Похоже, он всем изрядно насолил…
К тому же у него очень короткие, вросшие в кончики пальцев ногти — результат привычки грызть их в детстве, — а поэтому мягкие и мясистые ладони. Именно такие, по мнению Тернбула, были у убийцы Бетти Джелибранд.
Жилистый, еще неплохо сохранившийся мужчина среднего возраста с хриплым голосом, то и дело нервно покашливающий, ничем не выдающиеся мелкие черты немного заостренного лица, полуприкрытые голубые глаза. Был объявлен розыск, охватывающий Лондон с прилегающими к нему шестью графствами, Западные, Северные, Средние земли, а также Ирландию, Францию, Бельгию и даже Голландию и Скандинавские страны.
Подала голос пресса…
Газеты публиковали фотографии Дикерсона, снабжая их надежным старым заголовком: «ЧЕЛОВЕК, С КОТОРЫМ ЖАЖДЕТ ПОБЕСЕДОВАТЬ ПОЛИЦИЯ В СВЯЗИ С УБИЙСТВОМ РОУЗ АНДЕРСОН». О Бетти Джелибранд и Хилде Шоу не упоминали, поскольку и пресса, и общественность были убеждены в том, что их убийца уже найден. Правда, в дневном выпуске «Глоуб» промелькнул заголовок: «РАЗЫСКИВАЕТСЯ УБИЙЦА КОРОЛЕВ КРАСОТЫ. ЗАДУШЕНЫ ТРИ ДЕВУШКИ».
Эту идею с удовольствием подхватили лондонские газеты, вынесли ее на первые полосы, взбудоражив внимание своих читателей. О сенсации говорили в поездах и автобусах, дома, на улицах, в магазинах. «Ужас какой!» — звучала на разные лады одна и та же фраза. Вечерний выпуск «Глоуб» напечатал фотографии трех погибших королев, а также живых, в том числе и Риджины Хауорд.
Роджер подверг Риджину тщательному допросу…
Он беседовал с Марком Осборном, который заявил, что очень боится за Риджину. Тернбул оказался прав — Осборн был страстно влюблен в девушку. Роджер оставил Дерика Тэлбота на вечер — тот должен был появиться в своем офисе лишь во второй половине дня — он отправился по каким-то неотложным делам, связанным с проведением конкурсов красоты.
Еще Роджер встретился с тремя директорами Конуэйз. Двое оказались напыщенными индюками, третий — весьма толковым малым. Они сожалели о случившемся, выражали готовность сотрудничать, дружно высмеяли предположение относительно Дикерсона, а также предоставили полиции свободу действий в Беннис Плейс, где должен был состояться очередной конкурс. Разумеется, сказали они, он может быть перенесен, если возникнет необходимость.
Словом: приходите куда угодно, делайте все, что угодно. Если обнаружите убийцу, хватайте его. Да, да, мы все понимаем и готовы вам помочь, однако реклама подобного рода нам не нужна — от нее одни убытки.
— Я бы хотел ознакомиться со всеми видами конкурсной рекламы, — высказал свое пожелание Роджер.
Реклама оказалась обширной, но толку от нее не было. И тем не менее Роджер проникся огромным уважением к экспертам фирмы Конуэйз в области рекламы, в особенности после того, как узнал, какое количество пригласительных билетов (таковых оказалось несколько десятков тысяч) с фотографиями королев было распространено по всей стране. Теперь они считались недействительными.
— Мы никак не можем их использовать, ведь трое из изображенных на них девушек погибли, — пояснил Роджеру один из директоров. — Билеты обошлись нам в целое состояние. К тому же убийства сказались на спросе на наш товар. Прошу вас, сделайте все, что в ваших силах.
— Самое главное сейчас — лишить убийцу возможности совершить еще одно преступление, — отчетливо выговаривая каждое слово, сказал Роджер.
— Да, да, разумеется.
— Дикерсон у вас давно служит?
— С незапамятных времен, — был ответ директора. — Пришел сюда задолго до меня. Настоящий старожил. Когда-то у него самого было небольшое дельце. Один из самых преданных и старательных работников. Не могу поверить в то, что…
Роджер терпеливо выслушал все доводы управляющего в защиту Дикерсона.
Наконец, полиции удалось составить почти полное впечатление о Дикерсоне. Его судьба была уникальна. Уже пятнадцать лет, как овдовел, детей нет, в качестве хобби собирает гравюры фасонов одежды, располагает грандиозной коллекцией, восходящей к шестнадцатому веку. Со странностями. Живет в небольшой квартирке в Блумбери. По вечерам его телефон частенько молчит, но никому не известно, где он.
— Проверить все, касающееся Дикерсона, самым доскональным образом, — отдал распоряжение Роджер.
Он весь день просидел за своим столом, то и дело выходя на связь с целым штатом детективов, обдумывая стратегию и тактику поведения. Да, разумеется, необходимо повидать Тэлбота и Риджину, но нет никакой возможности отлучиться. Когда в конце дня наступило небольшое затишье, Роджер быстро надел плащ, поправил воротничок и галстук и, прихватив с собой дотошного до скуки сержанта Делби, направился к дому Риджины Хауорт.
Там он застал Дерика Тэлбота.
Роджер с ходу разглядел в Тэлботе жестокость. Он безошибочно понял, что характер у этого разодетого, словно картинка модного журнала, щеголя с хорошо ухоженными, покрытыми бесцветным лаком ногтями и нежной кожей — твердый, словно сталь.
Они с Риджиной сидели в небольшой гостиной. Миссис Хауорт с ними не было.
Риджина показалась Роджеру утомленной.
— О, еще один! — воскликнула она после того, как Роджер представился. Тэлбот сардонически усмехнулся. Девушка закрыла глаза и заговорила куда спокойней: — Прошу прощения, старший инспектор, дело в том, что я целый день только и делаю, что разговариваю с полицией и с газетчиками — здесь, в офисе, снова здесь. Боюсь, что я…
Она замолкла.
— Чего вы боитесь, мисс Хауорт?
Роджер прикинулся простачком, и губы Тэлбота скривились в презрительной ухмылке.
— Я не хочу, чтобы тревожилась моя мать, — твердо заявила Риджина. — Она сейчас у приятелей. Это через дорогу. Хорошо, если бы она ни о чем не догадалась.
— Почему вам так хочется? — столь же невыразительным голосом поинтересовался Роджер.
— Мой дорогой друг… — начал было Тэлбот высокомерным тоном.
— Прошу тебя, Дерик, не надо, — перебила его Риджина. — Дело в том, что мама не совсем здорова. Разумеется, это ее не убьет, но может значительно ухудшить состояние здоровья. Если же она решит, что мне грозит какая-то опасность, то будет очень переживать.
— Вы на самом деле считаете, что вам удастся все от нее скрыть?
— Несомненно удастся, если, конечно, позволит полиция, — ввернул Тэлбот.
«Прошу тебя, Дерик», — умолял устремленный на него взгляд девушки.
— Мы вам в этом не помеха, — коротко заверил Роджер. — А теперь, мисс Хауорт, я бы хотел задать вам несколько вопросов без посторонних. — Он подождал, пока Тэлбот выйдет из комнаты, а Дэлби достанет ручку и блокнот. — В каких вы отношениях с Уилфредом Дикерсоном?
— Я с ним очень хорошо знакома, — ответила Риджина.
— И давно?
— Лет десять.
— Так долго? — изумился Роджер. — Выходит, вы познакомились еще до этого конкурса?
— О, нет. Он был еще другом моего отца, а лет десять тому назад разыскал мою мать. Он у нас часто бывал. Это он познакомил меня с мистером Тэлботом и мистером Осборном. Дикерсон очень заинтересован в том, чтобы я участвовала в конкурсе.
— Почему? — все также бесстрастно поинтересовался Роджер.
Ответ девушки прозвучал очень искренно:
— Он знает, что я не могу позволить себе роскошь не работать, фактически это он помог мне устроиться на работу. Тем не менее он бы хотел, чтобы я сидела дома и ухаживала за матерью. Он… он очень ее любит.
Роджер не стал пока просить девушку растолковать ему суть последней фразы.
— Кто-либо из Конуэйз знает, что вы в дружеских отношениях с людьми, обслуживающими конкурс?
— У меня нет причин это скрывать, — решительным тоном заявила Риджина. — Судьи — абсолютно независимые люди. — Она вдруг резко переменила тему разговора. — Я читала газеты и не могу поверить в то, что Уилф Дикерсон мог покушаться на мою жизнь. — Девушка насмешливо хмыкнула. — Если даже он убил тех трех королев, я все равно никогда не поверю в то, что он смог бы причинить вред мне.
— Почему?
— Он всегда был таким хорошим другом.
— Любящим?
— Не совсем вас понимаю.
— Можно с уверенностью сказать, мистер Тэлбот и мистер Осборн — любящие вас друзья. Что, и мистер Дикерсон тоже?
Роджер едва заметно улыбнулся.
Риджина вдруг рассмеялась.
— Господи, нет, конечно!
— Вы в этом уверены?
— Я не могу представить… — начала было Риджина и вдруг осеклась. Закрыла глаза, тяжело опустилась в кресло. — Нет, я ни в чем не могу быть уверенной, — беспомощно сказала она. — Но я не думаю, чтобы Уилфред мог смотреть на меня как на… Разумеется, это звучит банально, но вы меня поймете. Я думаю, у него ко мне всего лишь родительский интерес.
— Но вы в этом не уверены.
— Разве можно быть в чем-то уверенным?…
Риджина Хауорд производила впечатление честного свидетеля, что было очень важно. К тому же создавалось впечатление, будто она самым натуральным образом обеспокоена. Роджер стал расспрашивать девушку о двух других мужчинах. Она явно не испытывала восторга от того, как к ней относились, очень переживала по поводу случившегося в ресторане, старалась все обратить в шутку и понимала, что, если бы не стремительная реакция Марка Осборна, все могло бы плохо кончиться.
— Мисс Хауорд, а у вас не создалось впечатления, что мистер Дикерсон как-то уж чересчур заинтересован в том, чтобы вам достался главный приз?
— Он бы… он бы очень этого хотел.
— То есть он это страстно желает?
— Он… он…
Девушка была в явном замешательстве.
— Разумеется, вам известен ответ на этот вопрос. Что касается меня, то я бы не хотел вас задерживать. Может вернуться ваша мать и поинтересоваться, в чем дело.
— Вы правы. Похоже, Уилфред поставил на это, — спокойно сказала Риджина. — Я даже думала… — она как-то странно хихикнула, — думала отказаться от участия в конкурсе.
— Почему?
— Понимаете, мне бы очень не хотелось, чтобы считали… Ну, чтобы думали, будто я одержала победу только потому, что являюсь чьей-то фавориткой. — Она покраснела. — Как я уже говорила, все было честно.
— И никаких амбиций сниматься в кино? — поинтересовался Роджер.
Судя по всему, этот вопрос помог девушке прийти в себя.
— Я даже не брежу сценой!
Роджер снова улыбнулся.
— Замечательно, что мы друг друга понимаем. А как те двое, мистер Тэлбот и мистер Осборн? Они очень хотели, чтобы вы выиграли конкурс?
— Думаю, да.
— И кто больше?
— Не понимаю, почему вы задаете мне вопросы подобного рода. — В голосе Риджины вновь зазвучали резкие нотки. — Какова их подоплека? Думаете, кто-то постарался убить других претенденток, чтобы… расчистить дорогу мне? — Она замолкла, сделала глубокий вдох и вдруг воскликнула: — Нет, это было бы слишком неправдоподобно!
— Будем надеяться, что вы окажетесь правы, — сказал Роджер.
— Даже если это так, хотя это не так, почему в таком случае покушались на меня? Какой во всем этом смысл?
— Пока не вижу никакого, — согласился Роджер. — Но, быть может, мы его обнаружим. Так кто же хотел или, вернее, хочет больше, чтобы вы выиграли конкурс: мистер Тэлбот или мистер Осборн?
— Думаю, мне все-таки придется ответить на ваш вопрос, — нехотя начала Риджина. — Марку почти все равно, а Дерик очень этого хотел. Хотя я, признаться, не улавливаю никакого смысла в том, что…
Она замолчала.
Кто-то подошел к двери, девушка вскочила и бросилась туда, поразив Роджера своей грациозностью. Он не пытался ее удержать — просто не спускал с нее глаз. Дверь открылась, и вошла небольшого роста худенькая женщина в серой юбке. Роджер обратил внимание на то, что одна половина ее лица изумительно красива, в то время как вторая напоминает застывшую маску.
— Мама! — воскликнула Риджина.
— Все в порядке, моя дорогая, — заверила миссис Хауорд дочь, и Роджер почувствовал, как напряжен ее голос. — Все будет в порядке, когда мне удастся оправиться от шока. Я видела «Ивнин Глоуб» с твоим портретом. И… и с портретом Уилфреда.
Она покачнулась и, не подоспей Риджина, наверняка бы упала.
Дерик Тэлбот стоял на пороге, склонив набок голову, и ухмылялся. Сейчас в нем с особенной явственностью чувствовалась эта скрытая жестокость, выражающаяся в надменном превосходстве. И все-таки за его ухмылочкой, учтивостью и едва скрытой насмешливостью крылось что-то еще.
Может, страх?…
Риджина с матерью направилась в спальню.
— Я полагаю, быть полицейским очень здорово, — изрек Тэлбот. — Вторгаться в личную жизнь людей, разбивать ее вдребезги. Вы, как я вижу, получаете от всего этого наслаждение.
— Если мы и вторгаемся в личную жизнь людей и разбиваем ее вдребезги, то делаем это лишь в силу необходимости, а не забавы ради, — возразил Роджер. — Да, мы в нее вторгаемся, но вам бы не мешало вспомнить, что мы не стали приставать с вопросами к миссис Хауорд, в то время как и пресса, и соседи вразумили ее по поводу происходящего.
— Дистанционный контроль, — усмехнулся Тэлбот.
Он вел себя так, словно во всем хотел противопоставить себя Роджеру, который теперь с трудом сдерживал гнев. Он убеждал себя в том, что враг у них общий — убийца, поэтому им придется друг другу помогать схватить его, пускай даже кому-то это не по душе.
— Успокойтесь, мы делаем все возможное, — как можно миролюбивей сказал Роджер. — Вы хорошо знакомы с Дикерсоном?
— С нашим Уилфом? Очень хорошо. Это человек, который мухи не обидит и даже не наступит на муравья. Зануда, но очень добрый, щедрый, великодушный. Вы подпрыгнете от радости, узнав, что за последние полтора года он одолжил мне семьсот тринадцать фунтов десять шиллингов, поскольку убей я его, мне бы не пришлось платить долги, верно? Тем более, что кроме нас двоих об этом не знает ни одна живая душа.
Тэлбот, оказывается, стеснен материально…
— А вы не заметили ничего из ряда вон выходящего в его отношениях к победительницам конкурса?
— Заметил, — моментально среагировал Тэлбот. — Родственная, если не сказать, отеческая забота. Замечательный парень, наш Уилф, хотя у него и стальные нервы, а вместо крови в венах течет мыльная вода. Он может суетиться вокруг этих милашек, — а они, уж поверьте мне, настоящие милашки, — обмерять их и так далее, и больше ничего, решительно ничего, в то время как этот ваш громила, который называет себя инспектором уголовной полиции, ведет себя хуже последнего дикаря, черт побери. Уилф же обмеряет их вполне бесстрастно. Лучше, чем это делала бы любая женщина, потому что девушки наверняка решат, что в ней взыграло чувство зависти, и она прибавляет либо убавляет. А на нашего старину Уилфа можно положиться — честен до бесстрастия и ведет себя к тому же вполне пристойно. Он может, например, указать пальцем на великолепный бюст и поинтересоваться сухим, как кукурузные хлопья без молока, голосом, не увеличен ли он искусственным путем. А глаз у него как наметан! Представляете — ни разу не ошибся. — Тэлбот задумчиво почесал нос. — Ни единого изъяна не пропустит орлиный глаз папы Уилфа!
Он достал пачку сигарет и, отогнув крышку, предложил Роджеру.
— Вирджинский табак. Турецкий я считаю оскорблением мужского достоинства, хоть глядя на меня, этого не скажешь, верно?
«Когда он в духе, с ним вполне можно ладить, к тому же ему явно не понравился Тернбул, на что он постарался весьма прозаично намекнуть», — подумал Роджер.
— Спасибо. — Мужчины закурили. — К кому-нибудь из участниц конкурса Дикерсон проявлял какие-то особые симпатии?
— Да.
— К кому?
— К Риджине. К нашей Риджине.
— Вы в этом уверены?
— Он любит ее как собственную дочь. Разумеется, он бы хотел, чтобы она на самом деле была его дочерью — ведь Уилф влюблен в ее мать. Как-то, будучи навеселе, а это с ним случается чрезвычайно редко, он признался мне, что в юности миссис Хауорд отвергла его любовь. Но наш Уилф уверен в том, что ее любовь завоевал более достойный человек. А раз миссис Хауорд ему не досталась, он начал хлопотать вокруг крошки Риджины, как прислужница в гареме в добрые старые времена царя Навуходоносора. На всех остальных красоток Уилф взирает холодным рыбьим взором, но только не на Риджину. Надеюсь, вы понимаете, что я пытаюсь быть предельно честным, — уточнил Тэлбот. — Ваше природное очарование побороло во мне нелюбовь к полицейским, особенно к этим медноголовым.