. Он поднял цилиндрическое туловище Конька и аккуратно накрыл им миссис Бюнц.
— Руки продеть в ремни, — скомандовал он.
Через некоторое время в глубине шейной трубы показалась ее голова в шапке. Тогда он взял железную голову на палке и осторожно ввел ее в отверстие шеи.
— Палка идет… — пропел Саймон, и миссис Бюнц приняла ее.
— Теперь надо закрепить ее в специальном отверстии. Так…
После этих манипуляций голова Конька торчала на палке, как какой-то чудовищный цветок. Саймон расправил холщовую шейную трубу и прикрепил ее к голове Конька. Теперь миссис Бюнц могла общаться с внешним миром только через маленькое окошко, проделанное в холсте.
— Руки остаются свободными, чтобы можно было управлять хвостом. — Он усмехнулся. — А также чтобы не растеряться, если удастся поймать какую-нибудь чувиху. Мне вот, черт возьми, не повезло… Может, вам повезет больше. Эге, доктор уже заиграл мотивчик для первого танца. Ну, давайте, шуруйте, миссис Бу-бу. Все будет хоккей. Мы же не верим в привидения — дураков нет.
И миссис Бюнц, удрученная схожестью происходящего с давешним кошмаром, отправилась исполнять Мардианский танец с мечами.
Саймон сплюнул в костер и потянулся за головешкой, чтобы прикурить сигарету.
— Бедная старушка Бу-бу, — бросил он взгляд на удалявшуюся миссис Бюнц. — Это что-то…
4
И снова Камилла убегала от Конька, бросалась в объятия Ральфа и находила в них спасение.
Она еще не пришла в себя после неожиданного явления Шута и теперь, стоя рядом с Ральфом, разглядывала его, пытаясь хоть как-то успокоиться. Его странный бисексуальный наряд при ближайшем рассмотрении показался ей отвратительным. Да уж, Трикси рассказала ей, как в старые времена эти Бетти развлекались с помощью своей юбки! Ловили деревенских девушек, прятали их под юбку и, держа руками через прорези в подоле, попросту крали их. Она попыталась представить себе Ральфа в этой роли, а в роли жертвы — себя, но все равно получалась какая-то грязная история. Может быть, дело в том, что обо всем этом она услышала от Трикси?
Глядя на Ральфа, она, как свойственно влюбленным, находила в нем только те черты, которые ей хотелось увидеть. Решительная линия губ, сведенные к переносице брови…
«На самом деле он страшно чувствительный, — подумала Камилла. — И кажется, происходящее ему так же неприятно, как и мне. А еще он наверняка недоволен, что я так перепугалась, когда появился этот некто в костюме Лицедея, и еще, наверное, злится, что Бегг опять гонялся за мной». Последняя мысль особенно развеселила ее.
Они смотрели, как Билл-младший представляет выход Шута. У него неплохо получалось, и он отлично помнил, как это делал его дед, потому что повторил все до мельчайших деталей и даже не забыл три раза постучать жезлом по дольмену.
— Вот чего не знала миссис Бюнц! — прошептал Ральф.
— А кто это? — спросила Камилла. — Он-то как раз знает все. Ужас!
— Это наверняка чертенок Билл, — шепотом сказал Ральф. — Больше некому. Вот поймаю его…
Камилла встревоженно взглянула на него:
— Милый, но ты же не думаешь, что…
Он повернулся к ней и пристально посмотрел, прежде чем дать ответ.
— Не знаю что и думать, — сказал он наконец. — Но что я точно могу сказать, это что Лицедею бы, мягко говоря, не понравилось, если бы он вдруг заметил, что под шкурой Конька прячется миссис Бюнц.
— Но ничего же не случилось, — настаивала Камилла. — Я сама там стояла и видела, что ничего такого не произошло.
— Да, знаю, — ответил он.
— Тогда… тогда как же? Его украли? Или что?
Ральф покачал головой.
Доктор Оттерли заиграл вступительную плясовую. Пятеро Сыновей, которые уже сняли свои колокольчики, взяли в руки мечи и встали наизготовку. И тут в центральную арку медленно вполз Конек.
— Вот и она, — сказала Камилла. — Ни за что бы не догадалась…
В арке появились Фокс и Аллейн. За их спинами маячил в красном свете костра Саймон.
Сыновья начали исполнять первую часть тройного танца.
Делали они это неохотно и без всякого подъема. Аллейн счел это знаком протеста против лже-Шута. Эрни прямо-таки не сводил взгляда с печальной маски. Глаза его как-то странно блестели, а на лице выступил пот. Он двигался вместе с братьями, но вид у него был такой, будто он не понимает, что происходит. Отец, видно, хорошо натренировал их, потому что стоило им услышать музыку, как они начинали двигаться в такт, словно заводные игрушки.