нужно было избрать самый мерзкий способ?
Гадко, низко, противно и… захватывающе. Самое обидное было в том, что Антон ещё чувствовал
кожей чужие прикосновения, жадные, грубые, возбуждающие. Неправильно! Это грязно, неестественно, пошло. Нет, гомофобом блондин никогда не был, но переходить в голубые ряды и в
мыслях не было. Сколько он себя помнил, ему всегда нравились женские линии и изгибы, запах, мягкость, голос — всё. Бурный секс с какой-нибудь крошкой не мог быть заменён чем-то другим. С
какой стати тогда он сам жался к здоровому мужику, тёрся об него, лез в штаны и готов был отдаться
прямо на лестничной клетке? И вчера он задёргался именно потому, что почувствовал собственное
возбуждение, необъяснимое, непонятное, пугающее. Оказавшись дома, парень ещё долго приходил в
себя, стоя под ледяным душем. Что всё это значит? Затягивающее нездоровое желание, животная
похоть, вожделение — почему? Савкин бесил его с самого первого дня встречи, его самоуверенность
чувствовалась в каждом жесте и взгляде, его насмешки доводили до белого каления, и Антон спешил
ответить тем же, что вызывало ухмылку на губах шатена. Злит, бесит, раздражает и притягивает, как
магнит. А та ночь, когда на его глазах эта крашеная пидорская сучка отсасывала у Савкина, никак не
хотела стираться из памяти. Затуманенный тёмный взгляд из-под полуопущенных век, поднимающаяся от напряжённого дыхания широкая грудь, пальцы, грубо сжимающие волосы, приоткрытый рот — Глеб выглядел фантастически, что совсем не укладывалось в голове школьника, никогда не воспринимающего мужчин, как объекты желания. И дело было вовсе не в том, трахают
тебя или ты, а в том, что изначально, в любой позиции, в любом проявлении, это слишком
неправильно и неестественно.
Спасением из этого засасывающего болота казалась почему-то Маша Кленова. Милая девочка с
добрыми глазами, которую хотелось оберегать и защищать. Рискнуть? Попробовать? Но ведь она не
конфета, которую можно полизать и выбросить, если не понравится. С любой другой Тимошин бы
так и поступил, но она... Совесть грызла изнутри, противно клацая зубами и шипя. Или
удовлетворить собственное тёмное желание, чтобы заглушить вспыхнувшую страсть? Один раз не…
да? Нет, даже одного раза хватило бы, чтобы почувствовать себя испорченным, испачканным и
использованным. Гордость не позволит.
Антон болезненно поморщился и поднялся с кровати. Весьма глупо тратить прекрасный воскресный
день на самокопания, ведь можно провести время более приятно. Взяв с тумбочки телефон и набирая
на ходу Дашу, он вышел из комнаты и заперся в ванной.
Даша — глоток свежего воздуха, способный заставить забыться.
***
— Подъём! — Глеб без стука ворвался в спальню Ани. Ник отпрянул от девушки, стреляя глазами, полными ярости, в прервавшего их студента. Девушка натянула повыше одеяло и засмеялась:
— Савушка, напомни, почему я разрешила тебе остаться на ночь?
— Потому что я любовь всей твоей жизни! — плюхнувшись с разбегу на кровать, шатен оскалился
во все тридцать два.
— Бля, — Алишеров мучительно простонал, — ты чудовище!
— Третьим возьмёте?
— Пошёл вон! Я не дам тебе прикоснуться к моей заднице! — старшеклассник чуть не упал на пол, дёрнувшись.
— А чего это ты так сразу распределил роли? — Савкин сощурился.
— По твоей похотливой физиономии понятно, что тебя волнует явно не Анькина задница!
— М, сладкий, ты такой проницательный!
— Глеб, вали отсюда! — Валеева хохотала, откинув голову на подушку.
— Неа, если я уйду, вы будете предаваться разврату. Не могу позволить.
— Отвали! — Никита, перегнувшись через практикантку, толкнул студента.
— Как грубо, сладкий.
— Ещё раз так меня назовёшь, и я тебя…
— Что? — в глазах шатена плясали чёртики.
— Убью!
— Какие школьники пошли наглые, — покачав головой, Савушка поднялся. — Хватит валяться, завтрак готов.
— Ты прелесть, милый, — Аня мягко улыбнулась.
— Любовь моя, всё для тебя.
— Я вам не мешаю? — злобное рычание брюнета вызвало дружный хохот двух друзей.
— Алишеров, успокойся уже, — рыжуха потрепала парня по волосам.
— Не парься, сладкий, ваши с Нюткой задницы от меня не пострадают. В поле моего зрения попал
другой объект.
— Я счастлив!
— Кто это? — Валеева приподнялась на локте.
— Всё тебе скажи.
— Глеб!
— Жду обоих на кухне через пять минут, — подмигнув, студент вышел из спальни.
— Он придурок, — Ник устало вздохнул.
— Ты просто не знаешь его. Вы с Антоном судите слишком поверхностно, не пытаясь узнать
человека.
— Ты решила испортить мне утро упоминанием о Тимошине?
— Не могу понять, почему вы так ненавидите друг друга?
— Я не ненавижу его, я его уважаю. Но не бывает двух правителей на одной земле.
— Сколько пафоса! — Аня усмехнулась. — Поднимайся, иначе он вернётся.
— Я этого не переживу!
Глеб с довольным лицом поджидал голубков на кухне.
— Молодцы, минута в минуту!
— Не хотелось снова делить с тобой постель, — Ник плюхнулся на стул и пододвинул ближе чашку
с кофе.
— Боишься, что не сдержишься и променяешь Нютку на меня?
— Меня сейчас вырвет, заткнись.
— Ты отвратителен, — Савкин закатил глаза.
— Я? Это мне говорит тот, кто пялит потных волосатых мужиков? — Алишеров скривился.
— Буэээ, — студента перекосило, — сладкий, как ты груб!
— Захлопнитесь оба! — Аня стояла возле окна, выпуская в форточку тонкие струйки сизого дыма.
— Пусть он не клеит меня!
— И не мечтай, самонадеянный пупсик, — шатен растянул губы в улыбке.
— Прекрати прицеплять мне пидорковатые клички!
— Мой юный гомофоб, успокойся и пей кофе, пока он не остыл.
— Если ты заткнёшься, я даже омлет съесть смогу, не проблевавшись.
— Солнышко, поучи этого грубого мужлана манерам, — нарочито писклявым ломанным голосом
студент обратился к подруге.
— Милый, если ты ещё раз так исковеркаешь свой голос, меня саму стошнит. Ты напоминаешь мне
этим Ярика.
— Кто такой Ярик? — Никита встрепенулся.
— А, это подстилка Глеба, — Валеева затушила сигарету и, подойдя к столу, устроилась на коленях
своего ученика.
— Зато сосёт отменно, — после слов Савкина школьник едва не выронил чашку из рук.
— Заткнись! Оставь грязные пидорские подробности при себе! Моя психика будет искалечена!
— Ты просто не пробовал.
— И не собираюсь! Подкатывай свои мохнатые яйца к кому-нибудь другому! Ань, спаси меня от
этого чудовища! — Ник уткнулся носом в плечо хохочущей девушки.
— Смотри, ты упустил такой шанс, — Глеб откинулся на спинку стула и закинул ногу на ногу. —
Второй раз предлагать не стану. Умолять будешь ведь.
— Заткнись! Сука, извращенец!
— Ой, не могу! — Аня заливалась смехом. — Савушка, прекрати шокировать ребёнка, имей совесть.
— Кто ребёнок? — старшеклассник ущипнул практикантку за задницу, и она, возмущённо
вскрикнув, пихнула его локтем в бок.
— Родной, лучше скажи, на кого ты нацелился на сей раз? Я его знаю? — оторвавшись от ученика, рыжая пристально посмотрела на друга.
— Нют, я не хочу говорить об этом, — Савкин мгновенно стал хмурым и сосредоточенным.
— Не даёт? — Алишеров злорадствовал.
— Если бы только в этом дело было, — криво усмехнувшись, шатен встал из-за стола. — Ребят, я к
Артёму поеду.
— Ещё одна подстилка?
— Ник, замолчи, — девушка шикнула. — Это его сын.
— Э? Как это?
— Не знаешь, как дети делаются? — студент немного наклонил голову и прищурился.
— Знаю, но ты же гомик!
— Эх, ты всё-таки хам. Ладно, бывайте, — кивнув, Глеб вышел в коридор, быстро обулся и, захлопнув за собой дверь, практически бегом спустился по лестнице, не дожидаясь лифта. Да, к
сыну, к нему. Он тот, ради кого надо жить. Тот, кто всегда будет на первом месте, будет рядом и не
предаст. Сын. Плевать на экспертизу, ничего больше не имеет значения. Артём его сын. Не
обсуждается.
___
— Привет, — Глеб опустился на колени перед креслом, в котором сидел Артём.
— Привет, — мальчик улыбнулся.
— Что ты делаешь?
— Играю, — ребёнок протянул отцу машинку.
— Давай гонки устроим?
— Да.
Михаил застал сына и внука ползающими по полу и весело смеющимися. Он не спешил нарушать
идиллию, любуясь своим семейством. Когда прошёл эффект неожиданности, студент смог
проникнуться к мальчугану, это было видно невооружённым глазом, это умиляло и радовало.
Взрослый парень, ползающий на четвереньках, хохочущий и постоянно невзначай треплющий
Артёма по волосам. Да и малыш не пугался, тянулся к отцу.
— Кхм, — Савкин-старший кашлянул, привлекая к себе внимание. — Обед готов, Алиса накрывает
на стол.
— Да, мы сейчас, — шатен подхватил мальчишку и начал щекотать.
— Аааа, — Артём смеялся, вырываясь, бил маленькими кулачками в грудь отцу.
— Маленький мой, — наклонившись, Глеб поцеловал ребёнка в висок, — Тёмка, я тебя люблю.
Повисла тишина. Михаил был немного удивлён, но не проронил ни слова, а ребёнок непонимающе
хлопал длинными пушистыми ресницами.
— Ты потом поймёшь, — студент улыбнулся и поднялся с колен, держа сына на руках. — Пойдём, бабушка нас кормить будет.
— Пойдём!
Алиса Анатольевна хлопотала возле стола, рассаживая своих мужчин, её сын и внук были
поглощены друг другом, тихо перешёптываясь и улыбаясь чему-то.
— Глеб, — Михаил Андреевич позвал сына, — завтра будут результаты.
— Я знаю, — шатен оборвал его и щёлкнул Артёма по носу. — Разве это имеет значение? Кажется, мы всё решили.
— Да, но это важно для Тамары Васильевны, ты ведь знаешь её условия. Она скажет ему лишь в том
случае, если всё подтвердится.
— Я до сих пор не сказал ему этого лишь потому, что мы предоставили право сделать это ей. Но
если чёртовы бумажки не оправдают ожидания, я наплюю на всё и сам скажу ребёнку, кто я такой.
— Уверен?
— Если бы я не был в чём-то уверен, то не сидел бы сейчас здесь.
— Что с работой?
— Закрою сессию и смогу выйти на полную ставку до осени.
— Отлично, у нас рук не хватает, — Савкин-старший одобрительно кивнул.
— Я заберу его к себе.
— Зачем? Здесь Алиса присматривает за ним.
— Я справлюсь, но, конечно, буду обращаться к вам за помощью, всё-таки экзамены и работа
отнимают время.
— Как пожелаешь. Нам нужно скорее оформить все документы и отвязаться от его матери.
— Эта женщина не достойна зваться матерью. Я не хочу слышать о ней, — студент поцеловал в
макушку занятого едой Артёма.
— Нам ещё придётся пообщаться с ней.
— Надеюсь, после этого я никогда не увижу её.
— Поверь, я позабочусь об этом, — Михаил дёрнул плечом.
Алиса внимательно смотрела в свою тарелку, не вмешиваясь в разговор. За годы, проведённые с
мужем, она привыкла периодически притворяться тенью, чтобы не мешать.
— Мам, — Глеб коснулся её руки, — я бы хотел попросить, чтобы ты записала Тёмку в садик. С
осени отправим его, думаю.
— Я спрошу свою хорошую знакомую, она поможет в этом деле.
— Отлично. Я заберу его до вечера, хочу погулять с ним.
— Конечно, только привези его к девяти, ребёнку нужен сон.
— Да, мам.
Глава 23
— Тебе не стоило провожать меня, — Маша остановилась возле школьных ворот.
— Принцесса, мы с твоим отцом вчера всё обсудили. Если бы твой блудный брат соизволил
включить телефон, то Игоревич бы уже нашёл Стаса и вытряс из него поганую душонку.
— Я не маленькая, Максим.
— Послушай, — Валеев погладил девочку по щеке, — неужели ты ещё не поняла, что этот парень
настроен серьёзно? Ты думаешь о последствиях?
— Да, но…
— Никаких «но»! Если Никита не объявится в школе, позвони мне, и я встречу тебя.
— Я сама могу.
— Мария! — рыжик впервые назвал её полным именем, вложив при этом нотки строгости и
раздражения. — Хватит уже! Когда твой отец прижмёт этого ублюдка, если я его раньше не урою, тогда будешь проявлять свою самостоятельность.
— Спасибо.
— У тебя входит в привычку благодарить меня, — Макс засмеялся и, посмотрев в сторону, замер: —
Вот это номер!
— Что такое? — проследив за его взглядом, Кленова открыла рот от удивления: перешёптываясь и
смеясь, из-за угла выплыли её учительница и брат.
— Какая встреча! — Валеев громким возгласом привлёк к себе внимание, и парочка тут же отлипла
друг от друга.
— Привет, а ты как здесь? — Аня быстро подошла и поцеловала брата в щёку.
— Кхм, — Ник дёрнул её за локоть.
— Это мой брат. Алишеров, руки убери, мы возле школы.
— И что?
— Сдурел?
— Ник, — Маша потянула брюнета к себе, — где ты был все выходные?
— Сеструх, не ворчи.
— Знаешь, — рыжик вклинился в разговор, — иногда стоит включать мобильник, не думал?
— Ты вообще кто?
— Тебе уже сказали.
— Почему ты с моей сестрой?
— А почему ты с моей?
— Э…
— Стоп! — рыжуха встала между ними. — Вы выбрали не лучшее место для разборок.
— Бля, только не говори, что все выходные он был у тебя? — Максим поморщился.
— Тебя это не касается, — Алишеров не дал девушке ответить.
— Зато касается твоей сестры! Ты бы посоветовал своему дружку держаться от неё подальше!
— Что случилось?
— Домой надо приходить! — рыжик психанул и, взяв умолкшую школьницу за руку, прошёл в
ворота.
— Стойте! — Аня рванула за ними. — Что случилось?
— Анька, забери принцессу на уроки, а я поговорю с её братом.
— Максим…
— Маш, молчи уже! Позвони, когда закончишь, — наклонившись, Валеев поцеловал девочку в щёку
и отпустил.
— Что всё это значит? — Никита стоял за его спиной.
— Пропустишь сегодня занятия.
— То есть?
— Едем к вашему отцу.
— Зачем?
— Там всё узнаешь.
— Ненавижу загадки.
— Меня не вол… Тох! — Макс заметил Тимошина, медленно бредущего к школе.
— О, привет, а ты чего здесь? — старшеклассник пожал протянутую руку и кивнул Алишерову.
— Дела. Как ты?
— Нормально, — увидев практикантку, ещё не дошедшую с Машей до крыльца, блондин
заторопился. — Прости, ещё пересечёмся. Анна Сергеевна! — ускорив шаг, он догнал девушек.
Ник напрягся, сверля взглядом спину своего соперника, нашёптывающего что-то на ухо Валеевой.
— Ты чего замер? — Максим толкнул его в плечо.
— Подожди, — отмахнувшись, брюнет двинулся к троице. — Какого чёрта?
— Алишеров, отъебись, — Антон потянул Аню в сторону: — Анна Сергеевна, поговорить надо.
— Я спрашиваю!
— Никита! — Валеева зашипела: — Не смей устраивать сцен прямо здесь!
— Ты охренела?
— Это ты совсем охренел.
— Вы чего? — Маша оторопело смотрела на обоих.
— Не лезь! — Ник прикрикнул на сестру.
— Не ори на неё, — Макс подошёл к компании. — Вы чего устраиваете? На вас уже все смотрят.
— Отвали, — брюнет прожигал Аню яростным взглядом.
— Алишеров, взбесился, что ли? — Тимошин, взяв рыжую под локоть, повёл её за угол школы.
— Стоять!
— Прекрати! — рыжик едва успел остановить рванувшегося следом школьника.
— Пусти!
— Сдурел? Какого чёрта ты творишь? Неужели ты правда был у неё? — Максим понял всё по
молчанию, послужившему ответом. — Твою мать, Анька совсем рехнулась.
— Это правда? — Маша округлила глаза. — Ты и Анна Сергеевна?
— Тише, принцесса, тише. Давай не так громко об этом, — Валеев оглянулся по сторонам: на их
компанию уже с большим интересом смотрели подходящие ученики и некоторые учителя.
— Пусти меня, какого хера он с ней? — брюнет дёрнулся.