И все эти слова... Честь, гордость, достоинство ... Эфемерные, ничего не значащие пустышки, иллюзии, перед тем НАСТОЯЩИМ, ради которого можно сделать шаг, поскупиться собой...
И сломаться как личность. Перестать уважать самого себя, за то, что уступил, изменился, пошёл на поводу.
Вырвать собственные глаза, что бы не видеть позора, уши, что бы не слышать осуждения, сердце, что бы не болело от понимания, что это бессмысленно, что вот он угол в который почти упёрся лбом и бьёшься головой раз за разом понимая, что саморазрушение это не то, к чему ты стремился, но не можешь не заниматься им, потому что чужая суть уже вклеилась в тебя, оплела корнями и не желает отпускать. Ни отпускать, не подчиниться, ни понимать тебя. И всё что остаётся это убить, сломать, разрушить, потому что он не позволит этому разрушить себя.
Благо Артемии превыше всего.
Не залезет в чужие потёмки руками, что бы разобраться, но встряхнёт и ударит со всего размаха об стену. Заставит быть не тем, что хочет Ири, но тем, что хочет Мистраль, потому что по другому он не может. И Ири должен это понять, должен подчиниться, должен признать его волю, согласиться и закрыть глаза, любовно ткнувшись носом в душащий его за горло кулак...И в эту секунду Мистраль разожмёт пальцы. Перецелует любовно каждую прядь, добровольно распахнёт перед ним все двери, отдаст ему абсолютно всё, весь мир сложит к его ногам.
Только признай меня. Признай меня, дьявол тебя побери! Мою волю, моё право, мой авторитет. Признай, сдайся мне, не борись со мной, согласись, что тебе не нужна свобода, и она будет у тебя в ту же самую секунду, когда я сумею понять, что никуда ты от меня не улетишь. Добровольно Ири. Абсолютно добровольно. Сам пришедший ко мне навстречу. Согласившийся на мои правила. Неужели это так сложно? Неужели это так невыполнимо, дать мне то, что я хочу и прошу от тебя? Твою любовь, которую не я возьму и выбью из тебя сам, но ты подаришь её мне, уступишь, и примешь ответный дар. Осознаешь, что это значит. И нам уже не придётся сражаться ...Уступи мне, Ар. Уступи. Не заставляй озвучивать и признавать собственную слабость, потому что я возненавижу тебя за неё и никогда не смогу этого простить.
- Пять секунд.
- Ублюдок.
- Три.
Невозможно.
Невозможно.
"ПОЧЕМУ, ТЫ, НЕ ЖЕЛАЕШЬ ПОНЯТЬ МЕНЯ?
- Две.
Внезапно Ири чётко осознал, что если он планирует послать Рана ко всем чертям, то это лучше сделать в ином месте, и желательно в уединённом. Потому что доведённый до белого каления Мистраль, действительно применит силу, никаких сомнений в этом более не оставалось.
- Я иду с тобой! - быстро проговорил Ири, увидев опускающуюся руку. - Ты прав. Нам следует объясниться.
В глазах Грандина промелькнуло мрачное удовлетворение
- Умный мальчик, - проговорил он, усмехаясь привычной жёсткой усмешкой, так похожей на обычную его линию во время их сор.
И внезапно, всё это внезапно смыла ласковая, полная раскаяния нежность. Секунду назад перед ним стоял один человек, и вот уже совершенно другой.
- Ири, прости. Веду себя как ублюдок. Я не хотел причинить тебе боль. Надеюсь это больше не повториться.
С этими словами, Мистраль отпустил его запястье и поцеловав следы собственной неосторожности, бережно провёл по смуглой щеке.
- Идём?
Ири подготовивший для него целую гневную отповедь, состоящую из множества обидных убийственных фраз и эпитетов, только прерывисто вздохнул и кивнул, ощущая в горле непривычный спазм.
Грандин не переставлял удивлять его, и хуже всего, Ири на это вёлся как последний идиот.
С трудом заставив себя выйти из оцепенения и стараясь не обращать внимания на бросаемые на них украдкой взгляды, Ири покорно последовал за Мистралем, пытаясь разозлиться, но понимая, что проиграл, так и не начав схватки.
Я не могу так просто подчиниться ему. Мы должны прекратить эти отношения потому что...
Грандин внезапно остановился, заталкивая его в пустой класс, и закрыл дверь.
Ири услышал щелчок ключа в замке, повернулся и оказался пойманным.
- Звукоизоляция слабая, - прошептал Грандин, накрывая его рот поцелуем - Постарайся не сильно кричать.
Он кровожадно ухмыльнулся.
" С запада Артемия омывается Каренским морем, которое впадает в Мировой океан..."
Слышался из - за стенки отчётливый голос мьсе Блезира и если прислушаться можно было даже различить скрип перьев по бумаге, с помощью которых старательные студиозы записывали лекцию.
Ири запоздало рванулся прочь, осознавая, что попал в ловушку и ненавидя Мистраля самой отчаянной и лютой ненавистью. Он считал Грандина рассудительным?
Это было давно и неправда, за тысячу лет до того как они встретились друг с другом. Ран был психом. Опасным сумасшедшим психом, и хуже всего это безумие оказалось заразным.
Ири только судорожно вздохнул, сминаемый жадными руками, сомкнувшимися за спиной. Поднимающими в воздух, сажающими на стол, в то время как чужие губы, не переставая терзали его рот и самое ужасное заключалось в том, что Ири ответил на это безумие, до того, как Ран подхватил и притянул на себя. Вспыхнул яркой спичкой, во взрыве чужого пламени.
Ненавижу!
Люблю!
Люблю!!!
Ненавижу!!!
Зарываясь пальцами в затылок, сжимая волосы, судорожно впиваясь в шею, прикусывая кожу.
С силой, что кажется, сейчас сметёт всё вокруг, но в тот же миг превращается в тончайшее, легчайшее прикосновение, пронзительной нежностью втекающее в кожу.
Несколько секунд сумасшедшего стремительного дуэта двоих, когда они словно танцуют над бездной, бешено, судорожно, и в тоже время ровно, красиво, неторопливо, перехватывая и предвосхищая движения друг друга, ласкаясь прикосновениями.
Люблю.
Люблю.
Несколько томных душащих пульсом минут. Жарких, задыхающихся.
Ири обхватил Рана ногами за бёдра, притягивая на себя, готовый разодрать чужую одежду и выпрыгнуть из своей, но Мистраль, не в силах простить вчерашней выходки, желал танцевать этот танец один.
Нетерпеливо содрал с Ири мундир, перехватывая и лишая инициативы руки, начал расстёгивать рубашку, зацеловывая каждый сантиметр обнажающейся смуглой кожи, тяжело дыша, сдёрнул её окончательно, отбрасывая на пол, и не отрываясь от тела, мягко опрокинул на стол, нащупывая застёжки на брюках, попутно стягивая ботфорты, лаская голени и припадая губами к щиколоткам.
И всё это в абсолютной тишине, под размеренное бормотание преподавателя за стенкой.
Ири отчаянно мотал головой, умоляюще зажимал настойчивые ладони, пытаясь притормозить скользящий бег, отдышаться. Захлёбываясь от невозможности стонать и кричать в голос. Видя над собой, пылающие от страсти, неумолимые глаза: гипнотизирующие, лишающий воли, не дающие двигаться, завораживающие непроглядной темнотой ночи, на дне которой, словно пылает золотой колдовской огонь. Жидкая, мерцающая, солнечная ртуть космической нежности.
Люблю = Люблю .
ЛЮБЛЮ ТЕБЯ.
Грандин раздел его, сам оставаясь в одежде. Отступил на шаг, любуясь обнажённой натурой - исключительно делом рук своих. А затем решительно не давая любовнику опомниться, притянул поближе и начал безжалостную долгую атаку, заставляя Ири захлебнуться и раствориться в бесконечной, потоком обрушившейся ласке...
" Если обратить внимание на карту, к западу от полуострова Майен принадлежащем Итании, тянется цепочка Галейских островов, между которыми проходит один из основных торговых морских путей".
Скрип перьев, шорохи, голос преподавателя. Зажатый ладонью рот. Запах дерева и лака идущий от поверхности тёплой столешницы. Тяжёлые бархатные шторы фисташкового цвета, замороженное инеем окно и ровный гул пламени, где - то внизу в котельной, незаметное тепло проходящее по трубам, замаскированным в узорные стенные панели. Засохшие веточки фезалисов забытые в вазе на шкафу, и...
Движения. Движения. Сумасшедший водоворот ладоней, изящных, не производящих, впечатления силы, способных удержать собой целый мир...
******
Когда Мист счёл, что "на первый раз достаточно" Ири зацелованный до алых засосов, перебывал во всех мыслимых и немыслимых позах.
На его теле не осталось ни единого миллиметра кожи, которому бы удалось избегнуть убийственных губ, рук и языка Мистраля.
Ар напрасно зажимал рот, давясь собственными стонами, в любой другой обстановке, давно бы перешедшими в хрипло - скулящий вой. Слишком хорошо Мистраль изучил этот инструмент, мастерски умея извлекать из него такие ноты, что юноша почти рыдал от пытки наслаждением, которое ему щедро дарили, абсолютно лишив возможности, получить малейшее облегчение, телом, голосом.
Напоследок Грандин неторопливо проник в него пальцами и заставил почти умирать, вытворив такой немыслимый танец внутри, что откройся в эту секунду дверь и войди в класс директор, или половина академии, Ири послал бы всех лесом.
Собственная душа, сосредоточилась на кончиках чужих пальцев, и дьявол Мистраль не спешил расторгать сделку, прекрасно понимая, что ради продления подобного контракта Ири отдаст и предложит всё, включая собственную жизнь.
Когда его скучающе - развлекающееся, страдающее и отыгрывающееся, мелочное величество, бог Мистраль, наконец - то соизволил расстегнуть гульфик, Ири успел испытать оргазм и пребывал в бессмысленной прострации полнейшего физического изнеможения, приятно радуя злопамятность Рана, идиотической улыбкой на лице.
- И на будущее, радость моя...
Грандин притянул любовника к себе, не забыв, мстительно прокатить позвоночником по столешнице, и широко разведя чужие бёдра, вошёл одним глубоким толчком, заставив Ири задохнуться от заново переполнивших ощущений.
- Не спорь со мной...
Смешавшихся между собой боли и наслаждения.
- И всёёёё, тебе, прощу, - со злорадной пахабщинкой ляпнул Мистраль, радуясь, что закативший глаза и временно неадекватный Ар, не в состоянии осмыслить. Иначе бы давно взвился ужом. Впрочем, он и так извивался на зависть любой рептилии, и Мистралю стоило немалых усилий, удерживать полусогнутые ноги на своих плечах, ибо вымучивая внутри Ара сладчайшие па, он ничего не мог сделать с тем, что на каждый его толчок, Ири если не подавался навстречу, то дёргался словно от удара рыбы - скат...может в его понимании так оно и было
А кто меня обидит, так тебе и надо - мысленно добил Грандин, окончательно входя во вкус мести и понимая, что прямо мстил бы и мстил.
А потом можно догнать и снова отомстить пару раз, если конечно кто - то выдержит. Выдержит и никуда не денется - это было последней связной идеей, после которой Мистраль, попрощавшись с рассудком вслед за Ири, полностью отдался процессу, растворяясь в ощущениях собственного глубокого ритма. Когда можно конечно утончённо поиздеваться, растягивая удовольствие, но сил терпеть нет никаких и хочется просто жёстко трахать, вбивая в поверхность, рассчитывая динамику, чтобы не покалечить об стол некоторых особо на это напрашивающихся... Даже если самому очевидно, что полностью прощённых, на этот раз.
Впрочем, доведённый до кондиции оппонент, стонущий сквозь зубы в скомканную рубаху, похоже был совершенно не против, и даже за, умудряясь одновременно изображать поруганную невинность и откровенно подмахивать в такт движениям, от удовольствия изгибаясь временами под таким углом, что Мистраль искренне обеспокоившись, "а не переборщил ли он?", притянул возлюбленного к себе и быстро догнал до финала, финишировав лишь на пол секунды раньше.
Сказать, что Ару понравилась гонка, было сложно. Он её просто не помнил, отключившись от всего, кроме наслаждения на седьмом небе удовольствия. Затем перед глазами ослепительно взорвался светлый метеорит, вылетая куда - то в пространство и он кончил, с судорожным громким вскриком, теряя сознание и ощущая, как внутри него яростными толчками, выплёскивается стонущий сквозь зубы Ран.
- И так будет с каждым! - отдышавшись, "грозно" буркнул Мистраль и обессилено ткнулся носом, в его плечо.
*******
- И всё таки, ты не прав, - слабо пробормотал Ири, открывая глаза и обнаруживая себя полулежащим на коленях Рана, заботливо закутанным в чужой тёплый камзол. Любовник обнимал его, слегка покачивая и непонятно было, по каким просторам и берегам гуляют его мысли, о чём он думает в этот момент. Глядя сквозь Ири с отсутствующим выражением, для того, что бы очнувшись, вздрогнуть, вспомнить о его существовании, улыбнуться, сказать глазами тёплый "привет", мгновенно смывающий горькую складку в районе губ. Незаметную, неуловимую. Нечто, что Грандин Мистраль не позволял себе озвучивать.
- Ты абсолютно не считаешься с моим мнением и...
Ири смолк, отвечая на поцелуй.
Единственный действенный способ, который удалось изобрести Мистралю, что бы заткнуть любовника, не давая ему возможности наговорить такого, от чего Грандину снова захочется его прибить.
- Это нечестно.
- Разве, я ещё не прощён? - самодовольно отозвался Мист, играясь языком с его ухом. - Мне кажется, я достаточно извинился перед тобой.
- Это, ты, называешь, извинением?!!!!
Если бы Ири не был так утомлён, он бы разозлился.
Но сейчас в буквальном смысле затраханный Мистралем, находился на грани такой усталости, когда лень шевелиться, и лень разговаривать. Не говоря уже о том, что бы тратить энергию на ссоры. Впрочем, именно на это Мистраль и рассчитывал, предпринимая нападение.
Почему только все их проблемы нельзя решить с помощью секса? Хотя нет, столько секса, он не выдержит.
Грандин сдержал неуместный смешок, и заметив состояние Ири, полностью подтверждающее мысль, тихо рассмеялся, и с чувством прижал любовника к груди, зарываясь лицом в пушистый затылок.
- Не злись. Прости меня, - шепнул он ласково и не удержался от подначки.
- Мой вечно воинственный, Ири. Обещаю, впредь, постараюсь считаться с твоим мнением и не решать за тебя. Будем мириться? Или мне ещё раз...Извиниться?
Скрытый подтекст, моментально рванул лёгкие хохотом, и Мистралю пришлось, прикусить губу, обрушиваясь на Ири с бесчисленными ласками, пряча реакцию.
- Перестань меня дразнить, - буркнул Ири, дуясь из последних сил, упорно уворачиваясь от лёгких поцелуев, которыми, не переставая, осыпал его Мистраль; не сколько от вечно жаждущего вдохновения, сколько от азарта посмотреть, что сильнее, ослиное упрямство Ара или его собственная власть над ним? Упрямство ретировалось через пять секунд, и вряд ли до бубнящего оппонента дошло, что продолжая лелеять обиду жгучую, он активно подставляет губам мордашку, умудряясь вертеться и в профиль и в анфас. Когда ему для поцелуя подставили щёчки, ушки, а потом носик...
Мистраль не то, что бы совсем ошалело обалдел, скорее, очень сильно старался не рассмеяться в голос, боясь задеть высокие, нежно - ранимые чувства некоторых особо не поддающихся. И ведь попробуй намекни.
Выпученные глаза, гордо вздёрнутый подбородок, возмущённое разбрасывание конечностей, с видом оскорблённого королевского достоинства, которое посмели оболгать самым бесчестным образом.
- И ты всё время смеёшься надо мной! - моментально уцепившись за подлитое "в огонь масло", выдал Ири, заставляя Грандина мученически стиснуть зубы, титаническим усилием воли удерживая собственную невозмутимость.
И не объяснить, что насмешило. Придётся потом ловить и уговаривать по всему классу.
- Я чувствую себя глупо!
Мысленное, абсолютно непотребное "гыыыыыы", совершенно не читаемое на внимательном, вежливом, очень предупредительном лице, обращённом на Ири с выражением ВОТ ТАКИМИ БУКВАМИ написанной заботы. Мысленно Мистраль поставил себе золотой памятник за терпение, и теперь с каждой секундой воображаемая горка складываемых к нему даров росла и ширилась.