И на пятках у меня выросли автономные крылья. И в общем хрен его знает, что там выросло ещё, но когда мы вышли из училища, Ника смеялась, вполне серьёзно пообещав сходить со мной в киношку.
Я помог ей одеть, короткую курточку. Изредка, словно бы случайно касаясь её, но на самом деле пробуя реакцию, и реакция мне понравилась. А потом, когда мы вышли, распахивая двери навстречу миру и солнцу, Ника вдруг повернулась и, посмеиваясь, над моими попытками изображать из себя брошенного голодного птаха, принялась завязывать и поправлять мой шарф. Я кайфовал и честно балдел от внимания. Даже Никины подружки моментально рассосались, желая удачи и оставляя нас в покое.
Солнце лениво прижигало асфальт. В воздухе пахло наступлением марта, когда на пороге всё ещё царит зима, но небо в солнечные дни, уже удивительно голубое, а потемневший снег, радует глаз начинающейся темнотой проталин. От Ники пахло духами: ландышами, сиренью и ещё чем - то цветочным, невыразимо приятным и сладким. Этот аромат кружил голову, исходя от её хрупких запястий, торчащих из чёрной курточки. От розового шарфа обмотанного вокруг шеи, даже от длинных пумпонов озорной шапки, под которыми скрывались короткие чёрные волосы. Ника красила глаза сиреневым цветом, и я не мог отвезти взгляда от её пухлых губ, гладкой бархатистой кожи, капельки пирсинга в носу. Есть такие люди, которых мне нестерпимо хочется трогать, целовать, касаться, потому что их энергетика совпадает с моей. Ника замерла, вопросительно задерживая пальцы на капюшоне. Она улыбалась. Я улыбался.
Я даже протянул руки, слегка шутливо сграбастав её за талию, а затем вздрогнул, потому что на моё плечо опустилась неожиданно тяжёлая, знакомая ладонь.
- Дароф, студенты, - поприветствовал Вольх, улыбаясь и не убирая своей руки. Голос звучал бодро, приветливо. Я радостно повернул голову, знакомя Нику и Вольха и осёкся, потому что в глазах Вольха не было ни капельки нашего весёлого тепла.
- К девушкам пристаёшь, Никитос? - пожурил он насмешливо, притягивая меня к себе за шею в захвате .
- Тебя не спросил.
- Правильно. Такую красивую девушку я бы тебе ни за что не отдал.
И принялся дружески тормошить. Это выглядело бы нормально, если бы не затянулось так надолго.
- Сдурел? - начал я, икая паузами, потому что обычно паузы заполнялись здоровым русским матом, но материться при Веронике представлялось верхом идиотизма. Ника смотрела напряжённо, вопросительно.
- Познакомишь? - жёстко спросил волк, сжимая так, что я крякнул. При желании Вольх наверное мог сломать мне рёбра. Дури у него было не занимать.
- Знакомься, Ника, этот придурок Вольх, - обречённо начал я. - Ты не бойся, он вообще адекватный...иногда бывает, когда спит зубами к стенке.
Ника кажется, тоже расслабилась, вот только Вольх даже не думал меня отпускать.
Держал притянув за шею и ему это в сущности давалось легко. Вольх не отличался особо высоким ростом, но сильнее оказался однозначно раза в два. Ощущение возникло такое, словно попал под ковш трактора. Мне стало неуютно, Нике очевидно тоже. По моему лицу было слишком хорошо, понятно, что другу я не рад, и окажусь признателен, если он уберётся, туда, откуда пришёл. Возникла напряжённая пауза, и очевидно понимая, что увлёкся, Вольх медленно убрал с меня лапы. А затем словно случайно оттолкнул назад, вставая между мной и Никой, разбивая нашу пару и игноря мою реакцию целиком и полностью, принялся обрабатывать Нику на предмет:
"Что такая девушка забыла в обществе такого оленя как Никитос?"
Я чуя, что злюсь, торопливо влез в разговор, отвлекая внимание Ники на себя, а затем повиснув на Вольхе, попытался его заломать со словами
- И никто не узнает где могилка твоя.
- Ёжик сильный, но лёгкий? - Без усилий взвалив меня на плечо, Вольх принялся уговаривать Нику показать пальчиком, место выброса предполагаемого соперника. Ника предложила оставить труп у деканата.
В общем, когда мы пёрли до дому Ники, хохот стоял такой, что прохожие шарахались по сторонам. Ника позволила Вольху нести свои вещи, и подала ему руку, когда Вольху пришло в голову помочь девушке перешагнуть через лужу. А затем, когда мы карабкались через сугробы, Вольх помог ей спуститься, попросту подхватив и придержав за талию. И хотя Ника звонко смеялась, и я тоже улыбался и делал вид, что мне бля зашибись как весело, на самом деле я дико ревновал, ощущал раздражение и бешеную злость. Оказалось, что я ни хрена не знаю Вольха. А мой приятель оказывается, умеет быть очень разговорчивым, остроумным и мега креативным человечищем, когда дело доходило до баб и похоже не только до них. Манеры у него появились как у профи пикапера, чуть - чуть галантности, немножко наглости.
Ника пала к его ногам, даже не заметив, что рядом нахожусь я. И что это именно со мной, она собиралась пойти на свидание.
Когда довольная собой и жизнью слегка раскрасневшаяся Ника, прощалась с нами у подъезда, а Вольх приложив руку к груди кривлялся, обещая отдать ей своё сердце, почки и печень алкоголика, я понял, что у меня больше нет девушки, по той причине, что даже если очарованная Вольхом Ника опомниться и пожелает вспомнить о моём существовании, я этого больше не захочу. Не прощу. Моя девушка должна быть единственной, выбравшей только меня, а Ника...Ника в сущности была очень интересной девушкой и парней видимо предпочитала поинтереснее и покруче.
Ну не чмокают парня, который тебе нравиться дружески в щёку, перед другим парнем. А Ника наклонилась и поцеловала меня, томным голосом сообщив, что приглашение остаётся в силе, но она не любит ходить в кино вдвоём. При этом она смотрела на Вольха, а Вольх смотрел на неё и улыбался бля такой многозначительной улыбочкой, что мне захотелось пиздануть его не сходя с места.
- Конечно Ника, с удовольствием, - пообещал мой заклятый друг вдребезги разбивая мои мечты. Когда за Никой закрылась дверь, мы ещё некоторое время стояли у подъезда.
- Ну что, двинули? - как ни в чём не бывало, предложил Вольх. - По пивасику?
Я заметил напряжение в его голосе и со злорадством, решил, что он испытывает чувство вины.
- Да пошёл ты, - со злостью бросил я и отбросив его руку, торопливо пошёл вперёд, понимая, что не имею права психовать, но ничего не могу с собой поделать. Что меня крутит от ревности, от обиды, от досады на Волка, который пришёл так не вовремя и всё испортил. От злости.
- Ник. Не дури! Ну, ты чего? - Вольх догнал меня через несколько шагов, попытался приобнять за плечи, я разумеется, взбрыкнул, скидывая конечности нах.
- Это была моя девушка! - начал я заводясь. Мне не хотелось ссориться с Волком. Мелочь, ерунда, ревность. Но нужно было выплеснуться, разобраться с этим, выяснить до конца, чтобы что - то поняв для себя раз и навсегда, он больше так не делал.
- Хорошо, - волк оказался таким покладистым, что я разозлился ещё больше. - Напрягаю? Не вопрос. Могу не напрягать. Хочешь, больше не буду приходить?
Интересно на что он рассчитывал делая это заявление, что я ему в ноги брошусь и прощения просить начну?
- Хочу! - заявил я вспылив окончательно. - Раз ты планируешь уводить у меня девушек...
Вольх не дал мне договорить. Только что шёл рядом по дороге, а в следующий момент не сбиваясь с шага, обнял за плечи и притянул к себе.
- Тебя, чебурашка, ты мой недогадливый, - шепнул он, наклоняясь к моему уху. И как бы мне этого не хотелось признавать, но что - то внутри, перевернулось от этих слов.
- Я планирую уводить ТЕБЯ у них. Усёк расклад?
Он шутливо натянул мне капюшон на нос.
Кажется, тогда я жутко разозлился.
Что - то орал, говорил что - то оскорбительное, оттолкнул его от себя.
Я уже даже не помню, что именно, я тогда наговорил. Но меня душила злость, и грёбанный пидор было не самым худшим словом в моём лексиконе. А внутри всё сжималось и тяжелело и ныло, от непонятного ощущения, предчувствия.
И это было так странно, ново, непривычно.
Я орал, потому что пытался спрятать собственный страх. На свою собственную реакцию. Так бывает. Говорят, лучший способ защиты - нападение. Вот и я, не разобравшись, подсознательно напал на Вольха, требуя виндетты, разрыва отношений, требуя всего.
- Слова, имеют свойство ранить, - спустя время скажет Вольх. - А иногда слова могут убить.
Всё это будет потом.
А в ту секунду, слетев с катушек, я орал на растерявшегося, кажущегося не волком, а щенком Вольха, который пытался защититься, пытался говорить, оправдаться, но какое там. Я не желал его слушать. А затем после очередного едкого словца, которое я не сказал, а плюнул ему в лицо, он размахнулся и ударил меня.
Это в дешёвых сентиментальных книжках и сопливых дорамах, один парень отвешивает другому пощёчину, что бы привести в чувство. Парни, ебашат жёстко, с плеча, прямым ударом в нос, потому что рука взлетает рефлекторно на автомате.
Я улетел в сугроб и даже не понял, что произошло. Просто ощутил удар, лицо моментально онемело и заныло.
Перед глазами потемнело, я остался лежать, на несколько секунд просто впав в состояние дезориентации, а когда попытался сесть, ладонь Вольха уже вытягивала меня на себя.
- Охолонул? - спросил он жёстко и добавил, спустя паузу. - Снежок приложи.
И сам же не дожидаясь моей реакции забрал в ладонь горсть снега, сжимая в комок, и почти впихивая мне в лицо.
Белое моментально стало красным. Кровь закапала так густо, что мы не успевали, прикладывать к лицу многочисленные комки, пока Вольх тихо матерясь и чертыхаясь сквозь зубы, тащил меня к себе домой.
Логика требовала, что бы я ушёл, с гордо поднятым ебалом, но видимо он слишком сильно мне врезал, потому что я позволил ему вести. Соображалка включилась в подъезде. Он и Ника, досадное совпадение, жили практически по соседству, так что Вольху даже не пришлось тащить меня по длинному пути до нашего общего Терепитти.
- Ты... - Я начал говорить, когда Вольх вталкивал меня в квартиру.
Рванулся прочь, ослеплённый, теперь уже на самом деле ослеплённый эмоциями.
Но наткнулся на жёсткое плечо.
- Заебал, Никит, - тихо прошипел Вольх и это тихое "заебал" подействовало на меня как ушат ледяной воды. И ярость ушла, но осталась злость, и какое - то тихое тупое безразличие и ... Может быть именно тогда, сознание дало первый тревожный звоночек? Почему, я его проигнорировал?
Вольх заботливо стащил с меня куртку, расстегивая молнию, вытаскивая из рукавов.
Я потянулся к ботинкам, но он махнул рукой, давая понять, что пустое. Подтолкнул по направлению к комнате, сам скрылся в ванной, для того что бы вернувшись через минуту, брезгливо забрав из моих рук алую грязную кашу, заменить её мокрым полотенцем.
- Садись.
Я послушно сел на диван, прикладывая полотенце к лицу, и не зная как остановить кровь. Пытался дышать через рот.
Вольх подсев рядом, принялся проделывать внушающие доверие манипуляции, досадливо матерясь сквозь зубы. Не знаю, что именно он сделал, ощупывая многострадальный нос на предмет перелома, пережимая, но практически сразу кровь остановилась.
- Лежи! - Вольх зафиксировал мою голову подушкой, в вертикальном положении, кратко объяснил, что не надо запрокидывать затылок назад, что так делают только идиоты.
Он ещё что - то рассказывал на тему медицинской терминологии, одновременно снимая с меня ботинки, перемещая ноги на диван, так, что бы мне было удобно лежать.
Я понимал, что если играть в драму, то сейчас самое время, и в то же время ничего не мог поделать, буквально околдованный чужой заботой.
Вольх присел рядом. Мы наверное забавно смотрелись. Я с полотенцем на лице и парень, который присев на край дивана, вдруг наклонился и обхватил меня руками, утыкаясь лбом в солнечное сплетение.
- Прости, - прошептал Вольх, стиснув с таким отчаянием, что внутри снова всё перевернулось, от острого чувства жалости, стыда, раскаяния. Я ведь понимал, что он не шутит, но в то же время получается, что намеренно дразнил его.
В голове всё смешалось, и я сам даже не осознал, как моя рука оказалась на его затылке, зарываясь в жёсткие волосы, перебирая их пальцами, успокаивая. Это получилось машинально, почти подсознательно.
- Забей. За дело ёбнул. Но если ещё раз...
Вольх стиснул сильнее, вкладывая в очередное "Прости!" - столько эмоций, что я заткнулся.
Мы так и сидели некоторое время рядышком. Наверное, это было неправильно и странно, но почему то нам было так уютно сидеть.
А ещё я ощутил, что Вольх не двигается, что он замер под моими пальцами, словно боясь спугнуть. Осторожно потянулся, забирая тряпку, выпрямился.
- Покажи.
Я недовольно заворчал. Мне не хотелось прерывать этот момент, но Вольх уже сам прервал его, заставив меня откинуться головой на спинку, на предмет очередного изучения.
- Задрал, - пробормотал я, прикрывая глаза - Всё в порядке ..
- Вижу, - тихо шепнул Вольх осторожно вытирая остатки крови, застыл. Я открыл глаза, потому что ощутил чужое дыхание на своих губах. Тёплое. Вольх впервые был так близко. Сузив расстояние между нами почти до миллиметров, осторожно отложил тряпку в сторону.
- Носом дышать можешь?
- Д -да. - Кажется у меня даже голос сел, превратившись точно в такой же шёпот. - Вольх?
- Глаза закрой, - попросил мой друг напряжённо и я вдруг понял, что возбуждён.
Что эта близость: его осторожная ладонь, в районе бедра, которая сейчас казалась почти обжигающей, как и всё его внезапно очень остро начавшее восприниматься тело, которое навалилось на меня совсем чуть - чуть, но я задышал в два раза чаще; что каждое ещё не родившееся движение, а может быть даже промедление, начинает сводить с ума, сворачивая внутренности в узел, заставляя штаны стать тесными, от сладкого отяжеления в паху. Не знаю, откуда во мне всегда рождается упрямство.
- Не буду, - сказал я с вызовом и тут же добавил. - Зачем?
Мне очень хотелось, чтобы он что нибудь сделал, но я же сам разрушал любую его попытку предпринять шаги в этом направлении, прикидываясь дебилом, хотя ведь понятно было что сейчас произойдёт.
- А то не знаешь? - он проницательно хмыкнул.
В голове зазвенело и сделалось восхитительно пусто, как перед полётом. Хотя я никогда не летал, но уверен, что ощущение будет именно такое. Восхитительная звенящая пустота начинающегося кайфа.
- Нет, - Я кажется даже предпринял, попытку его оттолкнуть, но Вольх просто накрыл ладонью мой пах, сжал, усмехнулся понимающе и от этой усмешки мозги моментально встали на место рисуя мне меня же со стороны.
Я рванулся, но рука до этого свободно лежавшая на спинке дивана вдруг превратилась в объятие.
- Ник... Никита, - зашептал Вольх, практически в губы, но всё ещё не касаясь. И может быть именно поэтому, что он не касался, у меня даже яйца начали ныть.
- Расслабься. Я ничего не делаю. Только... Вот ...
Губы накрыли мои, скользнули, раскрывая, чтобы соприкоснуться с языком, но не давая толком понять и опробовать.
- Просто поцелую. Ничего не будет, - пообещал Вольх, отстраняясь, пока я хватал воздух, пытаясь анализировать. - Расслабься.
Губы вернулись на место, забирая, подчиняя и лишь сообразив, что в момент секундного отстранения он расстегнул мой ремень, я дёрнулся. Но говорить уже не мог, в сущности я ничего не мог, потому что это было нереально, улётно. Ладонь скользнула в пространство ширинки. Когда его пальцы коснулись напряжённой влажной головки, я просто взвыл ему в губы, выгибаясь навстречу, давая ладони воспользовавшись этим движением проскользнуть внутрь до конца, загребая мошонку. Всё на что меня хватило это стонать в рот Вольха, пока он не прерываясь ни на секунду, ласкал меня пальцами, ладонью, обхватил член, начиная дрочить. Уверенно и в то же время трепетно. Именно это чувство. Ощущение, чужой нежности, бережности. Оно кажется, подкосило меня окончательно, потому что потянувшись Вольху навстречу я обнял его, разминая пальцами колючий затылок, крепкую шею. Не зная, что надо делать. Одно дело мацать мягкое женское тело, другое ощутить под своими ладонями, широченные плечи способные свернуть косяк и жёсткую спину.