— Где ты был тогда? С кем? Ответь мне честно, пожалуйста… Как бы там ни было, я постараюсь тебя понять.
— Я не могу, Алиса, не могу я тебе сказать! Но я был НЕ с женщиной. Клянусь памятью своих родителей. Я был с человеком, который для меня очень важен, но это не Света и не другая женщина. Это вообще НЕ женщина, это…
— Ладно, — нерешительно вставила я, — успокойся. Я вижу, что тебе плохо и… Ладно, я подумаю над твоими словами. И завтра позвоню. Так пойдёт?
Он кивнул и быстро встал со стула. Направился к выходу. Я долго смотрела ему вслед. Подарок он, разумеется, не забрал, и я взяла серьги в свою комнату. Положила их перед собой и смотрела, как красиво блестят драгоценные камешки в лучах электрического света. И думала о словах Андрея. Вспоминала его глаза, полные боли и отчаяния, его голос, его бледное похудевшее лицо. Ночью мне приснился кошмар. Будто бы я захожу в незнакомую мне квартиру, где совершенно нет мебели. Только голые белые стены, как в больнице. И вижу там Андрея… в лужи крови на полу. Я пытаюсь кричать, но у меня будто бы пропал голос. Такое иногда во сне бывает. Я хочу позвать на помощь, но дверь заперта. Я не могу её открыть. И вдруг из другой комнаты выходит НЕЧТО, очень похожее на тень — всё чёрное и без лица. И подходит к Андрею. Андрей ещё жив. Он смотрит на меня и на эту тень, его лицо искажает гримаса боли и ужаса. А "Тень" вынимает откуда-то нож и неторопливо вставляет его в Андрея. Андрей умирает. Я опять хочу кричать, но опять нет голоса. Я вижу перед собой мёртвого Андрея и понимаю, что ничего не могу сделать, чтобы помочь ему. А также я не могу защитить себя. И тут "Тень" начинает приближаться ко мне…. Я пытаюсь открыть дверь, но у меня не получается, наконец-то, кричу во весь голос и… просыпаюсь вся в холодном поту!
После этого сна я долго не могла заснуть. Всё крутилась с бока на бок и думала, что это было. Просто сон, созданный моей болезненной фантазией или НЕЧТО БОЛЬШЕЕ? Что-то вроде предупреждения об опасности. О таком я слышала, но мне никогда не снились подобные сны. С предупреждениями. Я лежала, прислушиваясь к своему внутреннему голосу, к своей интуиции, пытаясь понять, что именно она может мне подсказать. И я её услышала.
— Ты должна простить Андрея! — Кричала мне моя интуиция, — Да, с ним будет сложно, но ты ему нужна. И он тебе нужен. А если ты бросишь его, он погибнет…
Андрей, зима 1999 года.
…Сегодня мы целый вечер были одни. Только Она и я. Предки уехали в гости, а я отказался, сказав им, что надо готовиться к контрольной. Предки, естественно, поверили и уехали, предупредив, что вернутся поздно. Наконец-то! Когда они уехали, я пошёл на кухню и долго наблюдал за тем, как Она готовит. Наврал ей, что очень голоден. На самом деле я хотел не есть. Я хотел Её. Она сделала мне мою любимую картошку-фри (такую вкуснятину я даже в "Макдональдсе" никогда не ел, хотя там картошка-фри тоже вкусная) и отбивное мясо! Обожаю! Я ел и представлял, что скоро ТАК будет ВСЕГДА — мы с ней вдвоём, она готовит для меня, потом мы ужинаем вместе, после чего ложимся вместе спать. От одной только мысли об этом у меня сладко замирало сердце, и я чувствовал сильное возбуждение, которое мне прежде было незнакомо. То есть, конечно, у меня были похожие ощущения, например, когда я смотрю фильм с откровенными сценами, но это всё равно не то. А Она, будто бы читая мои мысли, села напротив меня, разбросав по плечам свои блестящие черные волосы и стала внимательно смотреть на меня, будто бы изучая моё лицо.
— Какой ты стал красивый, — неожиданно сказала Она, продолжая смотреть на меня, — ты с каждым годом всё хорошеешь и хорошеешь.
И тут она подошла совсем близко, наклонилась ко мне и… Я закрыл глаза, представляя, что сейчас может произойти, но она неожиданно рассмеялась и сказала:
— Ты, что, весь покраснел-то? Неужели, ты думал, что я… — И она опять рассмеялась, — Или ты представил на моём месте какую-нибудь подружку из школы?
— У меня нет подружки, — быстро ответил я, а она, как обычно, не поверила, и сказала, что за таким красивым мальчиком, наверное, бегают все девочки из класса.
— Бегать-то бегают, да мне они не нужны. Они все глупые и некрасивые.
— А как же Света, которая тебе постоянно звонит? — Не унималась Она, — Я её видела — красивая девочка, между прочим. Ну, что смущаешься? Нравится, да?
— Ну, немного. Хотя сейчас уже нет, почти не нравится.
— Так-так… Сейчас почти не нравится, а раньше? — Она так пристально смотрела на меня своими красивыми тёмными глазами, что я опять смутился и, наверное, покраснел.
— Ну, нравилась она мне раньше, да, а сейчас нет! — Решительно отрезал я, — Сейчас я влюблён в другую!
Последнее у меня вырвалось неожиданно, и я даже сам немного испугался, когда понял, что я всё-таки сказал ЭТО. А Она опять весело рассмеялась и сказала, что очень хочет увидеть эту счастливицу, в которую я влюблён. Я молчал. Она тоже замолчала. Потом она отошла к плите, а я быстро доел то, что она приготовила и вышел из-за стола. Пошёл в свою комнату. Включил телевизор. Там идёт какая-то бразильская ерунда — "мыльные оперы" я ненавижу, там одни сопли и тупость, даже мама такое больше не смотрит. Переключил на другой канал — там новости. Тоже не люблю. Хоть бы боевик какой-нибудь найти или кино для взрослых, но везде одна ерунда. Выключил телевизор. Пошёл на кухню. Она всё ещё там — готовит ужин для моих предков — вдруг они вернутся голодными. Я долго смотрел на неё, а потом неожиданно спросил:
— А у тебя есть жених? Ну, парень, в смысле…
— У меня? — Она резко обернулась и удивленно посмотрела на меня, — А почему ты спрашиваешь?
— Интересно! Ты же меня спрашиваешь, почему я не могу?
— Да можешь, конечно. Но у меня парня нет, и жениха тоже нет.
— А почему?
— Что это ты такой любопытный стал? Марш в свою комнату, а то родители приедут, а ты всё ещё не спишь. Вряд ли им это понравится.
— Да они долго не приедут, я знаю. Расскажи, а почему ты не замужем? У тебя, что, никогда не было парня?
— Почему не было? Был! — Она накрыла кастрюлю крышкой и выключила газ, — И я его очень любила. А замуж почему не вышла… Длинная история! Потом как-нибудь расскажу.
— А мне интересно! Скажи, а ты его сильно любила?
Она как-то необычно посмотрела на меня, потом подошла поближе и неожиданно прижала к себе. Как же я люблю, когда она так делает! Обожаю! Я бы вечно обнимал её, вздыхая её запах и чувствуя её тепло.
— Тебя я люблю больше, мой мальчик, поверь… — Прошептала она мне на ухо, при этом ласково проведя рукой по моей голове, — ты у меня самый любимый на свете…
— А я тебя люблю, — тут же произнёс я, чувствуя, что больше не могу это скрывать, таить в себе, — да, я люблю тебя, люблю, люблю!
Я прижался к ней сильнее, а потом она резко отстранилась и села. Я сел рядом, взял её за руку и… Я признался. Признался ей во всём. Она слушала меня молча, опустив глаза. Потом я сказал, что хочу жениться на ней.
— Это невозможно! — Она резко встала и отвернулась. — Никогда больше не говори об этом, пожалуйста…
— Сейчас да, но через два года я смогу жениться на тебе! — Тут же ответил я, чувствуя, как внутри меня всё переворачивается от волнения, — И не говори, что я маленький, потому, что это не так. Я уже взрослый, и я люблю тебя. Я постоянно думаю о тебе, и я хочу быть с тобой, как… с женщиной, — тут я запнулся, так как не знал, как точнее выразить свои чувства и желания, чтобы не обидеть мою Любимую.
— Это всё переходный возраст, гормоны, ты ничего не понимаешь! — Говоря это, она была готова разрыдаться, — Всё пройдёт, само пройдёт! Забудь о том, что ты мне сейчас сказал, пожалуйста… Я не хочу больше это слышать, никогда.
Но я уже не мог остановиться. Я резко повернул её к себе, наклонился и… поцеловал в губы. Сколько раз я мечтал об этом поцелуе, сколько раз я представлял этот момент, когда я, наконец-то, решусь сделать это. И сегодня это произошло. Я поцеловал её. Теперь я знаю вкус её губ. Теперь я знаю, что такое — поцелуй с Любимой.
— Не надо, прошу тебя! — Она неожиданно вырвалась из моих объятий и громко зарыдала. Её рыдания разрывали мне душу. Я стал утешать её, гладил по волосам, целовал, а она твердила что-то про мой возраст, что она мне в матери годится, что всё это пройдёт и прочую ерунду. Но я знаю точно — это не пройдёт. Никогда. И это не глупость, это любовь. Просто она не понимает этого, считает, что я ещё маленький и не могу любить. Взрослые все так считают, но от этого ничего не изменится — я всё равно буду бороться за неё, потому, что я чувствую — она тоже меня любит. И боится этой любви. Боится потому, что я моложе её, боится моих предков, боится проблем и скандалов. Я всё понимаю. И готов вместе с ней защищать нашу любовь. Главное, чтобы она это поняла.
После этого я отвёл её в свою комнату. Показал ей деньги, которые коплю на кольцо для неё. Она почему-то плакала и смеялась одновременно, когда я ей сказал про кольцо. Потом я сказал ей, что я готов бороться за нашу любовь, и ни за что не откажусь от неё. Что даже если все будут против нас, я всё равно не брошу её.
— Какой ты у меня романтичный, — она нежно чмокнула меня в щёку, — и почему я не встретила тебя лет пятнадцать назад?
— Зато сейчас встретила! И мы обязательно будем вместе. Обещаю. Нас никто не сможет разлучить, даже мои родители.
— Ах, ты мой влюблённый принц на белом коне! — Она обняла меня и прижала к себе. А потом мы опять целовались. Сначала она, конечно, сопротивлялась, но я всё же смог её снова поцеловать. А после поцелуя она сказала мне, что тоже меня любит.
Андрей и Руслан. Вторая встреча. Лето 2009 года.
…Мы опять встретились. В том же самом парке, что и первый раз, но на этот раз я уже точно ЗНАЛ, что Руслан ждёт меня там. Мы не виделись почти месяц, и этот месяц показался мне вечностью. Я уже скучал по своему брату.
На этот раз Руслан рассказывал мне о своём детстве и о том, как он начал рисовать. Когда ему было десять лет, его учительница по рисованию, к которой он ходил на дополнительные занятия, пообещала ему отправить несколько его рисунков на конкурс молодых талантов. Она верила в то, что Руслан его выиграет. И Руслан выиграл. Об этом стало известно в последний день учебного года, тридцать первого мая…
— Это был самый счастливый день в моей жизни! — Счастливо улыбаясь, рассказывал брат. — Тогда меня все поздравляли, а та учительница, которая мне помогла с конкурсом, гордо сказала, что сегодня она открыла миру ещё один талант. Она верила, что лет через десять мои картины будут висеть во всех выставочных залах мира!
— Я её понимаю, — улыбнулся я, — ты действительно очень талантлив.
— Спасибо! Только вот вторым Пикассо я так и не стал. Не повезло. Хотя, впрочем, это не важно… Зато я с улыбкой вспоминаю тот день. Я его никогда не забуду. Тридцать первое мая девяносто третьего года. А ты что тогда делал? Помнишь?
— Я? Дай подумать… Девяносто третий… Май… Сейчас, сейчас.
Я задумался. Очень странно, но как бы я не напрягал свою память, мне ничего не удалось вспомнить. Я помнил то лето, ту весну, помнил, что в этом году мы впервые с родителями отдыхали заграницей, а осенью я перешёл в новую школу… Но то, что я делал именно тридцать первого мая девяносто третьего года я так и не вспомнил. Этот день как будто навсегда удалили из моей памяти.
Потом Руслан предложил мне порисовать. Я удивился его предложению, но Руслан меня заставил.
— Попробуй, — сказал он, передавая мне бумагу и карандаш, — это совсем не трудно, уверяю тебя.
— Ага, не трудно! Ты-то с детства рисуешь, а я ни разу этого не делал. Детские каракули фломастером на обоях не считаются!
— А ты закрой глаза и что-нибудь представь. Что-нибудь такое, чтобы ты хотел нарисовать…
Я тут же последовал его совету. Закрыл глаза и представил. Золотисто-медный диск солнца над самым горизонтом. Над ним — несколько облаков. Все разных цветов и размеров, а по форме напоминают снежные верхушки гор… Одно облако, самое большое, розоватого оттенка. Оно всё залито лучами уходящего за горизонт солнца. Второе, что поменьше, почти белое с золотистым отливом. Красивый цвет, немного необычный для облаков. Похоже на матовое стекло, залитое солнечным светом. Третье облако было самое маленькое, оно всё разорвано, будто вата, и имеет оттенок голубого.
Я начал рисовать. Солнце получилось совсем не таким, каким я его представлял. На бумаге у меня получился просто круг, без какой-либо изюминки. Я попытался изобразить облака, но в итоге увидел лишь уродливые огрызки, совсем непохожие на то великолепие, которое я увидел в своём воображении… В итоге я распсиховался и порвал рисунок на много мелких клочков, которые тут же бросил в урну.
— Надо тренироваться, — спокойно заметил Руслан, — сразу ничего не получится.
— Нет, это не тот случай, — ответил я, отдав ему карандаш, — у меня просто нет таланта. В школе я терпеть не мог уроки рисования, да и учителя особо не заставляли меня напрягаться — они все в один голос твердили, что художник из меня всё равно не получится, и поэтому советовали просто не тратить время.
— А ты всё-таки попробуй, — настаивал на своём Руслан, — может, не сразу, а потом, когда ты будешь каждый день упорно работать, всё получится. Посмотри на меня, ведь это так легко!
Потом мы пошли в кафе. Опять дешёвое. Взяли пиво и стали пить его вдвоём из одной бутылки, прямо из горлышка. И при этом я совсем не испытывал никакой брезгливости. Наоборот, мне было даже приятно от того, что мы с Русланом стали настолько близки.
— О, смотри, пришла Ная! — Неожиданно сказал Руслан, — Это моя подруга, она тоже художница. И, похоже, она в меня влюблена, — сказав это, брат мне подмигнул, а потом пошёл навстречу Нае.
Наина (или Ная, как её звал Руслан) оказалась молодой, но немного странной на вид девушкой. Одета была в длинное старомодное платье-балохон, на голове какие-то немыслимые косички. На лицо, правда, симпатичная. И очень улыбчивая.
Она села к нам за стол и, как будто, не замечая меня, начала болтать с Русланом. Она и правда была влюблена в него. А потом… Потом я встал и направился к выходу. Руслан, который был так увлечён флиртом со своей Наей, даже не заметил, что я ушёл, а я, выйдя на улицу, вдруг почувствовал, что больше не могу никуда идти. В голове шумело так, будто меня ударили чем-то тяжелым. Я сел на первую попавшуюся скамейку и моментально отключился. Будто бы уснул. Во сне я видел Руслана с Наей. Они шли по улице, смеялись, целовались… А потом я очнулся. Но НЕ ТАМ, где я уснул. Я очнулся в квартире, которая была почти пустой. Только старый диван, стол и стул. Я огляделся по сторонам и тут до меня дошло. Конечно, это квартира, которую снимает Руслан! В углу лежат его вещи — мольберт, палитра, краски, кисти, карандаши, а на полу разбросаны его рисунки. Я вышел из комнаты и, шатаясь, побрёл на кухню. Там даже не было холодильника. Заглянул в ванную — только унитаз и раковина, даже душа нет. Но брату, похоже, больше и не надо. Я открыл входную дверь и вышел в коридор. Пошарил в кармане. Ключ. Вынул, посмотрел. Ключ оказался незнакомый. Но к ЭТОЙ двери он подошёл. Похоже, Руслан оставил мне ключ от своей квартиры, а сам исчез, как всегда, ничего мне не сказав.
Я вышел на улицу. Было темновато, похоже, был вечер. Я огляделся по сторонам и понял, что я НИКОГДА тут не был. Двор, дома, улица — всё вокруг было незнакомым. Я задумался. Как же я тут оказался? Пришёл вместе с Русланом? Но почему я совсем ничего не помню об этом? И что я делал всё это время, которое провёл в забытье? Я посмотрел на часы. Почти девять вечера. А ведь когда мы с Русланом были в кафе, было всего три часа дня! Выходит, что шесть часов моей жизни были просто стёрты. Или украдены?
Глава 5.
Алиса. Зима 2010 года.
Андрей приехал за мной с роскошным букетом роз и выглядел очень счастливым. Я тоже была счастлива, хотя определенные сомнения по-прежнему мучили меня, не давая мне окончательно признать правоту моей интуиции. Но в самый последний момент я всё же доверилась интуиции и, честно говоря, абсолютно не жалела об этом. Мама, правда, была недовольна, что я так быстро уступила уговорам мужа — она считала, что Андрей не заслуживал моего прощения. Зато тётя Люба, как всегда, была полностью на моей стороне.